Христианская математика?

Не все так просто, господа.

Откроем славные страницы русской философии, заглянем в тексты Василия Зеньковского. Этот автор работал в парижском Свято-Сергиевском богословском институте, когда в нем собрались лучшие представители отечественной мысли. Для него важно было двигаться по философскому пути и оставаться православным по образу мысли и образу жизни. Протоиерей Василий Зеньковский понимал, что в условиях XX века это сложно совмещать. Христианскую веру и философскую мысль многие стали считать вещами несовместными.

Зеньковский все это знал. И все-таки пытался выйти на путь христианской философии. Вообще он понимал философию именно как религиозно значимое творчество. Зеньковский на конкретных примерах показал, что даже у атеистически настроенных русских философов воззрения обнаруживают скрытую, но сильную религиозность. Русские философы-атеисты в XIX в. не только разрабатывали систему научного мировоззрения, но считали свою философию служением человеку в самом высоком смысле. В том смысле, в каком верующие говорят о служении Богу. Эти философы, безусловно, чуждались служения Богу, отрицали «религию потустороннего Бога» и вместо нее выдвигали – «религию посюстороннего бога», то есть человечества, Человека с большой буквы. Они провозглашали человека абсолютной ценностью, хотели человека просветить и привести в состояние совершенства, обожествить. Подобный путь совершенствования человеческой природы и составляет сердцевину философствования «квазирелигиозных антирелигиозников».

Протоиерей Василий Зеньковский замечает, что русские философские труды обнаруживают сходство с религиозной практикой познания себя и преобразования себя. Зеньковский вывел наружу неистребимое, фундаментальное желание человека служить чему-то более высокому, чем он сам, реализовывать себя в этом служении. Даже у мыслителей, далеких от христианства, он обнаружил связь философских задач с религиозными поисками и открытиями. Важное наблюдение! Но Зеньковский пошел значительно дальше него.

Он готовил книгу «Основы христианской философии». Опыт христианской философии был задуман в трёх томах. Первый том посвящался проблемам познания, второй – метафизике. Третий том по антропологии. Зеньковский пришел к выводу, что «метафизика человека» должна занимать первенствующее положение в философии. Он разглядел в философии путь духовных упражнений, а не одни кабинетно-библиотечные занятия. Этот его антропологический подход к философствованию весьма актуален в наши дни.

Поразительно, что аналогичный подход можно найти еще в античности. Философию древние греки понимали как любовь к мудрости, которая делает глупо живущего человека – мудрецом. Таким образом, человек, философствуя, проходит три стадии в своём духовном развитии: 1. глупец, 2. философ, 3. мудрец. Античные мыслители от философских занятий ожидали обуздания страстей, одухотворения, приобщения к высшей божественной мудрости.

К сожалению, третий, самый интересный, том «Христианской философии» отца Василия Зеньковского не успел появиться на свет. Стоит ли по этому поводу безутешно проливать слезы? Жаль, конечно... Однако задолго до рождения Зеньковского – была христианская философия. И состоялась она как метод духовных упражнений отцов-пустынников, исихастов. Когда? Еще во времена поздней античности и средневековья.

* * *

Свой опыт христианской жизни исихасты понимали как философию. Некоторые видные светские исследователи наших дней тоже признают справедливость философского прочтения исихастских текстов. Впрочем, оговариваются: философия в текстах христиан – это всегда философия из вторых рук, это лишь результат переработки античной философии: неоплатонической, стоической и т. д. Все ценные мысли в философии христиане, дескать, заимствовали у нехристиан. Этот «постхристианский» вывод подкрепляется цитатами из аввы Евагрия Понтийского, преподобного Иоанна Кассиана. Что можно сказать по этому поводу?

Не все так просто, господа.

Действительно, исихасты, как и дохристианские философы, искали путь к мудрости, к совершенству. Это долгий путь борьбы со страстями, а цель его – мудрое бесстрастие. Философский путь к бесстрастию мы можем найти у римских стоиков, однако у исихастов он отличается принципиальным своеобразием.

Сразу бросается в глаза то, что исихасты понимают страсти как грехи перед Богом и людьми. И, соответственно, борьба со страстями – это борьба с грехом. На исихастском пути ум человеческий поэтапно меняется. Этапы изменения ума у исихастов не совпадают с тем переустройством ума, о котором мы наслышаны из античной философии.

Исихасты начинают с перемены ума (греч. метаниа), с обращения и покаяния. И эта перемена ума, очищение ума от страстей сильно отличается от обращения и философского удивления, которое мы находим на страницах древнегреческих философских книг. Кающийся ум исихаста устремляется к Богу с молитвой, и следующие стадии исихастского пути удобно различать как стадии развития молитвенный действий ума (энергий ума). Покаянная молитва из устной молитвы становится молитвой умной. Здесь пока все понятно: ум укрепляется, ему больше не нужно опираться на действия речевого аппарата, чтобы совершать молитву. Здесь понятно. А дальше совершается чудо, появляется умно-сердечная молитва. Такое понятие, как сердце, было неизвестно античной философии, ни о каком «сведении ума в сердце» дохристианская античность понятия не имела. Следующие стадии преобразования ума и сердца – исихастская непрестанная молитва, благодатная молитва, бесстрастие. Вот оно, аскетическое совершенство! Путь от обращения к мудрому бесстрастию у исихастов свой, не похожий на путь стоиков. И отметим, наконец, исихасты переживали опыт выше бесстрастного совершенства – созерцание нетварного фаворского Света.

Вот, коротко говоря, основные стадии христианской философии исихастов. Человек проходит в своём духовном развитии разные стадии: 1. греховное безумие, 2. умно-сердечная молитва, 3. бесстрастная мудрость. И есть еще недостижимая человеческими усилиями высота обожения, этот мистический опыт испытывали немногие подвижники: 4. созерцание нетварного Света.

Разве исихастская философия представляет собой плохонькую переработку античной философской традиции? Нет. Для исихаста на первом месте служение Богу и ближнему. Духовные упражнения исихаста меняют его, Бог преображает исихаста, дает ему совершенство и дает мудрость – осмыслить свой религиозный опыт и рассказать о нем. Исихастская философия основывается на опыте христианской аскезы и мистики, для выражения этого опыта она создает новые понятия («помысел», например) и привлекает античные философские понятия, творчески перерабатывая их.

* * *

Уже авва Евагрий в IV веке понимал исихастскую жизнь как философию. В XIV веке святитель Григорий Палама для объяснения опыта афонских исихастов (созерцания нетварного Света) употреблял понятие энергии, взятое у Аристотеля. Правда, он был вынужден скорректировать смысловое поле данного философского понятия для того, чтобы объяснить опыт исихастов во всей его нетривиальности. Опыт мистического восприятия исихастами нетварных энергий специфичен и принципиально отличается от всего того, что мы можем найти у Аристотеля.

В XVIII столетии святитель Макарий Коринфский и преподобный Никодим Святогорец издали знаменитый сборник исихастских текстов. И слово «философия» они поставили в заглавие сборника! Прочитаю заглавие по-славянски: «Добротолюбие, или словеса... собранныя от писаний святых и богодухновенных отец, в немже нравственным по деянию, и умозрению любомудрием (греч. философиас) ум очищается, просвещается и совершен бывает». Оба составителя греческого «Добротолюбия» были блестяще образованными людьми и прекрасно знали, что такое философия. Были в состоянии отличить исихастскую философию от работ Декарта, Лейбница и от античной философии.

Так что с вопросом о христианской философии?

Для философов XXI столетия исихастская традиция представляет ценный опыт преобразования человеческих энергий и самопознания. И этот опыт находит совершенно неожиданные точки практического приложения: антропология исихастов позволяет анализировать существование человека на границе с виртуальностью. Не стоит объяснять, насколько это важно сейчас.

Для православных христиан исихастская философия также может много дать. И в качестве пищи для ума, и в качестве школы духовной жизни, знакомство с которой полезно монахам и мирянам.

Исследования церковных и светских ученых за последние полвека убедительно показали, что исихастская христианская философия не является блёклой копией и досадным искажением дохристианской античной мысли. Отнюдь, она обладает собственным мощным философским потенциалом, она общезначима и актуальна. Интересна не только для исихастов или только для православных христиан. Она представляет интерес для всех, кому небезразлична судьба человека, его вековечное стремление к совершенству.