Год со дня предоставления томоса Украине:
кто виноват и что делать?

Приближается годовщина событий, которые по-настоящему потрясли весь православный мир и поставили его на грань масштабного раскола. Речь идет о заседании Священного Синода Константинопольского Патриархата 11 октября, итогом которого стало заявление о «снятии» анафем и запретов с основателей раскола на Украине, отмена передачи Киевской Митрополии Московскому Патриархату и подтверждение предоставления автокефалии «Православной Церкви Украины».

На расстоянии прошедшего года все яснее становятся причины произошедшего и перспективы дальнейшего развития ситуации. А зашедший в тупик кризис делает просто необходимым расследование в формате ответов на вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?», учитывая ответственность за происходящее не только Константинопольской Церкви, но и всех без исключения Православных Церквей.

Энты против Сарумана,
или Профилактика лучше лечения последствий

Как мы помним, в апреле прошлого года президент Украины Петр Порошенко дважды встретился с Патриархом Варфоломеем и объявил о старте процесса предоставления автокефалии «Православной Церкви Украины» по просьбе двух раскольнических групп – «УПЦ КП» и «УАПЦ». А уже в мае делегация Константинопольской Церкви начала объезжать Поместные Церкви, чтобы их поставить в известность о своем намерении предоставить церковную независимость Украине, вопреки возражениям РПЦ.

Таким образом, еще задолго до октябрьских событий уже можно было догадаться, к чему все идет. Последним «предупредительным сигналом» стало прекращение поминания Патриарха Варфоломея со стороны РПЦ после того, как в сентябре Фанар вторгся на каноническую территорию УПЦ, прислав своих экзархов. Даже после этого, на наш взгляд, оставалось еще достаточно времени для того, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу.

Зачем нужно было допускать возникновение проблемы, которую сейчас приходится «героически» преодолевать?

Возникает логичный вопрос: зачем нужно было допускать возникновение проблемы, которую сейчас приходится «героически» преодолевать? Разве не эффективнее было действовать на упреждение и не позволить фанариотам совершить ошибку, которая сейчас, возможно, стала уже непоправимой? Что было бы, если бы официальных критических голосов Церквей на уровне Синодов и Соборов было не три-четыре, а 13 из 14? С призывом поддержать предложение, которое Русская Православная Церковь внесла в сентябре, – о соборном рассмотрении украинского вопроса.

В памяти возникает сцена из «Властелина колец» – разговор Энтов в древнем лесу. В то время как за пределами их обители вовсю идет война – Саруман создает армию урук-хаев, которые вместе с орками штурмуют Рохан, – они ведут неспешную беседу на своем древнем языке, сомневаясь, вступать ли им в войну или отсидеться в своем убежище. Те, кто помнит творчество Толкиена, знают, что заставило присоединиться энтов к союзу свободных народов – до тех пор, пока война не коснулась их лично, они хотели остаться в стороне: «Это, хоббиты, не наша война!» Только нападение со стороны Сарумана мотивировало их выступить против него.

В этом контексте можно отметить пассивную позицию наблюдателей, которую заняли Элладская и Грузинская Церкви (заявившие, что отреагируют уже постфактум), отказ Болгарской Церкви поддержать предложение трех ее иерархов о всеправославном рассмотрении вопроса и т.п. Интересным выглядит также заявление архиепископа Иова (Гечи) о том, что во время объездов Церквей некоторые из них согласились поддержать действия Константинополя. Если это действительно так, то они также несут полную ответственность за украинский кризис наравне с Патриархом Варфоломеем, дав ему надежду на успешный исход своего предприятия.

Такое поведение Церквей можно частично оправдать тем, что политика Константинополя была крайне непрозрачной. Вплоть до августа-сентября он заверял, что будет действовать в каноническом русле и желает только помочь, а не вмешиваться. Об этом он говорил, например, при личной встрече с делегацией УПЦ в июне прошлого года. Скорее всего, отсутствовала конкретика и во время встреч делегации Константинополя с Предстоятелями Церквей.

Ни один документ, на основании которого Константинополь принимал решения, не был опубликован и предан огласке

Кроме этого, фактически ни один документ, на основании которого Константинополь принимал решения, не был опубликован и предан огласке. Прошел уже год, а Поместные Церкви до сих пор не увидели подлинный текст доклада епископа Христопульского Макария (Гриниезакиса), который якобы обосновал юрисдикцию Константинополя на Украине (текст, опубликованный на сайте УПЦ в США и РИСУ в сентябре, Макарий объявил фейковым, после того как содержание этого текста подвергла уничтожающей критике РПЦ). Аналогично неизвестны официальные аргументы, побудившие фанариотов «снять» анафему и церковные запреты с Филарета и «восстановить» всю «иерархию» «УПЦ КП» и «УАПЦ».

Закрытость Константинополя только подтверждает, насколько богословски легкомысленным и профанным было создание «ПЦУ».

Посттомосная реакция Церквей

Впрочем, даже после дарования томоса «ПЦУ», принятия т.н. «антицерковных законов» и начала репрессий в отношении УПЦ со стороны государства Поместные Церкви не смогли занять жесткую позицию. По-прежнему наиболее активной оставались Сербская, Польская и Антиохийская Церкви, которые, помимо многочисленных заявлений Предстоятелей с критикой Варфоломея, приняли решения на уровне Синодов или Архиерейских Соборов, достаточно четко заявив о невозможности признания «ПЦУ». Отметим также заявление Синода Румынской Церкви, в котором она поддержала идею всеправославного собрания. Остальные в большинстве высказались либо очень обтекаемо, либо промолчали, предпочитая затягивать рассмотрение украинского вопроса в формате различных комиссий.

Исключений, помимо упомянутых Церквей, было несколько:

1. В марте этого года стало известно о переписке Предстоятеля Албанской Церкви с Патриархом Варфоломеем. Оказалось, еще в январе архиепископ Анастасий отправил главе Константинопольской Церкви письмо с критическим разбором его действий. Эта переписка интересна тем, что в ней содержится обстоятельная богословская критика легализации раскола, на которую у Варфоломея не нашлось убедительных возражений.

2. В свою очередь, в феврале Кипрская Церковь опубликовала официальное коммюнике, в котором с очевидностью проступала резкая критика Русской Церкви за ее неучастие в Критском Соборе (как будто это оправдывает отказ Константинополя от соборного рассмотрения украинской проблемы). Однако несколько пунктов также касались критики действий Константинополя в отношении признания «задним числом» хиротоний «епископата» «УПЦ КП» и «УАПЦ».

Уже на примере этих двух реакций видна тенденция искусственного сведения проблемы к вопросу о незаконных рукоположениях у раскольнических групп. При этом вопрос об абсурдной отмене акта 1686 года и вторжении в чужую юрисдикцию греки склонны замалчивать. Хотя это одна из ключевых причин кризиса. Наряду с этим, ни одна греческая Церковь пока что не усомнилась в институте «Вселенского Патриархата» и публично не подвергла сомнению его «привилегии».

Некоторую надежду на возможное решение и восстановление статуса кво дало собрание четырех Предстоятелей Греческих Церквей на Кипре в апреле этого года. Предстоятель Кипрской Церкви архиепископ Хризостом предложил посреднические услуги в деле восстановления диалога межу Константинополем и Москвой. Из нескольких источников прозвучала информация о том, что у Греческих Церквей есть план по отзыву томоса и организации Всеправославного совещания Предстоятелей, на котором Варфоломея вынудят отменить свои решения.

Архиепископ Хризостом успел встретиться с Предстоятелями нескольких Церквей и анонсировал встречу с Патриархом Кириллом. Однако на этом все остановилось. Позже, в одном из своих интервью, Хризостом скупо отметил, что Патриарху Варфоломею не понравилась его активность. Вполне возможно, что он имел в виду визит на Кипр митрополита Галльского Эммануила (11 июня), который, по свидетельству издания Vima Orthodoxia, зачитал гневное послание Патриарха Варфоломея, похожее на окрик начальника в адрес своих подчиненных.

Совпадение или нет, но спустя несколько дней, 16 июня, Патриарх Александрийский Феодор вдруг заговорил о том, что Хризостом намерен просить Патриарха Варфоломея встретиться с Патриархом Кириллом для обсуждения украинского вопроса в неформальной обстановке.

Похоже, активность «кипрской четверки» пока что свелась к тому, чтобы уговорить Патриарха Варфоломея снизойти до разговора с Патриархом Кириллом. По некоторым нюансам интервью архиепископа Хризостома можно также увидеть, что он все делает с оглядкой на Константинополь и без учета его интересов не будет ничего предпринимать. А это означает, что Всеправославное собрание без согласия Варфоломея вряд ли состоится. При этом сам Константинополь не демонстрирует абсолютно никаких шагов, смягчающих свои решения и доказывающих готовность идти на диалог. Более того, он сослужит с представителями «ПЦУ» и стремится вовлечь в это сослужение представителей других Церквей.

Так или иначе, киприоты априори не могут предложить решение, которое бы полностью удовлетворило УПЦ и РПЦ, с одной стороны, и Константинополь, с другой. Слишком велики противоречия. Скорее всего, «греческий мир» склоняется к тому, чтобы решить проблему за счет РПЦ, подталкивая Патриарха Кирилла к компромиссу с Патриархом Варфоломеем. После чего на Всеправославном совещании Предстоятелей этот компромисс (а фактически капитуляция РПЦ) будет закреплен другими Церквями.

Уже в февральском коммюнике Кипрской Церкви можно увидеть намеки на форму этого компромисса – закрепление на территории Украины двух параллельных юрисдикций, по аналогии с «эстонским сценарием». При этом максимум, что может уступить Константинополь помимо этого, – перерукоположение иерархии «ПЦУ».

Нейтралитет Кипрской Церкви играет больше в пользу Константинополя, чем в пользу РПЦ

Поэтому, будем откровенны, нейтралитет Кипрской Церкви (если это не прикрытие для жестких действий против Варфоломея) играет больше в пользу Константинополя, чем в пользу РПЦ. Вообще, при любом компромиссе в выигрыше будет исключительно Константинополь, поскольку он в любом случае приобретет то, что у него никогда не было, а РПЦ потеряет значительную часть того, что у нее было. И статус кво, таким образом, не будет восстановлен.

Кроме этого, оправдание для нейтралитета, которое прозвучало из уст самого Хризостома, выглядит достаточно противоречивым. По его словам, принятие позиции одной стороны конфликта «с математической точностью приведет к расколу». Однако о каком расколе идет речь? Какая из Церквей решилась бы поддержать Константинополь, если большинство выступит против его авантюры? Наоборот, решительность Церквей с большей вероятностью может предотвратить раскол и вынудить Константинополь пойти на уступки.

Метания ЭПЦ

В этом контексте отдельно нужно сказать об Элладской Церкви, которая в октябре собирается рассмотреть украинский вопрос на Архиерейском Соборе, в котором будут участвовать 80 епископов этой Церкви. Если они станут на сторону Константинополя, это полностью обессмыслит миссию киприотов, потому что Патриарх Варфоломей только утвердится в своей правоте и еще активнее станет наступать на РПЦ.

Почти год Элладская Церковь подвергалась давлению со стороны Константинополя и дипломатов США, которые посещали греческих иерархов с частотой стрельбы из пулемета. В этих условиях архиепископ Иероним, как мог, затягивал с ответом. Тем временем внутри этой Церкви зародилась достаточно интенсивная публичная богословская дискуссия. На стороне Фанара выступили один из авторов текста томоса – Власий Фидас – и – неожиданно – митрополит Иерофей (Влахос), плюс некоторые иерархи т.н. «Новых земель». С противоположной стороны обозначили свои позиции Анастасиос (Готцопулос), Феодор (Зисис), Димитрий (Целенгидис), которых также поддержали отдельные греческие епископы «Старой Греции».

На днях митрополит Кифирский Серафим поведал о подробностях Синода Элладской Церкви, который состоялся в конце августа. И подтвердил тот факт, что на стороне Константинополя выступают в основном епископы «Новых земель», которые имеют двойное подчинение и во многом зависят от Константинопольской Церкви. В то время как остальной епископат склонен поддерживать Русскую Церковь.

Предложение первых фактически озвучил митрополит Иерофей почти сразу же после Синода – признать «привилегии» Константинополя на дарование автокефалии и провести новый объединительный собор «ПЦУ» и УПЦ, которые должны создать общий «Синод» и избрать нового предстоятеля (то есть, по сути, закончить то, что хотел осуществить Варфоломей). В свою очередь, 179 представителей греческого священства, критически настроенного к Варфоломею, обратились к руководству Церкви с призывом признать Украину канонической территорией РПЦ и заявить о непризнании «ПЦУ».

Внутри ЭПЦ нет единой позиции по украинскому вопросу

Все это указывает на то, что внутри ЭПЦ нет единой позиции по украинскому вопросу. И в случае одностороннего решения в пользу Константинополя ей может угрожать внутренний раскол. Что выберут греческие иерархи – национальную солидарность с Варфоломеем, который олицетворяет для греков единство всего греческого мира, или верность Православию в целом, – мы увидим уже в ближайшее время.

«ПЦУ» – форвард новой унии

Тем временем, пока Поместные Церкви не могут определиться с тем, кто виноват и что делать, Патриарх Варфоломей реализует политику, которая проливает свет на то, почему он в любом случае не откажется от «автокефального проекта».

Речь идет о возросшей интенсивности контактов Фанара и Ватикана. Патриарх Варфоломей уже давно перешел от общих фраз о необходимости единства между Православной Церковью и Католической – к конкретному плану по его «восстановлению». Контролируя комиссию по православно-католическому диалогу, он готовит такую формулу первенства Папы Римского, которую предложат всему православному миру.

Об этом свидетельствует тот факт, что во время встречи делегации Фанара с Папой Римским в июне архиепископ Иов (Геча) передал письмо Патриарха Варфоломея, в котором глава Константинопольской Церкви отметил, что в ноябре следующего года должна закончиться работа над документом об особой роли Папы Римского в первом тысячелетии.

Напомним, РПЦ была единственной Церковью, которая не подписала т.н. Равеннский документ (который как раз и был посвящен примату Папы Римского) и вступила в полемику с Константинополем по вопросу первенства в Церкви. Также Московский Патриархат отказался от участия в Критском Соборе, одной из целей которого было утверждение документа «Об отношении Православия к остальному христианскому миру», который, по убеждению многих богословов, открывает дорогу для самых широких экуменических интерпретаций.

Таким образом, можно без преувеличения сказать, что для Константинополя Русская Церковь – это основной противник на пути реализации новой унии с Римом. В этом контексте «автокефальный проект» в Украине направлен на ослабление позиций РПЦ и постепенную маргинализацию ее влияния в православном мире. И, как следствие, – уменьшение интереса к ней со стороны Ватикана, который все еще считает Московский Патриархат важным элементом в экуменическом диалоге (а РПЦ не спешит разубеждать его в обратном).

В этом контексте интересной выглядит встреча Патриарха Варфоломея с главой украинских греко-католиков. Во время этой встречи Святослав Шевчук заявил, что именно «ПЦУ» должна стать главным собеседником в экуменическом диалоге вместо РПЦ (и этот тезис отрабатывается в униатских СМИ). Можно сделать вывод, что Фанар и «УГКЦ» стали естественными союзниками в своей борьбе с РПЦ.

Греко-католики давно продвигают идею общего украинского патриархата на основе «УГКЦ», в который должны войти и православные Украины. Со стороны главы «ПЦУ» также звучат вполне конкретные сигналы о том, что его структура не против объединения, а ключи к нему находятся в Ватикане и… Константинополе.

Для Константинополя Украина станет полигоном для экспериментальной отработки унии с Католической церковью, а объединенный «патриархат» станет эталоном унийной модели единства между Православием и католичеством, к которой постепенно будут подводить и остальные Православные Церкви.

Для самого же Константинополя выгода будет заключаться в сделке между ним и Ватиканом о признании его «привилегий» в православном мире. В выигрыше останутся все, кроме собственно Православия. И чем больше медлят Поместные Православные Церкви, тем реальнее становится угроза полного уничтожения православной идентичности.