«Кино — важнейшее из искусств, пока народ неграмотен»

Портал Православие.Ru предлагает читателям цикл бесед о русской словесности и культуре с профессором Александром Николаевичем Ужанковым, теоретиком и историком литературы и культуры Древней Руси, преподавателем Сретенской духовной семинарии, проректором Литературного института им. Максима Горького.

— Александр Николаевич, и Москва и другие города России предлагают большие возможности для приобщения великой классике посредством посещения театров. Могли бы вы порекомендовать какие-то конкретные театры или постановки?

— Вы задали очень трудный для меня вопрос, потому что, я вам честно скажу, последние лет 5 или даже 7 я не хожу в театр принципиально. Потому что, к сожалению, со сцен ушла классика, ушла классическая постановка. Возможно, и есть редкие исключения — те же Малый театр и МХАТ. Это по-прежнему академические театры, куда можно ходить с удовольствием. Даже школу-студию МХАТ можно посетить — посмотреть, так сказать, на «новую поросль». Там сохраняются традиции, а вот в остальных театрах, к сожалению, этого не наблюдается.

Стало модным «новое прочтение».

Да вы прочтите хотя бы то, что написал писатель и почему! Откуда происходит тенденция нового прочтения? Да оттого, что постановщики не видят того, что сделал писатель, они его не понимают — им проще навязать свое. Пожалуйста, напиши свою пьесу с тем же самым сюжетом и ставь ее, но не надо искажать тот смысл, который закладывал автор!

«Ревизор» на сцене Малого театра

Особенно от этого страдает Гоголь

Особенно от этого страдает Гоголь. Он и при жизни страдал: когда Николай Васильевич впервые увидел постановку своего «Ревизора», то ужаснулся. Ведь и тогда ставили и до сих пор продолжают ставить «Ревизора» как комедию — более того, делают ее, что называется, «актуальной» для нашего времени. Современные одежды, современный антураж, декорации на сцене и прочее, прочее — чтобы показать ее «актуальность». Но ведь сам Гоголь говорит: не ищите этого города на карте, потому что этот город — человеческая душа; а все чиновники — это человеческие пороки.

Я еще ни разу за свою жизнь не видел постановку «Ревизора» в этой — авторской — интерпретации. Гоголь дважды объяснялся со своими читателями и зрителями: ставят не то, что я создал. Но ни одной такой постановки до сих пор нет, понимаете! Поэтому я и не могу, к великому сожалению, что-то порекомендовать.

«Ревизор» в «современной» интерпретации

Я не рекомендую своим студентам ходить в театр

Даже в советское время было гораздо больше классики и ее постановок. Мы могли спорить, кто из актеров лучше воплотил тот или иной художественный образ, кто лучше донес авторскую идею. Можно было сравнивать, потому что постановка шла в двух-трех театрах. Разные труппы, разные режиссеры: ясно, что каждый смотрел на это произведение по-своему и соответственно его отражал.

Сколько раз экранизировался лермонтовский «Герой нашего времени»? Думаю, пять или шесть раз: первый — немой — фильм 1926 года, затем фильмы 1950-х, 70-х, 80-х, 90-х и уже 2000-х годов. Все они отличаются друг от друга. Играют великолепные актеры, каждый раз создающие совершенно иной образ Печорина в соответствии с авторской — то бишь режиссерской — интерпретацией. Сколько актерских личностей — столько будет и образов Печорина. Однако это многообразие способствовало тому, чтобы увидеть смыслы, заложенные самим писателем.

Но в современном мире, к великому сожалению, я не могу назвать очень хорошие театральные постановки, поэтому я и не рекомендую своим студентам ходить в театр.

— И всё же театральные постановки — даже современные — наталкивают человека на осмысление произведения. Вряд ли это можно сказать о кино. Хорошо, если в год появляется какой-нибудь серьезный фильм, который бы заново поднимал вопрос о вечных ценностях. Стоит ли ограждать себя от кино в целом или же пытаться собирать подборки такого кино по крупицам?

«Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Ульянов (Ленин)

— Когда-то много-много лет назад на здании кинотеатра «Россия» висел огромный плакат: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Далее шли точка и подпись: «Ульянов (Ленин)». Эта фраза из резолюции, наложенной на письмо Луначарского. Причем в оригинале стоит не точка, а запятая — и это очень важно! Ведь дальше написано: «пока народ неграмотен»! Понимаете?

Так вот, Америку создал Голливуд. Потому что народ ее — неграмотный, и образ Америки создает Голливуд. В советское время в какой-то степени также именно кинематограф создавал образ Советского Союза.

Что касается экранизации, то есть два ее типа. Первый — экранизация близко к тексту, когда текст дан в максимальном объёме. Этим отличаются телевизионные постановки и многосерийные фильмы: там текст идёт чуть ли не один в один.

Возьмём последний многосерийный фильм Бортко «Мастер и Маргарита». Там есть запоминающаяся сцена «Бал у сатаны». Когда мы с Бортко встретились на одном общественном мероприятии, я задал ему вопрос: «А вы понимаете, что значит “Бал у сатаны” в романе Булгакова?» Он говорит: «Это сатира на то, что он был на балу в американском посольстве». Я говорю: «А что для вас эта сцена?» Он отвечает: «Ну, вы же знаете, что Булгаков описал прием в американском посольстве. Это в общем-то известный биографический факт». Я говорю: «Несомненно, форму он взял оттуда, но каким содержанием он ее наполнил?»

Все дело в том, что «Бал у сатаны» — это пародия на Литургию, это — антилитургия. И в романе это очень четко прописано даже на уровне трансформации квартиры: как она превращается в храм, как Воланд восседает на Горнем месте, а перед ним Престол с жертвенником и прочее и прочее. Т.е. это совершенно четкое описание храма. А дальше уже происходит бал. Кого приносят в жертву на Литургии, а кого приносят в жертву на «балу сатаны»? Вот в чем дело.

А Бортко этого не увидел. Он посмотрел на меня недоуменно и говорит: «Да нет этого, это пародия, сатира на советскую действительность — и все!»

Вот и скажите, как я могу рекомендовать своим студентам или читателям эту экранизацию, если она не подводит к пониманию смысла, заложенного в романе?

Так что с экранизациями нужно обходиться весьма и весьма осторожно. Это первое.

С экранизациями нужно обходиться весьма и весьма осторожно

Второе: когда читаешь литературное произведение, разыгрывается воображение — ты каждого персонажа начинаешь себе представлять. Пушкин, например, многих своих героев рисовал на полях. Ему так легче было писать: сначала он визуально представлял кого-то, а затем уже «отражал». Или наоборот: сначала возникал чей-то художественный образ, а потом уже Пушкин начертывал его пером на полях своих тетрадей. Так вот, когда читаешь, то сам создаешь (по сути дела это сотворчество с писателем!) свои образы, которые живут в своем мире. Образы, восстановленные или представленные тобою.

Киноплакат «Война и мир» (реж.: Сергей Бондарчук)

Когда же смотришь экранизацию, то тебе навязывают определенный образ. И потом, сколько бы ты ни перечитывал произведение, этот образ настолько сильно врезается в сознание, что от него невозможно уйти, особенно, если сыгран этот образ талантливо.

Сходите на «Войну и мир» Сергея Бондарчука, но помните: это не Толстой!

Вот, скажем, есть совершенно замечательная экранизация Сергеем Бондарчуком романа «Война и мир». Я всем студентам говорю: непременно посмотрите этот фильм, это несомненный киношедевр. Но это не Толстой, это «Война и мир» Сергея Бондарчука.

Учитывать это нужно всегда, когда идешь смотреть фильм, созданный по какому-либо художественному произведению, и особенно — наших классиков.