Борьба с пьянством и духовное образование

Во второй половине ХIХ века в России начал вызывать особую тревогу рост народного пьянства. Этот вопрос волновал и правительство, и высшую церковную власть, и различные общественные организации. Поначалу создавались небольшие братства и общества трезвости при некоторых приходских храмах. Местные общества трезвости, работавшие обычно под руководством епархиальных архиереев, занимались утверждением трезвого образа жизни, организацией досуга и духовного просвещения населения.

В ХIХ веке инициаторами трезвенного движения в нашей стране стали двое учителей: Сергей Александрович Рачинский, преподававший в селе Татеве Смоленской губернии, и Петр Иванович Поляков (впоследствии ставший священником) из села Головчино Курской губернии. Их поддержало священство, врачи, писатели, поэты. К 1914 году насчитывалось почти 2000 приходских обществ трезвости.

Сергей Рачинский впервые четко сформулировал главное правило утверждения трезвой жизни: православная трезвенная работа может быть по-настоящему плодотворной только при церковном приходе. Только под благодатным воздействием Церкви возможно исцеление человеческих душ от пороков. Эту мысль он не уставал повторять до самой своей смерти.

Великий православный трезвенник указывал, что человек должен непременно осознать главный мотив присоединения к обществу трезвости – «желание жить жизнью, Богу угодною», «жить в Боге и для Бога». Он неустанно повторял, что главное направление православной трезвенной работы – это практическое осуществление заповедей Божиих, а ее основной метод – соединение идей трезвости с православным просвещением. Ведь именно благодаря оживлению религиозного чувства в душе и углублению познаний в православной вере, люди без принуждения, естественным образом, обретают трезвость.

Рачинский прекрасно понимал, что трезвенное движение будет иметь успех только тогда, когда с проповедью трезвости к народу обратятся священнослужители. Поэтому этот вопрос он поднимает в своих письмах воспитанникам Казанской Духовной академии. Полностью эти письма были изданы в 1898 году в Казани по благословению ректора Академии епископа Антония. Впоследствии они были переизданы в Москве в сокращении.

В письме «К духовному юношеству о трезвости» содержится глубокое богословское осмысление данной проблемы: «Не говорю вам: всякое винопитие есть грех. Но умоляю вас: воспитайте вашу волю совершенною трезвостию, чтобы никогда винопитие не вовлекло вас в грех опьянения. Вот смысл тех срочных обетов, которые я предлагаю вам, изведав их пользу на бесчисленных опытах. Предлагаю их вам только потому, что положительно знаю, какое неисчислимое добро исполнение подобных обетов принесло бы и лично вам, и вашим близким».   

Призывая священство соединиться с мирянами в благом деле утверждения трезвого образа жизни, Рачинский писал: «Авторитет и нравственная сила священника, для коего пьянство невозможно, тотчас удесятеряются. К нему всегда примыкает группа абсолютно трезвых людей, прочное ядро будущего общества трезвости».

В своих письмах Рачинский обращает внимание воспитанников академии на то, что духовные учебные заведения «прежде всего призваны ... воспитать цвет будущего нашего духовенства... От духа, нравственного строя наших академий зависит не только будущность нашего белого духовенства, но и будущность нашего монашества, наших монастырей… Истинные монахи – цвет нашей Церкви, соль нашей земли. Только с умножением их умножаются и обители, подобные Оптиной пустыни и Валааму… Известно ли Вам, что на Валааме соблюдается абсолютная трезвость, и что этим именно сохраняется то благоухание святыни, коим дышит жизнь скромных монахов этого монастыря? Что значат все наши общества трезвости в сравнении с этим примером, сияющим пред глазами бесчисленных богомольцев из всех краев России! Ибо тут... является соединение трезвости, целомудрия, трудолюбия, смирения, благотворительности, жизнь в Боге и для Бога».

По мнению Рачинского, искоренить страшное и позорное пьянство невозможно «никакими поучениями, никакой организацией призора». Административные и насильственные меры будут малоэффективны, если будущие пастыри всерьез не возьмутся «искоренить его делом, победой над собой, которая одна может дать силу победить это зло в других».

Публикация писем Рачинского была делом нужным и своевременным. Один из его юных последователей, Александр Васильев, в 1889 году блестяще окончил курс обучения в Вифанской Духовной семинарии и поступил в Санкт-Петербургскую Духовную академию. Именно он познакомил своих товарищей по академии с опытом трезвенной работы Рачинского. 2 декабря 1889 года Александр писал своему учителю: «Многоуважаемый благодетель Сергей Александрович! 25 ноября в собрании студентов я прочитал свой реферат о Татевской школе и, кажется, с успехом. Заметно было, что произвело впечатление, ибо по прочтении долго велись оживленные расспросы. О.Антоний хочет, чтобы я непременно напечатал его в «Страннике». При составлении реферата я старался держаться Ваших советов, но не могу судить сам, насколько достиг своей цели. Слушатели были со всех курсов. Некоторые, услышав, каких трудов стоит вести дело в Татеве, ужаснулись и обратились мыслями вспять…».

Через три месяца в стенах столичной Духовной академии родилось первое среди высших духовных школ России общество трезвости, основанное на опыте утверждения трезвой жизни в Татево. Журнал «Церковные Ведомости» в 1890 году сообщал: «Вечером 28 февраля, без всякого побуждения со стороны начальства, двенадцать студентов Санкт-Петербургской Духовной академии, отслужив молебен преподобному Сергию, дали обет воздержания от спиртных напитков. Таким образом, положено скромное начало серьезному обществу трезвости при нашей Духовной академии. Благотворность подобных союзов в среде будущих воспитателей и наставников нашего духовного юношества не подлежит сомнению. Остается только пожелать, чтобы возникающее общество возросло, окрепло и своим примером вызвало возникновение подобных обществ и при прочих Духовных академиях».

Как и любое доброе дело, укрепление позиций общества трезвости в столичной Духовной академии не обошлось без искушений. 10 марта того же года Васильев в письме сообщил своему наставнику, что «открытие общества в стенах академии сильно не понравилось части нашего студенчества и вызвало с их стороны глумливую брань. Положительно не понятно, как это люди, кричащие о чести и свободе мысли, о бездеятельности людей, о своих высоких стремлениях и либеральных предприятиях, о деспотизме и безсердечности сильных мира сего, о своих гуманных космополитических убеждениях, как это, говорю, такие люди бросают грязью и осыпают самой безпринципной бранью всякие проявления благого дела? ... Словом, пришлось перенести не мало, но мы на это шли, переносили все с терпением и сблизились между собой».

Вскоре дело православной трезвости, основанное на опыте Рачинского, стало приносить добрые плоды. «Наше общество трезвости крепнет и растет… Под влиянием примера открытия нашего общества один преподаватель также создает общество трезвости… Я проповедовал на фабрике Варгунина, говорил о трезвости и раздавал народу «листки» от нашего общества… Хочу склонить священника к открытию общества трезвости на фабрике, ибо там по праздникам процветает огромное пьянство и безобразие», – писал Васильев своему учителю в Татево.

Деятельность обществ трезвости по пропаганде здорового христианского образа жизни быстро набирала обороты. В отчете обер-прокурора Святейшего Синода за 1911–1912 годы читаем: «По инициативе Александро-Невского общества трезвости и Московского епархиального общества борьбы с народным пьянством, в июне 1912 года в городе Москве был устроен, с благословения Святейшего Синода, Всероссийский съезд практических деятелей по борьбе с алкоголизмом на религиозно-нравственной основе». Почетным покровителем этого съезда стал будущий священномученик митрополит Московский и Коломенский (в последствии Киевский и Галицкий) Владимир (Богоявленский). А председателем – архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий). В речи владыки Арсения при открытии Съезда говорилось: «В соответствующей обстановке, которую дает Церковь, и под ее благодатным воздействием, дающий обещания воздерживаться от пьянства укрепляется мало-помалу и, наконец, совершенно отстает от этого порока. Поступок ведет к привычке, привычка создает характер, а характер создает человека в полном христианском смысле этого слова». Владыка также отметил, что работа обществ трезвости, которую возглавляют деятельные и самоотверженные пастыри, дает «изумительные результаты».

Плоды работы съезда были отражены в резолюции, единодушно поддержанной всеми делегатами съезда: «Приходские общества трезвости при современном состоянии приходской жизни, суть необходимые учреждения в каждом приходе и являются нравственно-обязательным пастырским делом каждого священника».

Однако для того, чтобы реально бороться за народную трезвость в масштабах страны, Церкви требовались хорошо подготовленные кадры. Эту проблему разрешил Указ Святейшего Синода о введении в семинариях преподавания основ борьбы с алкоголизмом, принятый в 1909 году. В нем говорилось: «Имея в виду, что воспитанникам духовных семинарий, по окончании образования, предстоит трудиться в звании учителей и священно-церковно-служителей, Святейший Синод признал желательным и необходимым знакомить воспитанников, особенно старших классов, с гибельными последствиями алкоголизма, дабы по выходе из школы на дело свое они являлись крепкими и убежденными борцами с этим народным недугом. ... Святейшим Синодом указано, что правлениям семинарий надлежит:

а) образовать при ученических библиотеках особый раздел по борьбе с алкоголизмом, наполняя его книгами в установленном порядке;

б) поручить врачу семинарии, при преподавании гигиены и начал медицины в означенных классах, подробно и обстоятельно изъяснить ученикам все гибельные последствия для организма от неумеренного употребления алкоголя;

в) озаботиться приобретением наглядных пособий для лучшего усвоения учениками гибельных пороков пьянства, в виде картин с изображением различных органов, поврежденных алкоголем;

г) преподавателям пастырского руководства вменить в обязанность знакомить учеников со способами пастырской деятельности по распространению в народе трезвости посредством устройства общин трезвости и других мер борьбы с развращающим влиянием народного пьянства».

О результатах проведения в жизнь этого указа сообщается в отчете обер-прокурора Святейшего Синода за 1914 год. Соответствующие темы были введены в программы таких дисциплин, как «практическое руководство для пастырей», «гомилетика», «медицина» и «психология». На лекциях демонстрировались картины, картограммы и даже кинофильмы. Для библиотек семинарий приобреталась соответствующая научно-популярная литература, знакомящая с историей и методами борьбы с алкоголизмом.

27 февраля 1914 года идейный поборник трезвости, доктор медицины Василий Иванович Сажин прочитал в Санкт-Петербургской Духовной академии лекцию на тему: «Борьба с пьянством, как одна из обязанностей пастыря», после которой в начале марта был образован студенческий кружок для научного проблемы алкоголизма и борьбы с ним. По инициативе студентов Сажин прочитал в академии еще несколько лекций на эту тему («О психических условиях алкоголизма и о мерах борьбы с ним», «О влиянии алкоголя на нервную систему», «О влиянии алкоголя на внутренние органы и вообще на здоровье человека»).

Первоначально кружок состоял из 25 активистов. На первых же заседаниях был выработан устав, избраны руководители (ими стали профессора академии) и почетные члены кружка. Почетным председателем кружка стал ректор академии епископ Анастасий (Грибановский). Основной задачей деятельности кружка являлось всестороннее изучение проблемы алкоголизма, а главной целью – максимально разносторонняя подготовка к борьбе с пьянством там, где придется служить после окончания академии. С чтением лекций на заседания кружка приглашались различные специалисты по этому вопросу.

Довольно скоро деятельность кружка выплеснулась за стены академии. Учащиеся начали активно выступать на заводах и фабриках с проповедью о том, как калечит жизни и души эта темная страсть. Свои слова студенты подтверждали данными научных исследований, усиливая этим воздействие на слушателей. После начала войны беседы с рабочими продолжались, хотя и нерегулярно. И лишь революция 1917 года окончательно прервала эти столь необходимые и полезные встречи.