«Основная миссия священника – вести людей к Причастию»

Отец Йордан учился на художника в Болгарии, а стал иконописцем. Готовился к дружеским диспутам о вере с евангелистами, а подготовился к вступительным экзаменам в семинарию. Сегодня он окормляет общину православных болгар в Нюрнберге, реставрирует картины и иконы, а еще… развозит пиццу.

С протоиереем Йорданом Пашевым, настоятелем общины во имя преподобного Феодосия Тырновского, мы беседуем о том, как складывается жизнь священника Болгарской Православной Церкви в Европе.

– Вы родились в болгарском городе Пазарджике. Как получилось, что вы покинули родину и теперь окормляете приходы Болгарской Православной Церкви сразу в нескольких странах Европы?

– В 1999 году искали художники для росписи храма в Германии. Меня выбрали для работы в команде с одним фресковиком из Болгарии и одним из Венгрии. В священники меня рукоположили намного позже, когда у меня уже была семья.

– В Пловдиве вы окончили художественную школу и, очевидно, планировали связать свою жизнь с искусством. Но как родилось желание стать священником?

– Во время обучения в художественной школе я увлекся иконописью. Тогда, в 1980-е, это было довольно странно в глазах моих друзей. Рядом с моим домом в старинном Пловдиве стояла реставрируемая церковь. Я подружился с реставраторами икон, и они позволили мне им помочь. Так во мне возник интерес к церковному искусству. Позже, когда проходил срочную военную службу, оказалось, что в моем батальоне есть ребята- евангелисты. Мы целыми ночами спорили о вере. По воскресеньям я стал ходить в церковь и разговаривать со священником, чтобы лучше подготовиться к дискуссиям с ними. Удивительно, таким образом я незаметно для самого себя подготовился к вступительным экзаменам в духовную академию в Софии.

– Писание икон – очень ответственное дело. Какого стиля вы придерживаетесь? Стараетесь подражать иконописцам прошлого или ориентируетесь на мастеров более позднего, возможно, даже современного периода?

– В Университете Велико Тырново я пять лет изучал церковное искусство. Нам преподавали совершенно разные иконографические техники и стили. У каждого формировались свои предпочтения. В прошлом можно многому научиться, но иконописцу важно прикоснуться к сердцу современного молящегося перед иконой человека. Каждый из нас шел своей дорогой. Некоторые стали фрескописцами, другие иконописцами, а третьи, как я, священниками. Парень с моего курса стал монахом и сейчас подвизается в болгарском Зографском монастыре святого Георгия на Афоне.

– Насколько я знаю, вы занимаетесь реставрацией настенных росписей в храмах. Опишите наиболее запомнившиеся места работ и свои впечатления от того, с чем приходилось соприкоснуться.

В прошлом можно многому научиться, но иконописцу важно прикоснуться к сердцу современного человека

– Я начал свою работу в качестве реставратора фресок в мастерской покойного баварского мастера Герберта Эйхнера. Он нашел меня, когда я писал фрески в церкви в Айхштетте. В то время я не ожидал, что это станет моим основным занятием до рукоположения. Одним из самых интересных мест, где я работал, был Фрайзингский католический собор XIII века. Нас было больше 20 реставраторов разных национальностей, и работали мы около двух лет. Папа Бенедикт присутствовал на открытии собора, и мы получили от него благодарственные письма. Через год я получил заказ сделать для папы архитектурный макет духовной семинарии, в которой он учился. А потом мне было поручено сделать копию иконы XII века для кардинала Мейснера Кельнского.

Одним из самых запоминающихся объектов стала монастырская библиотека в Штраубинге, где чистка верхних слоев была чрезвычайно деликатной, а работа заняла много времени. Затем менеджер принес машину, которая убирала грязь намного быстрее, но потери в оригинале были большие. К счастью, комиссия решила продолжить испытанный старый метод миллиметр за миллиметром с использованием скальпеля.

– Расскажите немного о приходах, которые вы окормляете. Какие это города и храмы? Насколько многочисленны общины? Ваши прихожане – кто они?

– Сначала расскажу о немецком Нюрнберге и общине во имя преподобного Феодосия Тырновского. Богослужения проходят в здании католической церкви и продолжаются в соответствии с расписанием на год, несмотря на эпидемию и ремонтные работы в здании. Я ежедневно общаюсь с людьми через интернет и по телефону. Город очень красивый и с богатой историей: это город Альбрехта Дюрера, а также город, где находился штаб Гитлера.

А еще я окормляю приход на Майорке (Испания), храм великомученицы Златы Могленской. Но из-за пандемии COVID-19 в этом году я туда не приезжал. В предыдущие годы я часто летал на остров к православным болгарам – их там около 10 000 человек. Но сегодня, увы, ситуация этого не позволяет. Город очень красив, расположен на берегу Средиземного моря самого большого из Балеарских островов.

– Удается ли вести в общинах внебогослужебную деятельность? Если да – из чего она складывается?

– Путешествия и паломничества, курсы и семинары, а также богословские дискуссии. Все они предназначены для широкого круга людей, молодых и старых, начинающих и продвинутых. Провожу курсы иконописи, настенной живописи и других техник изобразительного искусства в Германии и Швейцарии уже 15 лет. Новым является то, что каждый может участвовать в обучении онлайн через интернет.

– А чем вы занимаетесь между богослужениями? Работаете на светской работе? И какие проекты осуществляете?

– В Германии моим основным занятием была реставрация фресок. Но уже пять лет мы с женой и двумя детьми живем в Цюрихе. Нам с супругой приходится работать: в Швейцарии очень высокий, а следовательно, и затратный уровень жизни. В течение недели я доставляю пиццу на велосипеде в крупную сеть ресторанов. Конечно, я продолжаю писать иконы и фрески.

– В 2019 году вы получили диплом по специальности «межкультурная теология» в Базельском университете. В двух словах: в чем суть профиля, и какова цель учебы?

– Одна из главных проблем современной Европы – это мигранты из более бедных стран. Многие из этих бедных людей верят во Христа. Культурные особенности людей формируются во многом под влиянием их веры. Чтобы помочь им интегрироваться, мы должны сначала познакомиться с ними.

– Расскажите о сложностях, с которыми вы, как священник, регулярно сталкиваетесь в своем служении. И какие проблемы испытывают окормляемые вами приходы?

– Длинная история… Я начал свое служение с большим желанием и любовью, я старался. Я был счастлив за каждого человека, которого сумел привести к Чаше. Я считал, что это мой путь. И успехи не заставили себя ждать: за несколько лет церковные общины были организованы в Нюрнберге, Пальме, Цюрихе, Женеве. Не искал награды или похвалы за свою работу. Люди доверяли мне свои страдания и любовь, и это моя самая большая награда. Но потом пришли разочарования, меня наказали и запретили на некоторое время в служении. Я пережил это очень тяжело. Конечно, я совершал ошибки. Мы все ошибаемся. Сейчас я осторожнее, наши испытания – урок.

– По родине не скучаете?

– А как же! Я все еще мечтаю о лесах Родопских гор, которые я храню в своих детских воспоминаниях. А реки плодородной Тракии и нашего Черного моря!.. Но со временем мы привыкаем к тому месту, где живем, и когда я рассказываю своим детям о родине, я вижу, что они этого не чувствуют. Они родились в Германии, выросли в Швейцарии, и Болгария для них – родина предков.

– В европейских приходах Болгарской Церкви, насколько я знаю, катастрофическая нехватка священников. Их первоочередная задача, конечно же, сводится к окормлению уже существующих общин, которые, наверняка, складываются в основном из соотечественников. Ведет ли Болгарская Церковь – особенно в странах, где находятся окормляемые вами приходы, – миссионерскую деятельность, и в чем она выражается?

– Основная миссия священника – вести людей к Причастию. Проблемы зарубежных православных общин идентичны и оправданы странами, в которых мы находимся. Вы знаете, что православные общины сформированы по этническому принципу: русские, греческие, болгарские?.. Правильно это или неправильно, но это факт. Но поскольку у нас нет собственных храмов и мы вынуждены арендовать помещения для богослужений, болгары часто ходят на службу в храмы других Православных Церквей. Хорошие отношения с братскими Церквями позволяют нам собирать нашу паству. Священников не хватает, и я рад, что, когда я не нахожусь в определенной общине в воскресенье, я могу, например, отправить своих прихожан молиться в храм Русской Церкви.

У нас в Западной Европе много воскресных школ, и мы вместе проводим праздники. К сожалению, многие руководители школ и организаций все еще ощущают унаследованное негативное отношение к вере. Поэтому очень важно работать с детьми.

– Удается ли вам поддерживать отношения с представителями других Поместных Церквей и иных конфессий? Если да – то как складывается диалог и общение?

– Здесь, в Цюрихе, за последние несколько лет нам удалось создать Общество православных общин. Еще у нас есть православное священническое собрание. Там мы обсуждаем общие дела и проблемы. Мы строго соблюдаем правила, и у нас очень хорошие отношения с инославными. В городе есть две русские, две сербские и греческая церкви. Есть также румынские и болгарские, армянские, сирийские и другие церковные общины, которые используют здания католической и реформатской деноминаций.

– По ощущениям и собственным замечаниям: духовный упадок и дехристианизация Европы – грустный факт или несоответствующее реальности преувеличение?

– Мне кажется, что интернет, радио и телевидение больше показывают такую Европу, которую хочет видеть общество или какую определенные круги общества хотят показать массовому зрителю. Это не всегда так. В воскресенье я служил в Нюрнберге, где из-за отсутствия собственной церкви мы используем католическое здание. Пока мы ждали окончания их службы, чтобы начать нашу, я разговаривал с нашими прихожанами о том, что спасение в Православии, и оно возрождается, а Запад приходит в упадок. Каково же было наше удивление, когда после богослужения из католического здания вышло более 100 верующих, а пришедших на православную службу было всего 20 человек.

– Главный урок за годы священнического служения?

– Трижды отмерь, один раз отрежь! Было время, когда я реагировал на каждую несправедливость спонтанно и эмоционально. Со временем я понял, что все – Божие Провидение и не стоит торопиться, чтобы не попасть под осуждение. Мы должны сохранять мир в душах, чтобы помогать другим.

Мы должны сохранять мир в душах, чтобы помогать другим

– Какие слова из Священного Писания вас особенно вдохновляют и поддерживают в трудные минуты жизни?

– Это отрывок из Евангелия от Луки: И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними. И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? ибо и грешники любящих их любят. И если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? ибо и грешники то же делают. И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд (Лк. 6: 31–36).