Свет и благодарность Богу: как видит мир художник Мария Вишняк

В музее храма Христа Спасителя (нижний этаж) проходит выставка художника Марии Вишняк «Благодарение». Выставка продлится до 12 ноября.

Рождение Света. Синай

Человек, художник привносит в свои работы то, что есть в нем самом. Просто неоткуда на холсте взяться тому, чего в человеке, который пишет, нет, – придумать не получится. Главная нота творчества Марии Вишняк – благодарность. Благодарность Богу за все: за окружающий мир, Им созданный, такой прекрасный в каждом своем проявлении. Поэтому было совсем неудивительно, что свою юбилейную выставку Мария назвала «Благодарение».

– Как-то светло-светло стало после этой выставки, – услышала я позднее, уже на выходе. Причем говорили это не нежные барышни, а вполне строгие мужчины.

Мария Вишняк

Действительно, все работы Марии Вишняк буквально наполнены светом. Даже те, в которых, казалось бы, должно доминировать другое настроение.

Одна из работ так и называется – «Рождение Света. Синай». Мария писала синайский горный пейзаж. Он, суровый, мощный, занимает почти все изобразительное пространство. Но вдали, на заднем плане, происходит чудо – медленно и постепенно восходит солнце...

Свет Валаама

Есть у нее работа, которая называется «Свет Валаама». Снова, казалось бы, при чём тут свет, если большую часть изобразительного пространства занимают огромные деревья? Но сверху, оттуда, где можно рассмотреть верхушки деревьев, льется свет, освещая все вокруг. Свет Валаама мыслится и как здешний, солнечный свет, и как свет духовный, Небесный.

Портрет протоиерея Анатолия Яковина

Свет Валаама мыслится и как здешний, солнечный свет, и как свет духовный, Небесный

Валаам Мария будет писать не раз, вообще это характерно для художника – писать с разных точек, осмысляя те или иные места. Так, на Валаам Мария поехала после того, как в автокатастрофе погиб духовник семьи – протоиерей Анатолий Яковин. Так появились работы «Лесное озеро» и «Светлая память». В них она выплескивает свою боль, но там не найти черноты, ощущения тупика. Зато в них присутствует все тот же свет. И, несмотря на некую камерность, – безмерность. В том числе и благодаря изображению воды, в которой отражается окружающий мир. То есть создается ощущение продолжения пространства, которое явно не ограничивается только тем, внешним, здешним, которое художник видит в данный момент.

Лесное озеро

Не раз встречается у Марии мотив много раз повторяющейся цветочной арки. Своего рода метафора человеческого пути в этом дарованном нам мире. Но именно так воспринимать мир – особый талант, редкое и важное умение.

Светлая память

Совсем не удивительно, что Мария любит писать весенние, цветущие деревья. Но даже осень у нее выглядит празднично. В осенних пейзажах нет того ликования, как в изображениях весны, там радость более спокойная, лиричная, с элементами грусти, но не менее сияющая.

Ода Радости

Иногда эти тональности соединяются. В работе «Возраст дерева» старое, разрушающееся, но вдруг невероятно роскошно расцветшее дерево занимает практически все изобразительное пространство. Кажется, ещё немного, и лепестки цветов начнут падать на зрителей. Глядя на старый, потрескавшийся ствол, ты понимаешь: может быть, дерево цветет в последний раз, возможно, оно не переживет суровой зимы или мощной бури. Но никаких мрачных ощущений эта мысль следом не несёт: слишком красиво цветет дерево, слишком много вокруг жизни. Эта жизнь звучит и в фигурах детей, стоящих под яблоней.

Возраст дерева

Даже уход мужа, иконописца Александра Соколова, в своем творчестве Мария переживает с болью, но без отчаяния и безысходности. И примером тому – картина, на переднем плане которой, спиной к зрителю, изображена мужская фигура. Небо трактовано совсем не реалистично, а плоскостно, иконно-золотым цветом (золото в иконописи – всегда напоминание о свете Горнего мира). Имея в своем запасе мощный арсенал художественного академического опыта, который так помогает говорить о нашем, здешнем мире, Мария все-таки прибегает к элементам другого изобразительного языка. Ведь она касается того, что не выразишь средствами реалистического искусства, говорящего о нашем «здесь».

Саша

Она касается того, что не выразишь средствами реалистического искусства

Пейзаж внизу вроде бы реалистичен, даже детализирован, но только у самого края картины, ближе к нам, зрителям. Дальше, в глубь работы, он начинает размываться, и нам, стоящим здесь, трудно понять, как выглядит то место, куда ведет убегающая вдаль дорога. Именно туда, к размытой линии горизонта, к золотому свечению Неба, шагает-движется герой картины, оставляя за спиной зрителей, весь тот мир, в котором когда-то жил... У картины нет названия, потому, что и словами здесь мало что можно сформулировать.

Белая глициния

Рядом с этой работой – картины еще неоконченного цикла «Дневники любви». Художник словно путешествует по тем местам, где когда-то была вдвоем с мужем. Это картины-воспоминания, причем благодарные воспоминания. Например, в работе «Белая глициния» пейзаж – цветущий, радостный, трактуется и реалистично, в том числе демонстрируя внутренний настрой героев (что очень в традициях русской живописи) – тоже радостный, «весенний». Одновременно пейзаж воспринимается и символически – Райским садом, местом, где герои вновь встретятся – в Вечности, после вынужденной разлуки, чтобы уже не расставаться. В символическом ключе решены и работы «Весна», «Сад», «Час рассвета», «Признание». На второй картине – герои изображены сидящими в лодке. Лодка не движется, поскольку в данный момент это самое признание и происходит. Но скоро движение начнется. Сначала по годам семейной жизни (в которых будет так много таких остановок-признаний), а потом и дальше – движение в Вечности.

Признание

На выставке можно увидеть и иконы, написанные Марией Вишняк. Она решилась начать их писать как раз после смерти мужа, чтобы попытаться понять, как мыслил он в своем творчестве, работая над образами. И потому совсем не случайным выглядит рядом с иконами портрет иконописца Александра Соколова – «Саша». Он изображен с кистью, на фоне создаваемого им образа. Причем показан сам момент творчества – образ только едва проступает, намеченный кистью мастера.

Портрет В.А. Зарницына

На выставке представлены несколько портретов, написанных Марией Вишняк в разное время. Например, портрет В.А. Зарницына, написанный в 1983-м году. Встречи с такими людьми Мария считает подарками.

«Именно благодаря этому человеку, у которого все предки были священниками, а он, в силу исторических обстоятельств, стал лесничим, я поняла, что значит цена слова. Когда он читал нам жития святых, всем своим естеством проживая каждое слово», – говорит Мария.

В герое картины чувствуется спокойствие и внутренняя сила, акцент сделан не только на лице, но и на руках, одна из которых как раз лежит на книжной странице.

Портрет митрополита Сурожского Антония

Это портрет – свидетельство, как и портреты протоиерея Анатолия Яковина, митрополита Сурожского Антония («он был для меня проводником света Христова», – говорит Мария), архимандрита Зинона (Теодора) – еще в начале его творческого пути...

Как-то Мария сказала мне в одном из интервью: «Когда человек не хочет принять эту гармонию, он остается один, и эта отчужденность – и есть ад, и есть беда. Когда человек видит, что вокруг прекрасные люди, он чувствует себя одним целым со всем миром. Клеточкой, которая работает просто во славу Божию».

Выставка, да и все творчество Марии Вишняк, – зримая иллюстрация того, как как живописными средствами может быть показан призыв апостола: «всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите» (1Фес. 5, 16) Ведь в таком бережном отношении к миру так очевидно слышна молитва благодарности: «Слава Богу за все!»