«Такой Сербии не знают даже многие сербы»,
– предупредил нас перед поездкой по Враньской
епархии священник отец Владэн. За несколько дней,
проведенных во Вранье, мы увидели не туристическую Сербию,
а ту, которая сокровенно молчит и о своих ранах, и о
сокровищах. Враньская епархия – самая южная
территория Сербии, непосредственно граничит с Македонией и
Косово. Эта земля хранит и монастыри V века, и
следы урановых бомб 1999 года; населяют ее преимущественно
сербы, однако в некоторых городах большинство –
албанское.
|
Албанский флаг |
Наша поездка началась с посещения
городов Буяновац и Прешево, печально известных в
Сербии. Именно здесь обосновались албанские
сепаратисты, здесь действует Освободительная армия
Прешево (аналогичная косовскому движению), совершавшая
террористические акты. В 2001 году в Прешево албанцами
были обстреляны наблюдатели ЕС. В мае этого года здесь
был найден склад оружия, униформы «Армии
освобождения Косово» (УЧК) и «Армии
освобождения Прешево, Медведже и Буяновца»
(OVPMB), флаги Албании и США. Эта информация вовсе не
засекречена, а даже наоборот: когда проезжаешь по
городу Прешево, видишь могилу албанского террориста, а
рядом с ней – албанский флаг. Подобное
воздвижение флага на территории иностранного
государства является нарушением норм международного
права. Однако все молчат. Как живут сербы в этих краях?
|
Проволока вокруг дома священника |
Подъезжаем к храму царя Константина и
царицы Елены – единственному православному храму
в городе Великий Тырновац, и сразу видим признаки
неспокойной обстановки: церковь закрыта на множество
замков. Местный священник рассказывает, что литургия
служится только один раз в год на престольный праздник,
так как в остальное время опасно. Убранство храма также
свидетельствует о специфике «мирной» жизни:
в храме только одна икона, иконостаса вовсе нет, вместо
престола обычный стол, покрытый скатертью. Все
остальное бесполезно оставлять – разграбят.
|
Разрушенные могилы |
В селе Оравица, в котором теперь
проживает также албанское большинство, когда-то
находилось сербское кладбище. Теперь это груда
порушенных надгробий. Последний серб, похороненный
здесь, умер в 1996 году; с тех пор это кладбище уже не
функционирует. Подходим к храму и замечаем, что крест
покосился, а окна взломаны. Интересно, что буквально в
десяти шагах от храма находится пост милиции, которая
призвана сохранять мир на территории, охранять церкви.
Территория «очищена» почти полностью от
сербов, все «мирно» и
«спокойно», а над православными могилами
теперь в положенное время из близлежащей мечети
раздается призыв муэдзина.
Пока мы ехали, перед нами в бесчисленном количестве
мелькали мечети. Вначале я фотографировала их, воспринимая
как диковинку в Сербии. После 20 минут езды можно было
констатировать: диковинка в этом крае – православный
храм, а не мечеть.
|
Вместо престола в храме – обычный стол |
Когда-то этническая картина в этом
регионе была другая. Как рассказал отец Владэн,
секретарь владыки Пахомия, в 1945 году в Прешево (в
городе и его окрестностях) жило 3000 сербов и 3000
албанцев, а в 2002 году, согласно переписи, в Прешево
живет 31 000 албанцев и 2100 сербов (соотношение более
чем десять к одному). В самом же городе Прешево в 1945
году было 440 сербских домов и только 30 –
албанских, сейчас же все наоборот: несколько тысяч
албанских домов и лишь 45 – сербских. И еще одно
любопытное сведение: 31 тысяча албанцев в Прешево имеет
больше учеников в школе, чем 90 тысяч сербов во Вранье.
Средний возраст сербов на этих территориях –
более 50 лет, а албанцев – менее 25 лет. Эти
цифры свидетельствуют о том, какая напряженная ситуация
складывается в регионе. Албанцы так активно осваивают
эти территории не случайно. Одна из основных целей
– захватить дорогу, проходящую в этой области и
соединяющую Сербию с Македонией и Грецией. Такая
операция позволит разъединить православные государства.
Мы решили посетить тех немногих сербов, которые еще
остаются на этих территориях. Подъехав к дому
православного священника, единственного в городе, наша
группа вновь увидела настораживающие знаки: дом за тройной
колючей проволокой – иначе опасно. Батюшка радушно
встречает нас: даже простой приезд русских воспринимается
сербами как помощь и присутствие России в Сербии. На мой
вопрос, какие основные проблемы в регионе, тут же говорит
– демографические. В год он совершает 16 крещений и
три венчания(!). Албанские семьи в среднем традиционно
имеют намного больше детей, а албанские женщины специально
приезжают в Прешево, чтобы рожать детей здесь, на
территории Сербии. Отец Владэн делится своим мнением:
«Сегодня власть не поддерживает сербов на этих
территориях, ведь государство призвано заботиться обо всех
нациях в равной степени. У нас нет державы сербов, а есть
держава граждан. Поэтому сербам в южном регионе помогает
больше всего Церковь». Церковь пытается решить и
проблемы образовательной системы, и социальные проблемы.
Во Вранье действует образовательный духовный центр,
который способствует православному и патриотическому
воспитанию. К сожалению, он один на всю епархию.
Православная сербская молодежь старается решить своими
силами демографические проблемы. Однако они по-прежнему
остаются самыми насущными. Наш разговор начинает
скатываться на какие-то грустные ноты, у меня невольно
назревает вопрос: где же выход? Отец Владэн, словно
почувствовав что-то, говорит, широко улыбаясь: «У
нас есть такая пословица: впереди провал, сзади провал,
остается только Господь Бог» (указывает рукой
наверх, к небу).
|
Зараженные ураном поля |
На следующий день мы отправляемся в
монастырь святого Пантелеимона, расположенный в горах,
в часе езды от Вранья. Игуменья встретила нас так
тепло, словно бы давно ждала нас. Ухоженные сады с
виноградниками, лакомятся в которых преимущественно
пчелы, беседки для гостей, южные деревья –
характерный монастырский пейзаж. Обязательный элемент
сербского гостеприимства – стакан воды и ложка
варенья, или погача, специальная сладкая выпечка для
гостей. Монастырь в Сербии представляет собой несколько
нетипичную картину для России. Так, обитель, где
шесть-восемь монахов, считается уже большой. Можно
представить, как тяжело насельникам поддерживать все
монастырское хозяйство. Помогают им часто мирские люди.
Приехав в монастырь святого Пантелеимона, мы увидели
множество военных. «Все в порядке, просто нам
помогают дорогу делать», – успокоила одна
монахиня. Многие после монастырских трудов здесь же и
крестятся.
В маленькой церкви святого Пантелеимона
мы обратили внимание на икону святого Иоанна Русского,
одетого в современную российскую военную форму. Матушка
рассказала нам историю этой иконы. Весной 1999 года к
игуменье приехало двое людей, которые друг друга не
знали. Не сговариваясь, они рассказали ей один и тот же
сон. Святой Иоанн Русский явился к ним и сказал:
«Сербы страдают. Я иду на войну защищать
братьев-сербов». «Бомбардировки закончились
в день памяти святого Иоанна Русского», –
добавила матушка. Видимо, когда Россия земная
отступает, то Россия небесная защищает страдающих
собратьев: верности небесной ни время, ни пространство,
ни политика не помеха.
В последний день нам пришлось увидеть печальные памятники
1999 года – зараженные ураном территории. Посреди
поля вдруг возникает красный знак с черепом, огромная
воронка от бомбы. Эту землю уже невозможно очистить, на
ней не пасутся коровы, не растет ягода, не живут люди. В
нескольких метрах от этого места – памятник девяти
погибшим офицерам, на камне высечены слова: «Душом и
телом љубављу и животом уз Божју хвалу у вечну славу
(душою и телом, любовью и жизнью с благодарность Богу в
вечную жизнь)».
|
Памятник погибшим в 1999 г. офицерам |
Территория Враньской области –
ключ ко всему югу Сербии, а следовательно, наиболее
важный, но и сложный регион. Сегодня больно смотреть на
разрушеные сербские могилы, храмы, дома с заколоченными
окнами, пустую отравленную землю. Вспомнился случай,
как отец Николай (Гурьянов) на вопрос депутата Госдумы
А. Крутова о том, возродится ли Россия, сказал:
«А Россия никогда и не умирала». И сегодня,
когда приходится слышать об экономическом и социальном
кризисе Сербии, мы верим, что эта страна никогда не
умирала и не умрет, что она сумеет сохранить свою веру,
свою нацию, и хотя «впереди – провал, сзади
– провал» – остается Господь Бог.