Епископ Штутгартский Иов: «Неполезно, когда священник скрывает проблемы на приходе и задабривает архиерея»

Начало иноческой жизни у нынешнего викария Германской епархии РПЦЗ епископа Штутгартского Иова (Бандманна) связано с Курской Коренной иконой Божией Матери. В 2003 году его маму попросили отвезти святой образ из Берлина в Мюнхен – в монастырь преподобного Иова Почаевского. Вместе с иконой она взяла с собой в обитель и сына. А спустя 18 лет, в день празднования Курской иконы (10 декабря 2021 года), в Знаменском Синодальном соборе Нью-Йорка состоялась его архиерейская хиротония. Этой осенью владыка привез паломничавший по Европе святой образ в Нью-Йорк, в Дом Пресвятой Богородицы.

Мы попросили епископа Иова рассказать о трудностях и радостях архиерейского служения, традициях германских приходов, беженцах из Украины и о самых близких людях.

Епископ Штутгартский Иов

Дорога в Штутгарт

– Владыка, что было самым радостным за эти почти два года архиерейства?

На Штутгартском приходе я очень быстро стал чувствовать себя как дома

– Для меня очень радостно было то, как Штутгартский приход меня принял, и я очень быстро стал чувствовать себя там как дома. До хиротонии я в основном жил в монастыре преподобного Иова Почаевского в Мюнхене и не часто служил на других приходах.

От Мюнхена до Штутгарта – два часа езды на машине. Штутгартский приход – большой, очень живой. Николаевский храм красивый, царский. Устроен он был с прибытием сюда великой княжны Екатерины Павловны для бракосочетания с королем Вильгельмом I. Это была походная церковь, которая позже была перенесена в Ротенберг. В 1894 году, по инициативе герцогини Веры Константиновны, император Александр III утвердил проект постройки нового храма во имя святителя и чудотворца Николая на небольшой площади, выходящей на Хегельштрассе, и уже в следующем году храм был освящен.

В 1922–1930 годах храм находился в юрисдикции Управляющего русскими приходами в Западной Европе Русской Православной Церкви митрополита Евлогия (Георгиевского), а с переходом его в Константинопольский патриархат в 1938 году был передан Русской Православной Церкви за границей.

Монастырь прп. Иова Почаевского в Мюнхене

В 1944 году храм был сильно поврежден в результате бомбардировки: колокольня и купол обрушились, убранство и утварь сгорели и только в начале 1950-х здание было восстановлено в прежнем виде.

Спустя 20 лет был воссоздан иконостас, а в конце 1980-х годов храм был расписан. Церковь украшает золоченая люстра – дар великой княгини Веры Константиновны. В храме также есть мощевик с частицами мощей святых Царственных мучеников из Екатеринбурга.

Собор святого Николая в Штутгарте В настоящее время в приходской общине около 1000 прихожан, хотя сам храм может вместить не более 250 человек. У нас есть приставной престол, и по воскресеньям мы служим две литургии. Во время ковида и на Пасху мы совершали три литургии. В храме много молодежи: юноши помогают в алтаре, девочки звонят в колокола.

– Насколько Православие распространено в Германии? Какие юрисдикции присутствуют в стране и как русское Православие пришло в Германию?

– Около 65% населения Германии – христиане. Из них православных, по разным подсчетам, от 2 до 5 млн человек – это 3% всего населения страны.

У нас почти все Православные Церкви имеют зарубежные приходы. Самые большие по численности епархии помимо нас – румынская, греческая и сербская. С ними мы общаемся и сотрудничаем по вопросам преподавания Закона Божия в школе, молодежной работы и перевода литургических текстов.

Русское Православие присутствует в Германии около 300 лет

Русское Православие присутствует в Германии около 300 лет. Первая часовня открылась в Берлине при Петре I в 1718 году. Прихожанами храма были около 5 тысяч православных: русских, сербов, болгар, греков и румын. Со второй половины XIX века в Германию ездили отдыхать и лечиться на водах русские аристократы, и постройка многих существующих сегодня в стране храмов относится к XIX и XX векам.

К этому периоду относятся и два храма на курортах Мариенбад (Марианске Лазне) и Карлсбад (Карловы Вары), ныне находящихся на территории Чехии.

Помимо этих, есть храмы, построенные в 1960-е и 1990-е годы – в Мюнхене, Гамбурге, Франкфурте, Кельне и т.д.

Численность православных в стране начала расти только с начала 1960-х годов, когда в Германию стали приезжать трудовые мигранты из Восточной Европы. Среди них сейчас преобладают русские, украинцы, греки, молдаване, сербы, болгары, румыны, македонцы.

Реставрация храма в Штутгарте

– Православные приходы в Германии больше русско- или немецкоязычные? Какая часть священников в русских приходах – немецкой национальности?

– Большинство приходов у нас русскоязычные. Не считая так называемых «русских немцев». Среди архиереев у нас два коренных немца – это мы с митрополитом Марком, а также четыре священника: иерей Фома Диц в Мюнхене, иерей Георгий Полочек во Франкфурте, иерей Николай Вольперь в Гамбурге, иерей Алексий Шау в Берлине.

Есть у нас немцы, перешедшие в Православие. На одном приходе таких может быть 3–5 человек, поэтому полностью немецкоязычная община образуется очень редко. Обычно такая группа бывает внутри русскоязычного прихода.

Есть иммигранты, которые забывают русский язык, но они в этом не всегда признаются. Так же, как и их дети и внуки, которые уже ничего не понимают по-русски, и они рады, когда мы говорим по-немецки. Таких у нас 20–30%.

Признаюсь, когда приезжаешь на приход, трудно бывает определить, насколько люди тебя понимают. Поэтому особенно сейчас, когда у нас много украинских беженцев, которые по-немецки в большинстве своем ничего не понимают, я говорю с прихожанами по-русски.

Прихожане ездили на границу и обратно

– Как вы действовали в ситуации, когда из Украины начали прибывать многочисленные беженцы?

– Это было трудное время. Люди приезжали в отчаянии, и мы сами переживали, потому что до этого не сталкивались с такой ситуацией.

Первые месяцы были самыми тяжелыми. Приезжали разные люди – и которые бежали от бомбежки, и те, кто нашел подходящий шанс иммигрировать, и требовали, чтобы мы нашли им хорошую гостиницу и помогли сделать иммиграционные документы. Но так всегда бывает в экстремальных ситуациях. Сейчас приезжают в основном адекватные люди.

Когда был первый наплыв беженцев и не было возможности предоставить им квартиры, немцы собрали их в так называемые лагеря, где для них было закуплено все самое необходимое, к ним приходили приходские священники. Лагеря до сих пор существуют и являются первой остановкой для новоприезжающих беженцев.

Надо было срочно решать и многочисленные организационные вопросы. Самая большая нужда была в переводчиках и людях, которые ходили бы с приезжающими в разные государственные организации, к доктору, помогали найти и посмотреть квартиру.

Многие из наших прихожан с началом войны ездили на границу и обратно, чтобы забрать людей с границы и устроить у себя. Некоторые поехали прямо на Украину, чтобы привезти в Германию своих родственников и друзей.

По благословению митрополита Марка наш Епархиальный фонд начал и продолжает заниматься помощью беженцам. В прошлом году в начале марта было выпущено обращение к настоятелям приходов с просьбой оказать помощь нуждающимся украинцам. На это обращение откликнулось более 300 человек, организаций и приходов. Мы также получили большую дотацию от Попечительского фонда помощи РПЦЗ.

Наши приходы продолжают поддерживать связи с храмами и монастырями на Украине. Для Синодального отдела по социальным и гуманитарным вопросам УПЦ мы купили грузовой автомобиль для доставки гуманитарных грузов, а также автобус для перевозки детей на реабилитацию.

Мы в Зарубежной Церкви всегда жили вместе: украинцы, белорусы, русские. И сейчас, слава Богу, удается поддерживать эти теплые отношения

Мы собирали деньги, одежду, детские вещи, игрушки. В Кёльнском приходе апостола Петра устроили нечто вроде магазина, только отдавали там все бесплатно. Отсортировали по размерам одежду и обувь, часть их автобусами отправили на Украину.

Мне было приятно видеть, какой к нам приезжал церковный народ. В них мы увидели наши традиции, наш православный дух и сердечно приветствовали беженцев на наших приходах. Мы помним 1980–1990-е годы, когда в Германию приезжали люди, которые не знали, как креститься, что такое брать благословение у священника.

Мы в Зарубежной Церкви всегда жили вместе: украинцы, белорусы, русские. И именно в нынешней ситуации мы должны показать, что нам не следует разделяться из-за политики, не следует создавать оппозиции и вражду, а надо сохранять добрые отношения. За рубежом мы всегда жили как одна Церковь, как одна община. Казалось бы, что сейчас такие теплые отношения очень трудно поддерживать, но у нас это, с помощью Божией, получается.

О трудностях архиерейства

– Владыка, что было самым сложным в начале вашего архиерейского служения?

– Самое сложное для меня – проповедовать. У меня не было большого опыта проповеди, а сейчас мне нужно говорить по воскресеньям и праздникам проповедь на русском языке. Я стараюсь сам говорить, а не читать с листа, и даже позволяю себе допускать ошибки. Я уважаю способность некоторых священников говорить много, но сам говорю кратко, стараясь четко раскрывать одну тему.

– Сколько в среднем приходов вы посещаете в месяц? Какие приходы, монастыри вы посетили за пределами Германии?

– В последнее время я довольно много езжу по приходам, посещаю в среднем 3–4 храма в месяц, не считая моего прихода в Штутгарте, где я стараюсь быть хотя бы каждую вторую неделю. Обычно я приезжаю на престольный праздник прихода, который мне кажется самым радостным и лучшим днем в году. Тем не менее моя задача не ограничивается только участием в праздновании. На мне лежит ответственность за духовную поддержку и попечение о духовенстве и мирянах. Я обязательно интересуюсь проблемами приходов, чтобы постараться решить их вместе.

В этом году вместе с небольшими группами прихожан мне удалось побывать в двух паломничествах. Это Святая Земля и Балканы (Черногория, Албания и Македония), что было для нас познавательно и духовно утешительно.

– Владыка, какую черту характера вы хотели бы в себе выработать или уже начали воспитывать?

– Воздержание. Это очень важный принцип христианской жизни. Воздержание – оно ведь важно во всем: в разговорах, в мыслях, в еде и в привязанности к телефону тоже.

– Лучший совет, который вы слышали относительно воздержания?

– Мне очень запомнился совет преподобного Паисия Святогорца, что нужно всегда чувствовать несытость, недостаточность, даже боль, которая показывает, что организм не полностью насыщен и не всем доволен. Если ты сыт, чувствуешь себя слишком хорошо, значит, ты относишься к себе с излишней жалостью и стараешься во всем себе угодить.

– Такое подвижничество как и кто сейчас может соблюдать?

– Мы все, вопрос только в мере подвига. Не каждый может поститься так, как пустынники, потому что не все здоровы физически, а наш организм должен функционировать. Тем не менее каждый раз, когда мы ужинаем, мы можем чуть убрать с тарелки и чувствовать легкий голод. Накормить ближнего частью того, что приготовили, или поделиться тем, что купили. Богом нам послана возможность делиться. Так потихоньку испытывать себя, свои границы, свои способности.

– Обращающимся к вам за советом вы разрешаете нарушать пост?

– Для каждого пост индивидуален. Вообще, церковный пост – это не закон, нарушение которого является грехом. Это предложение Церкви нам, способ продвигаться в духовной жизни, в частности – чтобы лучше молиться. Если у нас есть логичное объяснение для того, чтобы не поститься (состояние здоровья, дальнее путешествие или нахождение в гостях у неверующих), тогда можно с чистой совестью нарушить пост. Но если наша совесть нас осуждает и мы чувствуем себя виноватыми, тогда это грех. Но бывает, что человек лишний раз себя обвиняет, копается в себе – этого делать не следует, и каждый выпитый стакан кефира, конечно, исповедовать не стоит.

Кто и как живет у нас на приходах

– Владыка, как вы считаете, молодежь, приходящая сегодня в храмы, изменилась по сравнению с той, что была в начале вашего воцерковления?

Молодежи сегодня в храмах стало больше, их объединяют наши епархиальные и приходские мероприятия и даже соцсети

– Не очень, просто молодежи сегодня в храмах стало больше, их объединяют наши епархиальные и приходские молодежные мероприятия и даже соцсети.

– Часто ли молодые в Германии венчаются?

– Слава Богу, многие молодые прихожане считают необходимым заключить церковный брак и решают венчаться.

– В Америке брак, заключенный в Церкви, признается государством, в России – нет. А как в Германии?

– Брак, заключенный в церкви, в Германии не признается. Необходим еще и государственный брак.

– Приходят ли в Германии в храмы и на исповедь люди нетрадиционной ориентации? Если да, то какова «политика» Германской епархии в отношении этих людей?

– Некоторые священники мне о таких случаях рассказывали, но они у нас настолько редки, что официального решения по этому поводу нет. Однако Архиерейский Синод Зарубежной Церкви недавно создал рабочую комиссию по рассмотрению подобных вопросов, и я являюсь членом этой комиссии.

– Сейчас часто говорят о Православии консервативном и Православии либеральном, так называемом «православии-лайт». Какой линии придерживаются на приходах в Германии и какой – лично вы?

– Я эти термины не люблю, потому что они напоминают некую оппозицию между двумя «лагерями». Я считаю, что у нас есть основы Православия, и в теории, и на практике и мы должны в соответствии с ними жить – и так спасемся. А не приспосабливать Православие к нашей жизни. Это можно считать консервативной точкой зрения.

Тем не менее человек стоит выше правил, выше закона, который для него установлен. Поэтому если вы живете в большом городе или за рубежом, где жизнь имеет свои особенности, много работаете, то не следует напрягаться, чтобы все правила соблюдать ради того, лишь бы их соблюдать. Во всем, что мы делаем, должен быть смысл и должна быть польза.

Я считаю, что ориентиром для верующего человека должно быть монашество. Монахи пытаются сохранить этот евангельский дух. Это не значит, что во всех монастырях все правильно, мы такие же люди и так же боремся с искушениями, имеем опыт – хороший и не очень. Мы тоже каемся и делаем выводы относительно своей дальнейшей жизни. Вот, например, стараемся справляться с телефонами, с интернетом…

– Что для вас информационная аскеза?

– Очень важно понимать, что нельзя быть доступным в сети круглосуточно, нельзя постоянно питаться новостями, сообщениями и постами в социальных сетях. Все должно быть в меру. Мы должны освобождать время для работы, размышлений, личного общения, молитвы.

Нельзя быть доступным в сети круглосуточно, постоянно питаться новостями, сообщениями и постами в социальных сетях

Было время, когда я удалил свою страницу в Фейсбук*, а недавно вынужден был снова открыть там аккаунт, чтобы иметь возможность завести страницу нашего монастыря, нашего Епархиального вестника и Ютуб-канала. Захожу туда раз в три недели. Больше люблю Инстаграм*, где нахожусь с 2007 года, когда это была просто платформа для энтузиастов, фотографов. Сейчас Инстаграм* сильно изменился. Но быть в разных соцсетях я бы не хотел. Я также стараюсь ограничить время нахождения в интернете самым необходимым.

– Какую, на ваш взгляд, роль играют сегодня православные СМИ? Соцсети их потеснили?

– Раньше можно было выпустить одну епархиальную газету в месяц или церковный листок на приходе раз в неделю. Это был большой труд, но этого было достаточно. Сейчас, чтобы доносить информацию в полном объеме и большему числу людей, надо присутствовать на разных платформах: Инстаграм*, Фейсбук*, Вконтакте.

Но, на мой взгляд, нехорошо, когда епископ публикует селфи или пишет «мудрые изречения», рассуждает о политике. Его дело – уметь направлять священников, молодежь, вместе с ними решать, как правильно пользоваться этими возможностями.

У нас за рубежом, в Германии в частности, нет средств и возможностей для масштабной издательской деятельности, и мы должны выбирать, куда вкладывать силы и средства.

– Какие направления требуют вложений в Германии?

– Когда-то это было строительство и восстановление храмов, сейчас мы одновременно и строим, и ремонтируем, успешно работаем с молодежью, открыли Ютуб-канал. Одним из главных наших направлений будет устроение семинарии. Мы сотрудничаем с Киевской и Московской семинариями, но получаемых там будущими священнослужителями знаний недостаточно для жизни конкретно на наших приходах.

– Какие христианские праздники вы в Германии отмечаете многолюдно и радостно?

– Немцы празднуют в основном Рождество и Пасху.

– Есть какие-то чисто немецкие пасхальные и рождественские традиции?

– Для немцев самый важный момент – это рождественское навечерие. Люди идут на вечернюю службу, где дети обычно показывают сценку из Священного Писания, а потом всей семьей собираются дома на торжественный (и не постный) ужин. На следующее утро дети находят под елкой подарки от Младенца Христа – «Christkind». Есть добрая традиция самим изготавливать (как правило, из дерева) рождественские фигуры и пещеры.

На Пасху утром немцы традиционно идут гулять. Родители заранее прячут в траве и кустах крашеные яйца и сладости для своих детей.

– Что истинно немецкое вы готовите на Рождество, на Пасху?

– Рождественским постом принято печь много разных сладостей: «Christbaumstollen» (кекс под названием «Иголки для елки»), «Magenbrot» («Сладкий хлебушек» с шоколадной глазурью), «Lebkuchen» (Имбирный пряник), «Mohnschnecken» (сладкие булочки «Маковые улитки»), «Spekulatius» (пряники, изображающие фигурки и ясли-пещеры) – в разных городах пекут свои. Традиционное блюдо на Рождество – жареный гусь.

На Пасху у нас не готовят особых блюд. Единственное, что мне запомнилось, это одно забавное блюдо, которое готовят в Великий Четверг – целые вареные яйца в сливочном супе из шпината.

…и о личном

Епископ Штутгартский Иов с духовенством

– Владыка, какие добродетели вы больше всего цените в человеке, в своих друзьях?

Больше всего я ценю в людях смирение и способность прощать

– Смирение и способность прощать. Хорошо, когда человек честный, когда с ним можно разговаривать на серьезные темы. Хорошо иметь настоящих друзей.

– Полезно ли монаху иметь друзей?

– Это зависит от друзей – вдохновляют они или тянут вниз.

– Что в человеке вас может очаровать и что разочаровать?

– Открытость, искренность. Это в наши дни большая редкость – вне зависимости от страны. Большое счастье встретить такого человека.

Всегда разочаровывает хитрость и стремление человека тебя использовать, всеми способами заставлять делать то, что ему выгодно.

В церковной среде разочаровывают, например, сложившиеся отношения между священником и архиереем, которые сегодня довольно распространены в России и которые приходят к нам. Это очень неполезные отношения, когда священник старается скрыть любые проблемы на приходе, лишь бы не рассердить архиерея, и показывает самое лучшее, дарит подарки и заодно стремится хорошо архиерея накормить и напоить, чтобы он был доволен. Такие внешние поступки я очень не одобряю.

– Вы ошибались в людях? Какой совет вы бы дали тому, кто ошибся в человеке, которого он считал другом?

– Ошибался, конечно. Но я стараюсь изначально ни о ком не составлять слишком высокого мнения – как раз для того, чтобы не разочароваться. Все мы люди, все грешны, но это не значит, что мы не должны людей любить.

– По вашему мнению, какими качествами должен обладать духовник, чтобы новоначальный понял, что к этому священнику полезно идти на исповедь и за духовным окормлением?

– Духовник на исповеди не должен спешить, должен выслушать исповедника, не осуждать его, не гневаться и не укорять человека.

– Каким советам духовника не нужно следовать?

– Всем, которые не служат ко спасению или хотя бы к продвижению по духовной лестнице.

– Что в современном мире есть смирение? Быть смиренным сегодня – это как?

– Смирение как добродетель, по-моему, с годами не изменяется. Но его трудно определить словами. Есть просто признаки, по которым можно себя проверить. Если ты, например, на оскорбительное слово обижаешься или оправдываешься, когда тебя обличают в ошибке, тогда ты, наверное, еще не обладаешь смирением.

– Как можно быть человеком смиренным и одновременно сохранять чувство человеческого достоинства?

– Мы можем ссылаться на «человеческое достоинство» в отношении к государству или, например, в рабочем пространстве, иногда даже сохранять достоинство как защиту против неверующего общества. В личных и ценных для нас отношениях нам лучше исходить от христианского понятия любви, которая «долготерпит, милосердствует, <…> не завидует, <…> не превозносится, не гордится…». Если мы тогда даже жертвуем своим «человеческим достоинством», мы не ошибемся и не посрамимся.

Митрополит Берлинский и Германский Марк

– С кем вы можете поговорить по душам о том, что волнует?

– С моим духовным отцом – владыкой Марком.

– Кто для вас самый близкий человек?

– Моя мама. Естественно, для православной матери приятно, что сын стал епископом. Она рада иногда меня сопровождать на приход, например, но это не всегда полезно – и для нее, и для меня.

– Недавно вышел фильм «Под покровом великой княгини», который ваша мама Мария Ингрид сняла о женском монастыре преподобномученицы Елисаветы в Бухендорфе (Под покровом Великой Княгини. Фильм Марии Бандманн).

– Вообще, на все проекты мама берет благословение у владыки Марка. А фильм про Бухендорф попросила ее сделать игумения Мария (Сидиропуло). Съемки велись в разные годы на протяжении 15-ти лет. И так сложился этот фильм.

– Владыка, можете назвать духовных (и не только) лиц, с которыми вы хотели бы встретиться и побеседовать?

Чаще всего Бог со мной разговаривает через встречи или слова будто бы посторонних людей, через случайные ситуации

– Я постоянно ищу таких людей, от которых я мог бы получить совет или назидательное слово. Но чаще всего Бог со мной разговаривает через встречи или слова будто бы посторонних людей, в случайных ситуациях. И на это я научился обращать внимание. Я интеллектуал и нуждаюсь не столько в прозорливых и простых советах, сколько в собеседниках для серьезных и глубоких дискуссий в духе святых отцов. Я пару таких людей уже встречал, но не хотел бы называть их имена.

– Давайте представим, что у вас появилась возможность поговорить с Богом. О чем бы вы Его попросили?

– Чтобы Он мной руководил на пользу и на благо Церкви. Чтобы Он не оставил и помог бы тем, кто попросил меня помочь, но которым помочь не в моих силах.

– А что бы сказали?

– Господи, благодарю Тебя и помилуй меня, грешного!