Как мы «самостройные» гаражи крестным ходом обходили

Крестный ход

Эта история произошла в 2018 году на территории нашего прихода.

На краю Ульяновска, в южной его части, расположился уютный небольшой посёлок. Название своё он получил от когда-то крупнейшего в области плодоовощного совхоза. Здесь выращивали вкуснейшие яблоки, сливу, груши.

Пьянство и беспросветное уныние охватило жителей. Первыми от этого морока очнулись мусульмане

В 1983 году райком комсомола направил сюда наш студенческий стройотряд оказать им шефскую помощь на денёк. Оказали… Помню, собирали мы клубнику. Эта клубника величиной почти с куриное яйцо до сих пор стоит у меня перед глазами. А посажено её там было огромное поле! Сами понимаете: посреди такого земного рая помощь от вечно голодных студентов была чисто условной…

Но всё это уже в прошлом. Совхоз убит, земли распроданы, фруктовые деревья одичали, клубничные поля вытоптаны и планомерно застраиваются дорогими коттеджами. Работы в родном посёлке не стало, и мужики один за другим потянулись в город. А кто и подальше, на вахты. Пьянство и беспросветное уныние охватило жителей.

Первыми от этого морока очнулись мусульмане. Вскоре в посёлке появилась мечеть, и часть его жителей обрела какую-то свою моральную опору и свой смысл жизни. Крещёные же, духовно деградируя, бродили по его улочкам как «овцы, не имеющие пастыря»...

Начало

2016 год. Праздновался День посёлка. Мне предоставили микрофон. Спрашиваю:

– Хотите ли вы, чтобы в вашем посёлке была часовня или церковь?

Лес рук. Практически все – за! Ну, хорошо. Будем думать, как это решить.

Пролетел ещё год. И вот, тридцать три года спустя от того стройотрядовского лета, я снова оказался в Плодовом. Но уже в другом качестве – на руках благословение правящего архиерея на строительство здесь православного храма в честь иконы Божией Матери «Умиление».

В один из дней приехал сюда с чиновником Администрации района, и он решительно и категорично подвел меня к небольшому пустырю в центре посёлка. Было солнечно и очень ветрено:

– Вот! Стройте здесь, – по-хозяйски разведя руки, словно отрубил он…

Замглавы района уехал, а я не спеша стал осматривать место.

Выделили площадку в 11 соток. Квадрат. Рядом мусорка, по пояс сорняки, по краям – руины заброшенных сараев с проломленными крышами и бездомные собаки

А что? Здесь – так здесь: «дарёному коню зубы не смотрят». Площадка была совсем ничего, 11 соток. Квадрат. Рядом мусорка, по пояс сорняки, по краям – руины заброшенных сараев с проломленными крышами и бездомные собаки. Бурунчики ветра повсюду поднимали в воздух мусор из ящиков и весело перекатывали его по всей площадке. Но никакой «безнадёги» почему-то совершенно не ощущал. Скорее, наоборот.

Радовали дети. Здесь хоть и город, но всё равно деревня. А во всех русских деревнях с тобой – незнакомцем – здороваются все. А дети особенно. В городах наших этого давно уже нет. А тут только и слышишь в свой адрес:

– Драсьте, да драсьте!

Приятно…

Главное препятствие

И началась работа. Сначала бумажная: этот небольшой клочок земли нужно было грамотно и юридически верно оформить. Трудно вспомнить, сколько раз пришлось посещать городские и областные учреждения и вникать в «технологию» работы госаппарата.

Вскоре, как острый риф из океана, проявилось главнейшее препятствие, грозящее нам тем, что договор с Земельным комитетом Ульяновской области о выделении нам земельного участка в безвозмездное пользование сроком на десять лет не будет заключён вообще.

Три гаража

Классическая бюрократическая «засада»: когда девочка-сотрудница зашла в Гугл и посмотрела «сверху» на наш возможный участок, то увидела, что на нём находятся аж четыре (!) железных гаража.

Разумеется, я их там тоже видел. И что? Все хозяева – мусульмане, и все их гаражи – нахальный «самозахват».

– Я не могу вам оформить договор, – сказала мне сотрудница, – потому что на территории участка находятся гаражи.

– Я не могу вам оформить договор, – сказала мне сотрудница.

– Почему?

– Потому что на территории участка находятся гаражи.

– Девушка, простите! – сопротивлялся я, – но ведь они там не зарегистрированы, а установлены самовольно.

Но госслужащая не сдавалась:

– Мы не можем, да и не обязаны заниматься расчисткой территории, это не наша функция.

– Что же мне делать?

– Решайте это с районной Администрацией. Поймите, мне от вас нужно только одно: я должна заглянуть в Гугл и увидеть там чистую, свободную площадку. Ну, или сама к вам приехать и увидеть всё своими глазами. Тогда и будет вам договор…

Деликатные вопросы

Съездил в районную Администрацию. На словах получил поддержку, но почувствовал с их стороны какое-то уныние и пассивность:

– Мы уже устали с ними бороться. И выносили предписания, и рисовали краской на их гаражах свои требования – не слушаются…

Главной задачей я поставил одно: не сорваться с самостройщиками в откровенную ссору, – всё-таки храм строим

Забегая вперёд, скажу: никаких личных бесед с «захватчиками» я ни разу не проводил, поскольку видел их бесполезность. Как с ними говорить? В каком тоне, какими словами, к чему и к Кому призывать: к Богу, к законам, к совести? Не чувствовал в себе для этого внутренних сил. Главной задачей поставил одну: хотя бы не сорваться с ними на откровенную ссору, удержаться, – всё-таки храм строим, а не кафешку какую. Всё должно пройти только мирно.

Поэтому общение наше свелось лишь к самому простейшему: проезжаю мимо них к своему вагончику, опускаю у машины стекло:

– Здрасьте, здрасьте...

И на этом всё.

Вагончик от Урясова М.Н.

Тянулась вся эта занудная история чуть больше года. Сначала мы молились на поляне под открытым небом. Но когда пронизывающий осенний ветер стал раскидывать по мокрой поляне ноты у нашего клироса, а бабушки устали за ними гоняться, мы с радостью убежали в трёхкомнатную квартиру добрейшей Анны Куприяновны Шафеевой. А ближе к Рождеству Христову наш благодетель Михаил Урясов установил нам на участке просторный вагончик, где мы и молились.

Квартира Шафеевой А.К.

А ещё к нашему участку примыкал участок со стоящим на нём зданием бывшей совхозной столовой. Правда, собственник этого добра жил где-то в Дубае

Зародилась тогда даже робкая надежда на расширение нашего жизненного пространства. Дело в том, что к нашему участку примыкал ещё один участок со стоящим на нём зданием бывшей совхозной столовой. И они – земля плюс дом – были выставлены на продажу.

Правда, собственник этого добра жил где-то в Дубае, но тихая, подковёрная возня за обладание землёй и объектом уже шла полным ходом. Два миллиона рублей за их покупку в собственность не смущали никого, даже нас.

Но опять-таки эти злополучные гаражи стояли строго на границе обоих участков: «почти нашего» (11 соток) и «будущего нашего» (22 сотки). А значит, при любых вариантах их надо было убрать!

«Да пусть хоть камни огненные с неба!..»

Навсегда запомню уже ушедшего от нас митрополита Омского и Тарского Феодосия (Процюка; +2016). Году в 2010–2011 приехал я к ним в Омск на православную выставку. За день до её открытия, когда участники ещё оформляли свои стенды, распаковывали коробки, таскали волоком или на тележках огромные баулы, в просторный выставочный зал тихо и без фанфар вошёл рослый седовласый священник с посохом. Батюшка был, конечно, весьма стар, но годы ещё не могли совсем скрыть его далеко не угасшую мощь. Уверенными шагами, опираясь на посох, он стал по-хозяйски обходить зал.

Владыка Анастасий (Меткин) и чета Шаповаловых из Дубая

Это был харизмат! Глыба! Кряж! Иногда вставал, молча что-то смотрел на прилавках и шёл дальше. Подойдя к моему стенду, он остановился и окинул пронзительным взглядом видеофильмы. Чёрное простенькое пальто расстегнулось, и я вдруг увидел на его груди архиерейскую панагию.

– Владыко! Благословите! – быстро сообразил я.

Митрополит Феодосий, а это был именно он, размашисто, по-архиерейски двумя руками благословил меня и моих соседей и так же молча двинулся дальше. В каждом его шаге чувствовалась сила, уверенность, властность!

Мой гостеприимный друг, отец Владимир, местный батюшка, рассказал мне за вечерней трапезой одну историю про своего владыку. Вот она.

***

Архиепископ Сильвестр (Ольшевский) Омская кафедра – непростая, многострадальная. Волны гражданской войны накатывали одна за одной. Сначала – «красные», потом – «белые», затем – снова «красные». Но всегда духовным столпом возвышалась над городом фигура его архиерея – архиепископа Омского и Павлодарского Сильвестра (Ольшевского). Эти «волны» словно разбивались об него.

Не в упрёк другим – из города он никуда не уходил. «Красные» его ненавидели, «белые» восторгались. В 1918 г. владыку арестовали «красные», но народ добился его освобождения. А в 1919 г. именно в Омске разместилась столица Белого движения. И именно в кафедральном соборе в честь Успения Пресвятой Богородицы архиепископ Сильвестр – глава Высшего временного церковного управления в Сибири – привёл к присяге адмирала Колчака как Верховного правителя России.

Благословлял его и его воинство, но, когда они стали отступать на восток, с ними не ушёл, остался. Степень ненависти к нему «красных», наверное, трудно описать! Ненависти и страха одновременно. Действовали исподтишка, с оглядкой на народ.

Верующие считают, что архиепископ Сильвестр погиб от истязаний в местной тюрьме, что его пытали два месяца и, ничего не добившись, распяли на полу, прибив четырёхгранными гвоздями

Описания его кончины разнятся. Точно только то, что она наступила в 1920 г. Детальные обстоятельства смерти ещё устанавливаются, но в верующем народе Омска наиболее живуча версия, что владыка погиб от истязаний в местной тюрьме. Что его пытали два месяца и, ничего не добившись, распяли на полу, прибив четырёхгранными гвоздями. В итоге пробили сердце раскалёнными шомполами.

Каким-то чудом верующим удалось, якобы, забрать тело владыки, буквально выпилив его из пола, и спрятать. В 1935 году советская власть взорвала Успенский собор, а в народе с тех пор укрепилось мнение, что останки архиерея были тайно спрятаны его почитателями в подвальной части взорванного собора.

Со временем на месте собора сделали асфальтовую площадку, поставили пивнушки, скамейки для отдыхающих и назвали всё это дело «Садом пионеров». А между тем, Омский архиепископ Сильвестр (Ольшевский) в 2000 году был прославлен в лике святых.

***

Митрополит Феодосий

Новый омский архиерей, митрополит Феодосий, настолько загорелся желанием возродить из небытия красивейший собор, что принял на себя тяжёлый крест – ежедневно в одиночку обходить крестным ходом стены снесённого собора. Видимые, наверное, только ему одному…

Мой рассказчик, отец Владимир, улыбается:

Сидят на скамейках алкаши, а вокруг них кругами ходит «какой-то поп с палкой», что-то бормочет под нос. И так каждый день. В любую погоду и время года. Так популярность пивнушки стала резко падать…

– Это надо было видеть: сидят на скамейках слегка трезвые алкаши, пьют пиво, а вокруг них кругами ходит «какой-то поп с палкой», что-то бормочет себе под нос и свирепо на них посматривает!

В общем, сцена не для слабонервных… И так каждый Божий день. В любую погоду и время года. В общем, популярность этой пивнушки у всех «пионеров» округи стала резко падать. Видимо, пошла о ней дурная слава.

– Да пусть хоть камни огненные с неба падать будут – не прекращу здесь ходить, пока собор не восстановим! – ревностно, с жаром, восклицал владыка.

В таком режиме прошло несколько лет. И тут они, наконец, встретили друг друга – митрополит Феодосий и новый губернатор Омской области Леонид Константинович Полежаев! Губернатор оказался верующим человеком и устремление владыки горячо поддержал.

Омск. Раскопки

Работа стала набирать обороты. В 1999 г. на месте бывшего собора установили поклонный крест и начали раскопки. А в 2005 г. состоялась закладка первого камня.

В 2007 г. прекрасный Успенский собор был восстановлен в прежнем виде! Думаю, владыка Феодосий был счастлив как никто другой. Промыслом Божиим, именно в Успенском соборе состоялось и его отпевание…

Омск. Успенский собор сегодня

Кстати, в 2005 г., в самом начале строительства, в подвальном помещении взорванного собора были обретены мощи святителя Сильвестра Омского. Три экспертизы однозначно подтвердили: это именно он! И в гробу архиепископа эксперты нашли огромный четырёхгранный гвоздь! Тот самый. Один из четырёх…

Нежданная милость!

Первый раз в моей голове что-то «щёлкнуло» в правильном направлении весной 2018 года. Тогда к нам на приход в рамках ежегодного крестного хода по всей Симбирской митрополии привезли главную святыню нашего края – чудотворную Казанскую (Жадовскую) икону Божией Матери.

Собралось много наших жителей, отслужили праздничный водосвятный молебен, все были очень довольны. Икона стояла на аналое прямо в центре той поляны, где со временем должен был находиться алтарь нашего будущего храма.

– Батюшка! – тихо попросил я. – Не могли бы вы пронести икону крестным ходом по периметру сразу обоих земельных участков?

Игумен Никодим (Макушенцев), духовник Жадовского монастыря, сказал:

– Братья и сёстры, прикладываемся к иконе! А нам пора ехать дальше, – и уже собрался заносить икону в машину.

– Батюшка! – тихо, шёпотом, попросил его я. – Не могли бы вы пронести икону крестным ходом по периметру сразу обоих земельных участков? Так, чтобы Матерь Божия как бы «замкнула кольцо» вокруг всей (желаемой тогда нами) территории.

Отец Никодим согласился.

***

Собственник из Дубая решил вдруг (!) подарить землю приходу

Пролетело лето. Наши усилия и ожидания счастливо разрешились. «Собственник из Дубая» решил вдруг (!) не просто продать землю и здание именно нам, приходу (а конкуренты-то у нас были, и не одни), а именно ПОДАРИТЬ! Передать приходу в дар!

Более того: 23 сентября 2018 г. на торжество подписания договоров о передаче нам земли и здания чартерным рейсом из Дубая собственник прилетел лично, вместе с супругой-фотомоделью и охраной.

Невиданное дело!..

Церемония подписания договоров 23.09.2018

***

Однако, радость – радостью, но передача нам второго участка земли лишь заострила проблему переноса гаражей. Сделала её абсолютно насущной. И тут в моей голове «щёлкнуло» во второй раз: я наконец осознал, что тот спонтанный опыт с крестным ходом вокруг нашей территории с Жадовской иконой необходимо превратить в систему. Ввести это в наш постоянный молитвенный цикл после каждой воскресной службы!

Помчался к Владыке. Тот принял доброжелательно и, узнав суть вопроса, благословил:

– Пожалуйста. Ходите.

Служба летом 2018 года на поляне

Упрямые арендаторы

Правда, кроме «мусульманских» гаражей, была у нас и ещё одна проблема. Здание столовой (315 м²) все эти годы арендовалось одной торговой фирмой под продуктовую точку.

Когда собственником здания стал наш приход, у них возникло желание переоформить договор аренды уже с нами. Соответственно, они готовы были платить и арендную плату, что в ситуации нашего полного безденежья нам совсем не помешало бы. Но на приходском собрании мы решили… арендаторам отказать.

Причины веские: документы на здание позволяли использовать его лишь строго в сельскохозяйственном, но не в торговом направлении. И, во-вторых, столовая была давным-давно отключена от водопровода, а это автоматически запрещало торговать в ней любыми пищевыми продуктами. Протокол Собрания я предоставил нашему архиерею, и он его подписал.

Арендаторы под разными предлогами здание не освобождали, ключи не передавали

Однако, месяц шёл за месяцем, а арендаторы под разными предлогами здание не освобождали, ключи не передавали. Соответственно, мы не могли ни перебраться в здание для проведения служб, ни начать его ремонт. Как их оттуда выдавливать, было непонятно…

В огненном вихре…

А об этом случае я услышал зимним вечером 1997 года в одной монастырской гостинице. Пожилой мужчина, рассказывая нам о своей службе в начале 1950-х годов в армии, привёл такой пример.

В Мордовии, недалеко от их части, ранней осенью полностью выгорело село. Расположено оно было вдоль дороги в две линии, всего одна улица. Огонь, начавшись с одного края, за счёт ураганного ветра прошёл по всему ряду, оставив после себя лишь головёшки и обгорелые печи. Ужас!

Поскольку близились холода, и местная власть не успевала выстроить им новые дома, привлекли армию. Вот так наш дедушка – тогда ещё молодой паренёк – и попал в то село помогать жителям.

Справа и слева от дороги виднелись обгорелые остовы бывших домов, а в центре села стоял абсолютно нетронутый огнём дом!

Но что он там увидел! Справа и слева от дороги виднелись обгорелые остовы бывших домов, а в центре села стоял абсолютно нетронутый огнём дом! Лишь едва обгорел с наружи забор!

Жила там одинокая верующая старушка. Да, конечно, она сразу пустила к себе погорельцев – женщин с детьми, но что собственно случилось? Почему именно её дом уцелел?

Выяснилось, что эта верующая женщина имела обыкновение каждый вечер с молитвой и иконой Богородицы обходить снаружи свой дом и крестить его стены иконой. Делала она это уже многие годы, и тот роковой день исключением не был.

Языки пламени, съедая всё на своём пути, цепляя крышу за крышей, подошли к границе её забора и приостановились. Затем, словно сжавшись для прыжка, перелетели через бабушкин дом, «уцепились» за соседнюю крышу и с рёвом продолжили свой дальнейший жуткий путь!

Бабушка же, нимало не смущаясь, всё это время спокойно ходила вокруг своего жилища крестным ходом.

Случай этот настолько впечатлил комсомольское сердце солдатика, что его дальнейшая встреча с Православием стала просто неизбежной.

Признаться, дедушкин рассказ так сильно подействовал и на меня, что вот уже двадцать четыре года я каждый раз после вечернего правила обхожу наше жилище с молитвой «Да воскреснет Бог…». При этом наношу крестное знамение на все наши двери, окна, стены, потолки и даже на Боську – нашего красавца-майнкуна. Правда, в отличие от той бабушки, дом крещу изнутри…

Так что чему удивляться, что в Плодовом мне в голову «неожиданно» пришла эта мысль – попробовать решить проблему гаражей именно при помощи регулярных крестных ходов.

Итак, начали!..

30 сентября мы впервые пошли крестным ходом

Буквально в следующее воскресение, 30 сентября, завершив службу в нашем вагончике, мы впервые пошли крестным ходом. Со священником, с каждением, с хором, с молитвой. Все вместе…

К тому времени Господь дал нашему приходу Свои великие святыни – частицы мощей всех восьми дивеевских угодников и угодниц, включая самого батюшки Серафима! И, разумеется, ковчег с их святыми мощами обходил территорию вместе с нами.

– Богородице Дево, радуйся! – негромко, но с какой-то внутренней силой, плыло над мусорными кучами, проломленными крышами сараев, стаями бездомных собак, непокорными гаражами, – Благодатная Марие, Господь с Тобо-о-о-ю…

– Кого хороним? Хороним-то кого? – подбежал любопытный соседский мальчонка.

Молитва сбилась. Мы улыбнулись, но пошли дальше… Сделали полный круг, охватывающий оба наших участка.

Какая реакция населения? Внешне – никакая. Но, думаю, наблюдающих из всех соседских окон за этой странной «похоронной процессией» было немало…

7 октября – второй крестный ход. Внутри нашего периметра есть горка. При нашем приближении дети перестали с неё кататься и замерли:

– Смотри, смотри: настоящий батюшка идёт! С кадилом!

14 октября – третий крестный ход. Всё больше и больше жителей Плодового узнавали о наших «странностях». Иногда останавливались и провожали нас долгим взглядом. Из дверей магазина арендаторов при нашем появлении стали показываться отчего-то напряжённые лица продавцов. А все разговоры соседских стариков при приближении крестного хода уважительно затихали…

Октябрь 2018

21 октября – четвёртый крестный ход. Чаще и чаще с нами идут дети. Просят себе иконы и встают среди взрослых

21 октября – четвёртый крестный ход. Чаще и чаще с нами идут дети. Просят себе иконы и встают среди взрослых. Один мальчик сегодня в ряд не встал – бежит рядом. Хотя прошлый раз с удовольствием шёл с иконой.

– Ты что? Сегодня не идёшь с нами? – интересуюсь я.

– А мне мама не разрешила. Я-то думал, что я русский, а она сказала, что я, оказывается, татарин, – растерянно развёл ручками малыш. Он был явно расстроен.

28 октября – пятый крестный ход. Наверное, здесь уместно вспомнить слова владыки Вениамина (Пушкаря), митрополита Владивостокского и Приморского. Описывая взятие Иерихона Иисусом Навином (Нав. 6:2–3), он изумительно тонко изобразил настроение обороняющихся:

«Весь еврейский народ должен шесть дней по одному разу обходить Иерихон с Ковчегом Завета, а в седьмой день обойти его семь раз. Осажденные взбирались на стены и с удивлением и страхом наблюдали за этими действиями, подозревая, что в них скрыт какой-то зловещий магический смысл. Ибо с тех пор, как стоит Иерихон, никогда еще не случалось, чтобы нападавшие вели себя так непонятно. Было в этом что-то тревожное, подвергающее дух осажденных тяжкому испытанию».

И далее:

«…совершая седьмой круг, народ по данному сигналу громко закричал – и в это время совершилось чудо: стены города Иерихона затряслись до основания и обрушились».

Убрали 4-й гараж

4 ноября – шестой крестный ход. «Вдруг» позвонили из Земельного комитета области и пригласили приехать и забрать готовый договор по участку в 11 соток

4 ноября – шестой крестный ход. Кричать мы, конечно, не кричали, а просто молились, но денёк сложился всё равно любопытный!

Ещё посреди той недели, в один из будних дней, «вдруг» позвонили из Земельного комитета области и пригласили приехать и забрать готовый договор по участку в 11 соток. С чего это вдруг?! Что они там, в Гугле, смогли разглядеть?

Затем «вдруг» позвонил старший из арендаторов и пригласил на встречу. Встретились. В итоге все ключи от столовой – у меня. Здание – наше!

Воскресение. Глянул влево на гаражи – а двух из четырёх гаражей-самостроев нет!

Воскресение. Еду на службу. Как обычно, глянул влево на гаражи – и что-то непривычное словно царапнуло взгляд. Замедлил скорость, присмотрелся: а двух из четырёх гаражей-самостроев и НЕТ! Совсем! Остались только куски мусора и прямоугольники песка на месте их бывших полов.

После службы пошли крестным ходом, но ведь и с собаками что-то случилось! Обычно спокойные и даже ласковые, они словно «озверели»: лай, рык, попытки укусить! Наш священник, отец Владимир (Криминский), размахивая кадилом, на ходу усмехнулся:

– Враг на нас последние силы бросил!

Вдалеке - четвёртый гараж, который не мешал

11 и 18 ноября – седьмой и восьмой крестные хода. Два оставшихся гаража пока на месте, но мы получили из Софрино настоящий ковчег для святых мощей. Очень красивый. Впервые начали ходить с ним.

25 ноября – девятый крестный ход. Перед службой заметил, что исчез третий гараж! Тихо и незаметно. Остался последний, четвёртый. Но он нам абсолютно не мешает – он вне наших границ. Итак, обе наши площадки пусты. Слава Богу!

Через пару–тройку дней на нашем вагончике, со стороны домов, я повесил баннер:

«Уважаемые владельцы гаражей! Благодарим за понимание и уважение к вере! Спаси вас Господи!»

Перед Новым Годом заметил, что и тот гараж, четвёртый, который нам совсем уже не мешал, вежливые хозяева куда-то аккуратно переставили…