Русская Православная Церковь ХХ век
19 мая

Владыка Тихон, архиепископ Алеутский и Аляскинский

1915 год – Государь император Николай II наградил 17 архиереев высшими наградами Русской Православной Церкви.

1916 год – Государь император Николай II, особо отметив в своем рескрипте значимость архипастырского служения архиепископа Литовского Тихона (Белавина), наградил его бриллиантовым крестом на клобук.

Так было отмечено подвижническое служение будущего Патриарха Всероссийского на благо Отечества и Церкви Христовой.

1918 год – Поместный Собор откликнулся на опасные случаи обращения некоторых православных (от епископов до мирян) для решения церковных дел к враждебной Церкви гражданской власти.

Этот тревожный симптом показал, что традиции подчинения Церкви государству оказывались живучими даже в условиях правления богоборческого правительства, не скрывавшего своих антиклерикальных настроений.

Спустя несколько лет гражданские власти сами начнут активно участвовать в церковных делах, стремясь действовать по известному принципу: «разделять и властвовать».

Пока этого еще не было. Однако опасность возможного «сотрудничества» людей Церкви с антихристианским «миром» Собор уже почувствовал. Именно поэтому его члены предлагали епископа, противящегося высшей церковной власти и обращающегося за содействием к власти гражданской, или священнослужителя, а также низших клириков, противящихся своему епархиальному архиерею, находящемуся в единении с высшей церковной властью, — наказывать вплоть до извержения из сана, а мирян — вплоть до отлучения от Церкви. Так же предполагалось наказывать за службу в противоцерковных учреждениях, а равно и за содействие проведению в жизнь враждебных Церкви положений декрета о свободе совести и аналогичных ему актов.

1918 год – На Киевскую митрополичью кафедру был избран митрополит Харьковский Антоний (Храповицкий).

Православные архиереи Украины отказались поддержать предложение министра исповеданий гетманского правительства В. В. Зеньковского не выбирать нового митрополита Киевского на епархиальном съезде, а отложить выборы до Всеукраинского Собора.

Митрополит Антоний (Храповицкий)

По инициативе руководителя военного ведомства в армии А. И. Деникина протопресвитера Георгия Шавельского в Ставрополе был проведен церковный Собор. На Соборе присутствовало 56 делегатов от православных религиозных организаций, приходов, от военного духовенства всего Юга России. В числе делегатов было 11 архиепископов и епископов. Из иерархов наиболее заметную роль на Соборе играли архиепископ Донской и Новочеркасский Митрофан (Симашкевич) и архиепископ Таврический и Симферопольский Димитрий (Абашидзе), активный член Всероссийского Поместного Собора 1917–1918 гг. В Соборе участвовали епархиальные и викарные епископы, клирики, миряне от Ставропольской, Донской, Кубанской, Владикавказской и Сухумо-Черноморской епархий, члены Всероссийского Поместного Собора, оказавшиеся на территории, занятой войсками генерала Деникина, а также представители от военного духовенства и командования Вооруженными Силами Юга России. Своим председателем Собор избрал архиепископа Донского Митрофана. Товарищами председателя были избраны архиепископ Димитрий, протопресвитер Георгий Шавельский и князь Е. Н. Трубецкой.

Приветствуя «Поместный Собор Юга России, подымающий меч духовный против врагов Родины и Церкви», генерал Деникин выразил надежду, что Церковь будет освобождена от большевистского плена.

Принятое Собором обращение к всероссийской пастве выражало позицию прямой поддержки Белого движения. «Героическое, победоносное движение к центру России Добровольческой армии, казачьих войск, — подчеркивалось в этом обращении, — поддерживаемое мощным, неудержимым движением войск адмирала Колчака, генерала Юденича и славных западных союзников русского народа, вселяет в души всех верующих русских людей чувства горячего упования с Божией помощью скорого избавления наших братьев, тяжко страдающих под игом большевизма в центральных губерниях России».

Ставропольский Собор образовал самостоятельно действующий и самоуправляющийся до восстановления естественных связей со всей Русской Церковью и патриархом Тихоном орган — Временное высшее церковное управление (ВВЦУ) в составе 18 членов. ВВЦУ подчинялось генералу Деникину, как главнокомандующему «Освободительной армией Юга России». Когда Деникина на этом посту сменил барон П. Н. Врангель, ВВЦУ стало подчиняться ему. В ВВЦУ Собором были избраны: председателем — архиепископ Донской Митрофан (Симашкевич), товарищем председателя — архиепископ Таврический Димитрий (Абашидзе), членами: протопресвитер Георгий Шавельский, профессор, протоиерей Александр Рожденственский, граф В. В. Мусин-Пушкин и профессор П. В. Верховский. Первые заседания членов ВВЦУ, как вспоминал протопресвитер Георгий Шавельский, «происходили в Екатеринодаре, с переходом же ставки в Таганрог — иногда в Таганроге, чаще же в Новочеркасске».

Донской монастырь

Патриарх же поселился в одной из комнат маленького двухэтажного дома, рядом с надвратной церковью Донского монастыря, в условиях суровой охраны и постоянного наблюдения. Патриарху запрещалось без разрешения выходить из монастыря, посещать монастырские храмы; круг людей, допущенных к нему, был строго ограничен. Таким образом, удалось достичь его фактической изоляции от дел церковного управления.

К участию в работе обновленческого Высшего церковного управления (ВЦУ) удалось склонить епископа Леонида (Скобеева), что придавало некоторую видимость законности ВЦУ.

На Троицком подворье, в покоях первосвятителя-исповедника, в тот же день водворилось самочинное ВЦУ во главе с епископом Антонином (Грановским). Еще в последние дни пребывания на подворье за патриархом было установлено постоянное негласное наблюдение, которое продолжилось и в Донском монастыре.

1924 год – Бывший протоиерей, обновленец Владимир Красницкий подал прошение на имя Святейшего Патриарха Тихона.

Красницкий просил принять его и его «собратьев» в молитвенно-каноническое общение и «благословить потрудиться над восстановлением общецерковного мира и подготовке очередного Поместного Собора в организующемся при Вашем Святейшестве Церковном Управлении, покрыв своей архипастырской любовью все, в чем я прегрешил в период церковно-обновленческого движения». Патриарх написал на этом письме следующую резолюцию: «Ради мира и блага церковного, в порядке патриаршей милости, согласен принять в общение Протопресвитера Влад[имира] Красницкого. Св. Синоду предлагаю обсудить вопрос о его включении в состав образуемого Высшего Церков[ного] Совета. Патр[иарх] Тихон».

1946 год – Собор сербских епископов (19–20 мая) дал согласие на то, чтобы Церковь в Чехословакии возглавил русский епископ.

Отношения Русской Церкви с Православной Церковью в Чехословакии складывались непросто. После гибели в 1942 г. единственного епископа Чешской Православной Церкви Горазда ее каноническое существование было вообще поставлено под сомнение. Однако в 1945 г. в Прагу подоспела помощь. Посланец Московской Патриархии архиепископ Орловский Фотий (Тапиро) провел переговоры с представителями верующих о принятии Чешской Православной Церкви в юрисдикцию Московского Патриархата (до этого она находилась в юрисдикции Сербского Патриархата). Окончательное разрешение перехода Чешской Церкви в юрисдикцию Московского Патриархата было дано Архиерейским Собором Сербской Православной Церкви 15 мая 1948 г. Во главе ее на правах экзарха оказался бывший епископ Ростовский Елевферий (Воронцов).

В установочных документах Совета по делам Русской Православной Церкви на этот счет имеется следующее положение: “Совет считает, что Московская Патриархия должна оказывать особую помощь Православной церкви в Чехословакии и укреплять ее влияние”.

1959 год – В журнале «Темпо» за подписью неизвестного в Советском Союзе Ламберто Фурно опубликована статья «Примут ли русские участие в Константинопольском Соборе?».

Автор статьи сообщал миру, что «Патриарх Московский и всея Руси Алексий VI (так в тексте статьи! — Ред.) намерен принять участие в Соборе. И на самом деле, в течение последних двух месяцев апостольский нунций в Вене монсиньор Делле Пиане встречался несколько раз с тремя православными епископами, направленными московским Синодом специально для встреч, если не для переговоров, об участии русских в Соборе». Это провокационное заявление ошеломило как власть, так и руководство Московского Патриархата.

Далее Фурно указывал точный адрес тайных встреч: Вена, Терезианумгассе, д. 31. Красочное описание «трех бородатых прелатов» не оставляло читателя равнодушным: «В своих весьма характерных клобуках, каждый раз направляясь на переговоры открыто, без каких-либо предосторожностей, и, может быть, вследствие этого необычного отсутствия загадочности и таинственности избежали несвоевременного разглашения сведений о важнейших встречах, первых встречах между представителями католиков и раскольников (имеются в виду епископы Русской Православной Церкви. — Ред.) с тех пор, как в СССР к власти пришли коммунисты».

Что касается присутствия русских на Соборе, то, по мнению автора статьи, оно рассматривалось Ватиканом как весьма желательное: особых разногласий Фурно не видел, «если не считать серьезного вопроса о непризнании главенства и непогрешимости папы», заявляя, что «других догматических расхождений между католиками и православными не существует, а литургические расхождения не могут препятствовать установлению взаимоотношений».

Историческая безграмотность и безапелляционность авторской позиции поражает. Чего стоит, например, такое заявление: «...Самые недавние секретные сведения, полученные на Западе, подтверждают, однако, что угрозы, насилие и всевозможные ограничения в течение 40 лет вызвали у православных естественный пересмотр их враждебного отношения к Католической Церкви».

Митрополит Николай (Ярушевич)

Московская Патриархия отреагировала на статью быстро и жестко. Опровержение подготовил председатель Отдела внешних церковных сношений митрополит Николай (Ярушевич), который не только назвал измышления автора бредом, но и подчеркнул, что «мы рассматриваем предстоящий “Константинопольский” Собор, о котором говорил недавно папа Иоанн XXIII, как чисто католический, и ни в одном из таких Соборов, созывавшихся папами со времени 1054 г. (год разделения Церквей), Русская Православная Церковь не принимала и не предполагает принимать участие».

Власть полностью поддержала решение Московской Патриархии и Совета по делам Русской Православной Церкви об опровержении через советскую центральную прессу. 12 июня 1959 г. один из хрущевских идеологов, заведующий Отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам Л. Ф. Ильичев порекомендовал давать его в «спокойном тоне», что «позволит избежать возможной со стороны Ватикана провокации, выяснить подлинные причины публикации статьи, а в последующем, когда у Московской Патриархии будет достаточно фактов, сделать более обстоятельное выступление в печати об отношении Московской Патриархии к католическому Собору».

Для освещения дальнейших событий важно подчеркнуть, что уже в мае 1959 г. итальянская сторона заявила о желании видеть русских на Соборе, а Московская Патриархия исключала любую форму своего участия в нем. И власть весной 1959 г. это мнение разделяла.

Официальное заявление Синода о том, что «Московская Патриархия рассматривает предстоящий католический Собор как чисто римско-католический акт и, со своей стороны, не имеет никаких оснований, тем более намерений, вмешиваться в это дело», прозвучало 31 июня 1959 г.

Православный монастырь на Елеонской горе

Затем Его Святейшество и члены делегации Русской Православной Церкви отбыли на Кипр.

2000 год – Делегация Русской Православной Церкви во главе со Святейшим Патриархом Алексием II вылетела из Токио в Хабаровск.

Святейший Патриарх совершил краткий молебен в Рождественском кафедральном соборе Хабаровска, после которого обратился к правящему архипастырю Хабаровской епархии епископу Марку и прихожанам храма с приветственным Словом.

В этот же день – Его Святейшество посетил о. Большой Уссурийский.

Патриарх осмотрел часовню во имя мученика Виктора и отслужил заупокойную литию по погибшим воинам-дальневосточникам.