Монастырская скукотища,
или Почему имеет смысл быть осторожнее со словами

Фото: Андрей Хитайленко / Православие.Ru

Путешествуя по монастырям России, мы с приятелем стараемся быть полезными тому монастырю, куда приехали: если останавливаемся здесь больше чем на два дня, просим разрешения побыть трудниками. Квалифицированные рабочие из нас так себе, поэтому спокойно и с удовольствием выполняем какую-нибудь простую работу: были и дворниками, и дрова кололи, и мусор со стройплощадки вывозили, и штукатурили в меру возможностей. Чаще всего нам с радостью позволяют помочь монастырю, потом благодарят, и мы, чувствуя, что были не просто туристами-верхоглядами, едем или идем дальше.

Во время работы в одной из обителей мы обратили внимание на то, как инок, который вовсю трудился вместе с нами, реагировал на восторженное «Благодать какая! Вот бы здесь остаться!» от «свежих» паломников или туристов, приехавших сюда на час-другой. Группа проходит мимо нашей «полумонашеской бригады», шипят телефоны-фотоаппараты, раздается негромкое «Благодать! Хочу остаться!», и мы или сурово продолжаем заниматься своим делом, или вежливо улыбаемся. А наш монах-бригадир, смотрим, очень сухо отвечает на проявления чувств гостей. Нет, он не грубит, не вступает в споры – просто видно, что ему эти слова то ли мешают, то ли досаждают. Как только туристы уходят, улыбка возвращается, инок вновь смягчается.

После работы, уже за трапезой, мы спросили его о причине такой реакции. Имеем право, в конце концов: мы ж коллеги, хоть и ненадолго! Инок объяснил:

– Мне кажется, мы слишком легко относимся к словам, не видим их действительного значения. Видите ли, «благодать» – слово очень важное, нельзя его разменивать для обозначения своих эмоций, часто просто душевных, а то и вызванных физиологией. Положим, мы едем в поезде: купе чистое, кофе свой пьем, пейзаж за окном великолепный – холмы, а то и горы, как у нас здесь. Домики стоят – чистые, на деревьях фрукты, на скамеечке у дома люди отдыхают. Взять бы и сойти, да? Прямо сейчас, именно сейчас, чтобы вот так всё и осталось, и ты с этим своим восторгом здесь бы всю жизнь и прожил?

– Бывает такое, – говорим. – А если зимним днем, да баня у дома топится, да солнце светит, да храм виднеется – ух!

– Вот-вот. Но будем честными: это же только эмоции. Предположим, сошли мы с поезда. Но обязательно обнаружим, что идиллия эта, приводящая нас в восторг, требует огромного труда: баня, оказывается, сама по себе не топится, сад надо обрабатывать, дом нужно подметать каждый день. И далеко не каждый человек, сидящий на скамеечке, окажется ангелоподобным. А мы: «Ах, благодать-благодать!» Это слишком серьезное слово, оно подразумевает огромный труд – и тела, и души, и духа. Кстати, никакой гарантии получения благодати нет: тут всё от Бога зависит. Я бы предложил различать наш душевный восторг, эстетическое наслаждение, и Божественную благодать. Первые два состояния путать с высоким духовным устроением христианских подвижников не стоит. Вывод: осторожнее со словами!

– Но, а если речь о монастыре? Вот уж где благодать!

– Тем более – осторожнее со словами! Да и вообще… Пару недель назад приезжал к нам человек: «Благодать у вас, пустите пожить на месяц. Любое послушание дайте – всё выполню. Хоть поживу по-монашески». Мы и предложили ему дрова поколоть. Он счастлив. Знаете, когда уехал? На следующее утро! Потому что на службы тоже ходить надо. Кроме того, когда он остался один на один с самим собой во время работы, «благодать», о которой он говорил, куда-то исчезла. Нету больше восторга, запал иссяк, взгляд потух. «Монастырь, – говорит, – штука серьезная, а я и не знал...» Что ж, тоже наука. Для нас не в последнюю очередь. А то ведь тоже забываем иногда о том, насколько это «серьезная штука – монастырь», да и духовная жизнь вообще.

– Хорошо, раз от Бога зависит, по вашим словам, давать человеку благодать или нет, то мы-то что должны делать?

Монах улыбнулся:

– «Скукотищу» мы должны делать! То есть помнить о постоянстве и жить в нем: «скучно» работать, «скучно» каяться, «скучно» молиться – проза жизни, в общем. Кто-то в этой «скукотище» в пустынях жил, скитался в милотях и козьих кожах…

– Что ж вы тогда улыбаетесь?

– А потому что совсем это не скучно: жить с Богом где бы то ни было. Вы-то когда ехать собираетесь?

Дрова мы все-таки докололи. Без лишних слов. Но скуки не было, уверяю.