Боязнь рая

Подходит ко мне на днях на исповеди молодая девушка (я знаю ее уже лет 10, с тех пор как она пришла в храм с мамой смешной и трогательной первоклашкой) и говорит:

– Я на самом деле не исповедоваться хотела. Просто сказать... Вы знаете, я часто думаю о будущей жизни и очень ее боюсь...

Фото: Гена Михеев

Все это моментально проносится в моей голове, и немудрено: ведь и самому приходится думать о том же, и очень часто. Впрочем, как выясняется, не о том же.

– Я очень боюсь рая! – взволнованно выпаливает, нарушая ход моих мыслей, девушка.– Я не могу понять, что же я там буду делать!

Да, это не совсем то, что я ожидал услышать... Необычный страх. Непонятный совсем, на первый взгляд, даже иррациональный какой-то.

Но нет, оказывается, что все и понятно, и рационально, причем, в высшей степени.

– Я знаю, что там, в раю, всем должно быть хорошо,– объясняет, чуть успокаиваясь, моя собеседница,– но честно, в голове не укладывается: чем я там буду целую вечность заниматься? Вдруг мне будет скучно?

Не исключаю, что кто-нибудь посмеется над неразумием нашей юной прихожанки. А кто-то и возмутится: да верующая ли она вообще! Разве не говорит в Евангелии Господь: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3)?! Вот чем наполнена жизнь будущего века: узнаванием Бога. Узнаванием, которое никогда не может закончиться, в котором каждое новое мгновение – мгновение новой, большей радости, мгновение изумления и восторга. О какой «скуке» можно тут говорить?

Все так. И вместе с тем... Вместе с тем я слушал и понимал, что ни смеяться, ни тем более осуждать мне совершенно не хочется, да и оснований для этого никаких нет.

Разве редко бывает так, что мы важнейшие истины нашей веры принимаем, но как? – Умом, теоретически, «по умолчанию». А всегда ли при этом принимает их наше сердце, становятся ли они и его достоянием? Опыт показывает: нет. Если мы верим, что Господь слышит не только каждую молитву, но и каждый вздох человеческий, каждую еще не высказанную даже просьбу, то отчего часто молимся так холодно, так сухо, так невнимательно, словно дань какую-то отдаем, долг какой-то внешний? Если верим, что все в руках Божиих, что птичка крошечная на землю не упадет без воли Отца нашего небесного, то почему без конца пребываем в смятении, переживаем, волнуемся, теряем мир душевный из-за ничего не значащих пустяков? Если, опять же, в жизнь вечную и милосердие Господне верим, то по какой причине боимся – не ада даже, не рая (тем паче), а смерти как таковой?

Пока не испытывается тот или иной «пункт» нашей веры, мы и не сомневаемся обычно, что тверды в нем, но стоит прийти испытанию, и мы обязательно узнаем о себе что-то новое.

А эта девушка задалась всерьез вопросом о вечности впрок, не дожив еще ни до седых волос, ни до болячек старческих. Задалась и ответа ее удовлетворяющего не нашла. И больше того скажу... Я тоже не смог ей на ее вопрос ответить. Почему? – Потому что уверен: подлинный, разрешающий все недоумения ответ тут может дать лишь Господь. Я только подсказал, как его найти.

В жизни любого из нас были ведь мгновения, когда нам случалось «помолиться как следует»? Или, если смиреннее и честнее сказать, были моменты, когда по милости Божией хоть немного вкушали мы, «яко благ Господь», познавали, как хорошо с Ним, краешком сердца чувствовали счастье и полноту жизни в Нем? Было такое? Конечно, было, просто потом забывалось, вытеснялось заботами века сего и многообразными печалями житейскими. Или радостями – тоже житейскими.

А это же на самом деле и есть ответ на вопрос «не будет ли скучно в раю?». Ясный, полный, красноречивый, однозначно отрицательный. И тоже почему-то легко забывающийся. Почему-то... Наверное, потому, что и вопроса-то этого мы в большинстве своем не задавали, не был он для нас сильно актуален. Вот девушка та – чудная такая, забавная, скорее всего не забудет...

...Не будет нам в раю скучно. Если, конечно, сподобимся мы его по милости Божией. Если мгновения нашей жизни, хотя бы чуть-чуть приоткрывающие нам, что есть он в существе своем, не будут такими редкими и краткими, что придется нам то и дело сомневаться: а были ли они вообще?..