Эликсир жизни,
или Три дня в восхитительном Санкт-Петербурге

27 мая (16 мая по ст.ст.) 1703 года на Заячьем острове в устье Невы была заложена крепость – так начиналась история Санкт-Петербурга. Этот день считается днем рождения города. Северная Пальмира, культурная столица России, «город белых ночей», «северная Венеция»… – у Петербурга много именований. Но он не только город музеев и архитектурных ансамблей, но и святых мест и подвижников Божиих. И поклониться им приезжали многие и многие. О такой поездке, по сути – паломничестве, совершенном, когда еще не было никаких карантинов и самоизоляций, – это эссе-воспоминание.

Санкт-Петербург

Наши попутчики в купе поезда Москва–Санкт-Петербург показались нам сказкой, страничкой из детства. Сейчас редко кто разговаривает с незнакомыми людьми в поезде и тем более угощает соседей. Каким-то образом на столе оказалась шоколадка «Вдохновение», и мы были приглашены ее съесть. Через полчаса мы с мужем разговорились с петербуржцами Тамарой и Никитой. И было ощущение, что знаем их сто лет.

Мы давно собирались в Питер. К Иоанну Кронштадтскому, Ксении Блаженной и Александру Невскому. Никита и Тамара с восторгом называли всевозможные достопримечательности, приглашая посетить то и непременно увидеть это. Их любовь к родному городу, его культурному наследию не знала границ.

В Питере мы провели три дня. Питер потряс. На квадратный метр приходилось больше истории и культуры на душу населения, чем в любом другом месте, где я до этого была. Но великолепная архитектура, величественные храмы, восхитительные музеи и памятники старины – это как хрустальный кубок. Он переливается, играет огнями на солнце так, что дух захватывает. А в кубке что? В кубке – эликсир жизни. Все любуются удивительным хрусталем тонкой работы, а многие ли пьют эликсир?

В Питере мы уже были лет 25 назад, музеями восхищались, по набережной гуляли. А теперь хотелось почувствовать душу Санкт-Петербурга, захотелось навестить хозяев города. И в первое же утро мы пошли к блаженной Ксеньюшке. Она приняла милостиво, мы попали на молебен, помянули всех близких, получили розу в подарок.

На следующее утро мы побывали на Карповке, в Иоанновом монастыре. Собирались стоять на Литургии и на молебне, исповедаться не планировали. Но увидев приветливое лицо исповедующего священника, я встала в очередь. За спиной священника была картина: святой праведный Иоанн Кронштадтский проводит общую исповедь. Словно сам проповедник покаяния тут стоит и сам принимает исповедь.

Батюшкино присутствие в монастыре не было красивой фигурой речи, оно было живое. Вот где можно укрыться от дрязг, обид, грязи и фальши, вот где можно лечить свою душу, молиться о своих близких, плакать о грехах и пить эликсир жизни.

После Литургии пошли на молебен. У гробницы Батюшки молились о себе и детях, о родителях и крестниках. Столько записок я в жизни не писала. Уже целый ворох подала, уже собрались уходить – и не можем. Возвращаемся. Пишу еще имена. Вспоминаю знакомых. Кто-то болеет, у кого-то скорбь, о ком-то вестей давно не было. Пишу и пишу, о живых и усопших, о новопреставленных и ушедших до моего рождения прапрабабушках, вывожу имена скорбящих и заблудших, счастливых и надорвавшихся. И чувствую, что Батюшка лично всех этих людей берет под свою защиту.

Потом ездили в Александро-Невскую Лавру, были на службе в Троице-Сергиевом монастыре в день памяти Серафима Саровского. Народу мало, служба быстрая, в храме солнечно – и на душе солнечно и тихо. Этой тишины так не хватает в жизни.

Потом была прогулка по местам Достоевского со старым другом-петербуржцем.

Обзорная экскурсия на автобусе. Видели потрясающий, праздничный Смольный собор. А потом экскурсовод предложила туристам загадать желание и просить у Петра I его исполнения, приложив к памятнику руку. И взрослые люди наперегонки побежали к памятнику, словно Петр I – Дед Мороз. А питерские святые ждут, когда люди придут к Богу, прибегнут к их ходатайству.

Питерские святые ждут, когда люди придут к Богу, прибегнут к их ходатайству

Не только мы поехали к Иоанну Кронштадтскому тем летом. Наши друзья, православные англичане – диакон Марк и Кэйт с детьми Мэри и Джорджем – осуществили давнюю мечту: паломничество в Санкт-Петербург, о чем написали подробный отчет в местном православном журнале. Как хлопотно было получить визу, как сложно и дорого организовать путешествие, и с какой радостью и благоговением ожидали они паломничества к любимому святому. «Едва ли мы когда-нибудь еще сможем это повторить, поэтому готовимся впитывать впечатления до капли».

Перед нашим отъездом тетя Люда, у которой мы останавливались, спросила, были ли мы в Эрмитаже. Изумилась, что не были. «Тетя Люда, – говорю, – у меня четверо детей. В Эрмитаже я уже была. Мне за детей и крестников нужно молиться». Тетя Люда поняла.

Я забыла у нее сережки, и мы договорились, что я непременно приеду следующим летом. Может быть, и на Эрмитаж время останется. Но начну я не с него.