Почему надо всё бросить и поехать в Печоры?

В Псково-Печерском монастыре до 20 октября открыта выставка, посвященная 60-летию со дня начала игуменства Великого наместника обители – архимандрита Алипия (Воронова). Здесь можно приобщиться его всепобеждающего духа.

Отец Алипий общается с паломниками

«Советский архимандрит», художник и воин

Выставку можно назвать биографически проработанной частью масштабного проекта «Россия – моя история».

Это пассионарий-архимандрит подлинной, верной самой себе – всей своей истории – России. Хотя отец Алипий и называл себя «советским архимандритом» и мог запросто изъясняться с напыженными деятелями советского Колосса, прозорливо изъясняя им, что и как на самом деле есть и будет. «Упаси нас, Господи, от деятелей, пошли нам делателей!» – как гласит позднесоветская пословица.

Фото стенда «Художник, воин, монах»

Сам отец Алипий был «советским» еще и от того, что в полной мере приобщился и страданиям, и величайшим в те богоборческие десятилетия подвигам народа: исповедническому, трудовому и на фронтах Великой Отечественной войны – ратному.

Так что потом просившейся в монастырь молодежи отвечал:

– Вот мы с отцом Нафанаилом (Поспеловым. – Ред.) полностью выполнили свой долг перед Родиной: учились, трудились, воевали на фронте – и лишь потом пришли подвизаться в монастырь. Так и вы поработайте прежде в миру, наберитесь жизненного опыта, а потом приходите к нам. Тогда, проходя монашеский путь жизни, вы тоже сможете «искушаемым помощи».

Прежде обожения надо очеловечиться.

Фото стенда «Учеба и работа»

Сам Иван Воронов и там, на фронте, в месиве и ужасе сражений мог увидеть и запечатлеть нечто возвышающее душу, напоминающее человеку о том, что он – человек.

– Уезжая на фронт, я прихватил и этюдник. И так от Москвы до Берлина: в одной руке – винтовка, в другой – этюдник, – вспоминал он.

«Уезжая на фронт, я прихватил и этюдник. И так от Москвы до Берлина: в одной руке – винтовка, в другой – этюдник»

Потом, уже будучи наместником в Печорах, в одной из проповедей как-то сказал:

– Мне приходилось быть очевидцем, как на войне некоторые, боясь голодной смерти, брали с собой на спину мешки с сухарями, чтобы продлить свою жизнь, а не сражаться с врагом; и эти люди погибали со своими сухарями и не видели многих дней. А те, которые снимали гимнастерки и сражались с врагом, оставались живы.

Рядовой Иван Воронов получил 76 боевых наград и поощрений, в том числе медали «За отвагу», «За Победу над Германией», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», орден Красной Звезды, – некоторые из них представлены в экспозиции.

И вместе с тем:

– Осенью 1945 года, вернувшись с фронта, я привез около 1000 разных рисунков, эскизов и этюдов, – вспоминал он.

В том же победном году в Москве в Колонном зале Дома Союзов открылась персональная выставка фронтовых работ Ивана Воронова. Уже с 1943 года его рисунки экспонировались в музеях СССР – их поиск и сбор еще продолжается.

«На войне, – говорят, – нет атеистов». Точно так же отмечают: «На войне гибнут тела, а в мирное время – души».

Фото стенда «Война»

– Война была такой чудовищной, такой страшной, что я дал слово Богу: если в этой страшной битве выживу, то обязательно уйду в монастырь, – уже спустя годы, отвечая на пресловутую «почемучку»: как такой красивый мужчина и оказался в монастыре?! – архимандрит Алипий вспоминал:

– Представьте себе: идет жестокий бой, на нашу передовую лезут, сминая все на своем пути, немецкие танки, и вот в этом кромешном аду я вдруг вижу, как наш батальонный комиссар сорвал с головы каску, рухнул на колени и стал… молиться. Да-да, плача, он бормотал полузабытые с детства слова молитвы, прося у Всевышнего, Которого он еще вчера третировал, пощады и спасения. И понял я тогда: у каждого человека в душе Бог, к Кому он когда-нибудь да придет…

К Богу можно прийти – даже вдумчиво погрузившись в материалы этой выставки. И, разумеется, побродив по самому Псково-Печерскому монастырю.

Битва за обитель

Митрополит Псковский и Порховский Тихон провел для гостей, специально собравшихся со всей России почтить память Великого наместника, премьерную экскурсию.

Начало экспозиции. Митрополит Псковский и Порховский Тихон проводит для гостей вернисажа первую экскурсию

В рамках созданной экспозиции впервые представлен досконально реконструированный по данным многих архивов и хорошо иллюстрированный жизненный путь архимандрита Алипия. Вокруг этой оси с неизвестными ранее фактами и впервые опубликованными фотоматериалами – анфилада житийных залов.

Отец Алипий шутил: «Моя икона будет из 25 клейм – по количеству судебных процессов, которые я выиграл у советской власти»

Как шутил сам отец Алипий:

– Если будут писать мою житийную икону, то она должна состоять из 25 клейм – по количеству судебных процессов, которые я выиграл у советской власти.

Фото стенда «Битва за обитель»

«Битва за обитель» – один из кульминационных стендов экспозиции. Там же для справки приводятся данные: в 1914 году (когда на память равноапостольного князя Владимира 15/28 июля родился будущий отец Алипий) в Российской империи было более 65,5 тысяч насельников монастырей; в 1938 году – все монастыри на территории России закрыты. Псково-Печерскую обитель от закрытия спасли промыслительный вывод в межвоенный период (с 1920 по 1945 годы) в состав независимой тогда от СССР Эстонии, а также дальнейшие бои архимандрита Алипия за отстаивание монастыря.

– Побеждает тот, кто переходит в наступление, – любил повторять он. – Обороняться мало, надо переходить в наступление.

Про распоряжение келейнику: «Отец Корнилий, давай сюда топор: головы рубить будем!» – когда на пороге нарисовались было изъятели ключей от пещер, помнят по книге «Несвятые святые» нынешнего наместника монастыря владыки Тихона многие. Но на выставке представлены и ранее неизвестные широкой публике шутки, слова, размышления Великого архимандрита.

Хроника его доблестных с юмором и мудростью побед мастерски сконденсирована и отражена в экспозиции. Это живой проект, где некоторые пробелы еще восполняются. Хотя все их всё равно не восполнишь, разве что признав со всей очевидностью действующий Промысл Божий!

Вот стоишь у стенда «Возрождение обители», листаешь тачскрин с подробным описанием хода реставрации и, сколько бы ни дополняли сведения даже многознающие гости вернисажа, понять, как это стало возможно, всё равно невозможно.

Фото стенда «Возрождение обители»

Это при том, что отец Алипий спешил закончить работы к 500-летию обители, которое отмечалось в 1972 году, – а этому же предшествовали годы оголтелой хрущевской травли, как и последующей тормозной для всего церковного инерции… И тем ошеломительнее эта сила действия верующего и доверяющего Богу человека и молитвенного щита крепко стоящей за ним братии.

Ошеломительна сила верующего и доверяющего Богу человека и молитвенного щита крепко стоящей за ним братии

– Действуй, тебе ничего не будет! – благословил тогда еще весьма молодого отца Алипия ныне прославленный в лике святых духовник обители иеросхимонах Симеон (Желнин).

Как невозможно понять и факт возвращения в обитель Ризницы монастыря, вывезенной в годы войны в Германию. Пять лет молитвы и упорного труда – и 600 произведений церковного искусства середины XVI – начала XX столетия вернулись в Россию. Так что даже в советских средствах массовой информации одна за другой запестрели восторженные о Церкви статьи…

У владыки Тихона в руках ключи от Ризницы, возвращенной в монастырь отцом Алипием

А как отцу Алипию удалось сохранить от вывоза за границу и передать в отечественные музеи около 200 полотен русских и зарубежных художников XVIII–XX веков? И.К. Айвазовский, М.П. Верещагин, В.М. Васнецов, М.В. Нестеров, Б.М. Кустодиев, В.Е. Маковский, В.Д. Поленов… Часть художественной коллекции представлена на выставке «Великий наместник» в оригиналах – это картины Г.И. Семирадского «Христос и грешница», И.И. Шишкина «Дуб на опушке», Е.Е. Лансере «Большая звонница Печорского монастыря»…

Фото стенда «Художник и меценат»

Единство лучших русских людей

Это колоссальное наслаждение – окунуться в опыт единства лучших русских людей, взаимовыручки, молитвенной поддержки друг друга, глубочайшей и вместе с тем любвеобильно облеченной в доходчивую форму христианской мысли, искрометности, чистоты, свободы! Смелой громогласной, а подчас и тихой, с потоками слез, так что и слушающие не могли не плакать, проповеди и прожигающей лукавство мира ироничности и смеха! Фантастической отнюдь не только для соцрежимных времен (все эксцессы нынешних либералов просто меркнут на этом фоне) оригинальности и залихватской отваги. Евангельского остроумия и евангельской же простоты. Веры, воли, ласковости к порой и не понимающим что-то советским гражданам, доброты и зоркой щедрости, гостеприимства… Даже певческого таланта, о котором, впрочем, остается только догадываться, читая^[1], например, об излюбленном пении в сумерках с кем-нибудь из поющих гостей «Святый Боже…» по-гречески, о дуэтах Великого наместника с Иваном Семеновичем Козловским…

После смерти отца Алипия, местные жители вспоминают, из обители просто грузовиками вывозили его архивы, множество видео-, аудиозаписей… Данная выставка – попытка по крупицам собрать то, что уцелело. Что-то предоставляли гостившие у Великого наместника в разное время знаменитости, их сродники.

Фото стенда «Гости обители»

Печоры со времен отца Алипия – центр притяжения научной и творческой интеллигенции страны, эмигрантов.

Печоры со времен отца Алипия – центр притяжения научной и творческой интеллигенции

Сюда приезжал историк Лев Гумилев, который, разумеется, не мог не отметить пассионарности Великого наместника: «Мы сейчас все сидим по окопам, война у нас позиционная, а нужно переходить в наступление, атеизм давно прогнил: они и в свое неверие-то давно не верят, тут все давно прогнило, только инерцией и держится», – командовал он; завсегдатаем был здесь реставратор Савелий Ямщиков, открывший вместе с отцом Алипием в Успенском пещерном храме удивительные фрески XVI века письма, возможно, преподобномученика Корнилия; проходили духовно-творческую стажировку множество художников: Николай Кормашов, Михаил Шемякин, Юрий Люкшин, Александр Исачев и др.; бывали и космонавты, например Павел Беляев (о космических шутках отца Алипия многие наслышаны, если нет – можно ознакомиться в материалах экспозиции); много приезжало писателей, среди них, например, Александр Исаевич Солженицын. Гостям обители посвящен отдельный стенд, приводятся замечательные воспоминания о встречах с «учителем Небесной красоты Божией».

Тут же можно прочитать фрагмент рукописи А.И. Солженицына из сохранившейся части архива отца Алипия – молитва и принцип жизни, которому следовал и сам Великий наместник:

Как легко мне жить с Тобой, Господи!
Как легко мне верить в Тебя!
Когда расступается в недоумении
или сникает ум мой,
когда умнейшие люди
не видят дальше сегодняшнего вечера
и не знают, что надо делать завтра, –
Ты снисылаешь мне ясную уверенность,
что Ты есть
и что Ты позаботишься,
чтобы не все пути добра были закрыты.
На хребте славы земной
я с удивлением оглядываюсь на тот путь
через безнадежность – сюда,
откуда и я смог послать человечеству
отблеск лучей Твоих.
И сколько надо будет,
чтобы я их еще отразил, –
Ты дашь мне.
А сколько не успею –
значит, Ты определил это другим.

Это очень вдохновляющая выставка.

Как вспоминали гости Великого наместника:

– Уходили мы от отца Алипия с перевернутым внутрь души сознанием…

Точно так же выходишь и после этой выставки. Мало прочитать об этом – надо пережить в этом тонко срежиссированном экспозиционном пространстве.

Стенд «Путь в вечность»