Архимандрит Рафаил (Карелин) |
Богослужебные тексты нельзя перевести буквально, это все равно что поэму перевести прозой, которая дает сведения о содержании поэмы, о ее фабуле, но не трогает сердце. Один раз прочитав такой перевод, к нему вряд ли будут возвращаться снова. В то же время для перевода богослужебных текстов недостаточно быть поэтом, для этого надо приобрести духовное зрение: древние гимнографы были подвижниками, если можно так сказать, соавторами благодати. Современные поэты вряд ли могут повторить подвиг святых отцов – они окрасят свой перевод своими страстями и воображением.
Мозгов не учитывает разницы между древними и новыми языками и их изобразительными возможностями. Между тем, язык непосредственно связан с мышлением и эмоциями человека. Язык – отображение души, а жизнь прежних поколений была более теоцентричной, чем нашего времени; древние языки в какой-то мере помогают хранить и передавать эту духовность через слово. Современные языки более антропоцентричны: они более способны передать психическую жизнь человека.
Духовный уровень человечества постоянно снижается, хотя это снижение происходит волнообразно. В этом отношении параллельно снижается духовная эктропия языка, то есть возможность выразить через современный язык духовные реалии. Поэтому даже самый совершенный перевод со славянского на русский язык богослужебных текстов будет ущербом и потерей.
Автор забывает о самом характере богослужения. Оно не описывает духовный мир и его свойства (хотя в нем содержатся догматические истины), а непосредственно включает человека в тайну, которая только приоткрывается в слове, но сама остается выше всех понятий. Богослужение – это, прежде всего, язык человеческого сердца. А внутреннему языку человека, где невидимое находит себя в слове, ближе древний язык, как более непосредственный, более приближенный к простому видению, потерянному и теряемому через грехопадение. Сам процесс образования человеческого слова в душе – тоже тайна, которую не может объяснить никакая наука.
Духовная сниженность – это вытеснение духовного начала душевным. Дух более динамичен, чем душа, поэтому современные языки с их психологичностью оказываются в духовном отношении более слабыми и вялыми, чем древние языки. Энергетику древнего языка не может вместить в себе современный язык.
Церковь – это православный народ, управляемый иерархией. Без иерархии нет Церкви, но и без народа тоже нет Церкви. Православию чуждо католическое разделение церкви на учащую и учащуюся. Вся Церковь учит и учится. В единстве иерархии и народа сила Церкви.
Модернизаторы богослужебных текстов должны были сначала спросить у народа, желает ли он таких переводов или нет. В большинстве своем народ хочет, чтобы вера осталась неприкосновенной, какой она была – и по духу, и по содержанию, и по форме. Для кого тогда будут делаться предполагаемые переводы?
Одна из главных реформ обновленцев («красных попов», как их называл народ) заключалась в перемене церковнославянского языка на современный русский. Эта реформа была согласована не с народом, а с органами коммунистической власти, которые контролировали Церковь и делали все для Ее разрушения. Теперь, в связи с опубликованием засекреченных материалов, появились сведения об инструкциях, призывающих поддержать церковные реформы, в частности языковую реформу, с целью уничтожения православных традиций. Обновленчество было отвергнуто народом и осуждено Церковью, но дух обновленчества не умер, он проявляется через современный модернизм.
Что мы видим в результате языковой реформы на католическом Западе? Реформаторы считали, что народ отталкивает от богослужения непонятный латинский язык, который несравненно более далек от современных европейских языков, чем славянский от русского. И что же произошло? Храмы опустели; богослужение стало более понятным, но вместе с тем более чуждым. Замена древнего языка – «благородной латыни» – современными языками привела к тому, что богослужение перестало удовлетворять мистическое чувство католиков, и они охладели к храму. Убедившись в этом, иерархия сделала шаг назад: службы стали проводить частично на латинском, частично на современном языках; и в этом они пошли на унию – на двуязычность.
Мозгов приводит слова Аверинцева: «Дерзновение – великая ответственность. Но возьмем ли мы более тяжелую ответственность – не за дело, а за бездействие?» Аверинцев призывает к активности. Что же, демон тоже активен и наши страсти активны, но им противостоит, их сдерживает традиция, значение и силу которой не понимают модернисты. Каков конец активности самого Аверинцева – я на этом останавливаться не буду, так как здесь частный случай, хотя и очень назидательный.
В статье Мозгова мы видим эрудицию, соответствующую его фамилии, но эта статья производит впечатление отсутствия духовного гносиса, включенности в молитвенную жизнь и мистического чувства.
А что, мнение старцев уже не в почете? Или их мнение не важно для принятия решений всяческих комиссий? Кто из старцев благословлял это начинание? Тогда кому нужен этот перевод?
Экуменистам
"Среди части богословов Западной Церкви сложилась точка зрения, что хвала Богу может воздаваться только на трёх языках, на которых была сделана надпись на Кресте Господнем: еврейском, греческом и латинском. Поэтому Константин и Мефодий, проповедовавшие христианство в Моравии, были восприняты как еретики и вызваны в Рим. Там они надеялись найти поддержку в борьбе против немецкого духовенства, не желавшего сдавать свои позиции в Моравии и препятствовавшего распространению славянской письменности"
История повторяется, но жизнь не стоит на месте. И как бы это не нравилось большинству воцерковленных, все больше и больше людей хотят не просто ощущать красоту и духовность литургии, но и понимать истинный смысл богослужения. За ними будущее.
Долгая лета отцу Рафаилу! Согласна с каждым словом, даже более того, написала комментарий к статье Мозгова, а потом читаю статью отца Рафаила и вижу, что все мои мысли и чувства он в своей статье написал! СПАСИ ГОСПОДИ отца Рафаила!
"Да яко Твоего дому, входом причащения, яко огня мене бежит всяк злодей, всяка страсть...Ты бо един еси и освящение наших, Блаже, душ и светлость; и Тебе лепоподобно...".
Если в наших странах все прислушивались бы к его голосу, то не было бы стольких проблем ни в межгосударственных, ни межцерковных отношениях.
Николай
> были сначала спросить у народа, желает ли он таких
> переводов или нет
Желает и не один человек.
> Что мы видим в результате языковой реформы
> на католическом Западе? [...]
> Храмы опустели;
Упадок религии повсеместно, при чем тут язык литургии.
Правильно автор сказал, что перевод - дело сподвижников, соавторов благодати. А пассажи про "язык человеческого сердца" и "внутренний язык" не имеют оснований. В Индии таким языком считается санскрит. Скользкая это почва для аргументов.
В сухом остатке - переводить некому. Нет в РПЦ сподвижников, обладающих достаточным языкознанием, духовным зрением и авторитетом. Чтож, это понятная причина. Надеемся, таковые появятся.
Спасибо за статью ! Дай Бог Вам здоровья и сил.
Мое же мнение таково: никакой нужды совсем отказываться от церковнославянского языка нет. Значительная доля текстов вполне понятна. Язык очень красив. Многие слова и выражения перевести на русский будет затруднительно, тогда как смысл их остается понятным. Да и откуда взять соответствующего духовного уровня переводчиков? Однако в церковнославянском есть и очень много непонятного. Такие непонятные места нужно адаптировать и делать более понятными носителю современного русского языка.
И еще. Очень неприятное ощущение оставляет дискуссия. Такое ощущение, что для многих внешние формы и воспринимаются в качестве основного содержания Православия.
НО! Должна быть ВОЗМОЖНОСТЬ у человека, желающего понимать ЦСЯ иметь на руках вариант богослужебных текстов на современном русском. И думаю, что такой вариант должен быть на полках книжных лавок так же доступен как и Евангелие и пр. Это необходимо тем, у кого внутри звучит "ищите лица Моего" (Пс. 26,8), но они еще только вступают на путь истины. И этот путь необходимо максимально облегчить. Не у всех есть время и желание носится со словарем и разбирать написанное, когда еще нет понимания духовного смысла, не говоря уже о том, когда сама словоформа ясна лишь отрывками.
Думаю, что переводческие инициативы должны быть направлены в это русло. Каждый человек должен понимать о чем его молитва и это понимание меняется со временем, когда душа постигает все более богооткровенные истины. И русский вариант должен стать тем самым молоком для духовного младенца, "удобоваримым".
А связывать запустение в храмах католиков и протестантов с языком богослужения - тоже, что искать причины пригорания пирога в воробьях - мол отвлекли.
Каким "народное мнение" будет нужно, таким его и организуют. Человеческий ресурс уже исчерпан и на изменение ситуации не влияет. Имеет смысл обращаться лишь к Тому, кто действительно может ситуацию изменить и допустить развала. А Бог поможет тем, кто сердцем чист. Вот получается, что только в этом плане - очищения внутреннего человека - ситуация зависит от каждого из нас, а вовсе не от того, что мы примемся апеллировать к церковным иерархам.
Спаси Господи архимандрита Рафаила! Статья нужная.
Самое интересное в том что никто из воцерковлённых людей (понимаю тех которые учавствуют в таинствах и дома молятся)не хочет и слышать о каком либо переводе языка. Церковь не нуждается в обновлении, кому от перевода будет лучше. Новые люди от этоо не побегут воцерковлться, а вот воцерковлённые скорее всего уйдут из храмов туда где служба идёт на священном церковно-слававянском.
Спаси Господи!
Спаси, Господи, отца Рафаила.
Русский язык разве искажает веру?
Думаю, что те, кто затеял эту и другие реформы, о Боге и о верующих (как и о неверующих пока) не думали и не думают. У них другие цели - расколоть Церковь и добить нас по одиночке. Да не будет!!! Бог поругаем не бывает, и Он Свое слово еще скажет.
Так, что не понижать культурную планку переходом на общеупотребительный русский язык надо доброхотам-реформаторам, а бороться за сохранение норм литературного языка, в котором обращение к истокам - церковно-славянскому языку было бы замечательным подспорьем.
А то, скоро придется проповедовать на языке: "типа", "вау", "круто" и "превед".
Почему "будут"? Они уже есть и используются. Не проще ли сравнить хотя бы для начала с псалмами в переводе того же С. Аверинцева. К. Мозгов призывает к развитию русского языка в его литургическом стиле, а для о. Рафаила русский язык этого не достоин. Существует большая разница между словами "обновленцы" и "обновление", но о. Рафаил их очень ловко смешивает, и потом, среди большинства защитников ЦСЯ, как и здесь, присутствует много злой иронии, а это как и есть одно из средств "окоянных". Может быть о. Рафаилу и не нравится С.Аверинцев, потому что он показал, что русским языком можно выразить богодухновенное.
Алексей
Владимиру.
Сторонники перевода на русский язык не к месту приводят эту цитату. Святой апостол Павел говорит НЕ О БОГОСЛУЖЕНИИ, А О ПРОПОВЕДИ. Прочитайте ВНИМАТЕЛЬНО это место: «чтобы и других наставить». Проповедь у нас произносится не церковно-славянском, а на русском языке.
К слову сказать, среди сторонников перевода богослужебных текстов я не встречал таких, которые бы считали, что нужно упразднить тот язык, с которого они переводят и оставить их перевод.
Ваш комментарий - типичный пример новопротестантского вырывания цитат из священного текста. В приведённом Вами отрывке из Первого послания Коринфянам речь идёт об "иных языках", так любимых протестантами. И к рассматриваемому вопросу отношения не имеет.
Церковнославянский язык непонятон тем, кто не хочет его понять. А также тем, у кого не развит вкус к культуре своего народа. Наша культура и духовность не в русских балалайках и не в украинских шароварах с вышыванками, а в Православных традициях, в т.ч. в языке Православной Литургии. Можно заменить шаровары джинсами и балалайки гитарами, но нельзя менять язык Богослужения!
Иначе растеряем и то, что осталось.....
Прости, Господи, нас, неразумных...
Рафаилом.Спаси ГОСПОДИ!