Русская Православная Церковь ХХ век
1 июля

1923 год — Опубликовано новое послание Святейшего Патриарха Тихона к верующим.

В послании осуждалась антисоветская деятельность митрополита Антония (Храповицкого) и других иерархов Русской Зарубежной Церкви, в отношении которых было сделано следующее предупреждение: «...А иначе придется звать преосвященных владык в Москву для ответа пред церковным судом и просить власть о разрешении им прибыть сюда».

Власти надеялись, что своими посланиями Святейший Патриарх будет скомпрометирован в глазах верующих. Но, как писал протоиерей Василий Виноградов: «Советская власть просчиталась в своих расчетах, ибо не учитывала, как безбожная, одного, и решающего, фактора в церковной жизни, именно того, что Дух Божий правит Церковью. Случилось вовсе не то, что советские властители ожидали по чисто человеческим расчетам. “Покаянное заявление” патриарха, напечатанное в советских газетах, не произвело на верующий народ ни малейшего впечатления. Без малейшей пропаганды весь верующий народ каким-то чудом Божиим так формулировал свое отношение к этому “покаянному заявлению”: “Это патриарх написал не для нас, а для большевиков”».

Митрополит Петр (Полянский) в сентябре 1924 г. в частной беседе с одним из священников сказал по поводу послания Патриарха о переходе на новый стиль: «Что касается перехода нашего на новый стиль, то ваша тревога совершенно напрасна, передайте умненько всем своим товарищам и прихожанам, что на новый стиль мы никогда ни за что не перейдем, потому что этого не желает народ. Но нас могут заставить перейти гражданская власть, и мы тогда подчинимся и выпустим соответствующее послание. Но вы не обращайте на это внимания и считайте такие вынужденные (выделено нами. — Ред.) наши послания необязательными. Секретно на ушко через надежных лиц вы разъясните верующим, что Святейший в настоящее время находится в ужасных условиях, именно между молотом и наковальней. С одной стороны, нужно подчиниться гражданской власти, а с другой — в церковных делах ей никак нельзя подчиняться, ибо она безбожна и ведет к разрушению Церкви, да и с массами мы в конфликт вступать не будем, иначе они уйдут к обновленцам. А ведь вы сами знаете, что эти красные те же безбожники-большевики. Итак, не смущайтесь, положение наше прочное, обновленцы с каждым днем всё слабеют и слабеют». Характеристика, данная митрополитом Петром патриаршему посланию о новом стиле как «вынужденном», применима и к посланиям, о которых идет речь.

В этот же день Святейший Патриарх совершил богослужение в Донском монастыре.

1924 год — ГПУ опубликовало в газетах отмененный Святейшим Патриархом Тихоном проект состава ВЦУ с участием Владимира Красницкого.

В «Известиях» была опубликована резолюция Патриарха на прошении Владимира Красницкого и проект деяний Священного Синода от 21 мая, официально уже аннулированный Патриархом. Так как об отмене этих решений широко известно не было, Тучков, публикуя указанные документы, надеялся внести раскол в среду православного духовенства и верующих.

1944 год — Согласно статистике с 22 июня 1941 года взносы общин Русской Православной Церкви в Фонд обороны, на подарки воинам Красной армии, на помощь сиротам, инвалидам, семьям погибших составили 200 млн. рублей. К концу войны общий взнос Церкви в Фонд обороны превысил 300 млн. рублей.

Не принято да и нельзя измерять деньгами степень гражданственности человека. Но именно архивные материалы о денежных отчетах являются бесспорным свидетельством самоотверженности, горячей любви к Родине и борьбы за ее независимость верующих и духовенства.

Сиротам, вернувшимся с фронта и семьям военнослужащих помогали приходы по всей стране. Община одной из церквей Ярославля во время войны оказывала денежную и материальную помощь инвалидам Великой Отечественной войны и особенно семьям красноармейцев. В Орле по инициативе благочинного была создана касса взаимопомощи, в которую каждая из пяти церквей города ежемесячно отчисляла по 300 руб. Из этих денег оказывали помощь нуждающимся, которых было много в освобожденных областях. По признанию орловского благочинного, при посещении верующих на дому для совершения треб приходилось, «видя их бедность, опускать руку в свой карман и оказывать им материальную помощь, а не брать с них». Екатерининский кафедральный собор Краснодара за год, с февраля 1943 г. по январь 1944 г., расходовал до 10 тыс. руб. ежемесячно на поддержку раненых красноармейцев и многосемейных. Георгиевская церковь Краснодара раздала «в индивидуальном порядке» бедным, больным, престарелым до 40 тыс. руб. в 1942 г. и 25 тыс. руб. в 1943 г. Крестовоздвиженская церковь Ставрополя в 1943 г. выдала «в порядке оказания материальной помощи» 11 тыс. 800 руб. Помогала нуждающимся и ставропольская Преображенская церковь. Община Покровской церкви г. Бийска на Алтае в 1943 г. выдала разным лицам 5400 руб. в качестве материальной поддержки. Помимо 1 млн. 300 тыс. руб., сданных во время войны в Фонд обороны, верующие Алтайского края собирали средства и вещи для раненых бойцов и детей фронтовиков. Приход омской Крестовоздвиженской церкви за свой счет предоставлял неимущим гробы для умерших родственников, ремонтировал двери, отпускал стройматериалы.

На 1 октября 1944 г. по Ленинградской епархии было собрано св. 13 млн. руб., в том числе на нужды обороны страны — 11 млн. 38 тыс. 507 руб., на оказание помощи больным и раненым красноармейцам — 2 млн. 363 тыс. 719 руб. Из них внесено: наличными деньгами — 12 млн. 635 тыс. 969 руб., облигациями государственных займов — 973 тыс. 950 руб., драгоценными предметами на сумму 40 тыс. Собрано предметов вещевого имущества (полотенец, теплых вещей) общей стоимостью 8 тыс. руб.

Самое активное участие в сборе денежных средств принимали священнослужители Ленинградской епархии. С июня 1941 г. по июнь 1944 г. в Фонд обороны страны и Красного Креста было внесено: П. Тарасовым — 44 тыс. руб., Е. Монинским — 29 тыс. руб., В. Румянцевым — 29 тыс. руб., Н. Ломакиным — 17 тыс. руб., а также золотое кольцо с бриллиантами и наперсный золотой крест на сумму 6160 руб., Ф. Поляковым — 23 тыс. 200 руб., М. Славницким — 17 тыс. 375 руб., А. Смирновым — 21 тыс. руб., В. Владимировым — 10 тыс. руб., П. Масловым — 8 тыс. руб.

Свой вклад в дело победы вносили и монашествующие. (В канун войны на территории РСФСР не осталось ни одного действующего монастыря. В присоединенных областях Молдавии, Украины, Белоруссии их насчитывалось 46. В годы оккупации на временно занятой врагом территории возобновили свою деятельность 29 православных обителей.)

Так, например, курский Свято-Троицкий женский монастырь начал действовать в марте 1942 г. Только за несколько месяцев 1944 г. монахини сдали в Фонд обороны 70 тыс. руб. Днепропетровский Тихвинский женский монастырь сдал 50 тыс. руб., одесский Михайловский женский — 100 тыс., Киево-Печерская лавра — 30 тыс. руб.

Самым крупным из открытых в период оккупации был Киево-Покровский женский монастырь. После освобождения города здесь был организован большой госпиталь, и монахини помогали ухаживать за ранеными. За 1944 г. эта обитель внесла в Фонд обороны страны более 70 тыс. руб. Монахини помогали Красной армии не только пожертвованиями, но и сбором теплых вещей и полотенец, так нужных в госпиталях и медсанбатах. Инокини одесского Михайловского монастыря вместе со своей настоятельницей игуменией Анатолией (Букач) собрали и передали военным медикам значительное количество лекарственных препаратов.

1956 год — Председатель Совета по делам Русской Православной Церкви направил «в инстанции» отчет за 1956 г.

В отчете прозвучали горькие слова, отражающие новые процессы в государственно-церковной политике:

«На 1 января 1956 г. в Советском Союзе состоит на регистрации 13 463 православных церквей и молитвенных домов, из них собственно типовых православных церквей — 10 844 и молитвенных православных домов 2619. <…> Если мы общие цифры 1956 г. сравним с данными на 1 января 1950 г., то уменьшение общего количества церквей и молитвенных домов составит 938 точек (по точным данным). Если мы сравним уменьшение количества церквей с тем, что было ко дню окончания войны (1945 г.), то уменьшение составит примерно на две с половиной тысячи точек. По сравнению с данными на 1 января 1955 г. — увеличение на несколько десятков за счет восстановления учета и воссоединения униатов».

Изменения коснулись и численности белого духовенства: «…Диаконы, протодиаконы, священники и протоиереи на 1 января 1956 г. составляют 12 151 человек, т. е. на 1500 человек меньше, чем это было на 1 июля 1949 г.».

Что касается возраста духовенства, то цифры были такие: среди 82 архиереев Русской Православной Церкви 62,2 % старше 60 лет, «в том числе 14 человек в возрасте старше 75 лет, моложе 50 лет только 5 архиереев. Среди священников 64 % были старше 55 лет».

По сравнению с послевоенными годами почти вдвое уменьшилось количество монастырей: «Если в 1945 г. мы имели в СССР 101 православный монастырь, то сейчас всего 57 монастырей и 9 скитов, и в них монашествующих 4570».

1992 год — В день празднования Боголюбской иконы Божией Матери Святейший Патриарх Алексий II совершил Божественную литургию и молебен с крестным ходом в Покровском храме с. Карижа Малоярославецкого р-на Калужской обл., где находится чтимый список Боголюбской иконы.

Затем патриарх посетил Успенский собор Малоярославца и Николо-Черноостровский монастырь, построенные в ознаменование победы в Отечественной войне 1812 г. В тот же день Святейший Патриарх отбыл в Москву.

1992 год — 1-10 июля состоялся визит в Киев из США «патриарха» Мстислава (Скрыпника).

Встречали «патриарха» «архиепископ» Владимир (Романюк), «архиепископ» Данила (Ковальчук) и «епископ» Иаков (Панчук), а также депутаты Верховного Совета Украины И. Драч, О. Шевченко, Н. Поровский и др. «Патриарху» Мстиславу был предоставлен бывший санаторий ЦК КПУ в Пуще-Водице под Киевом. 2 июля «патриарх» Мстислав встречался с Президентом Украины Л. Кравчуком. К журналистам «патриарх» допущен не был.