Актуальный реформатор

Протопресвитер Александр Желобовский

Сегодня военное пастырство переживает ренессанс: по всей стране десятки священников окормляют армейские и флотские подразделения. Может ли опыт незавершенной реформы военного духовенства столетней давности оказаться полезным в наши дни? Оказывается, может.

Плоды родового древа

В 2009 году иерей Леонид Марков, на тот момент клирик храма иконы Божией Матери «Державная», стал заниматься изучением своей родословной. Работая в архиве, он узнал, что в одном из двух домов, принадлежавших его предкам, по Кавалергардской улице, 26, располагалась богадельня, устроенная священником Александром Желобовским. Оказалось, что более 40 лет этот пастырь окормлял семью прапрабабушки и прапрадедушки отца Леонида и крестил их детей, в том числе и его прабабушку. Так в судьбе иерея Леонида Маркова появилось имя Александ­ра Желобовского, первого протопресвитера военного и морского духовенства, члена Святейшего Синода и духовного писателя.

Но тот, кого с полным правом можно назвать выдающимся государственным деятелем, долгое время был забыт. Это вполне объяснимо, ведь реформа военного духовенства, которую он проводил с 1883 года, завершена была в 1910-м, незадолго до революции, до неузнаваемости перекроившей административный и идейный облик вооруженных сил.

Восстановление памяти

Вслед за первым открытием последовало второе. Отец Леонид узнал, что в течение восьми лет, с 1997 по 2005-й, он работал в здании (Фурштадская улица, 29), где жил и трудился отец Александр, потому что именно там располагалось его управление. В ноябре 2016 года на здании была установлена мемориальная доска.

Отец Леонид решил отыскать могилу протопресвитера. На сайте Архиерейского Воскресенского подворья города Череповца он нашел информацию о заброшенном кладбище в деревне Петропочинок, где сохранилась надгробная плита над могилой протопресвитера. И уже 4 августа 2010 года отец Леонид прибыл в Петропочинок. Там, у руин храма, он нашел одиноко лежащий осколок надгробной плиты выдающегося церковного деятеля. С благословения епархиального архиерея он взялся установить крест, который вместе с цементом, песком и гравием привез из Петербурга сам.

В это же время отец Леонид связался с череповецким историком Михаилом Мальцевым, который вскоре подготовил к печати книгу «Протопресвитер военного и морского духовенства Александр Желобовский» (подробно о ней см. в № 7–8 «Воды живой» за 2011 год). Стараниями отца Леонида в 2013 году было проведено исследование для более точного установления места захоронения, и лишь после был установлен и освящен гранитный крест. Кроме того, в 2015 году в одной из аудиторий Санкт-Петербургской духовной академии, которую в 1859 году окончил и почетным членом которой являлся А. Желобовский, установили бюст протопресвитера. Был установлен бюст и в Николаевском Морском соборе Кронштадта. Отец Александр — один из инициаторов строительства этого храма, как и многих десятков других воинских церквей.

Панихида на могиле протопресвитера в селе Желоби (Вологодская область). 8 сентября 2015 года

Но смысл своей деятельности отец Леонид видит не только в восстановлении памяти протопресвитера, но и в том, чтобы донести до простых людей и церковного руководства полезность опыта реформы военного духовенства, которую провел отец Александр Желобовский. В прошлом году отец Леонид защитил магистерскую диссертацию в Духовной академии по теме реформы военного духовенства. Он даже дважды встречался с Патриархом Кириллом и преподнес ему бюст протопресвитера Александра и книгу о нем.

Воин Христов

Будущий протопресвитер с отличием окончил Санкт-Петербургскую духовную академию, но вместо ученой карьеры избрал путь священника. Получив скромное место в церкви 14-го Митавского гусарского полка в Тверской губернии, молодой отец Александр ощутил на себе все тяготы жизни и службы военного духовенства. Военные священники до реформы не имели централизованного руководства, финансирование происходило по остаточному принципу, вдобавок к этому священники часто находились в положении подотчетности как военному руководству, так и епархиальному архиерею, что только усложняло их и без того трудную жизнь. Не говоря уже о том, что на военную службу отправляли провинившихся священников и это неблаготворно влияло на моральный настрой в армии.

Благодаря энергии и рвению отец Александр был приглашен служить священником в элитных войсках — лейб-гвардии Кирасирском полку, находившемся под особым покровительством императорской семьи. Именно там, работая в комиссии по разработке вопроса о допущении к гарантированному пенсионному обеспечению полковых священников, их вдов и детей, отец Александр сделал первый шаг на пути к будущим преобразованиям.

Заметим попутно, что, будучи настоятелем Сергиевского всей артиллерии собора, в 1879 году он организовал первые в нашей стране встречи-беседы с прихожанами.

В 1888 году отец Александр был назначен на пост главного священника гвардии, гренадер, армии и флота, а в 1890 году возведен в протопресвитеры, и таким образом стал первым протопресвитером военного и морского духовенства русской армии. Эта должность приравнивалась по своему административному положению к епархиальному архиерею.

Открытие мемориальной доски протопресвитеру Александру Желобовскому на Фурштатской улице, 28. 2 ноября 2016 года

Незаконченные преобразования

Показательно, что к моменту начала реформ 70 процентов новобранцев не знали ни одной молитвы. Моральный облик и настроения солдат, и в особенности матросов, оставляли желать лучшего. Армейские священники, не имевшие поддержки ни от Церкви, ни от государства, не могли наладить нормальную просветительскую работу.

Первым этапом реформы стало объединение военного духовенства под единым началом. Далее последовало повышение денежного содержания военных причтов и их социальной защищенности: это позволило поднять планку требований к кандидатам в военное духовенство и улучшить общий образовательный уровень военных священников. Был учрежден «Вестник военного духовенства». Этот журнал стал источником информации и связующим звеном между рядовыми священниками и руководством и оказывал в т. ч. и методическую помощь.

Пастырское влияние на личный состав армии осуществлялось через организацию, как сейчас бы сказали, катехизаторских бесед, вовлечение военных в благотворительность. Священники начали полноценно нести свою миссию, они стали нужны, и потому их количество росло. Строили новые храмы, создавались школы. Дело стремительно развивалось и продолжилось после смерти отца Александра. Но, к сожалению, реформа была начата поздно и не успела повлиять на армию в достаточной степени, чтобы противостоять революционным брожениям. Скорее на­оборот — реформа их усилила. Следуя сложившимся стереотипам о духовенстве, армейцы только раздражались активностью «церковников».

Прошлое и своременность

— В наши дни ведется активное восстановление института штатного военного духовенства, для священников проводятся регулярные курсы повышения квалификации. Но за последние 26 лет, — считает иерей Леонид Марков, — сделано недостаточно. Именно поэтому необходимо обратиться к опыту реформы конца XIX — начала ХХ века.

Сегодня, в отличие от времен протопресвитера Александра Желобовского, в конституции не прописан государственный статус православия. Напротив, в ней имеется статья о свободе совести, гарантирующая каждому гражданину право исповедовать свою веру. Но именно этого пункта, полагает отец Леонид, вполне достаточно для распространения института военного духовенства. Например, бóльшая часть воинских частей не имеет поблизости храма, и, таким образом, солдаты не получают доступа к церковным Таинствам, что, безусловно, нарушает их права.

— Для эффективности военно-морского духовенства как единого целого сегодня не хватает отдельной должности — главы ведомства, как при отце Александ­ре Желобовском, — иерей Леонид. — На эту должность должен ставиться человек не только высоких моральных качеств, но и прошедший определенный образовательный ценз. Все протопресвитеры прошлого были выпускниками Санкт-Петербургской духовной академии, имели ученую степень магистра богословия (например, протопресвитер Евгений Аквилонов был профессором академии). Исходя из сегодняшних реалий, такую должность может занимать архиерей, который будет подотчетен непосредственно Патриарху и будет членом Священного Синода, как это и было в прошлом.

По словам отца Леонида, в 1917 году в среднем один священник приходился на 3200 военнослужащих. В настоящее же время численность армии составляет немногим менее одного миллиона человек. Соответственно, численность штатных священнослужителей следует довести до 300 человек. Содержание и пенсионное обеспечение военного духовенства до революции лежало на плечах военного министерства.

— При нынешних масштабах затрат на оборону, — считает отец Леонид, — расходы на содержание военного духовенства совсем невелики, тем более учитывая эффективность этого дела. Сумма годового содержания военного духовенства (300 капелланов) сопоставима со стоимостью двух-трех танков, но сила духа важнее. Конечно, сейчас существует проблема храмового строительства при военных частях, но использование современных технологий, а также домовых храмов упрощает и удешевляет задачу.

По мнению отца Леонида, капеллан призван к тому, чтобы объединять людей в армии, сглаживать конфликты, проникаться духом взаимодействия и мира. В конечном итоге такая работа способствует поднятию боевого духа и повышению престижа армии, превращению её из грубой, необработанной силы в подлинную элиту общества.