Добровольная одержимость

Исцеление бесноватых в стране Гадаринской. Сербия. Косово. Монастырь Высокие Дечаны. XIVв.

Скачать
(MP3 файл. Продолжительность 15:34 мин. Размер 11.3 Mb)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Святитель Иоанн Златоуст, приступая к беседам по толкованию Евангелия, в первых же словах, обращенных к слушателям, говорит, что, «по-настоящему, нам не следовало бы иметь и нужды в помощи Писания, а надлежало бы вести жизнь столь чистую, чтобы вместо книг служила нашим душам благодать Духа и чтобы как те исписаны чернилами, так и наши сердца были исписаны Духом. Но… мы отвергли такую благодать».

И о том, что с нами происходит после этого отвержения, повествует сегодняшнее Евангелие.

Вот только что прозвучали слова Евангелия об исцелении одержимого нечистым духом и о гибели стада, в которое, по повелению Божию, вселяется изгнанное множество духов злобы поднебесной. Мы становимся очевидцами, по вере нашей, что Господь воистину Владыка преисподних сил.

В предшествующих событиях, описанных тоже апостолом Лукой, повествуется о плавании учеников Христовых по озеру, о страшной буре, сопутствующей им, их маловерии и об усмирении Господом стихии. И мы вновь становимся свидетелями, что Господь воистину Владыка земных сил.

«Тебе трепещут умныя Силы вся: Тебе поет солнце: Тебе славит луна: Тебе присутствуют звезды: Тебе слушает свет», – таковы слова Матери-Церкви, призывающей Самого Человеколюбца Царя в молитве великого водоосвящения. Воистину Господь – Владыка небесных, земных и преисподних сил.

Но только лишь человек – возлюбленное творение Божие – не хочет слушать слова жизни, не хочет покориться своему Создателю, но сам себя изгоняет в пустыню – символ удаленности от живого общения с Богом.

Сегодняшнее евангельское зачало – это не притча, не иносказательный рассказ с нравственным зерном. Это – действительное событие из дней земной жизни Христа Спасителя. Но как всё в нем символично.

Святой евангелист Лука, слова которого мы только что слышали, пишет, что Господь пришел в страну «Гадаринскую, лежащую против Галилеи» (Лк. 8: 26). Что же такое эта «страна Гадаринская»? Мы знаем, откуда пришел Спаситель, что это была страна, где он провел Свое детство и отроческие годы. Здесь он совершил множество чудес, и здесь слушали слово Его проповеди. Большинство учеников – апостолов Христовых было из этой области. Евангелист Матфей пишет (Мф. 26: 69), что имя «Галилеянин» было одним из имен их Божественного Учителя.

Более того, из истории первых веков христианства знаем, что один из первых самых яростных и фанатичных гонителей христиан был император Юлиан, сам когда-то христианин, но прозванный «Отступником», который и умер с предсмертным возгласом: «Ты победил, Галилеянин!»

И вот от берегов этой страны на противоположный берег, в страну внешнего устройства и укоренившегося духовного неблагополучия направляет Свои стопы Спаситель. Исторически это область так называемого Десятиградия – союза античных городов греческой и римской культуры, здесь располагался римский легион, охранявший границы, выпасом свиней для пропитания которого занимались местные жители.

Это область распространения законов и обычаев языческого мира, не знающего Единобожия, не ожидающего пришествия Искупителя и, однако, искренне уверенного в своей просвещенности, в своем нравственном совершенстве и превосходстве над иными, варварами. Это не столько географическое понятие, сколько нравственное, это образ всего мира, лежащего во зле и не желающего знать своего Творца, это образ человеческой души, в страхе бегущей от общения с Богом.

Вот в страну какого духовного мрака приходит Спаситель. И первый же человек, которого встречает сошедший на берег Христос, есть человек с явными признаками недуга, видимо одержимый нечистым духом. В страхе повергает этот дух несчастного к стопам Сына Всевышнего и просит не мучить его. Сам мучивший творение Божие – человека, теперь он трепещет перед лицом Владыки.

Человеколюбец Господь освобождает тело и душу больного, совершает чудо изгнания нечистых духов из мучимого. Злоба же их и сила была столь велика, что ее, попущением Божиим, достало, чтобы погубить обезумевшее свиное стадо.

Очевидцы этого чуда разносят молву о Чудесном Пришельце по всем городам и селениям страны.

А что же жители тех мест? Прошло немало, надо полагать, времени, пока распространялись такие известия, но за эти дни ни один не пришел за исцелением, никто не принес своих больных, никто не пригласил Великого Чудотворца в дом свой, как будто не нуждался в исцелении.

Более того, они отвергли Его: ужаснувшись, как пишет апостол, весь народ Гадаринской окрестности просит Спасителя «удалиться от них, потому что они объяты были великим страхом» (Лк. 8: 37).

Что повергло их в такой страх, что привело их в такой ужас, что они не захотели принять Самого Бога, пришедшего к ним? Не слух о великом чуде, но весть о великом убытке в хозяйстве, распространившаяся по стране, испугала их.

Произошло это потому, что сами эти люди немногим отличались от того бесноватого изгоя, который обитал за пределами их поселения: страшного, лишенного последних лохмотьев одежды, скованного цепями и узами, чтобы хоть как-то смирять его, и которого дух нечистый, не давая покоя его душе и телу, гнал и гнал в пустынные и дикие места.

Только их беснование не было явным, это было беснование внешне благополучных, достойных, почтенных и взаимно уважающих себя граждан.

Не было внешних, зловещих признаков этого тяжкого недуга, и пленение нечистыми духами было добровольным, если можно так выразиться, бытовым, повседневным, тихим. Но такая одержимость была не менее страшной. Это было добровольное пленение духами гордости ложного совершенства и нераскаянности и духами заботы века сего. Но сила этой неприметной одержимости была, как видим, столь велика, что она полностью подчинила целый народ.

Ибо, по словам святителя Иоанна Златоуста, ненавистник рода людского, диавол, видя, что уходит его власть, «что демонский легион изгоняется человечеством (то есть пришествием на землю Сына Божия во плоти) и посылается в бездну… сильно тревожится». Господь, спрашивающий имя духа нечистого, делает это для нас, ибо в присутствии Божием князь тьмы открывает свое имя – легион, то есть множество, бесчисленный в греховных ухищрениях, страстных зацепках, в изощренности для сохранения своей власти над душами людей.

И они добровольно поддались этим ухищрениям.

Их не надо было сковывать цепями – они и так уже были в безвольности своей по рукам и ногам скованы, связаны своими страстями.

Им не нужно было убегать в пустыню – они и так уже жили в пустыне безбожия, в которой всё, что бы они ни приобретали, не могло утолить их ненасытной жажды увеличивать эти приобретения, бегая за новинками века сего. В гордом беспокойстве не сидится таким людям на одном месте, но, одержимые духом тревоги, нигде и ни в чем не достигают они полноты мира души, дерзко испытывают суды Божии. Любят рисковать, скользя по краю бездны, как будто ведомые лукавым советом, звучавшим еще Христу во дни Его пощения в пустыне: «Бросься вниз» (Мф. 4: 6).

Сии почтенные жители не обитали в пещерах, где погребали умерших, и не ходили нагими – но каждый дом их был гробом духовного запустения, и их равнодушие к встрече с Богом было подобно бесстыдной духовной наготе.

В изгнании нечистых духов из одержимого они с суеверным ужасом увидели не проявление милосердия Божиего, не дар покаяния страждущим в грехах, но угрозу своему благополучию, крах беспечального своего жития, пробуждение от сладкого сна духовной смерти, совершающееся при встрече с правдой Божией. Их умы и загрубевшие сердца увидели угрозу своей лжеправедности, которая рассеивается силой покаяния, преображением всей жизни, мужественным отказом от всех прежних идолов, которым покланялись душой и телом. Встреча с Истиной откроет им отвратительную правду о себе, как это случилось с исцеленным. Они потеряют уважение к себе прежним и не смогут уже продолжать жить так, как жили до этого веками.

И они единодушно просят Самого Бога, Саму Истину, пришедшую к ним и ради них, «удалиться от них» ради сохранения своего ложного мира. В страшной силе ненависти объединились они все и воспрепятствовали Господу войти в домы их душ. Они не дали Ему приюта. Это сейчас. А позже, когда Христос оказывается не просто не нужным, но ненавистным, они открыто в слепой ярости объединяются и распинают Его. Так велика сила нераскаянного и добровольного подчинения духам нечистым, духам злобы, и так ужасно в своих последствиях добровольное повиновение греху! Так все восстающие на Бога и на служителей Его становятся по духу не чадами Божиими, но сатаны.

Так и под личиной внешнего благочестия скрывается полное духовное невежество, лишенное живого покаяния, живого общения в этом покаянии со своим Спасителем, укрываются пороки гордости, ложной святости, которые не допускают нас к Богу; пороки, от которых мы не только не можем отказаться, но и защищаем их, оправдываем себя и обвиняем других.

Не атеисты, суеверно отрицающие Бога, но мы, христиане, как часто, к горю нашему, становимся добровольно одержимыми страстями, этими духовными недугами, мы любим их и боимся расстаться с ними, боимся потерять эту призрачную опору в призрачной жизни без заповедей Божиих. И как одержимые, боясь святости Божией, просим Господа, как когда-то «просил весь народ Гадаринской окрестности, удалиться» от нас.

Но это страшное отречение от Бога не происходит в открытой и явной, хульной форме. Но от этого наше отступничество не легче.

«Мы любим Тебя, Господи, – как бы говорим мы, – но еще не совсем готовы идти за Тобой. Пожалуйста, повремени немного, подожди, Долготерпеливе, на Кресте, не приходи пока к нам с чашей скорбей. Не мучай нас, Господи, Своей святостью, не укоряй нашей нечистой и скверной совести, дай нам еще немного времени пожить в свое удовольствие, а не по Твоим заповедям».

Мы не произносим явно эти слова, но сами поступки наши, их язык обличительнее и убедительнее для видящих нас со стороны. Мы соблазняемся прелестями благополучного бытия в стране Гадаринской, прописываясь в ней и телом, и духом, становимся соседями тех горожан, которые не приняли к себе Господа, уже независимо от того, где живем мы: на восточном или на западном берегу озера.

Нечистые духи без воли Христовой не смеют даже прикоснуться к нечистым, по представлениям иудеев, животным – свиньям, а мы добровольно впускаем всякую нечистоту в дом своей души. Мы обращаем себя в жилище бесчисленного множества бесов и навлекаем на себя тысячи бед. Так и должно быть по суду правды. Потому что однажды освободившийся от зла через таинство крещения и покаяния, но не сделавшийся благоразумнее подвергнется наказаниям, которые гораздо тягостнее прежних. И нечистый дух, вышедший из человека, возвращается в дом, откуда вышел. И находит его незанятым добродетелью и вводит с собой семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого (см.: Мф. 12: 43–45).

Так, упорно отказываясь поклониться Богу, мы начинаем добровольно поклоняться нечистым духам и становимся их игрушкой в своих страстях.

«И Господь вошел в лодку и возвратился», – пишет святой апостол.

Какова сила Божиего сострадания! Ни проклятия, ни казни, ни насилия против воли непокорных каким-либо уж несомненно чудесным, поражающим сознание знамением. Ибо в очах Божиих нет абсолютного, неисправимого зла на земле, но всё может быть преображено покаянием и добровольным обращением к Нему. И любовь Христова терпит и ждет нашего покаяния.

Поэтому Спаситель без сопротивления удаляется из Гадаринского царства и оставляет показавших себя недостойными Его общения на будущее раскаяние и прозрение, дав им наставника – освобожденного от демонов и свинопасов, чтобы они благовествовали о том, что свершилось.

Так не эти грешники, отказавшиеся от встречи с Богом, от исполнения Его заповедей, не мы, слабые в исполнении заповедей Христовых, оказываемся сильнее, но Сам Спаситель, потому что Он против воли не ведет нас к благу. До времени Он милует нас, еще ждет нашего покаяния, говоря: «Ну что же ты гонишь Меня?» Еще стоит Господь у порога нашего сердца и призывает нас на Свою вечерю. И за нами выбор: идти к Нему или отвернуться от Него.

И хотя бы весь мир сегодня погрузился в бесконечный праздник обманчивого духовного благополучия, смешанного с тревожным ожиданием, мы будем бодрствовать, ожидая нашей личной встречи с Сыном Человеческим. Будем бодрствовать в своем покаянии, своим, хоть и несовершенным, но искренним стремлением к Спасителю.

Мы знаем, Господи, что недостойны принять Тебя в дом душ наших, потому что и кров этого дома разрушен, и сам дом пуст, и нам негде там предложить достойного для Тебя места, но в смирении просим Тебя не оставить нас, посетить нас милостию, да сделаемся домами Божиими и жилищами света. Аминь.