Иерей Андрей Поляков: «Ищите то, от чего сердце оживет»

О поиске Бога, огласительных беседах, духовной жизни и многом другом мы побеседовали с клириком Свято-Серафимовского собора города Кирова иереем Андреем Поляковым.

Иерей Андрей Поляков

Подлинное, великое

– Отец Андрей, расскажите, когда к вам пришло осознание, что Бог есть?

Случайно начав читать о Христе, я осознал, что это не какая-то очередная сказка, а что за этим стоит нечто подлинное, великое

– Евангелия у меня не было. Я вырос в семье военных, родители были неверующие. Впервые задумался о Боге, когда мне было уже больше двадцати лет, ориентировочно в 1995 году. Родители выписывали журнал «Смена», и в нем вышла серия статей «Сын Человеческий». Читать я любил. Но, случайно начав читать о Христе, осознал, что это вовсе не какая-то очередная сказка или фантазия, что за этим стоит нечто подлинное, великое. Красота, которая спасет мир. Истина, через которую внутрь меня заглянула любовь. И эта красота обличила мой внутренний грех. Меня пронзило это обличение. Я, по-моему, плакал. Думаю, с этого момента я и стал верующим.

– На тот момент вы где-то учились?

– Тогда я жил и работал в Кирове. Внутри меня начало что-то меняться, я и в храмы уже заходил, и на исповедь. Но поиски продолжались, я даже поступил в Межконфессиональный институт. Вместе со мной в институте занимались представители и других конфессий. Правда, душа чувствовала истину, и я склонялся к Православию. Начал спорить с преподавателями, внутренне был не согласен с принятием разных учений и вскоре оттуда ушел.

– А как вы стали священником?

– Еще при обучении в Межконфессиональном институте я узнал о собраниях молодежи на восстановлении Спасского собора, начал там воцерковляться (и работал там), а оттуда меня порекомендовали в Вятское духовное училище, где я учился с 1999-го по 2001 год. Спустя некоторое время после окончания училища женился и в 2005 году был рукоположен.

– На каких приходах Вятской митрополии вы несли служение?

– Первый мой приход – в Среднеивкино, два года был там настоятелем. Затем в течение пяти лет нес служение в соборе города Уржума, до 2012 года. А когда была организована Вятская митрополия и произошло разделение на три епархии, по предложению владыки Марка мы с отцом Андреем Лебедевым были переведены в Киров. И с той поры, не сменяя приход, я вот уже порядка десяти лет служу в Серафимовском соборе.

Свято-Серафимовский Собор в Кирове

– Приходилось ощущать покровительство преподобного Серафима?

– Первый храм, который я посещал, когда приходил к вере, был Серафимовский собор. Помнится, когда приходил на исповедь к духовнику и боролся со страстями, на меня была наложена епитимия. В притворе в нашем Серафимовском храме есть икона Божией Матери «Нечаянная радость». Эта икона мне до сих пор греет душу. Она встречает при входе в храм вместе с преподобным Серафимом – «Радость моя, не унывай!» Помню, это было Великим постом, я должен был молиться, не заходя в храм, а именно в притворе. Как у древних было: оглашенные, кающиеся не могли войти в храм до какого-то момента службы. Так же и я стоял в притворе, а там было холодно: зима, а люди постоянно открывали дверь, заходили с улицы в храм и обратно. Когда стоял на коленях, было особенно холодно. Тогда внутри меня происходил перелом – очень тяжело было менять свою жизнь. Наверняка преподобный помог мне. Так-то с Серафимовского храма все и началось. И потом, став священником и послужив на разных приходах, я вновь оказался в Серафимовском.

– Не просто, наверное, было исполнять столь строгую епитимию?

– Тут нужен внутренний подход, понимание, за что несешь послушание и для чего. Когда мы трудились при Спасском соборе, таскали обломки бетона, кирпичи и было очень тяжело, я говорил себе: «Так тебе и надо». Во время неофитства было такое горение. Хотелось хоть что-то претерпеть. Правда, спину надорвал.

Откровение, которое человек имеет внутри

– Чем людям руководствоваться в поисках духовного отца? Какого священника искать? Вы сами стали строгим батюшкой?

Духовник должен стоять в сторонке: показывать путь, но ждать от человека своих собственных проявлений, личного поиска

– Нет, я наоборот против чрезмерного опекания. Когда говорят «чадо и отец», речь идет о взаимоотношениях уже настолько доверительных и данных свыше, где уже точно не может быть слепца, который поведет куда-то другого слепца. Духовник, по моему личному опыту, должен стоять в сторонке: показывать путь, но ждать от человека своих собственных проявлений, личного поиска, творчества даже. Путь к Богу – это наука из наук, художество из художеств. Поэтому, если хочешь, чтобы человек сам научился что-то творить, ему надо дать эту возможность, не за него решать, а помогать ему на этом пути, именно поддерживать.

– А ведь в нашей традиции принято идти к священнику с вопросом, обращаться за советом.

– Действительно, люди часто идут к батюшке и спрашивают, как поступить, и это не означает, что он за них решает. Имеется в виду, что человек просто просит молитв, благословения на благое дело (на худое батюшка не благословит, конечно).

Есть правило: не нужно очаровываться, чтобы потом не разочароваться. Надо иметь осторожность, прислушиваясь к совету других. Духовники последних времен, начиная со святителя Игнатия (Брянчанинова), все время говорили о том, что слушать наставников надо очень аккуратно. Ни в коем случае нельзя всецело вдаваться в волю другого человека. «Не надейтеся на князи, на сыны человеческия» (Пс. 145: 3).

– Но ведь среди многих мирян принято считать, что слово батюшки – от Бога.

– Бог может говорить через батюшку, безусловно. Батюшка может что-то советовать, а Господь вложит ему в сердце нужное для человека. Но так бывает не всегда. Батюшка может говорить что-то и от себя.

Мы же понимаем, что человек сам по себе – не мерило истины. У нас есть авторитет – Священное Писание, и какой бы ни был святой человек, мы понимаем, что он ориентируется на Слово Божие или Предание Церкви, общее мнение святых отцов. Святые чувствовали Бога, а о Боге очень трудно сказать. Как о Нем скажешь? Но это откровение, которое человек имеет внутри: он чувствует, что это истина, но, подобрав неверно слова, может эту истину исказить. Поэтому святые отцы и собирали Вселенские Соборы, чтобы о Боге сказать верно: о соединении Божественной и человеческой природы во Христе, о том, что такое ипостась. Одно маленькое добавление – «Филиокве», – и католичество уже согрешило, говоря о Святом Духе. Даже святой человек не доверяет себе. Поэтому всегда надо повторять: «Господи, вразуми».

В Церкви не должно быть скучно

– Часто ли проходят при Серафимовском соборе огласительные беседы? Что вы успеваете рассказать людям за одну встречу, чтобы православная вера и Церковь стали им ближе?

– Встречи проходят каждую субботу. Исходя из современных реалий, огласительные беседы не получается растягивать на годы или месяцы, чтобы осветить все аспекты церковной жизни. Взять, к примеру, апостола Павла (его послание к Коринфянам) или других апостолов: там нет разделения, как в современных учебниках, когда догматика, апологетика, церковное право, нравственное, сравнительное или основное богословие рассматриваются отдельно. У них в посланиях все вместе, одновременно. Апостолы в посланиях говорят и о Христе, о том, что Иисус Христос – подлинный Бог, но при этом и подлинный Человек, Который воскрес; и о Святой Троице (догматика); и одновременно раскрывают некие нравственные аспекты, поясняют высокие мистические откровения. И все это живая проповедь.

Я для себя понял: чтобы людям было «вкусно», интересно слушать, нужно суметь говорить так, чтобы донести все главное в какой-то лаконичной беседе. У нас беседа длится полтора часа. И мне надо сразу и про Таинства рассказать, и о Святой Троице, и о Символе веры, и о Воскресении Сына Божиего, и о том, что это для нас значит, и о том, что во всем этом есть своя стройная логика. Нужно обязательно рассказать о духовной жизни, потому что эти знания только тогда имеют смысл, когда включаются в твою личную повседневную жизнь, когда ты начинаешь вести духовную работу над собой. В беседе надо суметь сделать догматику не отвлеченным знанием, оторванным от повседневной жизни, а тем, что ежедневно исследуется личным опытом. Неописуемое приключение, тяжелое, опасное и больше внутреннее, конечно. Надо донести до людей, что настоящие христиане – не скучные люди. В Церкви не должно быть скучно.

– Готовиться к встречам приходится каждый раз?

– Не готовлюсь каждый раз, потому что готовился когда-то долго. У меня эта беседа выстрадана. Много раз перестраивал разные моменты, наблюдал, что подходит, что не подходит, в каких словах что людям лучше донести.

Суть духовной жизни – поиск Бога

– Что, на ваш взгляд, должно быть основополагающим в духовной жизни человека, приходящего в храм?

Духовная жизнь – это не исполнение повседневных ритуалов

– Духовная жизнь включает в себя многие важные аспекты. Но суть ее, считаю, – поиск Бога. Духовная жизнь – не исполнение повседневных ритуалов. Вера – это не предположение о том, что Бог есть. Многие говорят: «Я верю, что Бог есть». Но предполагать, что Он есть, и искать Его, чтобы в твоей жизни состоялась встреча с Ним, – это разные вещи.

Духовное сокровище – это твоя личная связь с Богом, когда твоя душа почувствовала Его и пребывает в этой связи нераздельно.

Преподобный Серафим Саровский говорит о том, что надлежит искать Бога так, как добрый купец старается торговать тем, что приносит прибыль. Снова речь о творчестве… То есть это твое личное дело: как поститься, как молиться и так далее. Тебе надо искать, пробовать, находить то, через что бы ты обрел сокровище. Сокровище – твоя связь с Богом. Когда твоя душа обретет Его, это и есть пришествие Духа Святого. И поиск должен быть настоящим.

Духовная жизнь у многих поначалу идет на воодушевлении. А потом с каждым годом становится все труднее и тяжелее. А почему? Потому что трудно не устать надеяться и искать… Почему в основе добродетелей – вера, надежда, любовь? Чтобы не потерять веру, надо и надежду беречь, «а любовь стоит того, чтобы ждать». А многие устают. Или уходят вовсе, или потухают и в унынии не видят радость со Христом. Это томление духа важно перетерпеть. Многие приходят поначалу искренне, но в храмах почему-то мало людей. А из тех, что в церковной ограде давно, – живых, бодрых, взыскующих мало. Потому что нужен духовный труд и надежда, что все тяжести жизни закончатся.

Как утешал преподобный Серафим? Сосредотачивал людей не на временных тяготах, а на грядущем блаженстве. «Нет нам дороги унывать; ибо Христос все победил!» Или вот строки из одной песни группы «Кино»: «После красно-желтых дней / Начнется и кончится зима. / Горе ты мое от ума, / Не печалься, гляди веселей».

Беда не в том только, что другие люди творят что-то недолжное, а в том, что и я сам поступаю так же

Размышляя о поисках души, я обращаю свое внимание к разным людям. Может, это неожиданно… Творчество Виктора Цоя мне интересно, поскольку и о нем можно сказать: поэт в России больше, чем поэт. Какие слова он находит: «А мне приснилось: миром правит любовь. / А мне приснилось: миром правит мечта. / Я проснулся и понял – беда». Беда не в том только, что другие люди творят что-то недолжное, а в том, что и я сам поступаю так же. Во многих его песнях речь идет о том, что ты должен искать, а не цепляться за комфорт. Выходить в ночь, под дождь… Но какая же беда – ты должен быть сильным, а руки опускаются. У него и песня такая есть: «Мама, мы все тяжело больны». А там: «Ты должен быть сильным, / Ты должен уметь сказать: / – Руки прочь, прочь от меня! / Ты должен быть сильным, / Иначе зачем тебе быть» И надо не слова говорить, а вперед надо плыть: «Что будут стоить тысячи слов, / Когда важна будет крепость руки? И вот ты стоишь на берегу, / И думаешь – плыть или не плыть». А душу обременяет духовная расслабленность – «в жилах застыл яд, медленный яд».

Припев знаменитой песни «Кукушка» – это обращение исстрадавшейся души к Богу: «Солнце мое, взгляни на меня, / Моя ладонь превратилась в кулак. / Если есть порох (если есть, что во мне зажечь), дай и огня…» – чтобы опять гореть, а не чуть тлеть.

Говорят о профессиональном выгорании или выгорании в творчестве. Но выгорает там, где надо гореть, всей душой вкладываться, трудиться не на автомате. Надо душу вкладывать в работу, в службу. Это общее место. Но насколько трагичнее звучит эта проблема в контексте вопросов веры. Выгорают священники, выгорают миряне, выгорает вера (пусть в каких-то отдельных аспектах), потому что искать нужно до конца. Виктор, опять же, поет о том, что «смерть стоит того, чтобы жить, а любовь стоит того, чтобы ждать» (песня «Легенда»). Если ты ищешь любви настоящей, то есть Бога, Который есть Любовь, то надо уметь ждать, не сдаваться. В этом, может быть, и заключается главная работа над собой верующего человека.

– В чем проявляется верность Богу?

– Верность – именно в нежелании сдаваться. Ведь побежден не тот, кто упал, а тот, кто не хочет вставать. К сожалению, вообще не грешить у нас не получится. Но ты хотя бы не сдавайся, вставай вновь и вновь, снова ищи.

Молитва и труд души

– Что самое важное для христианина?

– Считаю одним из главных грехов – нерадение, расслабленность. Читал у святых подвижников, что любой бы стал святым, если бы у нас была решимость по-настоящему работать над собой. И, соответственно, самое главное для христианина – не быть теплохладным.

– Однако в современном мире много говорится о важности отдыха, расслабления, переключения внимания, смены деятельности.

– Тут нужно разделять. Еще у святых подвижников сказано, что телу должно давать покой и отдохновение, не загонять этого ослика. Ведь если ты его загонишь, то как же он потом будет помогать тебе в твоих трудах?

Любой бы стал святым, если бы у нас была решимость по-настоящему работать над собой

А что касается души… Приведу строки Николая Заболоцкого: «Не позволяй душе лениться! / Чтоб в ступе воду не толочь, / Душа обязана трудиться / И день и ночь, и день и ночь».

Речь о том, что молитва и труд души – это не обязательно стояние в струнку перед иконами или многотысячные поклоны. Молитва может быть и такой, когда ты просто сидишь в тишине (дай телу отдых), при этом внимая Богу, а не говоря Ему многое, и язык пусть отдохнет и даже ум замолчит. Со временем поймешь, что Бог общается с душой и без слов. Можно быть с Богом всегда. Душа больше всего томится житейской суетой, она устает от твоего нерадения быть с Богом, когда твое внимание скачет по разным направлениям, а ведь многое из этого отчасти и не нужно. И когда душа просто успокоится, то у нее, может быть, будет больше сил заняться какими-то важными делами.

Как говорил святитель Феофан Затворник, лучшее состояние души – это тяготение внутрь себя. И когда для тебя это состояние будет ценностью, то и молитва станет сладостна. Она будет не трудом, а отдохновением, сокровищем, в котором душа черпает силы. Христос говорит: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные (то есть уставшие), и Аз упокою вы» (Мф. 11: 28). Вот так ты находишь настоящий покой. Эта молитва и погружение внутрь себя – дар. Кто получил этот дар, им насытиться не может. Но, чтобы запустить внутри себя этот процесс, нужно предпринимать внешние усилия.

Это все этапы духовного роста. Человеку, который привык находиться в суете, это будет неимоверно тяжело. Порой даже сильный человек признается, как он, физически крепкий и здоровый, весь изнемог, пока находился на богослужении. С суетой внутри очень трудно молиться! А у кого-то служба летит. Вспоминаю отца Василия Ермакова – в Петербурге был такой известный старец, он учился вместе с Патриархом Алексием II. Когда его спрашивали, трудно ли быть священником, предполагая, что он в ответ начнет говорить о тяжестях, с которыми сталкивается священнослужитель, он отвечал: «Священником (видимо, таким, как он) быть легко». А ведь при этом вокруг него ходили толпы людей. Казалось бы, физически и эмоционально ему, наверное, было не очень легко. Но его душа научилась доверяться Богу, и Господь давал ему такие силы, что он, наоборот, ощущал легкость. Господь сказал: «Сила Моя в немощи совершается» (2 Кор. 12: 9). Когда положишься на Бога, становится легче.

– Какие требы чаще всего заказывают городские жители?

– Треб стало меньше. Раньше много людей венчалось. Сейчас венчаются, но чаще почему-то пожилые люди, молодых очень мало. Требы по большей части касаются именно пожилых людей: причащаем, соборуем. Реже освящаем квартиры. Что касается освящения жилищ, то и молодежь обращается. В таких случаях надо им объяснять, что такое Таинства, что они совершаются только в храме. Требы важны, но Таинства для христианина –Исповедь, Причастие – ничто не заменит.

– Когда человек вступает на путь христианской жизни и начинает чувствовать трудности этого пути, он может испугаться и отступить… Что тогда делать?

Выбор совершается в течение всей жизни – это время и дано нам для самоопределения

– Это выбор. На огласительных беседах я об этом и говорю: невольник – не богомольник. И выбор совершается в течение всей жизни – это время и дано нам для самоопределения. В Ветхом Завете еще сказано: «Жизнь и смерть предложил я тебе» (Втор. 30: 19) – выбери жизнь. Когда ты приходишь на Крещение, то даешь обещание: я встаю на этот путь – искать Бога так, чтобы душа моя сочеталась с Ним. Услышит это человек сразу, или этот процесс будет в нем идти какое-то время, – это уже предоставим на волю Божию и на решимость самого человека. Но иногда приходят люди, скажем, совсем неподготовленные, для которых то, что говорится на огласительных беседах, является совершенным откровением или «шоком». Они думали, Церковь – это свечи, святая вода. И я осознаю: чтобы некоторым людям «переварить» информацию о пути спасения христианина, которому учит Церковь, и начать интересоваться более глубоко, нужно время. Про это и Христос говорил. Слово Божие – как семя: одно падет у дороги – его птицы поклюют, другое тернии заглушат, третье на каменистой почве не прорастет. Так и люди воспринимают Слово Божие каждый в меру своих сил. Но надо работать. Господь повелел, и ты должен делать эту работу – Слово Божие сеять, а как взойдет, даст ли росток внутри или нет, – этого никто не знает. Это одному Богу ведомо.

Найти струну

– Когда поэты писали о том, что «душа обязана трудиться» и т.п., они писали интуитивно, как вы считаете?

– Думаю, интуитивно. Есть выражение: душа – по природе христианка. Душа каждого человека что-то чувствует. Что ляжет на душу поэта – тем он и делится. Исходя из этого, думаю, что Господь может через таких людей приоткрывать истину. Человек чувствует, что есть что-то большое и великое, и не может об этом откровении молчать, а делится этим с другими через свое творчество.

Поясню, что для меня Виктор Цой – не проповедник христианства, а возможность рассказать о христианстве. Почему? Потому что в современном мире, особенно для молодых людей, надо найти авторитет, и уже через этот авторитет говорить о вере. Апостол Павел, когда пришел к грекам, думал, как начать говорить с ними об Истинном Боге? Он даже похвалил их за благочестивость, богопочитание, но сказал, что среди всех этих богов нашел у них жертвенник Неведомому Богу, и вот об этом Боге и хочет рассказать. То есть он нашел возможность, с чего можно начать говорить с этими людьми. Так же и я просто хочу найти какую-то струну, за которую можно зацепиться. Надо замечать, что откликается людям.

Благодаря своим детям я знаю настроения современной молодежи. Они у меня учатся в светском учебном учреждении. Дочка сама начала слушать Цоя, я даже и не предполагал, что его слушают ее друзья, подруги… И когда первые чувства вызвали у нее страдания, когда ожидания не оправдались и ей казалось, что все плохо, я поначалу не мог до нее достучаться, не знал, как помочь. А потом вспомнил слова песни Виктора Цоя: «Смерть стоит того, чтобы жить, / А любовь стоит того, чтобы ждать». Я стал объяснять, что настоящей любви надо просто дождаться, и это нашло отклик – депрессии как не бывало. Она мне потом хвасталась, как других своих друзей в подобной ситуации приводила в чувства этими же фразами из песни Цоя. Нужно просто понимать, что они в своей юности не Евангелие цитируют.

– А сколько у вас детей? Вы строгий отец?

– Детей трое. Нет, я не строгий. Матушка меня ругает за это. Дети уже выросли – им 16, 18 и 20 лет (весной будет). Они сами в поиске авторитета, сами выбирают, что для них будет ориентиром, и очень резко воспринимают давление. Хотят все делать сами: сами решить, что правда, а что – нет. Хотя со стороны видно, что они еще очень наивны.

Решимость жить с Богом

– Сейчас люди на протяжении жизни ищут свое предназначение, поскольку современный мир предоставляет много возможностей в плане самореализации, смены профессии, места жительства. Как вы относитесь к таким поискам?

Верующему человеку проще в плане самореализации, потому что для него самое главное – реализоваться в духовном плане

– Верующему человеку в этом смысле проще, потому что для него самое главное – реализоваться в духовном плане. Где бы и кем бы ты ни был – хоть крепостным, когда у тебя нет возможности выбирать, куда идти и кем работать, – внутренняя свобода остается твоим главным полем реализации. Стоит посмотреть в прошлое: наши бабушки и дедушки очень тяжело работали просто для того, чтобы выжить. Кто-то и сейчас, даже большинство, выбирает работу не потому, что она нравится, а из-за понимания того, что нужно зарабатывать на жизнь и обеспечивать себе проживание, кормить семью. Хорошо или плохо самореализовываться? С какой-то точки зрения это и неплохо.

Хорошо, когда человек работает и ему работа в радость, но ты все равно не увернешься от жизненных испытаний, искушений и тяжести. Потому что только в такой среде, где испытания неизбежны, формируются воля, решимость жить с Богом. Это неотъемлемая часть жизни человека на земле.

Когда говорят, что этому человеку повезло (у него работа в радость) или тому повезло (у него дети очень спокойные), это не значит, что у этих людей нет испытаний в другой сфере. В испытаниях мы углубляемся душой, перестаем быть поверхностными. Твоя душа обязательно должна что-то перетерпеть, потому что качества настоящего человека в христианском понимании обретаются именно через испытания. Поэтому апостол Петр и говорил: «Братия, не бойтесь искушения огненного» (см.: 1 Пет. 4: 12), то есть его в любом случае не избежать. И я как верующий человек принимаю это испытание и искушение, которое со мной происходит, как дар: Ты, Господи, даешь мне сейчас возможность что-то приобрести для жизни вечной.

Так же что-то и в житейском плане (жена очень хорошая, работа нравится) можно принимать как дар Божий. При этом надо просто научиться всегда успокаиваться, чтобы ни происходило: жена плохая, работа тяжелая – принимать и это как дар Божий. А не с чувством зависти: мол, эти реализуют себя, а у меня не получается, все пропало, и… уныние, депрессия. Такого отношения допускать нельзя. На самом деле, ты не знаешь, как в глазах Божиих выглядит твой путь. путь прекрасной реализации (в житейском плане) может совсем не приближать к Царствию Божию, почти не иметь цены. И наоборот, трудный, тяжелый путь может оказаться самым прямым.

Если говорить о воспитании детей, то верующему человеку надо научиться, вставая на молитву, свои внутренние переживания о детях, их житейских успехах или неуспехах переводить в более глубокое и важное переживание – лишь бы душа твоего чада спаслась. Неважно, как сложится его жизнь в плане внешнего успеха: будут ли его ставить в пример, потому что он столько-то зарабатывает, потому что он такой талантливый, что можно уже и не болеть за него душой (люди не хотят этого – вот бы никаких расстройств!). Нет, надо, чтобы сердце болело об одном – только бы его душа спаслась.

– Мир неспокоен: то все ходили в масках из-за распространения инфекции, то противостояние стран… Как переживать эти события христианину?

О своем народе надо переживать так же, как о детях: лишь бы Господь спас для жизни вечной

– О своем народе надо переживать так же, как о детях: лишь бы Господь спас для жизни вечной. Верующий человек взыскует Царства Божиего. Мы можем сострадать, конечно, как апостол Петр: «да не будет этого с Тобою» (Мф. 16: 22). Не хотелось бы испытаний для моего народа. А Господь скажет: «…ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф. 16: 23). Нужно довериться Богу: как Он хочет, пусть так и спасает. Бог же предупреждал: болезни будут, войны – зрите, не ужасайтесь, всему этому надлежит быть (см.: Мф. 24: 6). Но мы-то должны искать Царствия Божиего. В боевых условиях человеку на кого еще надеяться, как не на Бога?

Наблюдение за душой

– Скоро Рождественский пост, а после начнутся святки, и среди светских людей бытуют искушения: погадать, посмотреть наперед. В чем духовная опасность таких «прорицаний», а также эзотерики, психологии?

– Что касается святочных игр и обрядов – это скорее просто суета и какие-то бессмысленные вещи, в которые человек глубоко не погружается. «Ну, что сказать? / Устроены так люди – / Желают знать, что будет».

У христиан же принцип – как в поговорке: делай что должно – и будь что будет. Этим принципом пресекается всякое любопытство к таким вещам. Должно жить Богом, в Котором все.

Что касается эзотерики – это уже духовно небезопасно, потому что человек сознательно пытается почувствовать нечто потустороннее, погрузиться в него душой. Все дело в цели. Цель верующего человека – обрести Бога. Исходя из этого – и средства. Психология может кому-то и поможет. В творениях и духовных заветах святых отцов есть та же психология, которая вышла из наблюдений за человеческой душой. Но без цели движения души к Богу все остальные цели кажутся странными. Например, цель – чтобы тебе было комфортно. Но для меня, если я верующий человек, это не может быть самоцелью. Наоборот, это может увести меня от пути познания Истины. А вот если цель – обрести Бога, тогда, в принципе, некоторые методы могут совпадать и с психологией. Например, преодоление тревожности. Но это для меня не цель, а только следствие того, что моя душа обретет упование на Бога.

И если психология – это наблюдение за душой и возможность преодолеть какие-то комплексы, то эзотерика – призывание каких-то энергий, которые нельзя назвать Богом в христианском понимании, а значит, это путь, по которому сатана соблазнял Адама и Еву: сами станете, как боги, сами будете ведать, что такое добро и зло, сами станете для себя мерилом и распорядителем «энергий». Исходя из этого, эзотерика опасна, потому что человек начинает много мнить о себе, теряет связь с Истинным Богом, Творцом мира.

– Отец Андрей, что бы вы могли пожелать читателям?

Духовная жизнь – это когда ты чувствуешь свое сердце

– Могу пожелать: ищите то, от чего сердце оживет. Потому что духовная жизнь – это когда ты чувствуешь свое сердце. Самые настоящие произведения литературы, поэзии или музыки – те, от которых сердце екает. Хотя и без твоего усилия, конечно. На самом деле, подобная реакция должна быть на молитву. Но Господь так устроил, что мы можем и через другие средства приобрести это тяготение внутрь себя. Хорошо, когда сердце болит за другого человека. Наше время, к сожалению, таково, что люди имеют опасность ожесточиться. Поэтому желаю всем живого сердца.