«Нетолерантная» истина

Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные. (К Евреям 4,12)

Я понимаю, что для отъявленных либералов это сличение ровным счетом ничего не значит, потому что слово Божие не является для них критерием истины. Но все-таки думаю, что много есть людей, которые просто не осознают вполне ту бездну, что лежит между «обиходной» либеральной идеологией и учением Иисуса Христа.

Это сличение особенно важно, потому что в моду уже входит некое написание «псевдоевангелия», сотканного из неверно трактуемых, но выгодных в свете либерализма цитат, подогнанных одна к другой и составляющих какое-то иное, явно не христианское учение, хоть и прикрывающееся именем Иисуса Христа. Хуже всего, что такой «вольный пересказ» Евангелия обретает все большую популярность и даже выдается за Евангелие истинное. В наше время всевозможных подделок, эрзацев и симулякров это становится просто нормой. Нет, такое псевдоевангелие не написано явно, но оно внедряется в умы неутвержденные непрестанной его проповедью, а при условии, что дотянуться до подлинной Книги и прочесть ее осмысленно – это труд не то чтобы непосильный, а нежелаемый многими, то ложь «псевдоевангелия», где много говорится о любви, милосердии и сострадании, но именно в либеральной трактовке, удобно подхватывается все новыми адептами «постхристианской» эпохи.

О либерализме, о либеральной демократии со всеми ее общечеловеческими ценностями написано столько, что можно составить целую библиотеку. Но это теория. А на практике появилось в нашей жизни много такого, что связано с системой либеральных ценностей, но что совершенно недопустимо с точки зрения христианской морали и нравственности.

Свобода. Это основополагающее понятие либерализма, от которого оно и получило свое название. Но что бы ни подразумевалось изначально под этим понятием в отношении культурном, этическом, мы видим, что свобода либерализма – это свобода, противная христианству, свобода отстаивания греха, сила, действующая с напором и наглостью. Больше того, эта сила не довольствуется собственной развращенностью, но стремится навязать ее другим, желая, чтобы мерзость повсеместно стала считаться нормой.

Что же говорит о такой «свободе» Христос? А Господь такую свободу называет самым опасным и губительным рабством, потому что «всякий, творящий грех, есть раб греха» (Ин. 8: 34), а поскольку возмездие за грех – смерть, то человек сознательно и дерзко грешащий и отстаивающий это свое «право на грех» становится пленником греха и смерти в том смысле, что он лишается благодати Духа Святого, окормляющей, животворящей душу и составляющей высшее содержание человеческой жизни, ее смысл. Этот смысл заключается в единении человека с Богом и не может быть заменен никакими фантазиями.

В Писании говорится о свободе в подлинном ее понимании так: «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2 Кор. 3: 17), – и главным условием достижения этой свободы Господь называет познание истины. Он так и говорит Своим ученикам: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8: 32).

Христианство цель человеческой жизни видит в обожении, в достижении единства с Богом; либеральная демократия, формально «терпя» христианское целеполагание, тем не менее утверждает свое, противное первому – это нравственное (иногда утверждаемое декларативно, а иногда опосредованно) правило, что человек должен жить в свое удовольствие, должен наслаждаться земной жизнью со всеми ее страстьми и похотьми и в этом полагать свое главное призвание.

Этому тезису подчинено очень многое. Можно сказать, что все устремления современного западного мира: законодательные, культурные, научные и промышленные – нацелены на безусловное обслуживание этого тезиса.

Но постойте, откуда взялась убежденность в истинности подобной нравственной и мировоззренческой парадигмы? С уверенностью можно сказать только одно – это отношение к жизни не христианское и не находит основания в Евангелии, как бы ни пытались его «переписывать» новые либеральные идеологи.

Со страниц Евангелия, из обращений Господа к народу с проповедью мы узнаем о необходимости искать, прежде всего, «Царства Божия и правды его» (Мф. 6: 33), о том, что «Царство Небесное усилием берется» (Мф. 11: 12), что надо потрудиться «войти сквозь тесные врата» (Лк. 13: 24), что нужно, наконец, «нести свой крест», следуя за Христом (Мк. 8: 34)…

Это не значит, что непременно нужно искать и выдумывать себе какие-то особенные трудности. Речь идет о гораздо более глубоких и важных вещах. А именно о том, что всякий, кто захочет в этом мире жить по правде Божией, неизбежно столкнется с трудностями, с необходимостью противостоять лжи, той самой, которую сейчас пытаются так нагло выдавать за истину. Эта ложь именно и заключается в идее, что нужно жить «широко», в свое удовольствие, потворствуя всемерно страстям и похотям человеческим. Это мировоззрение, этот подход к жизни Господь назвал «широкими вратами», ведущими в погибель (см.: Мф. 7: 13). И всякий, кто захочет противиться этому широкому пути, этому миру, который лежит во зле, – будет страдать. Апостол Павел прямо говорит об этом так: «Все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2 Тим. 3: 12).

Либеральная демократия ставит своей целью равное обеспечение прав и свобод всех граждан, но на практике это означает лишь стремление ложь уравнять с правдой, грех с добродетелью, уродство с красотой. Таким образом, основа либеральной философии – это восстание «угнетенного греха», желающего в своей гордыне сравняться со святостью. Об этом, может быть, не говорится прямо, но это очевидно вытекает из всей деятельности «либерально настроенной общественности».

Известный философ Фрэнсис Фукуяма, человек ответственный и что называется «погруженный в тему», заявил однажды: «Самая суть современного либерализма – устранить религию как явную основу политического строя».

Почему так? А потому, что скрытая цель либерализма – это под видом борьбы за свободу всемерно осуществлять борьбу с богоустановленной иерархией. Это в первую очередь касается духовной жизни с ее понятиями божественного и демонического, святого и грешного, высокого и низкого. Вот эту иерархию ценностей и стремится разрушить либерализм. Либеральный принцип господства права означает зачастую на деле всего лишь право ложки дегтя смешиваться с бочкой меда. Цели и задачи этого «перформанса» вполне понятны.

Одно из распространенных и даже модных сейчас заблуждений – это, если можно так сказать, «заблуждение теплохладности», когда люди считают, что можно и в Бога верить, и в то же время жить жизнью откровенно греховной и вольной, вспоминая об одной только милости Божией и Его любви, но забывая притом о Его законе, и правде, и чистоте, и гневе. Апостол Иоанн говорит: «Это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его; и заповеди Его не тяжки» (1 Ин. 5: 3). А в «Добротолюбии», этой важнейшей аскетической книге Православия, говорится: «Любви Его невозможно быть в нас, когда душа разделена и Бога ищет и мирское любит» (Т. 1. С. 400. § 34).

Истина и следование ей именно противно этой идее «широкой и вольной жизни». В «Добротолюбии» даже говорится о грехе «ширения», о таком состоянии духа, которое не желает терпеть никаких стеснений и ограничений. Как же это актуально для нас! Проблема только в том, что этот грех не только не осознается у нас грехом, но считается единственной нормой, непременным условием сохранения человеческого достоинства. Как же низко мы пали в своих представлениях о достоинстве и истине!

Все учение Христа глубоко проникнуто идеей того, что истинное достоинство человека заключается в его добровольном стремлении ограничивать себя во всем, что питает ветхого или плотского человека, а это в первую очередь всевозможные страсти: гордость, лихоимство, блуд, гнев, зависть, чревоугодие, леность…

Вы только взгляните на этот краткий перечень страстей – да ведь это же просто либеральный «шорт-лист», то, что привлекает наибольшее внимание в обществе, что всемерно пропагандируется и насаждается под видом гуманизма и правдолюбия.

Не случайно сатану называют отцом лжи. Потому что главная ложь, которую ему удается навязать большинству людей, это то, что именно развитие в человеке страстей, пестование и служение им составляет смысл человеческой жизни, ведет человека к счастью и радости. Но все это вот именно и есть самая наглая и грубая ложь. Каждая из страстей, если она не будет искоренена, способна привести человека к страшной катастрофе, по сравнению с которой все ужасы нашей жизни покажутся просто временными трудностями.

Увлекаясь либеральной идеологией, мы меряем нашу вечность мгновением и притом хотим, чтобы это мгновение кипело страстями. Но мы не понимаем, что угождение страстям и похотям несовместимо с понятием о нашем вечном призвании, противно ему. Мы губим душу за какой-то призрачный миг болезненного и постыдного рабства, точно в насмешку именуемого свободой. Губим только потому, что почему-то поверили, что этот миг – это все, что у нас есть. Поверили отцу лжи, отвергнув истину.