Краткий исторический очерк московского Сретенского мужского монастыря. Часть 2

Крестный ход в Сретенский монастырь через Спасские ворота Кремля, мимо Николаевского дворца (нач.1910-х гг.)

Сретенский монастырь устроен и украшен был за счет царских и боярских вкладов, но лишился их в неприятельские нашествия и пожары, которые неоднократно опустошали обитель. Такие утраты вознаграждались вкладчиками и вкладчицами из знатных фамилий; поступавшие вклады заносились и теперь заносятся в старинный Лицевой синодик, хранящийся в богатой ризнице обители.

29 мая 1737 года во время большого пожара в Москве в Сретенском монастыре погорели кровли на церквях, теплая церковь во имя святителя Николая Чудотворца, святые иконы и утварь – все без остатка сгорело, также на игуменских и братских кельях кровли погорели. Из донесения иеромонаха Иакова с братией, представленного в московскую Сенатскую контору, подробно видно положение обители после пожара – монастырь находился в скудном положении. «Крестьян, земель и игумна не имеетца», – сообщает иеромонах Иаков и просит помощи для возобновления обители. 19 декабря того же года архитектору И. Мичурину поручено было осмотреть обитель. Он, по осмотре, и представил в марте 1738 года в Коллегию экономии Синодального правления подробное описание, что необходимо исправить в обители, а также и смету расходов[2]. В 1738 году назначен игуменом Петр (Котляревский), и с 19 июля 1740 года начались перестройки в обители.

Еще при самом вступлении своем игумен Петр 14 марта 1739 года обратился в канцелярию Синодального правления с просьбой о назначении караула для охраны богатой ризницы обители, а также и храмов. Из донесения игумена видно, что в то время в обители было братии только три человека. 6 июня того же года определено два отставных солдата для охраны ризницы и прочих драгоценностей обители[3].

Резной крест в храме Донского монастыря

Из делопроизводства Московской сенатской конторы[4] видно, что дело о перенесении этого креста в Сретенский монастырь возникло еще 22 августа 1754 года вследствие того, что Григорий Семенович Шумаев оказался «весьма стар и дряхл и не в твердой памяти, так как ему 90 лет, а в доме его при нем, кроме одного его сына – отставного матроса Василия Григорьева (который по отставке числился в богадельне) с женой – никого нет, но и сын к содержанию и хранению упомянутого креста весьма ненадежен, так как пьянствует и непочтителен к отцу». Крест же этот помещается над сенями на чердаке. Поэтому в ограждение от пожара, с согласия самого Шумаева, приказано было разобрать крест и перенести в Сретенский монастырь. Но так как оставалось еще отделать некоторые части, а у старика Шумаева не хватало средств, то ему в награждение выдано 100 руб. из статс-конторы. Синодальному члену архимандриту ставропигиального Новоспасского монастыря Мисаилу поручено Святейшим Синодом осмотреть место в Сретенском монастыре, и когда крест будет установлен, если в резьбе и в украшениях окажутся «неприличности», то для этого поручить осмотреть заседавшим в консистории, и по осмотре донести Святейшему Синоду. 11 января 1755 года Шумаев просит контору правления сената о назначении десяти человек резчиков и столяров для разборки и постановки креста, причем указывает, что иконостас к кресту делали ему служители вдовы Анны Михайловны Ржевской – Роман Иванов и Филипп Чепарин, и просит допустить их к разборке и постановке креста. Правительствующий Сенат сделал распоряжение об отыскании означенных мастеров, но оказалось, что Роман Иванов умер, а Филипп Чепарин в Санкт-Петербурге в команде генерал-лейтенанта Фермора. А потому велено в самое скорое время набрать 10 человек искусных столяров и резчиков, отвести к Шумаеву на двор и приставить надежного унтер-офицера, дав ему четырех солдат, которым приказано смотреть, чтобы вещи и украшения креста не были утрачены, а для этого не велено впускать как посторонних лиц, так и сына Шумаева. В 1755 году, в феврале, нельзя было перенести крест в монастырь, как видно из делопроизводства, так как стояли морозы, а вследствие стужи некоторые вещи могли повредиться, а потому дело отложено до теплой погоды, а в это время определено назначить способного человека для снятия рисунка этого креста и пронумерования вещей, где какие стоят, составив для этого особую записку.

В том же году, 17 февраля, Правительствующий Сенат обратился к архитектору князю Дмитрию Ухтомскому с просьбой прислать опытных людей для составления рисунка и описи креста. Сенат прислал живописцев: Александра Полозова, Василия Иванова и архитекторских дел копииста Григория Полозова, а Московский магистрат назначил столяров: Ивана Кутилина, Василия Деревщикова, Семена и Петра Кондратьевых, Филиппа Кононова, а для караула назначен был сенатской конторы капрал Дмитрий Давыдов и к нему четыре солдата. С 29 марта по 7 апреля 1755 года происходила переноска и установка креста, а затем, по 4 апреля 1761 года, дополняли и отделывали некоторые части его, после чого он был сдан по описи игумену обители под расписку.

Далее из делопроизводства видно, что в монастырь для богомолья, а более всего для осмотра креста во время святой службы, всегда приходит множество народа и бывает теснота, и хотя караул и существует, но все-таки трудно уберечь киот от повреждения, а поэтому устроена решетка и вставлены стекла в киот. 3 ноября 1755 года члены Московской духовной консистории игумен Угрешского монастыря Иларион и иерей Иоанн Спасский осматривали крест и, по освидетельствовании, «неприличностей и противностей святой Церкви» в украшении не найдено. 15 мая 1756 года члены Московской духовной консистории архимандрит Богоявленского монастыря Иоасаф, архивариус Дмитрий Кривинков и секретарь Филипп Донской еще раз осматривали крест после вновь произведенных в нем дополнений и поправок.

Из описи монастыря 1763 года[5] известно, что Сретенский монастырь в Москве, в Белом городе близ Сретенских ворот, построен благоверным великим князем Василием Дмитриевичем, от сотворения миpa в лето 6903-е. В том монастыре каменных соборных церквей три, в них престолов шесть. Далее в описи показаны размеры земли, которой владеет монастырь, затем идет подробная перепись образов церковной утвари и облачений обители. До 1761 года более 40 лет монастырь и ризница с утварью обходились без описи. В этой же описи подробно показаны доходы и расходы обители, описана ризница и монастырская библиотека.

В 1764 году, при учреждении монастырских штатов, Сретенский монастырь сделан заштатным семибратским, то есть на семь человек монахов (монастырская братия по штатам) и оставлен на содержании из его собственных доходов, что продолжается и до сей поры.

Из дел Каменного приказа[6] за 1777 год видно, что Сретенский монастырь имел особые участки земли, которые сдавал в аренду.

До 1812 года при монастыре было довольно обширное кладбище, но памятников его теперь в монастыре не видно, кроме одного не очень старого памятника Карамышева, однако уцелело несколько надмогильных досок с надписями, вделанных в стену на южной и западной папертях собора. Самая драгоценная из них находится у входа в предел Иоанна Предтечи, она вставлена рядом с доской, на которой иссечена приведенная нами надпись о построении собора и придела. Эта надгробная доска свидетельствует, что здесь, в приделе, у самого входа, погребен, соорудивший его по своему обещанию, здешний игумен Моисей Великосельский, скончавшийся в 1719 году 26 февраля 56-ти лет и 6-ти месяцев от роду. Игуменом же был в этой обители 26 лет; надо заметить, что при нем внесена в обитель часть мощей Марии Египетской.

Есть еще надгробная надпись другого здешнего игумена – Лаврентия Иванова, скончавшегося в 1757 году 22 ноября, 60-ти лет, а в обители жил 14 лет. Другие надписи – все светских лиц. Самая древняя из них – думного дворянина Василия Яковлевича Голохвастова, умершего в 1678 году. Самая поздняя – надгробная надпись генерал-майора князя Александра Александровича Прозоровского, умершего в 1769 году. Здесь были погребены также князья Вадбольские, Прозоровские, дворяне Лихаревы, Балк-Полевые, Черновы, Павловы, Бахметевы, Мещериновы, Голохвастовы, Корины, Марковы, Милютины и др. Теперь от всех этих надписей сохранились очень немногие, и то некоторые из них нельзя разобрать.

***

Наступил памятный 1812 год. Оставалось два с половиной месяца, когда дню сретения в Москве иконы Богоматери «Владимирской», бывшему в нашествие на Русь страшного восточного завоевателя, должно было исполниться 417 лет. Непобедимый западный завоеватель Наполеон I с громадным ополчением всей Европы вторгся в пределы нашего Отечества. Уже пал перед ним Смоленск, и чудотворная икона Богоматери «Смоленской», находившаяся в тамошнем соборе, была принесена в Москву и поставлена в Успенском соборе. Наполеон приближался к Москве, из которой множество жителей выехали. Продолжали выезжать и другие. Но начальство над русской армией, по воле царя, принял Кутузов, приобретший любовь народа: все ждали, что он даст битву, столь желанную для народа с самого вступления в Россию французов.

И вот наступило 26 августа – день обычного крестного хода в Сретенский монастырь. Но необычен был этот крестный ход в 1812 году. Известный викарий Московской епархии епископ Августин с двумя грузинскими архиереями обносил крестным ходом взятые из Сретенского монастыря чудотворные иконы Богоматери – Смоленскую, Иверскую и Владимирскую – вокруг Белого города, Китая и Кремля. От Сретенских ворот до Арбатских крестный ход шел посреди тянувшихся обозов с ранеными и умирающими солдатами. Этих солдат, взиравших и молившихся на чудотворные иконы Божией Матери и на древние хоругви, священники окропляли святой водой. Когда в этом крестном ходу все пламенно молили Богоматерь спасти уже не одну Москву, но всю Poccию от всепобеждающего завоевателя, тогда за 100 верст от Москвы пылала великая Бородинская битва и Наполеон, столь жадно и давно желавший сразиться с русской армией, в разгаре этого боя был, по свидетельству достоверных очевидцев, мрачен, задумчив, тревожен, нерешителен. Думали даже, что он болен: то он давал один приказ, то через мгновение отменял приказы своим полкам… Он мог с большим успехом выиграть Бородинскую битву, но упустил все открывавшиеся к тому случаи, страшась нового боя. Осененное Покровом Богоматери, наше христолюбивое, преданное своему царю и Отечеству воинство устояло в неравном бою.

На другой день после битвы русская apмия потянулась к Москве, и здесь впервые родилась в душе полководца как бы свыше ниспосланная мысль: оставить столицу неприятелю и тем самым приготовить ему неминуемую гибель.

Во время неприятельского нашествия на Москву Сретенский монастырь, как видно из донесения строителя, управлявшего этим монастырем, наместника игумена Чудова монастыря Феофилакта, сохранился от всеобщего пожара, постигшего Москву в 12-м году.

Строитель обители Феофилакт, по распоряжению Августина, общему для всех монастырей и соборов, собрал драгоценную церковную утварь и другие церковные вещи, хранившиеся в ризницах и храмах, и выехал с ними из Москвы в Суздаль за несколько дней до вступления в Москву французов. Остальное церковное имущество монастыря, по недостатку казенной подводы, было отправлено с купцами Капустиными в Казань[7]. В то время часть мощей Mapии Египетской не могла быть увезена из Москвы, потому что непрерывно находилась на виду у народа в храме. Эту святыню, по распоряжению московского главнокомандующего, запрещено было увозить, чтобы не произвести в москвичах ропота и уныния. Когда вступили в Москву французы, в Сретенском монастыре оставались два иеромонаха и несколько братий. Тогда кто-то из них сокрыл в монастыре драгоценные мощи. Французы, вступив в Сретенский монастырь, ограбили соборную церковь и храм Mapии Египетской и отыскали ковчег с частью мощей преподобной, но замечательно, что французы во время грабежа неоднократно брали в руки серебряный ковчег и опять ставили его на свое место – ковчег остался цел.

Сначала французы жили в этих двух храмах, но потом в нем был сделан лазарет для раненых. Церковь святителя Николая Чудотворца не была разорена французами, и в ней во все время пребывания их в Москве совершалась Божественная служба иеромонахами. Равно и кельи не были сожжены. Рассказывают, что французы жестоко били монахов, но они, твердо все перенося, оставались при монастыре. Особенно доставалось иеромонаху Алексию, от которого неприятель хотел добиться, где хранится монастырское имущество.

Когда французы вышли из Москвы, епископ Августин, возвратясь в нее, прожил неделю в митрополичьем селе Черкизове, когда же получил повеление заняться в Москве восстановлением поруганных святынь, устроением храмов и богослужения, то 7 ноября он переехал в Сретенский монастырь, так как архиерейские дома частью были разорены, частью сгорели. Владыка Августин привез с собой в эту обитель и чудотворные иконы Богоматери – Владимирскую и Иверскую[8]. Кремль до возвращения епископа Августина был заперт, чтобы сохранить остававшиеся еще в нем святыни.

8 ноября в Сретенском монастыре, в неоскверненном французами храме святителя Николая Чудотворца, епископ Августин совершил молебен с коленопреклонением, и из Сретенского монастыря отправился с некоторыми святынями ночью в Кремль для осмотра соборов.

10 ноября епископ Августин служил в Сретенском монастыре обедню, после которой читал от себя молитву: слезы, которых не мог он удержать, прерывали его чтение. После того он с крестным ходом перенес из Сретенского монастыри чудотворную Иверскую икону Богоматери в прежнюю часовню ее у Воскресенских ворот.

Из Сретенского монастыря епископ Августин ездил в Вифанию для погребения митрополита Платона, скончавшегося 11 ноября.

Освятив 1 декабря Покровский собор и, можно сказать, Китай-город, владыка Августин 12 декабря, в день рождения императора Павла I, освящал в Сретенском монастыре уже исправленную соборную церковь, а назначенный им крестный ход двумя потоками в это время обходил улицы Белого города, так что оба отделения сошлись в Сретенском монастыре. Множество народа наполняло славную обитель и новоосвященный соборный храм ее. Главнокомандующий Москвы граф Растопчин прочитал вслух народу известие о новых победах над французами и, по окончании всего, началась пальба из стоявших близ стен Сретенского монастыря пушек, отбитых у неприятеля.

В январе 1813 года епископ Августин переселился из Сретенского монастыря в Богоявленский. Но чудотворная Владимирская икона Богоматери, вo время пребывания в Москве французов снова посетившая через 417 лет Владимир, теперь осталась в Сретенском монастыре, в соборном храме, построенном в честь ее на том самом месте, где некогда была она встречена в Москве в первый раз. Поставить ее в Успенский собор еще было невозможно, потому что собор не был обновлен, был даже не отделан и придел. Уже в 1813 году, в самый праздник Входа Господня в Иерусалим, чудотворная икона была торжественно перенесена из Сретенского монастыря в Успенский собор.

В Сретенском монастыре после возобновления соборного храма обновлен был и придел его, равно и церковь во имя преподобной Марии Египетской. Мощи преподобной в серебряном ковчеге были снова внесены в соборный храм.

26 августа 1813 года, при описанном нами крестном ходе, Августин справлял годовщину по воинам, убиенным в этот день на Бородинском поле. Со знатнейшим духовенством он сам совершил в Сретенском монастыре литургию и панихиду по ним, и произнес столь известное слово, в котором, мысленно переносясь на Бородинское поле, взывал к земле, давшей вечный покой убиенным воинам, чтобы она хранила и лелеяла в своих недрах останки поборников и спасителей Отечества до дня, когда оживут и все сущие во гробах[9].

В 1832 году в Сретенском монастыре вновь отделана внутри теплая церковь, придел же святителя Димитрия Ростовского упразднен в ней для распространения церкви. Храм преподобной Марии Египетской пришел в ветхость, и служба в нем не совершается.

Вокруг соборного храма в 1850 году выведен красивый фундамент из белого камня, вместо прежнего кирпичного. Западная церковная ограда построена в том же году новая, и так как кельи пришли в ветхость, то на западной стороне монастыря против собора выстроен прекрасный двухэтажный корпус, в нем помещается трапеза.

В 1884 году главный соборный храм, прежде холодный в зимнее время, снабжен отоплением.

Читатели могут судить, как знаменателен в отечественной и церковной истории день праздника Сретения чудотворной иконы Богоматери «Владимирской» – 26 августа, какая явная помощь Царицы Небесной явлена не раз нашей православной Русской земле в этот день. В 1395 году страшный Тимур внезапно пошел назад из русских пределов. В 1612 году в ночь на праздник Сретения иконы Богоматери «Владимирской», разбитый Хоткевич бежал из Москвы. А 26 августа 1831 года в день обычного Сретенского крестного хода пала перед верным и победоносным русским воинством возмутившаяся и сильно укрепленная Варшава.

События, совершавшиеся в этот день, или решали судьбу нашего Отечества, или покрывали новой славой русское оружие, склоняя на нашу сторону перевес войны в тяжкой борьбе с нашими врагами.

И благочестивые москвичи не забывают каждый год участвовать в крестном ходу 26 августа в Сретенский монастырь. Священные воспоминания невольно овладевают душой при виде этого крестного хода. Сколько московских митрополитов совершали его в продолжение почти пяти веков! Его начал митрополит Киприан и потом совершали святители и чудотворцы Московские митрополиты Иона и Филипп и множество других памятных Москве архипастырей, являлись перед народом – Платон, Августин, Филарет, Иннокентий, Макарий.

В 1879 году митрополит Макарий, совершавший в Сретенском монастыре Божественную службу 26 августа, произнес замечательное слово[10].

В прошедшем 1884 году, 23 июня и 26 августа, по при­меру прежних лет, были совершены крестные ходы в Сретенский монастырь из кремлевских соборов и из уже кафедрального собора Христа Спасителя, воздвигнутого в память Отечественной войны 1812 года. По прибытии шествия, сопровождаемого епископом Дмитровским Алексием, викарием Московской епархии, к вратам Сретенского монастыря, чудотворная икона Пресвятой Богородицы «Владимирская» была встречена митрополитом Московским Иоанникием в полном облачении, и затем, при молитвенном пении и колокольном звоне, в предшествии Московского архипастыря, внесена была в соборный храм монастыря и поставлена в алтаре на горнем месте. Затем Божественная литургия отправлена была торжественно митрополитом Иоанникием, после чего крестный ход в прежнем порядке возвратился в Кремль[11].

В том же году, по благословению митрополита Московского Иоанникия, настоятель Сретенского монастыря архимандрит Серафим открыл по воскресным дням с 7 октября духовно-нравственные собеседования с народом, которые начинаются перед вечерней, в 2 часа пополудни, в соборном храме.

***

Общий вид Никольской церкви Сретенского монастыря перед разборкой (фото 1928 г., фототека ГНИМА, кол. IV, нег. 396)

Список настоятелей московского Сретенского монастыря

Среди бедствий от пожаров, неприятельских нашествий и междоусобных смут утратилось много древних письменных и археологических памятников, представлявших немалый интерес, и в числе других важных документов исчезли и многие памятники, содержавшие сведения о настоятелях Сретенского монастыря. Имена настоятелей, дошедшие до нас, по тщательном исследовании архивных и библиографических материалов[12], мы представляем далее в полном хронологическом порядке.

Игумен Иона – 1580 г.

Игумен Маркелл – 1598 г.

Игумен Ефрем – 1613, 1614, 1619 и 1627 г.

Игумен Моисей – 1634–1644 гг.

Игумен Варлаам – 1645–1648 гг.

Игумен Дионисий – 9 мая 1653 г., октябрь 1657 г., 1674–1682 гг.

Игумен Пахомий – 1688–1681 гг.

Игумен Корнилий – январь 1692 г.

Игумен Моисей (Великосельский) – с 1693 г. († 26 февраля 1719 г.)

Игумен Исаакий – 1721–1726 гг.

Игумен Феодор (Левонов) – 23 февраля 1731 г. – 2 января 1732 г. (переведен из Колоцкого монастыря Смоленской епархии, где был с февраля 1729 г., а в 1732 г. переведен в Угрешский монастырь)

Игумен Евсевий (Леонов) – определен 20 января 1732 г., упоминается до 1736 г.

Иеромонах Иаков – в 1737 и 1738 г.

Игумен Петр (Котляревский) – 1740–1742 гг.

Игумен Софроний (Зиминский) – 1742–1744 гг.

Игумен Лаврентий (Иванов) – с 1744 г. († 22 ноября 1757 г.)

Игумен Максим – 1758 г.

Архимандрит Иоасаф – в ноябре 1759 г. (затем переведен в вяземский Предтечев монастырь, где пробыл до 1778 г.)

Архимандрит Маркелл (Тросницкий) – 1762–1764 гг. (из дворян Польской области Полоцкого воеводства)

Игумен Гедеон – 1770 г. (переведен из Угрешского монастыря)

Строитель Антоний (Протопопов) – 1765–1769 гг., игумен – с 1770 г. (11 мая 1771 г. переведен в Угрешский монастырь)

Архимандрит Никон – 1772–1778 гг. (взят из Киева, затем переведен в Севскую семинарию прокуратором)

Игумен Арсений – упомянут 5 января 1783 г.

Строитель Филарет – январь 1806 г.

Игумен Максим (Погудкин) – определен 19 сентября 1805 г. (но вскоре отказался от игуменства; в 1816 г. определен в Песношский Николаевский монастырь Московской епархии; в 1836 г. уволен по старости; † 29 марта 1850 г.)

Феофилакт – 1806–1814 гг. (из купеческого звания; пострижен в Песношском монастыре в 1801 г., в 1806 г. назначен строителем Сретенского монастыря; 16 января 1814 г. назначен наместником Чудова монастыря, 12 февраля того же года посвящен во игумена Угрешского монастыря с оставлением за ним и должности наместника; в июне 1819 г. – архимандрит Дмитровского Борисоглебского монастыря; 22 февраля 1822 г. – архимандрит московского Златоустовского монастыря; перемещен в московский Данилов монастырь; 29 апреля 1831 г. по прошению уволен на покой, удалился в Песношский Николаевский монастырь и там скончался на 61-м году от рождения в 1842 г.)

Строитель Израиль – 1819–1822 гг. (переведен в Николо-Угрешский монастырь)

Игумен Сергий – ? (31 августа 1836 г. переведен в Песношский Николаевский монастырь; 3 июня 1851 г. произведен в архимандрита; † 22 мая 1857 г.)

Строитель Мелхиседек – 12 августа 1836 г. – 23 ноября 1842 г. (произведен из казначеев Троицкой Сергиевой лавры; затем переведен в Высоцкий Богородичный монастырь в г. Серпухове Московской губернии; † 16 марта 1850 г.)

Архимандрит Ионафан – ? (24 мая 1853 г. переведен в московский Покровский монастырь; в 1859 г. уволен по болезни)

Архимандрит Виктор – ? (в 1859 г. переведен в Лужецкий Рождество-Богородичный монастырь у города Можайска Московской губернии; в мае 1872 г. – обратно в сретенский монастырь)

Архимандрит Вениамин – 1863–1872 гг. (в мае 1872 г. переведен в московский Покровский монастырь)

Архимандрит Виктор – с мая 1872 г. по 1879 г. (затем на покое в московском Донском монастыре)

Архимандрит Антонин – с 1 мая 1883 г. по 25 октября 1883 г. (затем назначен епископом Старицким)

Архимандрит Серафим – назначен 21 февраля 1884 г. с возведением в сан архимандрита (из иеромонахов московского Богоявленского монастыря; до пострига – протоиерей Димитрий Григорьевич Богоявленский; более 12 лет был настоятелем церкви при императорской Екатерининской богадельни в Москве; 20 июня 1882 г., в благодарность за собеседования его в читальне богадельни с народом, преимущественно фабричным, ему был поднесен слушателями золотой, украшенный бриллиантами, наперсный крест с золотой цепью и надписью: «Дорогому наставнику от благодарных слушателей»[13]; ранее, в 1874 г., поднесен был ему от фабрикантов и их рабочих золотой наперсный крест с украшениями за публичные беседы с народом; с 7 октября 1884 г., по благословению митрополита Московского Иоанникия, архимандрит Серафим каждый воскресный день в два часа пополудни в соборном монастырском храме ведет духовно-нравственные собеседования с народом, и всегда, к утешению православных, заключает их общим церковным пением)

Публикация подготовлена студентами Сретенской духовной семинарии. Печатается по кн.: Краткий исторический очерк московского Сретенского монастыря. М., 1885.