Пушкин – лицеист

В 2024-м исполнилось 225 лет со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. К юбилею поэта издательство «Вольный Странник» выпустило повесть Светланы Замлеловой «Русский гений». 19 января 2025 года эта книга была удостоена премии Союза писателей России «Имперская культура».

Публикуем фрагмент повести.

***

Надо признать, что Александр Пушкин не был примерным учеником. К тому же и характер у него оказался непростым. А уж репутация!.. Он слыл шалуном и вольнодумцем. Все знали, что он увлекался Вольтером и Барковым. Да и сам порой озоровал в стихах, насмехаясь, бывало, над преподавателями. Учитель рисования и гувернёр лицея Сергей Гаврилович Чириков отмечал:

– Александр Пушкин? Легкомыслен, ветрен, неопрятен, нерадив, впрочем, добродушен, усерден, учтив, имеет особенную страсть к поэзии.

Ему вторил и профессор нравственных наук Александр Петрович Куницын, признававший одарённость мальчика, но при этом оценивавший его беспристрастно.

– Пушкин весьма понятлив, замысловат и остроумен, – уверял он, – но крайне неприлежен. Он способен только к таким предметам, которые требуют малого напряжения, а потому успехи его очень невелики...

Поэтический дар его уже тогда был признан и товарищами, и преподавателями. Как-то профессор математики Яков Иванович Карцов вызвал Пушкина к доске решить уравнение. Александр долго топтался возле доски и писал что-то, не имеющее отношения к делу. Наконец, Яков Иванович спросил:

– Ну, что же, Пушкин, решили вы уравнение или нет? Чему у вас икс равняется?

– Нулю, – подумав немного и заулыбавшись, отвечал сконфуженный Александр.

– Понятно! – неприметно улыбнулся Яков Иванович. – У вас, Пушкин, в моём классе всё кончается нулём. Садитесь на своё место и пишите уж лучше стихи.

К слову сказать, Яков Иванович очень любил эпиграммы Александра Пушкина, но только в том случае, если они были направлены на других преподавателей, а не на самого Якова Ивановича.

Когда же в 1815-м году на переводном экзамене Пушкин прочитал своё стихотворение «Воспоминания в Царском Селе», приглашённый Гавриил Романович Державин, человек уже немолодой, откровенно дремавший до выступления Пушкина, вдруг оживился и даже воспрял.

О, громкий век военных споров,
Свидетель славы россиян!..

– звучал в полной тишине голос юного поэта.

…Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,

Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам страшась, дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир…

– Я не умер! – воскликнул старый поэт дрожащим голосом, едва Пушкин кончил читать. – Вот кто заменит меня!

Пришедший в восторг Державин пожелал обнять юного поэта. Но смущённый Пушкин убежал, так что даже найти его не смогли

Пришедший в восторг Державин пожелал обнять юного поэта. Но смущённый Пушкин убежал, так что даже найти его не смогли.

– Куда же ты пропал? – спрашивал друга Пущин. – Мы искали тебя повсюду. Державин был в восхищении; он тебя требовал, хотел обнять...

– Я не в силах тебе описать состояния души моей, – горячо шептал ему Пушкин, – когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом. Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, когда убежал…

А спустя два года, перед самым окончанием лицея, Пушкин под именем «Сверчок» был принят в «Арзамас» – общество литераторов, объединившихся вокруг Карамзина. Среди «арзамасцев» был и дядя Александра – Василий Львович. Принятие в это общество имело для Пушкина огромное значение – для него это знаменовало признание его как поэта, вхождение в литературу.