Проповедь по окончании вечернего богослужения в Никольском храме г. Калининграда

Вечером 8 июня 2024 года, в канун Недели 6-й по Пасхе, о слепом, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил утреню всенощного бдения в Никольском храме г. Калининграда — подворье женского монастыря в честь иконы Божией Матери «Державная» Черняховской епархии. По окончании богослужения Предстоятель Русской Православной Церкви произнес проповедь.

Ваше Высокопреосвященство, владыка митрополит! Дорогие отцы, братья и сестры!

С совершенно особым чувством всегда совершаю молитву в этом храме, и для этого есть очень значительные основания. Вспоминаю далекий 1984 год, когда в Калининграде возникла группа православных людей, которые пожелали создать приход. В советское время такого рода инициативы не поощрялись, и неизвестно, удовлетворили бы светские власти это желание, если бы не географическое положение Калининграда, где все связанное с Россией должно было, конечно, поощряться. Руководствуясь, по-видимому, именно такими соображениями, тогдашняя безбожная власть приняла удивительное решение — согласиться на открытие православного прихода в Калининграде.

Замечательный человек Михаил Иванович — говорят, он жив, но не мог сегодня быть здесь — возглавил эту группу людей. А поскольку каждый приход должен иметь епископа, то в Москве было принято решение присоединить Калининград к Смоленску. Ведь Смоленск был самой западной епархией на территории Российской Федерации, а поелику Калининград — часть Российской Федерации, то и приход был присоединен к Смоленской епархии, где я в то время был правящим архиереем.

Вспоминаю первый приезд в Калининград на поезде из Смоленска. Вспоминаю, как меня встретил город, где не было ни одного признака живого присутствия Православия. Вспоминаю и первую Литургию в доме Михаила Ивановича, того самого инициатора создания прихода. Мы служили в его комнатке, в углу перед иконами, — это была первая архиерейская служба. Вторая служба совершена была на Тенистой аллее, в доме благочестивой женщины, которая тоже принимала активное участие в организации приходской жизни. Ну, а потом начались мои регулярные приезды в Калининград, и церковная жизнь стала мало-помалу развиваться.

Но первое, что надо было сделать, — это создать храм Божий. Я осмотрел все руины, все развалины, и как-то, посетив это место, обратил внимание, что оно очень уединенное, спокойное, вокруг парк. Я подумал, что православным людям будет здесь поспокойнее молиться, чем в любом другом месте Калининграда, и поставил вопрос перед местными партийными властями, чтобы нам отдали руины Юдиттен-кирхе (при немцах это помещение было кирхой). Немедленно последовал положительный ответ, а потом мне передали слова первого секретаря обкома партии, который был не просто нерелигиозным, но враждебно относился к православным: «сорок лет просят храм открыть, теперь еще сорок лет будут эти развалины восстанавливать».

Действительно, здесь были развалины; целой оставалась только эта стена, и то в очень плохом состоянии. Этой стены не было вообще, западная стена сохранилась наполовину, как на одну треть сохранилась колокольня. Все остальное было разрушено — вот такие руины были нам переданы.

Я вошел в эти руины, и смешанные чувства меня посетили. С одной стороны, радость, что хоть какое-то место нам выделили. С другой стороны, только с упованием на волю Божию можно было смотреть в будущее. Неизвестно было, создадим приход или нет, ведь слишком далеко от православных регионов России отстояла и отстоит Калининградская область. Хватит ли сил, энергии, материальных средств, чтобы из этих руин воссоздать Божий храм?

Но когда начались работы, когда люди, в основном женщины, стали вывозить мусор тачками, когда закипела работа, когда с каждым днем все больше и больше людей стали приходить сюда, чтобы хоть что-то сделать для воссоздания Божиего храма, я понял, что, несомненно, мы храм восстановим. И это замечательное событие совершилось.

Помню первую Литургию. Не было никаких люстр, висела одна лампочка, и стоял технический фонарь там, где сейчас хоры. В таком полумраке мы и совершали первые богослужения. Но какая же радость была в сердцах людей! С каким благоговением, с каким трепетом, с каким энтузиазмом они сюда приходили! В очень короткие сроки мы восстановили эту церковь, и я совершил здесь Великое освящение и Божественную литургию.

Смотрю сейчас на всех вас, а в памяти образ только что восстановленной церкви. Еще никаких икон, никакого убранства — ничего нет, но стоит верующий народ, с огромной радостью и духовной силой молившийся в этих стенах и под этими сводами. В наше благополучное время строительство и открытие храма не является чем-то особенным, хотя, конечно, для верующих людей это всегда радость и событие. Сколько тысяч храмов воссоздано и построено! А тогда это был первый храм на Калининградской земле.

С тех пор многое удалось здесь совершить. Сегодня Калининградская епархия процветает, и церковная жизнь действительно развивается и укрепляется. Но я рассказываю все это, мои дорогие отцы, братья и сестры, чтобы еще и еще раз напомнить, какие же замечательные события предшествовали нынешним благополучным с точки зрения свободы для Церкви дням и годам. И ведь выдержал наш народ и гонения, и испытания, и воссоздал храмы на какие-то гроши, которые были у людей.

Все это в прошлом, сегодня другая жизнь, другая реальность, другие возможности. И первая и самая главная возможность, которая сегодня есть, — благовествовать веру Христову людям, укреплять веру в нашем народе. Тогда Господь не спрашивал с нас за проповедь в масштабах всей Калининградской области. Не спрашивал за воспитание детей и молодежи. Не спрашивал за взаимоотношения с властью и интеллигенцией этого края — потому что все это было запрещено. А теперь все разрешено и возможно, но кому больше дано, с того больше и спросится (см. Лк. 12:48).

Поэтому обращаюсь к владыкам, к отцам, ко всем нашим приходским активистам, к матушкам монашествующим. Помните, мои дорогие, что на вас лежит очень большая ответственность продолжить великое дело возрождения Православия на Калининградской земле, начатое благочестивыми людьми в тяжелые времена. Построены храмы и монастыри, есть гимназия и школы, величественный кафедральный собор возведен в самом центре Калининграда — все это свидетельство совершенно новой эпохи, новых возможностей. Но еще раз хочу сказать: чем больше возможностей для церковной жизни и христианского благовестия, тем больше спрос с тех, кто ответственен за это благовестие, — в первую очередь с духовенства, монашествующих, приходских активистов, да и вообще с каждого крещеного человека.

Если же мы будем посещать храм время от времени, если не будем заботиться о воспитании детей и внуков, если все это пустим на самотек — как Бог даст, так пускай и будет, — то ведь Господь может изменить Свое отношение к нам и напомнить, что существовали и существуют другие времена и другие возможности для церковной жизни. Поэтому в первую очередь обращаюсь к духовенству: совершайте свое служение с максимальной отдачей, не жалея себя. Самое страшное, когда священник начинает себя жалеть, мол, я устал. Никакой усталости не должно быть! Усталость в храме Божием — это не усталость, а знак маленькой жертвы, которую мы Богу приносим. А в ответ на эту усталость Господь и силы дает.

Трудитесь, продолжая дело предшествовавших вам отцов. Продолжайте просвещать народ, учить детей и молодежь, общаться с обществом, в котором еще не в полной мере отображаются вся красота и глубина Православия. Нам еще много нужно сделать, очень много. Особенно это чувствуешь, находясь на территории Калининграда и вспоминая историю возрождения Православия на этой земле. И да поможет всем нам Господь трудиться не жалея живота своего, никогда не думая о своем личном благополучии, но, в полной мере сознавая ответственность за спасение человеческих душ, с дерзновением нести пред Господом свое служение.

Еще раз хотел бы призвать благословение Божие на монашествующих, которые здесь пребывают, на духовенство и на всех вас, мои дорогие братья и сестры. Молитвами святых угодников земли Русской да укрепляет Господь и в этом Янтарном крае веру православную во спасение душ наших. Аминь.