Новый старый монастырь

Название остановки – «Монастырь» – сохранялось и в советские годы

23 сентября в Сочинской и Туапсинской епархии произошло знаменательное событие. Епископ Герман возглавил первую Божественную литургию в разрушенном Свято-Троицком монастыре. Находится он на горе в пятистах метрах от дороги на Красную Поляну. Когда едешь из Адлера, то видишь остановку «Монастырь». Эта остановка так называлась и при коммунистах. Монастыря не видно, но остановка с таким необычным для атеистического режима названием была. Странно, но мне никто из жителей Красной Поляны (даже воцерковленных) не мог объяснить, что это за монастырь и где он находится. Говорили лишь: «Когда-то был». Мне не повезло. Просто я не тех спрашивал. А между тем многие не только знали об этом монастыре, но и приходили в День Святой Троицы, приносили иконы и свечи и молились перед покрытыми мхом камнями, оставшимися от алтарной апсиды Троицкого храма.

В день первой за 99 лет после разорения литургии обещали дождь с утра и до вечера. Поэтому над старой кладкой было сооружено два шатра. Так что служба проходила не совсем под открытым небом. Вернее, под открытым небом для тех, кому не хватило места под шатрами. Небо с утра было мрачным. Низкие тучи обещали пролиться дождем в любую минуту. Но отслужили молебен – никакого дождя. Встретили владыку – ни капли, закончилась литургия, прошли крестным ходом, прослушали проповедь епископа Германа, и только тогда начался обещанный дождь.

В следующем (2022) году будет отмечен печальный вековой юбилей разорения этой обители. И эта первая литургия была большой радостью не только для сочинского клира и многих верующих, приехавших на этот праздник из дальних приходов… Как заметил владыка Герман, в этот день перестал скорбеть ангел Троицкого храма.

Некоторые участники торжества развили эту мысль о радости на небесах: должно быть, в Царствии Небесном есть особое русское место для ангелов, скорбящих о десятках тысяч порушенных монастырей и церквей. И для них первая литургия в Троицкой церкви стала большим утешением. Даст Бог – и их обители начнут восстанавливать.

Целый век семья хранила эту икону в ожидании дня, когда можно будет вернуть ее на место, в монастырь

Владыка Герман рассказал о явном знаке Божиего благоволения: накануне одна женщина принесла икону Богородицы, спасенную ее родственниками во время разорения монастыря. Целый век ее семья хранила эту святыню в ожидании дня, когда можно будет вернуть ее на место.

Владыка призвал верующих поучаствовать в предстоящих работах по строительству церкви и монастырских зданий и рассказал об истории его создания. Просуществовал монастырь всего лишь 20 лет – с 1902 по 1922 год. Подвизалось в нем 110 человек. За это время монахи построили храм, братский корпус, дом настоятеля, гостиницу, трапезную и здания, в которых разместились поварня, просфорня, прачечная, баня, кузница и все службы, необходимые для полнокровной монастырской жизни. На пяти десятинах посажен сад, на трех разбит огород, на двух – виноградник. Пахотной земли и сенокоса – двадцать десятин. Для работ были приобретены быки и лошади. Имелся свой завод по выделке кирпича. Всего земли было выделено 213 десятин, а впоследствии добавлено еще до четырехсот. Монастырь был небогат, но славился странноприимством. У него появились подворья в Адлере и Медовеевке. Паломники были частыми гостями монастыря. На службы приходили монахи-отшельники из ближних и дальних келий.

Разоряли эту обитель в то же время, что и Ново-Афонский монастырь. Нескольких насельников расстреляли. Многих сослали и отправили в лагеря. Некоторым удалось уйти в горы, но безбожная власть недолго оставляла их в покое. Облаву на монахов-отшельников в районе селения Псху проводили как войсковую операцию. Были уничтожены скиты и кельи, а с монахами поступили как со злейшими врагами советской власти.

Интересны некоторые детали того, как создавался монастырь. Хлопотать об устроении новой обители иеромонах Маркиан вместе с отставным коллежским асессором Николаем Соколовым начали в 1900 году. Отец Маркиан имел богатый опыт монашеского делания на Святой горе Афон и строительства Кизильташской киновии в Крыму и Свято-Михайловой Афонской пустыни в районе Майкопа на Кавказе. Дело было нужное, но получение разрешения оказалось непростым.

Нужно вспомнить, что наши государи с момента присоединения Крыма и северного побережья Черного моря проявляли заботу о создании духовных центров на этих новых российских землях. Николай Павлович мечтал о том, чтобы Крым стал новым Афоном. Он говорил, что «русским мужикам нечего делать у греков. Их необходимо вернуть в Россию и предоставить им земли в Крыму». Мечта императора частично реализовалась. Только на горе Аю-даг в районе Партенида образовалось несколько десятков скитов и келий.

Через полвека Александр III «выразил желание устроения на Кавказе наивозможно большого числа обителей как источника просвещения и утверждения Православия, и чтобы не было препятствий к отпуску земли». Но к началу ХХ века на протяжении шестисот верст от Керчи до Нового Афона не было ни одной обители. Иеромонах Маркиан в своем прошении указал на этот факт и обосновал необходимость постройки монастыря в Черноморской губернии и выделения для этого казенной земли. Разрешение такое было получено. По высочайшему повелению государя императора Николая Александровича Святейший Синод 22 июня 1902 года издал указ об учреждении Свято-Троицкого монастыря с выделением для его нужд казенной земли. Но от подачи прошения до его удовлетворения прошло 2 года, в течение которых просителям пришлось немало поволноваться…

2 года велась переписка с Синодом и разными министерствами, чтобы устранить неожиданные препятствия и начать работу. В ту пору еще не было Черноморской епархии и земля находилась в ведении Грузинского Экзархата. Владыка Флавиан – экзарх Грузии – дал согласие на устроение обители и послал прошение в Святейший Синод о выделении для ее нужд участка в 20 верстах от Туапсе. Прошение было удовлетворено. Но потом начались сложности. Николай Саввич Абаза – тогдашний Председатель Особой Комиссии для выработки проекта законоположений по устройству Черноморского побережья, решил, что землю возле морского побережья лучше разделить на участки и продать под дачи и санатории. Так и поступили. А для монастыря стали подыскивать участок вдали от моря.

Такой участок был найден в 20 верстах от Адлера «в районе горы Ахцу в месте впадения реки Псахо в Мзымту». Но уже в документах расстояние от шоссе до участка указывалось разное. В одних документах полверсты, в других – две. Но место было живописное, уединенное, а, стало быть, пригодное для монашеского делания, и просители удовлетворились.

Но на этом сложности не закончились. В документах будущий монастырь значился как «находящийся в двадцати верстах от Туапсе в сторону Новороссийска». А на деле он находился в ста пятидесяти верстах от Туапсе в сторону Сухума. Кроме того, Министерство внутренних дел дало разрешение на постройку монастыря под Туапсе. Бедный отставной коллежский асессор Соколов предвидел большие трудности в связи с путаницей в местонахождении обители и постоянно обращался в Синод с просьбами устранить ошибки в документах. На это потребовалось 2 года. А вот государь-император сразу же подписал указ о создании монастыря, как только получил бумаги из Синода. Это совпало с желанием Николая Александровича создать духовный центр на юге России вблизи от курортов на Красной Поляне и на побережье Черного моря.

Троице-Георгиевский женский монастырь, Сочи, село Лесное

Так что заслугу владыки Германа в возрождении монастыря еще предстоит оценить. Ему удалось довольно быстро добиться возвращения монастырских земель и оставшихся на них строений. Дело в том, что еще в 1991 году властями уже было разрешено восстановление Троицкого монастыря. Правда, на новом месте, поскольку на его территории находилась дача генерального прокурора СССР (а затем и России). Земля была отведена в селении Лесное. И там в память о разоренной Троицкой обители был открыт Троице-Георгиевский монастырь (но женский, а не мужской). Тогда никто не предполагал, что удастся возобновить прежний на его историческом месте. То, что владыке Герману удалось это сделать, многие восприняли как чудо Божие.

В то время когда в Европе отдают храмы под бары и развлекательные заведения, на побережье Черного моря строят новые церкви

Это действительно чудо. В то время когда в Европе отдают храмы под бары и развлекательные заведения, на побережье Черного моря строят церкви. Одних только церквей и часовен по проекту архитектора Федора Афуксиниди более полусотни. И процесс храмостроительства продолжается. Протоиерей Валентин Свенцицкий в своей книге о посещении монахов, подвизавшихся в здешних местах, назвал их «гражданами неба».

Дай Бог, чтобы дело подвижников, строивших обители в дореволюционной России, и современных продолжателей их подвигов принесло добрые плоды, а Черноморский край, и вся Россия превратились в «землю, устремленную в небо».