Форпост отца Петра

Немало наших современников Господь долгим путем вел к монашеству, а, приведя, подарил ни с чем не сравнимую радость участия в возрождении или создании обители. Один из них – приснопоминаемый архимандрит Петр (Афанасьев). В его «послужном списке» диплом Московской консерватории и работа в Музыкальном училище им. Гнесиных, руководство Московской государственной филармонией и создание новых музыкальных коллективов; звания профессора, заслуженного деятеля искусств РФ. В новейшей истории Русской Православной Церкви отец Петр навсегда останется как человек, который много сил, духовных и физических, положил на организацию монашеской жизни в трех обителях: Заиконоспасском ставропигиальном мужском монастыре в Москве и в двух женских, также ставропигиальных – Шостьенском Никольском в Рязанской области и Свято-Троицком Александро-Невском в селе Акатово в Подмосковье. О том, как развивается обитель на Рязанщине, рассказала настоятельница монастыря в Шостье монахиня Неонилла (Фролова).

Два храма – две судьбы, или Как Господь услышал молитвы сестер

Матушка, мне показалось непривычным, что большой монастырский храм находится не в ограде монастыря. И сестрам приходится идти на службу по сельской дороге...

Объясняется это так: в конце 90-х годов прошлого века в этом селе, что недалеко от Касимова, купила дачу семья москвичей, и вскоре по просьбе сельчан она стала ходатайствовать перед своим духовником (в то время – игуменом Петром, настоятелем Спасского собора Заиконоспасского, тогда еще бывшего, монастыря в Москве) о восстановлении здесь Никольского храма, построенного в XIX веке. А батюшка как раз искал место под подворье возрождаемой обители. Вместе со своими духовными чадами он молился, чтобы Господь указал его. Как волю Божию он воспринял это рязанское село с полуразрушенным храмом, который в результате был передан Церкви и получил статус Патриаршего подворья. Затем на окраине села был выделен участок для самого Подворья, и появилось сестричество, созданное по благословению Святейшего Патриарха Алексия II. В начале 2000-х годов бригада мастеров из города Северодвинска Архангельской области построила на территории Подворья замечательную деревянную церковь в северном стиле – в честь Успения Пресвятой Богородицы. Кто-то из корреспондентов назвал ее женским Афоном. Наверное, потому, что здесь во время службы для мужчин, кроме священника, двери закрыты. В Успенском храме читается монашеское правило и полунощница. Когда нет поста, совершается ранняя Литургия.

Страшно вспоминать, но в 2008 году храм был на волосок от гибели. Ночью, на Троицу, случился сильный пожар. Видимо, в старом сестринском корпусе, стоявшем на том месте, где сейчас построен уютный детский корпус, возникли проблемы с проводкой, – двухэтажное здание вмиг заполыхало. Расстояние от него до деревянной церкви – считанные метры. Мы с сестрами слезно молили Господа, чтобы Он уберег нашу церковь от уничтожения. И Господь услышал наши молитвы. Зарево от пожара было видно на всю округу – к нам на помощь поспешило чуть ли не все село.

В храме святителя Николая Мирликийского поразил серьезный объем ремонтно-реставрационных работ, проделанный с момента его передачи Церкви. Удивительны росписи храма. Они еще не закончены, но сколько уже сделано!

С росписями у нас вышла интересная история. Пока не требовались тонкие профессиональные работы – рука мастера, храм расписывали, можно сказать, все от мала до велика. И сестры обители, и прихожане, и даже малыши из детского сада, который монастырь полностью содержит. Школьники тоже частенько приходили. Кто вензелечки аккуратно делал, кто крестики – в общем, детской росписи в храме немало. Два года назад монахиня Параскева, по благословению отца Петра преподававшая в сельской школе рисование, была вынуждена уйти оттуда, чтобы всецело заняться реставрацией Никольского храма. Отец Петр благословил ее на это... К слову, по ее проекту в деревянной Успенской церкви был сделан резной иконостас. А Никольский храм – это такая махина! Три больших придела! Батюшка скорбел, что храм расписывается медленно. Но в последнее время в помощь матери Параскеве потихоньку стали прибывать добровольцы из Москвы. Сегодня в числе наших первоочередных задач – подготовка Никольского храма к визиту Святейшего Патриарха Кирилла. Мы полагали, что он состоится 22 мая, в день памяти святителя Николая Чудотворца, но узнали, что визит намечен на 21 мая. И поняли, что эта дата для нас не случайна. Отец Петр не раз говорил сестрам: молиться о возрождении и благоукрашении храмов нужно святому апостолу и евангелисту Иоанну Богослову. Несколько последних лет мы молились этому великому святому, прося помощи в завершении работ. И вот ждем Святейшего Патриарха на день памяти любимого ученика Спасителя!

Но внутренний стержень остается!

Матушка Неонилла, как я поняла, при монастыре создан не детский приют для сирот, а пансион? Кто же его воспитанницы?

Официально это подразделение называется так: «Служба помощи семье и детям». В наши дни нередко нуждаются в духовной поддержке, в духовном воспитании даже те дети, которые живут с родителями. Но в миру с его злом и неправдой, агрессивными атаками на идеалы и размыванием нравственных устоев очень трудно бывает выстоять. Бывало, что верующих девочек, посещающих храм, обижали в школе. Те не выдерживали насмешек, приезжали сюда. И здесь заканчивали школу. При этом с полной самоотдачей учились, молились, духовно возрастали, помогали сестрам на послушаниях. После окончания школы поступали в вузы. Что радует: студентки-выпускницы продолжают дружить между собой и приезжают в монастырь на православные праздники, как в свой родной дом. Да он и есть для них родной! Воспоминания о том времени, говорят девочки, самые теплые. Приятно от них слышать искреннее признание: «Наше детство в монастыре было счастливым!» На каком-то этапе, правда, пришлось столкнуться с серьезной проблемой, решение которой оказалось весьма болезненным. С некоторыми подопечными мы расстались, потому что их упорное нежелание подчиняться общим правилам, соблюдать нормы поведения могло пагубно отразиться на других. Нелегко было потребовать уехать – жалость мешала, однако батюшка, всегда смотревший в корень, сказал, что по-другому нельзя. И со временем мы поняли его правоту в этом вопросе.

То есть трудных подростков у вас нет?

Разные девочки к нам попадают. И если они вливаются в молитвенную и трудовую жизнь детского пансиона, их судьбы могут поменяться в лучшую сторону. Нет, я вовсе не утверждаю, что наши выпускницы все идеальные, правильные, не поддаются соблазнам современного мира. Маленький пример: у нас нет в свободном доступе компьютеров, а мобильные телефоны имеются только у игумении, казначеи, благочинной. (Еще сестрам, отъезжающим по делам монастыря или, допустим, в поликлинику, даем с собой для связи). Вступая в самостоятельную жизнь, девочки-выпускницы быстро осваивают мир новых технологий. Это их увлекает, захватывает новизной и, казалось бы, неисчерпаемыми возможностями. Но внутренний стержень у них остается. Он позволяет им разобраться, что является истинными ценностями, а что – фальшивка, мишура.

Расскажите, пожалуйста, в каких вузах учатся вчерашние подопечные обители?

В МГУ, в МГИМО, в Московских медицинских университетах, в Московской государственной художественно-промышленной академии имени Строганова, в МПГУ, в Рязанской сельхозакадемии имени Костычева, в Гнесинской академии, в Регентской школе при Московской духовной академии. Мы стараемся настроить наших воспитанниц на учебу, и если видим, что им не хватает каких-то знаний, возим к репетиторам в Касимов или своими силами с ними дополнительно занимаемся. В школе они на хорошем счету. И в плане учебы, и в плане активности. Участвуют в разных мероприятиях, много интересного сами придумывают. С сельскими детьми дружат. Несколько девочек, которых привозят на занятия из тех сел и деревень, где школы как неперспективные были закрыты, просятся к нам. Им хочется пожить в пансионе, чтобы быть поближе к нашим воспитанницам, охотно занимающимся пением, танцами, рукоделием, а также помогающим сестрам на скотном дворе, где особо привлекает уход за лошадьми, общение с этими сильными, смелыми и благородными животными.

За послушание «городские неумехи» научились всему

Большинство сестер в монастыре – городские. Причем немало – с высшим образованием. Оказаться в незнакомом селе, где стоит полуразрушенный храм, который предстоит возрождать, поселиться в старом, плохо приспособленном для жилья здании бывшего школьного интерната, получить на отшибе участок земли для обработки… – думается, это было серьезное испытание для каждой сестры и сестричества в целом. Какие послушания показались особенно трудными?

Всё поначалу давалось с трудом. Возьмем, например, клиросное послушание. Несмотря на то, что почти все сестры до этого не пели, отец Петр благословил всех петь на клиросе. И жизнь показала, насколько мудрым был батюшкин «ход». Во-первых, человек изучает устав, во-вторых, у него потихонечку слух настраивается, он начинает петь по слуху. К сожалению, у нас нет профессиональных преподавателей, которые бы с нами занимались. Зовем девочек на клирос во время воскресных богослужений: кто хочет, приходит.

Далее о послушаниях: печем просфоры, свой хлеб и куличи, ухаживаем за садом и огородом, делаем заготовки на зиму, перерабатываем молоко – делаем творог, сыр, сметану. На скотном дворе, где у нас лошади, овцы, козы, коровы, птица, помогают наемные работницы, но у сестер там тоже дел хватает. Все навыки приобретались постепенно. Мы с улыбкой вспоминаем, как батюшка с большим юмором изображал сестер-первопроходцев, при прополке огорода бравших тремя пальчиками сорняки за верхушку и таким образом пытавшихся вытащить их из земли. Сегодня можно сказать, что за послушание и по благословению, ощущая сильную благодать Божию, которая часто дается новоначальным, «городские неумехи» всему научились. Еще одно послушание нельзя обойти вниманием: батюшка благословил помочь сельской школе, и три наши сестры стали в ней преподавать.

А как школьники обращаются к своим учительницам из монастыря?

От них можно услышать и «Наталья Евгеньевна», и «мать Саломия», и «Екатерина Михайловна», и «мать Параскева»... Причем для многих детей стал более привычным, естественным второй вариант. Учителям такое обращение дается сложнее – чаще всего они обращаются по имени-отчеству.

Если брать Шостьенскую школу в том виде, в каком она нынче существует, то следует отметить, что немало людей постарались вывести ее на такой уровень. Это и наш незабвенный батюшка архимандрит Петр (Афанасьев), и бывший директор школы Александр Андреевич Миняев, и нынешний директор Светлана Николаевна Саплешина, да и весь педагогический коллектив. Было построено современное двухэтажное кирпичное здание, куда учителя с учениками перебрались из ветхого деревянного. Произошла смена статуса: школа с девятилетним обучением стала одиннадцатилеткой. На сегодняшний день в ней учатся 115 учащихся, 20 из них – воспитанницы нашего пансиона. Бывший директор Александр Андреевич готовится отпраздновать свой 75-летний юбилей, однако на пенсию пока не собирается. Он преподает в родной школе физкультуру.

А наш батюшка... Чуть больше года его не стало. За ним мы себя чувствовали как за каменной стеной. Сейчас нам очень тяжело, учимся жить без него. Когда возникают какие-то искушения, думаешь: и это, и то не успела спросить... Я благодарю Господа, что встретила батюшку, который все эти годы вел меня к Богу. Потому что если ты сам пытаешься идти по пути спасения, то напоминаешь слепого котенка. Отец Петр был любящий пастырь, и именно поэтому он был строгим духовным наставником. Он говорил нам: «Монах – это чистота помыслов, чистота телесная и душевная». И для себя устанавливал высокую планку, и для нас.

Знаете, Матушка, у меня такое чувство, что наше интервью – только «верхушка айсберга» – важной актуальной темы. Здесь, в глубинке, мы увидели русское чудо: село, которое в конце прошлого века потихоньку угасало, в веке нынешнем возродилось, наполнилось живительными силами. С появлением монастыря многое изменилось в жизни и мировосприятии сельчан. Растет также число жителей за счет монастырских переселенцев – людей, приехавших сюда семьями из столицы и других регионов, чтобы быть поближе к обители.

Русское чудо – громко сказано. Но действительно, и рязанское село Шостье с несколькими сотнями дворов, и Шостьенский Никольский ставропигиальный женский монастырь, где подвизаются более тридцати насельниц, – развиваются, становятся на ноги, помогая друг другу. В этом году село будет отмечать свое 390-летие, и рассказ о нашем взаимодействии может стать продолжением темы.

* * *

В октябрьском номере журнала «Монастырский вестник» за 2015 год, посвященном главным в истории Русской Церкви монастырям – оплотам просвещения и книжности, рассказывалось также о Заиконоспасском ставропигиальном мужском монастыре Москвы. Публикация называлась – «Гарнизон отца Петра». Заиконноспасская обитель расположена в центре столицы – на многолюдной Никольской улице, поблизости от Кремля, то есть на передовой. «Бойцы гарнизона» – насельники обители, по словам автора, держат круговую оборону, неся свет Православия внешнему миру. Шостьенский Никольский монастырь находится в трехстах с лишним километрах от Москвы, и здесь, в глубинке, он стал передовой укрепленной позицией Православия. Для сестер он по-прежнему – форпост отца Петра.