История одного из прекраснейших храмов на земле

Беседа нашего корреспондента с доктором философии, искусствоведом Анастасией Кешман о том, чем отличается реставрация от ремонта и почему иерусалимские христианские святыни не являются «памятниками архитектуры».

Святая Земля с точки зрения искусства провинциальна?

Анастасия Кешман – Вопрос, который у меня возник после первых посещений Святой Земли – почему в области христианского искусства здесь всё так провинциально? Во многих других местах – у кого есть яркая Византия, у кого русское искусство, у кого готика, а здесь вроде бы многое представлено, но часто – весьма посредственно. Что случилось, куда делось искусство столь важной для христиан Святой Земли? Или его никогда и не было?

– Хороший вопрос. Я думаю, оно было в самом начале христианства, с IV до VI века. Когда здесь строили византийские Императоры – Константин, Юстиниан, – здесь были церкви колоссальных размеров, украшенные мрамором, золотыми мозаиками и драгоценными украшениями. А потом оно было уничтожено – частично персами, частично в период мусульманского правления. Затем был новый всплеск в эпоху крестоносцев, и тогда здесь были созданы прекрасные произведения. Но они, в свою очередь, тоже были уничтожены, полностью или частично. Сейчас мы видим в основном остатки перестроенных зданий средневековой эпохи. От раннего христианского периода нам остались, в общем, только храм Рождества в Вифлееме да монастырь Святой Екатерины на Синае (но он, строго говоря, находится на самой южной границе Святой Земли). Храм там стоит с VI в., и это единственное здание на Святой Земле, дошедшее до нас с тех времен без изменений. Остальные разрушались, перестраивались, или у них менялись росписи и декорации (как в базилике в Вифлееме).

– А можно ли сказать, что Святая Земля всегда была провинцией, кроме, быть может, византийского времени?

–Так и было. Даже считаясь «идейным» центром, она никогда не была центром географическим. Иерусалим находится вдалеке от всего, от всех дорог и мировых центров… Он притягивал к себе, но не был центром в земном, политическом понимании. Сейчас, посещая храмы, мы видим здания, построенные в основном в период крестоносцев. Разрушенные, а затем вновь перестроенные в XVIII–XIX веке. И украшения в них по большей части относятся ко второй половине XIX века. Монастырь Креста, видимо, был построен в XI веке, но росписи того времени утрачены. Те, что мы можем увидеть в нём сегодня, датируются XVII–XVIII веками. И это ещё одни из самых древних образцов.

Храм Рождества Христова в Вифлееме. Реставрация фресок на колоннах. Фото диакона Александра Занемонца

Сейчас, посещая храмы, мы видим здания, построенные в основном в период крестоносцев

Кроме того, вопрос, с чем сравнивать. В Греции, например, всегда была традиция храмовой живописи, фресок по всем стенам. На Святой Земле этой традиции просто не было. Грузинский монастырь Креста в этом отношении уникален. А в XVIII–XIX вв. стены храмов здесь не расписывали, а красили и вешали на них портативные деревянные иконы.

– Искусство Византийского периода здесь не было провинциальным? Если судить по тому, что сохранилось – базилике Рождества и Синаю?

– В Вифлееме прекрасная архитектура и мозаики на полу, как и в Святой Екатерине – там сохранились мозаики в апсиде. Практически всю доиконоборческую иконографию иконы мы изучаем по коллекции портативных икон Святой Екатерины. Нет, тогда Святая Земля не была провинцией, по крайней мере с точки зрения истории искусств.

– Наука относит Святую Екатерину к Святой Земле?

Храм Гроба Господня в эпоху Константина был одним из прекраснейших храмов на Земле

– Конечно. Не просто же так монастырь там относится к Иерусалимскому Патриархату тоже. Глядя на неё, мы можем представить себе то, что было, но не сохранилось в других храмах Святой Земли. Паломники оставили письменные свидетельства. Храм Гроба Господня в эпоху Константина был одним из прекраснейших храмов на Земле – он был весь в мраморе, золоте, серебре, золотых мозаиках. Представь себе Святую Софию Константинопольскую, а храм Воскресения Христова был не менее прекрасен!

Храм Рождества Христова в Вифлееме

– А как выглядел храм Рождества в Вифлееме до арабского завоевания? Византийцы успели его расписать?

– Там, видимо, были очень красивые мозаики. Ведутся споры между учеными, сохранились ли ранние мозаики после реставрации крестоносцев. Густав и Бьянка Кюнель утверждают в своей книге (Kuehnel, Church of the Nativity in Bethlehem), что ничего из настенных мозаик от эпохи до крестоносцев там не осталось. С технической точки зрения все украшения, что мы видим там, были сделаны в одно время. Это значит, что, по всей видимости, крестоносцы сняли всё, что оставалось на стенах от раннехристианского периода, и сделали своё.

– К какому веку относятся мозаики, которые мы сейчас видим в храме Рождества?

– 1160-е годы. Есть точная дата, она сохранилась в надписи справа от современного иконостаса – это византийский 6677 год, по-нашему это 1168 или 1169 год.

Храм Рождества Христова в Вифлееме. Колонны. Фото диакона Александра Занемонца – А чем вообще отличается то, что паломники видят сегодня в храме Рождества, от того, что они могли увидеть 7 лет назад, до реставрации?

– Храм Рождества находится на территории Палестинской Автономии. Не знаю, с чем связана такая разница, – возможно, с тем, что это на их территории главный храм, – но, если в храмах на территории Израиля Греческая Церковь не восстанавливала старое убранство, а создавала его заново, то здесь была сделана именно настоящая европейская реставрация. Привезли несколько команд из Италии, лучших мастеров именно по мозаике, они начали с крыши, затем восстановили мозаики на стенах и на полу, и также отреставрировали колонны.

– Инициатива исходила от государства?

– Да. Насколько я понимаю, цель была политическая – показать, что в Палестинской автономии заботятся как о мусульманских, так и о христианских святынях. Но если бы в храме Гроба Господня сделали такую реставрацию, он бы выглядел совсем иначе, чем сейчас. Вот посмотри, как греки отреставрировали темницу Христа: сделали – свежо. Но это не реставрация, а ремонт – новое, красивое, блестящее, отреставрированы там только иконы.

Храм Рождества Христова в Вифлееме. По ходу реставрации. Фото диакона Александра Занемонца

– А что касается Вифлеемской крыши, почему реставрация началась с неё? Она действительно просто протекла, как говорят? И имеет ли эта крыша отношение к Юстиниану?

– Нет, к Юстиниану она отношения не имеет. Она горела, падала при землетрясениях, потом восстанавливалась. Но исследования показали, что современная крыша датируется XV в. (со следами реставраций XVII и XIX вв.). Реставраторы начали изучение храма именно с неё и сказали, что такая крыша по-хорошему не может держаться больше 200 лет, и если сейчас её капитально не отремонтировать, то она рухнет, т.к. стоит на месте уже более 600 лет. И они ее восстановили. Они, конечно, многое должны были там заменить – сгнившее дерево на новое, тяжелые свинцовые детали на более легкие современные материалы.

– Теперь там можно видеть фрески на колоннах. Они очень необычные – много западных персонажей и геральдические знаки. Это обычно поражает паломников, потому что в России такого нет.

– И в России кое-где есть, в Софии Новгородской, например. По словам Густава Кюнеля, эти изображения на колоннах – первый этап оформления храма, до создания масштабных мозаичных панелей (Kuehnel, Wall Painting). Приезжавшие крестоносцы и паломники из Европы заказывали изображения своих святых покровителей. Поэтому там Мария, например, появляется несколько раз. И поэтому там можно увидеть святого Олафа (скандинавского святого) или Иакова (главного святого паломнической Европы XII века, мощи которого хранятся в Сантьяго де Компостелла). С другой стороны, там есть и местные почитаемые святые, намного менее распространенные в Европе – такие как Савва, Онуфрий или Евфимий. На одной из колонн есть точная дата – 1130 г. Это было нечто среднее между покровительством искусства, финансированием оформления храма и современным граффити.

Это было нечто среднее между финансированием оформления храма и современным граффити

– То есть мозаики делались в едином стиле и в одно время, а фрески на колоннах – это разные мастера в разное время?

– Да, и на колоннах нет изначального плана – что и где должно быть изображено. Например, мужчины с одной стороны, женщины с другой, западные с одной стороны, а восточные с другой – там никакого порядка нет, писали заказы, видимо, по мере их поступления. Густав Кюнель по этим колоннам написал докторскую в 1980-м году. По его словам, еще в наше время колонны перед праздниками мыли бензином, чтобы изображения были красивыми и блестящими. Ему удалось уговорить Патриарха остановить эту разрушительную практику, и благодаря этому хоть что-то из изображений сохранилось. С мрамора смыть краску просто, поэтому, если бы не его вмешательство, там, скорее всего, не осталось бы вообще ничего.

– Что касается архитектуры, то, что мы видим сейчас, – это Юстиниан?

– Да, так говорят реставраторы. Но также они находят промежуточный слой V века. Там, видимо, был сделан сначала восьмигранник вокруг пещеры в период Константина в начале IV века, потом вместо него был сделан трилистник в V веке, а потом всё это убрали и построили новую базилику уже в период Юстиниана, в VI в. Но это предположения ученых, основанные на археологических находках и на анализе современного здания, точных письменных источников, подтверждающих это, нет.

Храм Рождества Христова в Вифлееме. Храм в лесах, 2017. Фото диакона Александра Занемонца

– Паломники обычно знают историю о том, что персы не разрушили храм Рождества Христова, потому что у входа увидели мозаику, изображавшую волхвов в персидских одеждах, поклоняющихся Младенцу Иисусу. Поэтому они решили почтить это место, по примеру своих предков. Было ли это на самом деле? Где могло быть это изображение?

– Возможно, оно было на фасаде. Тот фасад, что был в VI веке, должен был дожить до персидского нашествия 614 г., хоть ранее он и перестраивался. Правда, надо заметить, что персы, тогда еще язычники, вообще редко что-то разрушали: они воровали драгоценности. Мы об этом знаем на примере храма Гроба Господня. Но они могли и поджечь то, что горело.

– А как вообще может сгореть каменная церковь? Как горит деревянное здание понятно. Но каменное?

– Очень легко. Сначала поджигали деревянные конструкции, украшения, находившиеся в храме, мебель, иконы, ткани. Огонь набирал силу, накалял стены храма, и известняк, из которого они были построены, от высокой температуры сначала покрывался трещинами, а потом просто рассыпался в пыль.

Мрамор от жара не рассыпается, но трескается. И если из мрамора сделаны несущие конструкции, то достаточно нескольких крупных трещин, чтобы всё здание рухнуло. Персы подожгли храм Гроба Господня, у него упал купол ротонды, но церковь не была разрушена полностью, ее восстановили в течение нескольких ближайших лет.

Храм Гроба Господня

Храм Гроба Господня. Вход. Фото диакона Александра Занемонца – Путешествующие люди знают, что есть Новый Иерусалим в Подмосковье, а есть ещё Болонья со своей замечательной базиликой Сан Стефано, копией храма Гроба Господня XI в. Дает ли эта базилика возможность понять сейчас, как выглядел храм в Византийский период, или она тоже была сильно перестроена?

– Храм Гроба Господня строился в три главных этапа. Первый этап – IV в., Константин. Он строит большую базилику со двором, мавзолей – круглую ротонду со двором – и резиденцию епископа (позже ставшей патриархией). То есть огромный комплекс зданий. Эта постройка разрушается в начале XI в. Мы не знаем, все ли эти здания использовались до XI века, но, во всяком случае, они сохранялись. Аль Хаким в 1009-м году разрушает всё, что можно разрушить. В середине XI в. (когда именно, ученые спорят) происходит восстановление храма. И именно этот восстановленный храм скопирован в Болонье. То есть речь идёт о средневизантийском периоде. В Иерусалиме же этот новый храм простоял только 50 лет и затем был перестроен крестоносцами в XII веке.

То есть сначала идёт ранневизантийский (он же раннехристианский) период, до Аль Хакима, затем средневизантийский, постиконоборческий период, а потом уже крестоносцы. Последние встраивают свою церковь в то, что осталось от византийского периода. А та копия, которую делает Никон под Москвой в XVII в., – это копия храма крестоносцев, как он выглядел в период использования его несколькими конфессиями, по моделям и планам, сделанным францисканским монахом Бернардино Амико.

Храм Гроба Господня. Напротив кувуклии. Фото диакона Александра Занемонца

– Если сегодняшний паломник пойдет в храм Гроба Господня, что он там увидит византийского?

– Он сможет увидеть многое, но важно, чтобы был тот, кто сможет ему это показать, потому что самому это увидеть достаточно сложно.

Самое старое, что там есть, – круглая ротонда над Кувуклией. Её нижняя часть, у пола, относится к IV веку, более высокая, до галерей – это XI в., а купол уже новый.

В Болонье, возможно, не смогли восстановить такой масштаб. Константин стремился построить такой большой храм, какой только мог. Но в Болонье сохранено расстояние в 40 шагов между Гробом и Голгофой. Про это писал Роберт Остерхут, именно ему принадлежит самое серьезное исследование о связи между оригиналом XI века в Иерусалиме и его копией в Болонье (Ousterhout, Church of Santo Stefano).

Внутренняя часть купола в храме Гроба Господня – это 2000 год. Конфессии договорились и сделали это совместно, хотя никому это и не нравилось. В Византийское время окно в куполе было открытым. В Новое время над Кувуклией был навес, чтобы вода во время дождя не стекала на тех, кто в неё заходит. Это видно на старых гравюрах.

– Расскажи, пожалуйста, про недавнюю реставрацию Кувуклии. Наши туристы и паломники это нигде не прочитают, а узнать, что там было сделано, что нашли в процессе работы, им было бы очень интересно.

– Об этом много написано, на самом деле, но только не на русском языке. Это исследование проводил сначала приглашенный специалист Мартин Бидл, профессор средневековой археологии в Оксфордском Университете. Он написал очень интересную книгу (Biddle, Tomb of Christ), и по его исследованию на четвертом канале английского ТВ было сделан фильм с тем же названием, который периодически появляется в Youtube, а потом опять пропадает. Эта реставрация делалась в исполнение договора, заключенного под давлением англичан ещё после землетрясения 1927 года. Мартин Бидл не принадлежит ни к Католической, ни к Армянской, ни к Православной Церкви. То есть он был лицом незаинтересованным, поэтому именно его и выбрали для исследовательской работы. Что он делал? Он, во-первых, фотографировал Кувуклию ночами на термокамеру, чтобы увидеть, что внутри нее. Какая ее часть построена, а что является частью скалы. Это было понятно по тому, как с разной скоростью остывали различные ее части вечером, после ухода людей. Кроме того, с помощью маленьких медицинских камер он смог проникнуть во все имеющиеся в конструкции щели и трещины и посмотреть, что там внутри. Кувуклия была построена впервые в IV в., затем была разрушена Аль Хакимом, построена заново в XI веке, крестоносцы ее только немного приукрасили, но, в общем, не трогали. Следующая перестройка была в XVI в., в 1555-м г., и потом уже после пожара в 1808-м – т.е. сегодняшняя Кувуклия датируется 1810-м годом (дата и подпись главного архитектора Комненоса можно прочитать, подняв глаза при выходе из внутренней комнаты Кувуклии). И именно Мартин Бидл увидел, что все эти постройки разных веков, кроме IV века, находятся внутри нынешней Кувуклии, как матрёшки. Потом пригласили специалиста из Афин, профессора технического института, Антонию Моропулу (Antonia Moropoulou), и она сняла часть конструкций и открыла эти древние слои, и в том числе была обнаружена природная скала, часть изначальной пещеры. Поэтому они, кроме окошка в глубине, сделали ещё окошко слева, через которое можно увидеть часть скалы – напротив погребальной скамьи. То есть археологи утверждают, что пещеру на этом месте частично срыли, Кувуклию построили над ней, но часть изначальной пещеры всё же сохранилась, и сегодня ее все еще можно увидеть внутри Кувуклии.

Постройки разных веков, кроме IV века, находятся внутри нынешней Кувуклии, как матрёшки

Еще во время реставрации, в октябре 2016 года, они снимали плиту, которая покрывает Гроб. Нынешняя плита относится, видимо, к 1808 г., но под ней лежит обломок серо-зеленой плиты с крестом, и она, по всей видимости, датируется IV в. Профессор Антония Моропулу утверждает, что цемент, на котором держится эта нижняя сломанная плита, относится к IV в. Возможно, в XI в. она была еще чем-то покрыта. Крестоносцы же Кувуклию вообще не перестраивали. Под плитой IV в. находится природная скала. Саркофага там, конечно, быть не может, потому что по еврейской традиции тело просто оставлялось на погребальной скамье. В копиях храма Гроба Господня иногда делали саркофаг, в соответствии с местной традицией, но в самом храме Гроба Господня его нет. То есть получается, что исследования ученых подтверждают религиозную традицию.

Храм Гроба Господня. Кафоликон. Фото диакона Александра Занемонца

– А нынешний Камень Помазания к какому веку относится?

– Есть красивая докторская на английском языке, написанная Ямит Рахман-Шрира (Rachman-Schrire, Christ’s Unction). Она писала о религиозных традициях, связанных с иерусалимскими камнями. Ямит утверждает, что Камня Помазания до прихода крестоносцев в Иерусалиме не было. В византийский период во дворе Храма Гроба Господня показывали место, связанное с помазанием, но камня как такового там не было. Это место находилось примерно там, где сейчас показывают Пуп Земли. (Он, как известно, тоже перемещался). А Камень Помазания в качестве реликвии, привезенной из Иерусалима, впервые появился в Константинополе, где он почитался в монастыре Пантократора. Есть легенда, что плита в Константинополе попала в воду и сама приплыла к Святой Земле. То есть в Иерусалиме эта плита впервые упоминается в период крестоносцев: вероятно, они решили, что, если такая плита есть в Константинополе, то должна быть и в Иерусалиме. Плита, которая под той, что видна сейчас, относится, вероятно, к XII в. А нынешняя – результат реставрации после пожара 1808 г. Вообще всё, что сделано в храме из розового местного известняка (его называют хевронским камнем или «изи ахмар»), относится к периоду после пожара 1808 г.

Храм Гроба Господня. Спуск к пределу обретения Креста. Фото диакона Александра Занемонца – О росписях в храме Гроба Господня. Паломникам обычно показывают два места – мозаика Вознесения, сохранившаяся на Голгофе, на потолке у католиков, с латинской надписью, и небольшие остатки фресок XII в. в приделе Обретения Креста. Были ли другие росписи? Куда они делись?

– Об этом у нас есть свидетельство игумена Даниила, который очень любил описывать искусство. Сложность в том, что он описывал храм XI в., а не XII-го. Он был здесь в самом начале периода крестоносцев, в самом начале XII в., до того, как они перестроили церковь. Поэтому он описывает мозаики середины XI в. – например, Сошествие во ад в апсиде, которая затем была разрушена. Она находилась там, где сейчас вход в Кафоликон. Византийцы оставили мозаики, а не фрески. Крестоносцы также использовали мозаики. На Голгофе обе верхние капеллы были полностью покрыты мозаиками – остатки их нам описал Кварезмий (Franciscus Quaresmius) в XVII веке. После установления мусульманского правления, враждебного христианским паломникам, храм не разрешалось ремонтировать. Войти, зажечь свечи ещё можно было, а приводить его в порядок – нет. Поэтому в течение нескольких столетий исламского правления храм крестоносцев деградировал. Единственное, что за это время было отремонтировано, – это Кувуклия в XVI в., так как она находилась совсем в ветхом состоянии. Возможность реставрации была получена только в XIX в., но к этому времени мало что сохранилось. Свою печальную роль здесь сыграл и пожар 1808 г.

Храм Гроба Господня. Новая армянская роспись, 2019. Фото диакона Александра Занемонца Что касается пожара 1808 г., то это был несчастный случай. Традиционно считается, что огонь шел из армянского придела. Видимо, упала свечка или произошла ещё какая-то мелкая случайность, но последствия ее были сокрушительными. Внутри храм выгорел практически полностью. До этого момента он почти целиком принадлежал католикам, но разрешение на реставрацию получили у Османского султана, тем не менее, греки.

Архитектор приехал из Константинополя – Николаос Комненос (Nikolaos Komnenos) – православный грек, но из Османской столицы. Они ничего не дали делать католикам и восстановили храм в стиле имперского барокко. И вот во время греческой реставрации его средневековый стиль был значительно скрыт. Греки стремились сделать храм более современным, менее средневековым, соответствующим греческому вкусу и стилю того времени. Им хотелось, чтобы он выглядел так, как «должна» была выглядеть современная церковь. Поэтому они заштукатурили все стены, снизу доверху, от начала до конца. Из колонн в ротонде они сделали прямоугольные столпы. Нигде не было видно кладки. В какой цвет были покрашены стены, мы не знаем, но нам точно известно, что они были полностью покрыты штукатуркой. И под этой штукатуркой осталось всё, что сохранилось от Средневековья: и росписи, и мозаики. Не знаю, была ли целенаправленная задача скрыть любое напоминание о Средневековье в храме, но именно так во многом и получилось.

Греки стремились сделать храм более современным, соответствующим греческому вкусу и стилю

А в 1970-х годах возникла обратная тенденция – возвращение храму его средневекового вида. Параллельно с археологическими раскопками в храме, проводившимися францисканцами и греками, а чуть позже и армянами, тогда же была снята вся эта штукатурка, под ней открылись обгоревшие колонны, их заменили на новые точные копии. Стало возможно увидеть старинную кладку. Именно благодаря этим раскопкам мы так много знаем об этапах строения храма – они были опубликованы главным францисканским археологом отцом Верджилио (Корбо) (Corbo, Santo Sepolcro).

Сегодня мы наблюдаем новый этап – ремонт и украшение храма тремя ведущими конфессиями, без какого-либо, насколько мне известно, эстетического согласования между собой или единой иконографической программы. Греки украшают центральные пространства храма мозаиками в неовизантийском стиле, армяне усиливают визуальное армянское присутствие, продолжая армянский стиль XIX в., а католики стремятся показать современное католическое искусство, главные идеи которого – модернизм и минимализм. В этом главная разница между реставрацией храма Рождества в Вифлееме и ремонтом храма Гроба Господня: в Вифлееме воссоздают исторический монумент, чтобы мы могли увидеть IV в., VI в и XII в. А в храме Гроба Господня делают ремонт. Мне как историку искусств намного ближе идея реставрации, но как ученый я могу понять и причину второго подхода. С точки зрения официальных представителей Церквей всех действующих в нем конфессий, храм Гроба Господня – это функционирующее святое место, а не «памятник архитектуры», поэтому его главная функция – быть практичным и удобным для поклонения непрекращающегося потока паломников со всего мира. Ремонт и обновление поддерживают именно эту задачу.

Мне как историку искусств ближе идея реставрации, но как ученый я могу понять и причину второго подхода

– Это примерно как в Новом Иерусалиме. Его вроде бы восстановили, но поскольку там есть разные слои, из них выбрали те, которые больше нравятся. То есть там тоже не столько реставрация, сколько создание нового красивого объекта.

– Да, а храм Гроба Господня ещё и разделен между несколькими конфессиями, и каждая решает на свой лад, что ей делать. Нет никакого верховного супервизора, который определял бы общий стиль реконструкций, украшений, мебели и пр. В рамках своих владений каждая конфессия имеет право делать то, что хочет. К общему договору обязаны приходить только на общих территориях – таких, как купол Ротонды Воскрешения, например. И да, храм Гроба Господня, в отличие от храма Рождества, не является объектом Юнеско, т.е. не охраняется как объект исторического наследия.

Храм Гроба Господня. Ротонда и кувуклия после реставрации. Фото диакона Александра Занемонца – А почему?

– Потому что тогда его нужно было бы законсервировать и не трогать, а на это никто не согласен. Там последние 15 лет – одна большая стройка.

В Вифлееме реставрацию продавило палестинское правительство, им это было важно по политическим мотивам. А израильское правительство с этим связываться не хочет, видимо, потому, что Израильское правительство старается не проявлять без необходимости слишком видимую политическую власть в Старом Городе в местах веры христиан и мусульман.

– Возвращаясь к теме пожара 1808 г., хочу спросить о погребениях королей крестоносцев. Куда они делись?

– Два из восьми там до сих пор есть, и их можно увидеть. Это те скамейки под балконом Голгофского придела, которые были сделаны на месте саркофагов в момент перестройки храма после пожара 1808 г. Тогда был добавлен «балкон», т.е. новые вход и выход, ведущие на и с Голгофы, это все новая часть. С правой стороны под лестницей должны были быть ещё два погребения. А ещё между новой мозаикой и Камнем Помазания было четыре. Сегодня этим занимается израильский археолог Амит Рээм. Он утверждает, что кости там были видны при ремонте в 1970-е гг. Кроме того, он сделал ультразвуковое исследование скамеек и пришел к выводу, что кости еще внутри. Это же надгробия, а не саркофаги, так что сами гробы под землей. Часть этих красивых надгробий была выставлена в музее Греческой Патриархии (который приготовили, но так и не открыли).

– То есть реставрировали греки, а францисканцы не смогли забрать надгробья, важные для западноевропейцев?

– Не смогли. Их не допустили до ремонта. Кому это принадлежит сейчас – это очень сложный вопрос. Вот, например, рядом с Темницей Христа была огромная плита, на которой все оставляли автографы. Её сейчас подвинули поближе к католическому приделу. Археолог Амит Рээм утверждает, что эту плиту подняли греки, когда делали раскопки в 1970-е годы в Кафоликоне за иконостасом, и что она была фасадной стороной алтаря периода крестоносцев. Когда ее выкопали, то просто прислонили к стене напротив туалета и ничего с ней дальше не делали, поэтому на ней все и рисовали. По-хорошему, ее надо было бы отдать католикам, тем более что они сейчас открывают новый археологический музей. Но отдадут ли ее греки, совершенно непонятно, потому что по status quo она принадлежит им, хотя она им и не нужна, как и часть истории храма, стоящая за ней. Честно говоря, мне бы очень хотелось верить в лучшее. Например, греки могут сдать эту алтарную плиту в бессрочную аренду католикам, в их новый музей, не теряя при этом права на собственность.

– А ведь существует Музей Иерусалимского Патриархата… У него есть дверь, а на двери – табличка о часах работы.

– Я даже знаю несколько человек, которые были в этом музее в 1980-е! Он реально был оформлен и уже почти открыт, даже был выпущен каталог на английском и иврите. Но потом его, так официально и не открыв, закрыли и никого туда не пускают. Даже ученых, которые приезжают со всего мира, просят, умоляют, – те всё равно получают отказ.

Я думаю, ситуация с музеем изменится, когда заработают другие христианские музеи Старого Города. Сейчас армяне уже построили новый прекрасный музей и скоро закончат подготовку экспозиции. Там очень много всего, в том числе экспонаты из храма Гроба Господня. Он находится в Армянском квартале. Католики строят аж три музея – археологический, исторический и коллекции искусства – они постепенно уже начали открываться, и экспозиции уже почти готовы (я там была, картины уже висят на своих местах). Так что у всех будет музей – а у греков не будет? Они вспомнят, что у них тоже есть музей, и откроют. Во всяком случае, у меня есть надежда, что так будет.