Православный календарьПравославный календарь
«Каждую неделю левые грозятся меня убить»
Свящ. Франциско Сальвадор
Десятки молодых людей были готовы стать мучениками, умереть за Христа.
«Я чувствую в себе мрак. Что мне делать?»
Иером. Серафим (Алдя)
Каждый человек, которого ты спасаешь, возлюбленный мой, — это твое сокровище. Твое сокровище перед Христом в день Суда.
Иван Сергеевич Шмелёв (1873–1950)
Павел Тихомиров
Иван Сергеевич попытался создать православный роман, самим фактом своего существования указывающий на возможность возвращения культуры в лоно Церкви.
Невидимые пустынники Буковинских гор
Ч. 1. Восхождение на Джумэлэу
Традиция отшельничества в Румынии не прерывалась никогда. Она жива до сих пор, и монахи по-прежнему продолжают подвизаться в ущельях и пропастях земных.
Математик Алексей Савватеев: «Нагорная проповедь — это что-то запредельное»
В школе я постоянно думал над тем, что Ермак рисковал ради Какого-то Иисуса Христа.
Духовный закон
Валентина Ульянова
Бог «меняется» тогда, когда меняются люди. Человек своим покаянием может изменить решение Бога! Это дело нешуточное.
Невидимые пустынники Буковинских гор
Ч. 2. Отшельницы
Жизнь, незаметно протекающая в этих горах, – будто ожившие страницы древнего Патерика.
Дети! Последнее время
Прот. Лаврентий Фарли
Воскресение Христово – это не столько окончание повествования о Христе, сколько начало повествования о грядущем веке.
Иконописец Андрей Патраков
ГАЛЕРЕЯ РАБОТ
Андрей Александрович – член Творческого союза художников России и Международной федерации художников ЮНЕСКО.
«Закон духовной жизни таков: если я сяду, то мои дети лягут»
Прот. Василий Гелеван
Все слова меркнут, если твой личный пример противоречит тому, что ты говоришь. Я уважаю таких людей, которые говорят одно, а делают… то же самое.

Очарованный странник Арсений Симатов: «Вся наша огромная страна стала моей»

Арсений Симатов Арсений Симатов Наше время состоит не только из военных трагедий, политических схваток, жестокой бытийной борьбы, с одной стороны, и бездумного потребительского прозябания – с другой. Среди нас живут люди – причем молодые люди, исполненные светом, созиданием, мечтой, красотой... Тем, кому достает к этому еще смелости и смекалки, воплощают свои мечты в дела – пусть и «малые». Но не из таких ли «малых дел» складывается образ Родины?

Дело Арсения Симатова, которое он сам именует «экстремальным искусствоведением», не приносит ему барыша или громкой славы. Он не эстрадная «звездочка», не громогласный политик и не расчетливый бизнесмен. Ему вполне подошло бы определение «очарованный странник», если забыть про коллизии одноименного лесковского романа.

Арсений – выпускник ПСТГУ, профессиональный искусствовед и реставратор, очарованный красотой русского церковного зодчества. Он странствует по Руси, отыскивая и описывая храмы и другие архитектурные шедевры, о которых порой не знают даже местные жители. Рассказывает о них в «сетевых лекциях» и видеофильмах. Молится и идет дальше – передвигаясь автостопом и пешком, с рюкзаком за спиной, ночуя летом и зимой в палатке в лесу. Обретая знания, друзей и последователей. И получая от такого образа жизни и труда несказанную радость!

Таким образом без всякого «капитала» Симатов пересек уже Россию вдоль и поперек: один раз – до Студеного моря по русскому Северу и два раза – до Владивостока и Сахалина.

Почему он это делает? Что видит в дороге? Есть ли у этих странствий некий результат? Беседуем с Арсением в шумном московском кафе в центре его родной Москвы.

Селенгинские степи Селенгинские степи

– Я с детства любил путешествовать, и с детства же, сколько я себя помню, любил и занимался искусством, – объясняет он. – В Свято-Тихоновском университете у нас были абсолютно гениальные преподаватели на Кафедре истории искусств, где я учился на реставратора. И они научили нас по-настоящему любить искусство. Студенты «складывались» и ездили с ними по разным странам – смотрели архитектуру. Все свои деньги я всегда тратил на путешествия. Проработав 3 года в «Третьяковке» в отделе реставрации икон, я и уволился оттуда с тем расчетом, что буду водить группы как экскурсовод. До этого я уже набрал некоторую «свою» аудиторию, проводя экскурсии по приглашению разных фирм. Но тут грянул ковид, и я в одночасье оказался безработным.

– Тогда и всплыла идея путешествий по России? Подальше от самоизоляции?

– Да, и поближе к русскому наследию. Но сначала я просто завел канал и начал читать лекции по истории искусств и выкладывать их в сети как «продукцию». Все тогда сидели он-лайн, и лекции стали потихоньку покупать. Я понял, что на хлеб с гречкой мне хватит, если что, и задумался о большом путешествии. Давно мечтал поездить автостопом, а тут судьба дает шанс! Вот, есть смартфон, есть мои знания – могу ехать, куда хочу. Из любой точки, где ловится Интернет, могу 2–3 тысячи в неделю заработать.

Шофер, Кировская область Шофер, Кировская область Так 3 года я и жил на донаты от лекций в сети, просто на вспомоществования тех, кому нравится моя деятельность. Не все же хотят слушать лекции об искусстве. Некоторые просто рады поддержать такого путешественника. Такой краудфандинг. Я придумал особую форму благодарности: из какого-то пункта отправляю моим «спонсорам» открытку с местной достопримечательностью. На то, чтобы раз в день поесть супа в придорожном кафе, раз в неделю постирать одежду и сходить в общественную баню, денег, как правило, хватало.

В своих фильмах ты показываешь довольно крутую «снарягу», например, чудо-спальник, в котором не замерзнешь в палатке и при -40, профессиональный рюкзак. Ты сразу так изготовился?

– Вообще-то я с детства ходил в походы, бывал в юности и в зимних походах, так что для меня бытовые «условия» в моих путешествиях не были совсем уж в новинку. Представлял я, какая экипировка должна быть и для ночевок в зимнем лесу. В первое путешествие по Северу я приобрел «крутой» спальник и штурмовой пуховик. А в следующие путешествия через Сибирь пришлось купить и специальную палатку. Мне пришлось переходить Байкал – обычную палатку там просто разорвало бы. Были у меня и спонсоры, которые помогли приобрести профессиональное снаряжение: небольшой грант выделил мне Проектный офис развития Арктики (ПОРА), за что я им благодарен – без специального спальника я там просто отдал бы концы...

В лесу под Галичем В лесу под Галичем

– В позднесоветское время автостоп был популярен у студентов, «прихиппованной» молодежи: на трассе, особенно шоферы «большегрузов», брали попутчиков охотно, не требуя денег, не боясь остановиться на пустынной дороге. Неужели и сейчас так?

– Не совсем так, конечно. Зависит от местности, времени года, от того, кто водитель. Зимой, например, берут хуже, чем летом. Деревенские подвозят практически всегда. Особенно на русском Севере. В Подмосковье, скажем, я вообще не люблю «стопить» – редко кто отваживается останавливаться. Самая интересная и отзывчивая категория шоферов – бывшие автостоперы. Увы, с каждым годом берут все хуже и хуже. Повлиял, в частности, ковид, хотя в деревнях на него и в разгар эпидемии смотрели сквозь пальцы. Есть свои, уже испытанные технологии – ловить у придорожной кафешки, где останавливаются дальнобойщики: там, не на ходу, проще договориться с водителями, кому по пути.

Периодически шел пешком, через поля, леса, сопки, тайгу. Это очень укрепляет молитвенный настрой

Кстати, я не все участки своих маршрутов проезжал на колесах – периодически шел пешком, и отнюдь не вдоль автотрасс, а через поля, леса, сопки, тайгу. Мне в дальнейшем хочется продолжать такой способ передвижения. Приобрел недавно крутые походные лыжи и хочу освоить именно такие одиночные зимние походы – по Уралу, по Чукотке. Почему одиночные? Это очень мобилизует: не предусмотришь какую-то «ерунду» – и ты пропал… Но, кроме внутренней собранности, это еще очень укрепляет молитвенный настрой.

Из Тобольска в Омск Из Тобольска в Омск

– Какова главная мотивация твоих путешествий?

– Искусство во всех его проявлениях, прежде всего, изобразительное, архитектурное. Но и краеведческая составляющая – на своих маршрутах я все музеи обшариваю. Также этнография: «собираю» местные обычаи, бытовую культуру. Основная же тема, конечно, храмы. Я очень люблю русское провинциальное барокко конца XVII–XVIII веков. Такие храмы есть практически везде – от Тотьмы до Владивостока.

Состояние храмов для меня, как реставратора и человека воцерковленного, – очень больная тема. Я прекрасно понимаю, что восстановить, отреставрировать все наше огромное руинированное церковное наследие нереально. Мой интерес здесь, с одной стороны, научный: классификация, типология – я сейчас учусь в магистратуре, буду писать диплом по барочным храмам, а потом и диссертацию. С другой стороны, мне просто необходимо делиться с людьми той красотой, которую я сам остро чувствую – через лекции, через экскурсии.

– Подсчитывал, сколько километров покрыл своими поездками?

– За 3 моих больших путешествия – порядка 30 000 километров. 12 тысяч километров по маршруту Москва-Сахалин; по русскому Северу – порядка 5 с половиной тысяч. И в последнем походе до Владивостока – тоже около 12 тысяч. Первое путешествие заняло 3 месяца, потом около двух месяцев по русскому Северу. И последнее – 4 месяца. Ни в одном путешествии не было многодневной езды по трассе – каждый день я где-то останавливался и видел что-то новое, шел пешком, часто сильно искривляя маршрут.

Заброшенный собор в степи у Новоселенгинска Заброшенный собор в степи у Новоселенгинска

– Россия до сих пор – страна храмов?

– Да, конечно – ведь это наше прошлое. Ну, это, правда, как сказать: «Египет – страна пирамид». С другой стороны, я видел, сколько новых храмов строится по стране – наличие церкви поблизости вошло уже и для людей, и для местных администраций в перечень объектов первой необходимости. Причем в провинции это движение часто идет именно снизу: «нам нужен храм». Построить же новую церковь порой не в пример дешевле, чем восстановить старую, полуразрушенную. Особенно если та входит в перечень памятников наследия: научная реставрация – весьма дорогостоящее дело. При этом я нередко встречал ситуацию, когда местные жители ухаживают за недействующим храмом: вставляют стекла, убираются, пытаются как-то законсервировать его. И все же могу констатировать: храмы-памятники архитектуры, в том числе федерального значения, восстанавливаются. Пусть и не с такой скоростью, как хотелось бы. В этом смысле большую работу проводят на русском Севере фонды «Общее дело» и «Вереница», – я знаю ребят оттуда – мы дружим и взаимодействуем.

Забайкальские старообрядцы. Ирина Власьевна Забайкальские старообрядцы. Ирина Власьевна – Ты упомянул ранее про этнографию. Она идет у тебя просто как путевые заметки?

– Нет, это отдельная тема, которой я уже 12 лет занимаюсь. И в этой сфере есть несколько проектов. Там же, на Севере, мы проводим каждый год проект «Фолк-кэмп». Выезжаем в деревню Большой Бор Архангельской области с группой молодых людей. И там, живя в настоящих поморских домах, проводим с ними «вживание» в деревенскую жизнь, в народные традиции. Лекции по этнографии и фильмы перемежаются уроками древних хоровых распевов, русской пляски, игры на балалайке, мастер-классами ремесел, игры в лапту. Местные власти и жители нас очень поддерживают. Но на районном, а тем более на областном уровне об этом проекте вообще никто не знает.

– Как относятся местные жители к твоим розыскам старых храмов, других достопримечательностей? Нет агрессии? Вот, мол, приперся москвич, чего-то рыщет у нас…

Жители села Большой Куналей. Бурятия Жители села Большой Куналей. Бурятия – Наоборот, большинству приятно, что специально приехал человек издалека, чем-то интересуется в нашем городке или селе. Отдельная история с действующими храмами, которые не закрывались или закрывались на короткий срок, и их не успели разграбить. Таких, к слову, немало в европейской части России. Священники этих храмов очень переживают, чтобы ни в коем случае не фотографировали, не выкладывали в сеть подробные описания внутреннего убранства, икон. И я их очень хорошо понимаю: в провинции до сих пор большой проблемой остаются ограбления церквей. Не такой, конечно, как в 1990-х и нулевых годах, когда грабители прилетали на вертолетах и в течение часа-двух полностью обчищали храм, а потом эти иконы и потиры всплывали где-нибудь на Арбате. Многие батюшки осознают ценность храмового церковного наследства и берегут его как зеницу око.

– Наверное, у тебя было много общения с батюшками в глубинке. Можно ли составить некий обобщенный портрет?

– 3–4месяца житья в палатке на морозе – история непростая. И физически, и психологически. Поэтому во время своих путешествий я стараюсь как можно чаще исповедаться и причащаться. В силу этого беседовать довелось со многими священниками. Можно сказать, что «русские батюшки» – это отдельная тема моих исследований.

«Русские батюшки» – это отдельная тема моих исследований

Очень холодной зимой 2021 года, когда я ехал по Северу, мороз крепчал порой до -40. И вот, представьте картину: белое безмолвие, заледеневший мир. В деревнях курятся дымки из труб, а на улицах никого. Все как будто в таком коматозном состоянии застыли – сонное царство! А потом заходишь в действующий храм, общаешься с батюшкой и явственно понимаешь – вот здесь истинный светоч, могучий носитель жизни! Когда он на колокольне в трескучий мороз от души лупит в колокол, то словно сам кричит на всю округу: «Просыпаемся, живем!!!» И его слышат, вылезают из нор на службы, помогают, оживают. Впечатление сильнейшее!

Конечно, в провинции, особенно в деревнях, у людей другая психология: им непонятна наша городская суматоха, активность – причем как «плохая», так и «хорошая». Там выверенный, спокойный образ жизни, там не быстры на подъем. В том числе – к церковной жизни. Но священники в этих деревнях и городках по крайней мере мне попадались весьма активные, грамотные, увлеченные. И они являются значимым фактором возрождения, движения, причем не только в чисто церковных делах.

Храм в селе Ныроб в Пермском крае, дальше дорог нет, только тайга Храм в селе Ныроб в Пермском крае, дальше дорог нет, только тайга

– Недаром же говорят: село без храма – как дом без печи. А церковь без священника не стоит...

– Да, как и без паствы. Но еще важно, безусловно, чтобы в этом селе хоть какая-то работа была… Иначе молодежь уезжает в города, остаются старики, да летом дачники-горожане.

По твоим впечатлениям от приходов в разных местах – можно ли говорить, что Россия сегодня – верующая, православная страна?

– Об этом очень трудно судить по мимолетным впечатлениям: я ведь в своих путешествиях нигде не останавливался подолгу. Об этом даже нельзя вынести точное суждение на основании того, сколько, допустим, людей на воскресной литургии, сколько причащается. Ведь вера – это глубже, чем формальная воцерковленность. Что касается последней, то могу с уверенностью сказать: самое воцерковленное место в России – это Москва. Даже в Питере, где много действующих храмов, они гораздо менее заполнены, чем в Первопрестольной. А чем дальше на восток – тем действующих храмов и, соответственно, приходов меньше, тем заметнее индифферентность к вере. В этом смысле, например, наш Дальний Восток, по моему впечатлению, совершенно не религиозное пространство. Его в СССР ехали осваивать молодые люди, комсомольцы, поэтому тамошние пенсионеры – это во многом чисто советские люди.

– А Сибирь, а русский Север?

– В Целом про Сибирь не возьмусь говорить – пространство гораздо более «разреженное», чем европейская часть России. А русский Север давно и сильно обезлюдел. Но коренного «многовекового» русского населения там все же больше, чем на востоке страны. А для него православные традиции – не пустой звук. Хотя бы как традиции. Впрочем, верующие, воцерковленные люди есть везде.

По дороге к Татарскому проливу. Хабаровский край По дороге к Татарскому проливу. Хабаровский край

В целом же у меня после моих поездок сложилось гораздо более позитивное ощущение, чем было вначале, когда мне казалось, что в провинции все совсем плохо – и с храмами, и с верой. Нет, церковное возрождение, начавшееся в конце 1980-х – начале 1990-х, продолжается. Храмы, пусть не быстро, но восстанавливаются и строятся, новые поколения воцерковляются. Разумеется, процесс глобализации (с отрицательной коннотацией этого слова) тоже заметен. Москва в этом смысле, увы, стала центром не только напряженной церковной жизни, но и «антижизни», разложения. Однако я бы не сказал, что последняя тенденция в России в целом побеждает. Отнюдь не все спились и изверились – глубинный православный стержень в народе сохраняется.

Храмы, пусть не быстро, но восстанавливаются и строятся, новые поколения воцерковляются

– Доводилось ли встречать в дороге иностранцев, влюбленных в Россию и бежавших в российскую глубинку с Запада?

– Такие встречи бывали, хотя и не так много – я ведь не ставил целью специально их искать. В Бурятии был, например, дивный случай. Мы арендовали с друзьями машину и поехали посмотреть замечательный памятник – Спасский собор Селенгинска (я по нему сейчас как раз диплом пишу). Там, между Улан-Удэ и Кяхтой, на границе с Монголией, раскинулись бескрайние степи, сопки, между которыми течет река Селенга – места, откуда родом Чингисхан. И за рекой стоит этот чудный барочный собор. Он без окон, без дверей, в нем живут лошади и коровы на выпасе. Добраться к нему можно по песчаной лесной дороге – довольно сложно. И вот, на обратном пути мы крепко застряли на этой дороге. Сидим кукуем, до ближайшего населенного пункта далеко, – что делать? И тут вдруг мимо нас несется полноприводная «буханка», а за рулем обрусевший – то ли немец, то ли голландец – не помню точно уже. Ему очень понравилась Бурятия, он туда переехал, женился на русской и живет себе, в ус не дует. Он нас и выдернул без проблем!

– Много ли опасностей подстерегают путника на российских дорогах? Особенно если он путешествует по диким местам один? Ну, допустим, грабители, криминал или дикие звери… Волки на зимней дороге не окружали?

– Окружать не окружали, но подходили однажды, когда я шел пешком от залива Де Кастри в Хабаровском крае к поселку Лазарев через Сихотэ-Алинь. Точнее, подошел один волк. Мы мило побеседовали, я рассказал, куда иду, он тоже. И мирно разошлись. Что касается криминала, то Бог миловал – я ни разу не сталкивался с разбойниками, никто до меня не «докапывался»… Вообще, «чудес» в бытовом значении этого слова было немало – во всяком случае, я, как человек верующий, их именно так воспринимаю. Но большинство из них – очень личные и не для рассказа. Одним из чудес я считаю неожиданное обретение друзей, что у меня в путешествиях случалось.

Перевалы Сихотэ-Алиня Перевалы Сихотэ-Алиня – Изменилось ли твое отношение к жизни, понимание нашей страны после путешествий?

– Конечно. И очень сильно. Когда ты живешь в одной квартире, ходишь или ездишь каждый день на работу, то вокруг тебя формируется очерченное пространство – твоя «система координат», твой «мiр». Но когда ты начинаешь вот так путешествовать, то понимаешь, что это очень условные рамки. Мое пространство, моя система координат расширилась до границ всей России – это потрясающее чувство. Все наша огромная страна стала моей. Теперь я чувствую себя дома и в Енисейске, и во Владивостоке, и на севере Пермского края – так же, как и в Москве. Я там могу жить, знаю, где поставить палатку, где напиться воды из ручья, где зайти в храм. В двух моих путешествиях на Дальний Восток в некоторых таких местах я останавливался дважды, общался с уже знакомыми мне людьми.

– Чувствуешь ли ты какое-то общественное «эхо» от своих поездок, лекций, экскурсий? Хотя бы на местном уровне?

– Я могу судить лишь по реакции в соцсетях. Например, знаю, что в Пермском крае некоторые местные любители-краеведы открыли для себя места, которые я показал, а они их и не знали. Они спрашивают у меня в соцсетях, как добраться, и я им рассказываю. Некоторые, воодушевившись, тоже начинают узнавать свою страну или хотя бы свой край автостопом. То есть некие «волны» от моих путешествий идут, пусть и не для всех заметные.

– Не возникало желания издать «на бумаге» некий всероссийский «атлас примечательных храмов»?

– На бумаге – нет, сейчас все в Интернете. В первую поездку свою до Сахалина я пытался составить некий сетевой путеводитель по храмам, начиная от Нижнего Новгорода. Но заметил, что мои подписчики не очень интересуются этим длинным перечнем – им интереснее мои впечатления, переживания. Но я делаю видео во всех поездках. Под каждым видео стараюсь выкладывать список памятников архитектуры, чтобы каждый мог зайти в описание и прочесть информацию. В виде законченных фильмов в сети появилась лишь малая часть, думаю, что найду время и силы, чтобы все это смонтировать и выложить в сеть.

– В одном из сетевых фильмов про русский Север у тебя фигурируют качественные съемки с квадрокоптера, да и вообще есть ощущение профессиональной камеры. Ты что возишь всю эту аппаратуру с собой?

– Я действительно вожу собой легкий квадрокоптер с камерой – иначе не показать адекватно архитектурные красоты. А кроме того – лишь хороший смартфон с легким раздвижным моноподом и треногой для штатива. Все снимаю, монтирую и озвучиваю исключительно сам.

Само созерцание красоты – храмов, природы, людей – рождает религиозное чувство

– Подходят ли твои путешествия под определение «паломничество»?

– И да, и нет. Я, конечно, прикладывался к святым мощам везде, где проходил, участвовал в церковных службах. Но это не есть сугубая цель моих поездок. Я ездил как православный, но и как профессиональный искусствовед-экстремал, а еще краевед и этнограф-любитель.

– Может быть, что-то от «калики перехожего»?

– Возможно, как шутка (улыбается). Тогда только не совсем «перехожий», а скорее «переезжий». Но я хочу сказать другое: само созерцание красоты – храмов, природы, людей – по моему глубокому убеждению, рождает религиозное чувство. Стремление человека к творчеству, к красоте имеет божественное происхождение. Наверное, русские странники – те самые «калики перехожие» – чувствовали что-то подобное и потому шли по родной земле.

(Продолжение следует.)

С Арсением Симатовым
беседовал Андрей Самохин
Фото Арсения Симатова

6 марта 2023 г.

Рейтинг: 10 Голосов: 280 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Комментарии
Анастасия 1 мая 2025, 17:11
Помощи Божией! Да, мне тоже стало интересно! Хотелось бы подписаться и следить за его путешествиями.
Тамара 7 марта 2023, 02:08
Божией помощи Арсению в его путешествиях!! Очень интересно было почитать!! Надо было бы сообщить о его видеоблоге!!! С уважением из Белоруссии!!
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBookВКонтактеЯндексMail.RuGoogleили введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.

Новинки издательства
«Вольный Странник»

Андрей Самохин

Новые материалы

Выбор читателей

×