«А вот знаменитый монастырь Джеймса Бонда»

То, что обители нуждаются в деньгах, бесспорно. Другое дело, когда забота о финансах превращается в главную цель существования монастыря. Какое будущее «светит» в этом случае обителям, бывшим «светильникам Православия»?

– А вот это знаменитый монастырь Джеймса Бонда! – провозгласила экскурсовод и профессионально отошла в сторону, давая тем самым возможность туристам нащелкать еще пару сотен мегабайт на своих мобильниках.

Реакция туристов, хоть и немцев (а уж их-то паломниками при всем желании назвать сложно), порадовала:

– Мы приехали в Метеоры не за фильмографией голливудской, а чтобы увидеть ваши монастыри, – тихо, но отчетливо сказали несколько человек. – Нас не «агент-007» интересует, а Православие.

Храм напоминал музей в день открытых дверей. Даже не музей, а супермаркет

– Да-да, конечно, – поспешно согласилась девушка-группенфюрер, – пойдемте скорее в монастырь. У нас несколько минут: видите, сколько экскурсантов своей очереди ждут! Да: чтобы зайти в обитель, женщины должны надеть платки и юбки – их вы можете взять напрокат в монастырском киоске по пять евро. Повторяю: у нас несколько минут.

Храм напоминал музей в день открытых дверей: десятки, если не сотни посетителей, разделенные по группам, пытались расслышать своих экскурсоводов, уловить хоть что-то в общем гвалте, хоть немного узнать об истории монастырей Метеоры, о греческом Православии, восстановлении независимости Эллады, сопротивлении османам… Какое там! Туристический конвейер не позволял даже всмотреться во фрески, не говоря уже о простом желании побыть одному, отойти в сторону и спокойно помолиться. «Это даже не музей – это супермаркет какой-то», – опять кто-то из немцев прошептал возмущенно.

– Так, пойдемте быстрее, уступаем место следующей группе: из храма выходим на обзорную площадку (правда красиво?), здесь снова можно фотографировать, я вас жду в монастырском магазине (обязательно зайдите, там много всего интересного и не очень дорого), а затем мы едем в другую обитель, там тоже красиво и интересно.

Больше всего времени туристы-экскурсанты проводят именно в монастырских лавках, покупая там всякие сувениры, чтобы не забыть, в каком именно монастыре они, кажется, были.

Стремглав промчавшись по нескольким обителям Метеоры, выдохнули. Вздохнула и девушка-экскурсовод:

– Уф, вот теперь можно отдохнуть после этой гонки. Как вам наши красоты?

Я не сдержался:

– Да красоты-то замечательные, всё хорошо, но уж очень всё суетливо. Вон, даже братья по разуму немцы жалуются: хотели, говорят, в тишине побыть, а кто и помолиться (и с немцами случается), а вместо тихой обители – «черная пятница» какая-то. Не говорю уж о паломничестве: даже туризм затерялся в общем бизнес-потоке.

Монастыри живут во многом за счет туристов – вот мы и подбиваем нашу программу под Голливуд. И чем веселее, тем лучше

Вот тут экскурсовод вздохнула всерьез:

– А ведь ты прав. И прости за Джеймса Бонда: но сейчас нам проще рассказывать о монастырях Метеоры именно в таком тоне. Монастыри живут во многом за счет туристов – вот и подбиваем мы, экскурсоводы, нашу программу под Голливуд и всё такое прочее. Чем веселее, тем лучше. «Развлекухи» побольше в программе надо. Больше денег для монастырей.

– Да, но молитва, уединение…

– Чего захотел! (Вздох был еще печальней). Тут ведь как: на время богослужений монастыри закрываются, то есть никто, кроме их насельников, на них присутствовать не может. В промежутке между литургией и всенощной – «бизнес-тайм»: от туристов нужны деньги, вот и всё. От нас, внешних, мне кажется, ждут не молитвы, а денег. Вижу, ты морщишься. Я сама православная, мне самой этот новый порядок противен, но я должна работать, зарабатывать – куда я денусь? Если утешит, то скажу по секрету: у самого подножия Метеор есть один небольшой скит – вот туда советую сходить помолиться. Там всё по-старому. Никакого туризма с экскурсиями: служит старенький иеромонах, он там один и живет. Так наши из окрестных деревень и городков только туда молиться и ходят – от «бизнес-обителей» с их сувенирами и прочими завлекушками нас воротит. Знаешь, у меня во время одной экскурсии было ощущение, что я в гетто…

Это гетто мы сами построили. Деньги нам подавай. А молитвы особо и не надо

– …это как?

– Да очень просто: туристы увидели, как одна монахиня шла из храма в келью. Такой был восторг, аж свистели: «Ты смотри! Живая монашка! В черном вся! Вау! Cool!».

– У нас такое при «советах» было. Так же приезжали, пялились на монахов, ржали.

– Ну вот, пожалуйста, добро пожаловать в прошлое.

– Лишь бы не в будущее. А то ведь и правда гетто напоминает.

– Только это гетто мы сами построили. Деньги нам подавай. А молитвы особо и не надо. Элладу жалко.

– Может, не всё еще потеряно.

– Очень надеюсь.

Мне захотелось в Россию: туда, где даже туристы могут стать паломниками. Где слово «деньги» пишут со строчной, а «молитва» с заглавной

Мы расстались. Экскурсовод подарила на прощание икону. Немцы долго вертели ее в руках: «Что мы с ней будем делать? Мы ничего в этом не понимаем. Отвези ее в Россию, отдашь там в какую-нибудь церковь или монастырь». А в Россию мне очень хотелось вернуться. В маленькую обитель: на Спас Каменный, например, в Суру, в Сийский монастырь, Трифонов Печенгский – в общем, туда, где даже туристы могут стать паломниками. Где слово «деньги» пишут со строчной, а «молитва» – с заглавной.