Положение и статус Русской духовной миссии в Иерусалиме в 1920-1930-е годы

Духовенство Русской духовной миссии и представители русской общины на Святой Земле. Иерусалим, 1930-е гг.

История русского церковного присутствия на Святой Земле в межвоенный период (и шире – в течение всех советских десятилетий) является одной из малоисследованных и проблемных тем для церковных историков. Большинство русских паломников в Иерусалиме сегодня искренне считают, что русское присутствие здесь закончилось с революцией 1917 года и возобновилось после 1948-го, когда одновременно с созданием Государства Израиль было организовано представительство Московского Патриархата. Причина этой аберрации понятна: после революции 1917 года контактов между Россией и Палестиной фактически не было. Паломники из Советской России в Иерусалим не ехали, из Палестины в Россию тоже никто не возвращался, связей с Русской миссией и с Иерусалимом для православных в России действительно не осталось. Ситуация начнет постепенно меняться лишь после Великой Отечественной войны… И, несмотря на это, русское церковное присутствие в Иерусалиме в XX веке не прерывалось никогда.

После Первой мировой войны и революции на Святой Земле осталась не только миссия как таковая – несколько священнослужителей, – но и ряд достаточно больших монастырей, женских и мужских, сотрудники различных русских учреждений и сотни паломников, которые приехали из России в паломничество летом 1914 года и уже не смогли вернуться на родину никогда. Русская духовная миссия и другие русские организации в Иерусалиме (как, например, Православное Палестинское общество) должны были взять на себя заботу о достаточно большой общине соотечественников.

Одной из важных проблем русских православных общин за границей стало налаживание церковного управления при отсутствии контактов с патриархом Тихоном (1917–1925). Еще во время Гражданской войны Святейший патриарх издал указ о том, что те области, которые не имеют контактов с Москвой, где пребывал патриарх, должны быть самоуправляемы, ведь без этого не могло быть принято ни одно важное решение.

Епископы, оказавшиеся в эмиграции, вместе со своим духовенством и паствой создавали свои общины и даже епархии

Так, после Гражданской войны оказалось организовано русское церковное зарубежье: епископы, оказавшиеся в эмиграции, вместе со своим духовенством и паствой создавали свои общины и даже епархии. Большинство епископов-эмигрантов объединились в зарубежный Синод русских епископов (в последующем – Синод Русской Зарубежной Церкви). Митрополит Евлогий (Георгиевский) управлял Западноевропейской русской митрополией с центром в Париже. Американская митрополия Русской Церкви также стала самоуправляемой, а в 1970 году превратилась в автокефальную Православную Церковь в Америке. Очень важно, что во всем этом изначально не было никакого противостояния патриарху Тихону, имя которого неизменно поминалось во всех храмах русского зарубежья.

Сходная ситуация была и в Русской духовной миссии в Иерусалиме. Поскольку начальник миссии, архимандрит Леонид (Сенцов), поехал на Поместный Московский Собор и неожиданно умер в ноябре 1918 года, то решение текущих дел осталось в руках одного из самых опытных членов миссии – иеромонаха Мелетия (Розова). В 1919–1920 годах отец Мелетий много писал епископам, которые находились по белую сторону фронтов Гражданской войны, еще до того, как на пути из Крыма в Константинополь – на пароходе – в ноябре 1920 года было образовано Высшее церковное управление за границей. Писал отец Мелетий о проблемах Иерусалимской миссии и в Высшее церковное управление, после того как оно утвердилось в Константинополе. Уже на своем третьем заседании, от 29 ноября 1920 года (100 лет назад), русские епископы официально рассмотрели просьбы отца Мелетия. Интересно, что просил он освободить его от статуса исполняющего обязанности руководителя Русской духовной миссии в Иерусалиме. Однако владыки ответили, что закрепляют за ним статус исполняющего обязанности, но будут искать замену и заниматься русскими делами на Святой Земле.

Это решение считается точкой отсчета в отношениях Русской духовной миссии и заграничного Синода русских епископов. С этого момента, как считается, Русская духовная миссия фактически входит в состав Русской Зарубежной Церкви. Это была та реальность, в которой уже не было контактов с Москвой, а было единство и взаимодействие с архиереями созидаемого в те годы русского зарубежья.

В 1921 году Высшее церковное управление за границей, находившееся в Константинополе, направило на Святую Землю архиепископа Анастасия (Грибановского) в качестве своего представителя «для упорядочения церковных, гражданских, имущественных и всяких других дел миссии».

В политическом отношении Палестина после окончания Первой мировой войны оказалась под управлением Британской империи. В 1922 году Лига Наций утвердила мандат Великобритании на управление Палестиной, и он действовал до 15 мая 1948 года, вплоть до создания Государства Израиль.

Архиепископ Анастасий (Грибановский) вплоть до своей смерти в 1965 году не прекращал заботиться о русской Палестине

Одним из результатов поездки архиепископа Анастасия в Иерусалим в 1921 году стала договоренность с англичанами по поводу сдачи в аренду значительной части русской недвижимости. Теперь основным доходом миссии и Православного Палестинского общества стала сдача в аренду английским учреждениям более двух десятков зданий, которые раньше занимали в первую очередь русские паломники. Архиепископ Анастасий стал «наблюдающим» за делами миссии от имени зарубежного Синода. Наличие архиерея, который, может быть, и не живет постоянно в Палестине, но от имени Синода является «наблюдающим» за делами миссии, стало новшеством, привнесенным зарубежниками и лично владыкой Анастасием. Архиепископ Анастасий и после избрания в 1936 году Первоиерархом Русской Зарубежной Церкви вплоть до своей смерти в 1965 году в Америке не прекращал заботиться о русской Палестине. После него был перерыв, и уже с начала 1980-х и вплоть до 2020 года наблюдающим был митрополит Марк Берлинский. Это повышало авторитет и статус миссии, хотя нередко осложняло жизнь ее насельников.

В 1924 году в Иерусалиме побывал митрополит Антоний (Храповицкий), глава Русского зарубежного синода. За апрель-октябрь 1924 года он посетил Антиохийского, Иерусалимского и Александрийского патриархов. Для «русской Палестины» приезд митрополита Антония имел практическое значение, поскольку незадолго до того, в мае 1923 года, Советский Союз предпринял первую попытку забрать себе русскую собственность на Святой Земле. Сделал это Леонид Красин, советский дипломат, член торговой делегации (официальных дипломатических отношений между Британской империей и Советским Союзом тогда не было). В своем письме Британскому МИДу он ссылался на декрет 1918 года о национализации в Советском Союзе собственности всех религиозных организаций. Приезд митрополита Антония, возможно, оказался решающим для сохранения русского присутствия на Святой Земле.

В мае 1923 года Советский Союз предпринял первую попытку забрать себе русскую собственность на Святой Земле

В конце XIX века митрополит Антоний попеременно был ректором трех духовных академий: Санкт-Петербургской, Московской и Казанской. Это сделало его известным среди огромного количества священнослужителей, обучавшихся в семинариях и академиях в те годы. В том числе – многим из греческого и балканского православного духовенства, которые учились в России. Для православного Востока это сделало митрополита Антония самым популярным и авторитетным из русских епископов.

Архимандрит Киприан (Керн), сам рукоположенный в свое время митрополитом Антонием, так впоследствии писал о своем авве:

«Митрополит Антоний покорял, очаровывал силою своего нравственного влияния на молодежь. Он незаметно, как-то автоматически опутывал молодые души силою своего пастырского влияния, своей сострадательной любви. Он не только проповедовал эту любовь, но он ее осуществлял. Он болел с грешником, переживал его грех, как свой собственный. Как он и сам говорит, в пастырском сердце это сострадание, это совместное переживание не дает уже места отдельному “я” от “ты”; в нем уже только одно “мы”. Он так близко принимал к сердцу грех другого человека, потому что это нарушало дело Христова искупления, это вносило дисгармонию… Антоний был воплощенная нравственность и совесть, хотя бы и у него были свои мелкие грехи и, может быть, даже крупные заблуждения».

Отец Василий Зеньковский писал о митрополите Антонии:

Главной чертой митрополита Антония (Храповицкого) была исключительная любовь к молодежи

«Первая его черта – это исключительная любовь к молодежи. Всякий моло­дой человек, приходящий к нему, мог рассчитывать на ласку и вни­мание, на помощь и работу. Вторая его черта – его любовь к православному Востоку, его филэллинство. Он несколько раз в беседах со мной говорил на эту тему, во всем он отводил первое место греческой Церкви».

Интересно, что эти отзывы принадлежат священникам, которые предпочли юрисдикцию митрополита Евлогия Русской Зарубежной Церкви.

Русская церковная эмиграция сразу отреагировала на «ноту Красина». Митрополит Евлогий обратился к британским властям с тем, что русские владения на Святой Земле «не должны быть отданы, даже на время, в руки посторонних, а должны быть оставлены, как они были и раньше, во владении Русской Православной Церкви, в лице ее вышеназванного верного представителя», то есть самого митрополита Евлогия, который был каноничным представителем патриарха Тихона в Западной Европе.

Вся эта неопределенность судьбы русских общин и владений на Святой Земле стала одной из причин приезда митрополита Антония, который видел «русскую Палестину» связанной с Русским зарубежным синодом. И он смог сохранить эту связь. Архиепископ Анастасий так писал в Париж своему другу, князю Е.Н. Трубецкому, в 1925 году:

«Само собой понятно, что отсутствие полномочного канонического представителя Русской Церкви [т.е. после смерти патриарха Тихона] колеблет наше положение и здесь, в Палестине, где английские власти взяли наше имущество под свое “управление”. Я не имею права пока жаловаться и сетовать на нашего “администратора”, который искренне заботится о наших приходах, но сегодняшний день не всегда ручается за завтрашний».

И еще:

«Я должен сказать с полным бесстрастием, что имя владыки Антония есть единственный авторитет, с которым здесь серьезно считаются».

В итоге британцы издали в 1924 году «Устав о благотворительных фондах», который дал мандатным властям широкие полномочия в отношении вакуфных земель и имущества религиозных организаций в Палестине, однако не допускал их отчуждения. А в 1926 году был принят «Ордонанс об управлении русской собственностью» на Святой Земле, который закреплял за британскими властями право верховного распорядителя, но, опять же, без права отчуждения или конфискации.

Так, к середине 1920-х годов «русская Палестина» оказалась под британским юридическим и административным покровительством и в канонической связи с Русским зарубежным синодом. Более двух десятков русских зданий сдавались в аренду английским учреждениям или частным лицам, и это являлось основным доходом русских людей, живших в Палестине. Русская Церковь на Святой Земле по-прежнему управлялась начальником Русской духовной миссии, но фактически – русским епископом, который жил в Иерусалиме и считался наблюдающим от имени зарубежного синода. Наличие архиерея было призвано повысить статус и авторитет миссии как перед лицом греческих церковных властей, так и перед лицом британской администрации. Вплоть до середины 1930-х годов этим русским архиереем был архиепископ Анастасий (Грибановский), который не только обладал большими административными талантами, но и любил Святую Землю.

Русские эмигранты оказались отделены от России, однако они сами остались Россией в зарубежье, сохраняя там русскую Церковь и культуру

На многие десятилетия русские эмигранты оказались отделены от России, однако они сами остались Россией в зарубежье, сохраняя там русскую Церковь, культуру, имущество.

Ситуация второй половины XX века (после 1948 года) осложнилась как политическим разделением Святой Земли между Израилем и Иорданией, так и церковным разделением между Русской духовной миссией, находившейся в юрисдикции Русской Зарубежной Церкви, и возникшим в 1948 году представительством Московского Патриархата. Ситуация «разделенной миссии» продлилась до 2007 года, когда было восстановлено евхаристическое общение между Русской Церковью в отечестве и в зарубежье.

Сегодня РДМ Русской Зарубежной Церкви и РДМ Московского Патриархата существуют административно независимо друг от друга, со своими интересными историческими особенностями, однако в полном общении и каноническом единстве. Разнообразие исторического опыта, не мешая единству, придает свои черты церковному служению каждой из частей Русской духовной миссии.