Уроки русского

Архимандрит Василий (Паскье)

К нему на юбилей мы и ехали весенним днем, и наш микроавтобус весело мчался по шоссе от Самары к Чебоксарам. Там батюшка служит в Свято-Троицком мужском монастыре. Он наместник монастыря, архимандрит, да такой, какого вы не сыщете на необъятных просторах нашей страны. Вы возразите, что каждый настоятель или наместник неповторим, но все-таки наш, отец Василий, действительно уникален.

И вы согласитесь со мной, как только я назову его мирское имя – Пьер Мари Даниэль Паскье.

Батюшка видит Промысл Божий в том, что в юбилейный год его день рождения совпал с праздником «Похвала Пресвятой Богородицы», а 60 лет его Крещения выпадает на канун «Благовещения Пресвятой Богородицы», перед самой Пасхой.

Родители отдали новорожденного сынишку в алтарь, чтобы там положить его перед образом Пречистой.

Это было в небольшом городке Шоле, в департаменте Вандея, на границе Бретани, на Северо-Западе Франции. Там народ искони верен Богу и традициям отцов. Именно здесь бились против республиканцев-революционеров крестьяне Вандеи, почти полностью истребленные в этой борьбе, но непокоренные.

Упомянуть об этом необходимо потому, что какие бы испытания ни выпадали на долю юноши Пьера, а потом брата Базиля, монаха монастыря святого Иоанна Крестителя в Пустыне, что на Святой Земле, неподалеку от Иерусалима, – он всегда проявлял стойкость и мужество, завещанное предками.

В монастыре Иоанна Крестителя службы были близки восточному обряду, и брату Базилю паломники из России неоднократно говорили, что ему пора бы переходить в Православие. И он все чаще думал об этом.

Настал момент, когда он решился – и, не признавая полумер, отправился в Россию, дабы послужить Православной Церкви в стране, исстари являющейся ее оплотом. Сказать, что ему пришлось преодолеть немалые трудности, значит вообще ничего не сказать.

В чувашском селе батюшку-француза встретили с откровенной неприязнью

Когда, досыта хлебнув нашей бюрократии, он все-таки оказался в России и был направлен служить в Чувашию, испытания лишь усилились. В чувашском селе батюшку-француза встретили не только с недоумением, но и с откровенной неприязнью – грозились даже поколотить, если не уедет немедленно. А потом, на другом приходе, иностранца встретили более благожелательно.

А через некоторое время и полюбили, признав «своим».

Два года службы в селе, затем более десяти лет – в городе Алатырь...

Там уже иеромонах Василий построил храм, там окормлял и заключенных, выстроив для них в зоне еще один храм.

Многим помог найти себя после заключения.

Фото: Владимир Ештокин

Из Алатыря уезжал со слезами на глазах: полюбил свой приход, созданный при храме во имя Иверской иконы Божьей Матери, где жизнь протекала как в монастыре – с общими трапезами, беседами, послушаниями. Вместе учились, вместе строили и храм, и духовно-просветительский центр – жили одной большой семьей.

Провожали отца Василия уже Почетным гражданином города Алатыря – как своего, родного человека.

И вот уже десятый год он является настоятелем Свято-Троицкого монастыря в Чебоксарах.

Я написал, что наш автобус «мчался весело», потому как в салоне царила атмосфера праздника.

Когда я узнал, что в Чебоксары едут пятеро детей мал мала меньше, то представил, какая трудная будет эта поездка. Дорога семь часов, дети утомятся, будут капризничать, плакать, – сколько я пережил подобных сцен в автобусах дальнего следования!

Но отступать нельзя – ведь я вез фильм об отце Василии, премьера которого должна состояться завтра, в день его юбилея.

Приготовился терпеть.

Но вот миновал первый час пути, второй, третий, а капризов, плача и жалоб детей я не услышал. Невольно наблюдал за поведением и взрослых, и детей.

Поясню, что ехал я с героями моего фильма, французами, которые решили жить в России.

Самый бойкий малыш, по имени Тау, время от времени подкрадывался к меньшему, двоюродному брату Полю, и давал ему по макушке щелбан. Поль оглядывался, но Тау приседал на корточки, чтобы брат его не заметил.

У Поля глаза большие, тёмно-карие, смотрят удивленно и настороженно. Замечает проказника Тау, но тот быстро бежит на свое место и смеется. Смеется и отец Тау, Дени, который все видел.

Стоило Полю успокоиться, как Тау снова подкрадывается к брату. Только он приготовился к проказе, как отец быстро дал ему щелбан по макушке и отвернулся к окну – как ни в чем не бывало.

Тау таращится на меня, недоумевая: неужели это я щелкнул его по голове? Минуту он размышляет, потом замечает хитрую улыбку отца и бросается к нему, смеясь.

Смеется и отец, поднимает сына, сажает себе на колени, целует.

Тау вырывается, хохочет, а в это время Поль тоже включается в игру. Смеясь, он бросает свернутый в комочек фантик от конфеты в лицо Тау.

Игру замечает мама Тау, Мари, подхватывает сына, который уже вырвался от отца и побежал по проходу автобуса. Мари поймала сына, прижала к себе, поцеловала.

Тоже смеется, что-то говорит ему.

Тау брыкается, потом ответно целует маму.

Вообще я заметил, что при каждом движении друг к другу родители обнимали детей, целовали, улыбались.

Как старшие, Кристиан и Мари, то есть дедушка с бабушкой (Фред и младшая Мари – их сын и дочь), так и их невестка и зять – Люси и Дени.

Вся семья наших французов – 12 человек: шестеро взрослых и шестеро детей. В автобусе отсутствует Люси – она три месяца назад родила четвертого ребенка и прилетит из Парижа сначала в Москву, а потом в Чебоксары.

Вы можете подумать, что отец Василий их родственник. Ничего подобного!

Архимандрит Василий (Паскье)

Об отце Василии они узнали из Интернета. Связались с ним по скайпу. Объяснили, что боятся за своих детей – в школе начались уроки по сексуальному образованию, это ужас что такое. Надо каждому ребенку определиться, кем он хочет быть – мальчиком или девочкой. Родителей называть не папа и мама, а «персона номер один» и «номер два», так как они могут быть однополыми.

И так далее и тому подобное.

Детей забирают и готовят из них будущих «персон – номер один и номер два»

Если родители не согласны с таким воспитанием, детей забирают в интернаты и там готовят из них будущих «персон – номер один и номер два».

Отец Василий предупредил новых знакомых, что переезд в Россию будет очень сложен.

Но решимость соотечественников его поразила – они была сродни его собственной решимости, когда он решил, что путь его лежит по русской тропе.

И вот большая французская семья последовала его примеру. Перебралась в Самарскую область, в Красноярский район, и стала там обустраиваться.

Отец Василий приезжал проведать новых друзей, наказал, что надо держаться Церкви – там всегда найдутся люди, которые помогут.

И точно – помог отец Николай Агафонов, известный священник и писатель, что живет неподалеку. Помогла и православная семья Ботвиновых – их сын Сергей в новом доме Дени и Мари наладил всю сантехнику.

Это высокий, красивый молодой человек. На юбилей отца Василия он едет вместе с нами.

…Между тем в пути мы уже четвертый час.

А дети не капризничают, не надоедают взрослым.

Потому что взрослые ни на минуту не забывают о них.

Вот Мари-младшая открыла ноутбук и нашла сказки, которые читает известный во Франции актер. Не запомнил его фамилию. Мари сказала лишь, что он снимался в кино с Луи де Фюнесом. Сгрудившись около Мари, дети слушают сказки. Живо реагируют, смеются, повторяют интонации актера, который читает на разные голоса – то грозные, злодейские, то жалобные, женские.

Сказки закончены, пришла пора подкрепиться.

Останавливаемся у придорожного кафе, трапезничаем.

Опять все проходит дружно, весело.

Гости отца Василия (слева-направо) Люка, его бабушка Мария, ее внучка Елена, мама Елены и Тау Мари, Дени (отец Елены и Тау), Фред (сын Марии и Кристиана), Кристиан, Сергей Ботвинов. Слева от отца Василия Тау, справа Поль и Алекесей Солоницын, Олега Степанова, прихожанина храма, неизменного помощника отца Василия (крайний справа)

И я подумал: а почему у нас в семьях подобная атмосфера царит так редко? Почему ребенок, стоит ему поступить не так, как хочет мать, тут же нарывается на строгий, а то и злой окрик?

Почему бы маме и папе не включаться в игру, которая есть стихия детей?

Почему раздражение, а то и злоба так часто овладевают нами, и из наших уст вырываются грубые, бранные слова? Почему мы так редко обнимаем своих детей, а целуем их еще реже?

Почему мы так нетерпеливы, торопливы, неласковы, наконец?

Разве нам трудно уразуметь, что только любовью мы можем снять все конфликты – малые и большие?

Вот так, как поступают наши французы?

Я говорю «наши», потому что верю – у них все будет в порядке. Пройдут они все испытания, выдержат и нашу бюрократию, волокиту, неустроенность.

Все выдержат – потому что любят своих детей.

Потому что хотят больше всего на свете, чтобы они выросли нормальными юношами и девушками.

Желательно православными.

Потому-то и приехали они к нам, в Россию.

А мы? Не слишком ли часто мы только и делаем, что ругаем свою Родину – какая она отсталая от комфортной Европы, да неухоженная, да с ужасными дорогами.

И ничего хорошего в ней не видим.

Так и хочется крикнуть – да разве можно так относиться к родной матери?

Крещается раб Божий Александр! Вторая слева – мама Александра-Базиля Люси

Разве больную мать перестают любить?

…Когда дети, утомленные, спали, прижавшись к груди пап и мам, я вспомнил чудесный рассказ Валентина Распутина «Уроки французского». Писатель показал жизнь мальчишки в послевоенные годы в районном городке – он уехал из деревни, где есть только начальная школа. Голодно, и, чтобы выжить, он играет на деньги с пацанами. Выигрывает, его бьют, но он опять играет – выигрыш идет на покупку кружки молока.

Учительница французского узнает о беде мальчишки, всячески хочет ему помочь. Но он не может принять ее помощь – достоинство не позволяет. Тогда она начинает играть с ним на деньги – выигрыш он возьмет, никуда не денется.

Но тут-то и застает их директор школы.

Учительницу увольняют. Она присылает ему с Кубани, где ее родина, посылку с макаронами и яблоками, которые он раньше видел только на картинках.

Рассказ замечательный, он удачно экранизирован.

Но ведь нам рассказали про уроки русского, которые преподала мальчишке учительница французского языка.

Уроки доброты, жертвенности, спасения «одного из малых сих», как говорит Христос в одной из своих притч.

А не овладевают ли здесь, в Самарской губернии, французы уроками русского?

И подумалось: а не овладевают ли сейчас здесь, в Самарской губернии, французы уроками русского?

Хорошо ли, с любовью проводим мы эти уроки?

Отец Василий показал действенность уроков русского.

А остальные?

Как хочется, чтобы и другие, от которых во многом зависит судьба этой замечательной семьи, последовали бы примеру батюшки Василия…

Люси прилетела в Чебоксары вовремя. С младенцем, которого назвали Батистом (в честь Иоанна Крестителя: «Батист» в переводе на русский – «креститель»).

Но отца Василия этот вариант не совсем устроил.

Он решил крестить Батиста по православному обряду – с русским именем Александр!

Это было незабываемое событие для всех, кто присутствовал при Крещении!

После молитв и всего, что положено при крещении младенца, отец Василий ловко и смело окунул Батиста в купель с головой.

Младенец только рот открыл, чтобы крикнуть, как батюшка так же быстро и уверенно второй раз окунул его в купель.

А потом и в третий раз!

Батиста-Александра на руки взял крестный отец – Сергей.

Крестный отец Сергей Ботвинов с крестником

Трепетно, бережно держал младенца, улыбаясь радостно и робко.

– Ну вот, теперь есть еще один православный человек! – возгласил отец Василий.

А потом в зале духовно-просветительского центра, после чествования юбиляра, Фред и Люси дали концерт. Ради этого она и прилетела в Чебоксары.

Фред – музыкант. Поет, играет на контрабасе и на ударных. Люси – на гитаре.

Старший сын Люк подыгрывает родителям на малом барабане. Со временем, думаю, у них будет отличный семейный музыкальный ансамбль.

Не хуже, чем «Ю-Питер», которым руководит известный музыкант Вячеслав Бутусов. Фрагмент его песни о любви я включил в фильм об отце Василии.

И зал дружно хлопал в такт замечательным словам:

Мы любим друг друга так,
словно мы никогда не умрём.
Всё, что нужно – это Любовь!
Земля вертится потому,
что мы шагаем по ней.
Всё, что нужно – это Любовь!
Я плачу от яркой синевы небес,
и небо светлеет,
умываясь моими слезами…
Всё, что нужно – это Любовь!

И весь зал, аплодируя, соглашался с этими словами.

И отец Василий говорил именно об этом своим духовным чадам.

…Сердечно простившись, мы уехали.

А отец Василий с братией остались, чтобы продолжить молитву обо всех нас.

В монастыре, где архимандрит Василий скоро уже десятый год является наместником.

Здесь он нашел тропу к Вратам Господним.

И верится, что и его соотечественники обретут свою духовную Родину у нас в России.