Фантазии экспертов и бритва Оккама

Ю. А. Григорьев

Сначала выдержки из документов. В протоколе, составленном 29.04.1891 г. врачебной комиссией указано:

«29 апреля 1891 года около 2½ часа пополудни … полицейский японской службы, находившийся на посту в числе других полицейских, расставленных по улице, бросился на ехавшего во джинрикше Его Императорское Высочество и обнаженною саблею нанес две раны на волосистой части головы, с правой стороны. Удар сделан через фетровую шляпу, находившуюся на Наследнике Цесаревиче. Поранение представляется следующим:

1) Первая, или затылочно-теменная, рана – линейной формы, длиною 9-ть сантиметров, с разошедшимися краями, проникает чрез всю толщу кожи до кости и находится в области правой теменной кости на 6-ть сантиметров от верхнего края ушной раковины, имея направление несколько сверху вниз, причем пересечены ветви как затылочной, так и височной артерий. У заднего угла раны теменная кость, на протяжении около сантиметра, обнажена от надкостницы, по месту соответствующему удару острия сабли.

2) Вторая, или лобно-теменная, рана – находится выше первой на 6 сантиметров и идет почти параллельно ей, имеет 10-ть сантиметров длины, проникает чрез всю кожу до кости; находится в области теменной и частью лобной кости, начинаясь приблизительно над последней третью длины, или протяжение, первой раны и оканчиваясь на границе волосистой части головы, на 6-ть сантиметров выше средины правой бровной дуги.

Направление ее, как и первой, несколько сверху – вниз, но немного дугообразно, выгнутостью вниз – хотя выгнутость эта едва заметна.

На один сантиметр от заднего угла раны замечается небольшой в ½ сантиметра длиною языкообразный лоскут кожи, во всю ее толщу. В переднем же углу пересечены ветви височной артерии.

3) На границе верхней трети со среднею наружного края ушной раковины (правой) усматривается поверхностная поперечная рана, длиною около 4-х миллиметров, почти совершенно не кровоточившая.

4) Подобная же поверхностная, поперечная ранка (около 1-го сантиметра длиною) замечается на тыле кисти правой руки, между указательным и большим пальцами.

Тотчас же на месте этого события мною была наложена соответственная временная повязка на раны для остановки обильного артериального кровотечения … По прибытии августейшего пациента в Киото я, совместно с находившимся тут старшим врачом фрегата «Владимир Мономах» коллежским советником Смирновым и старшим врачом фрегата «Память Азова» старшим советником Поповым, приступил к окончательному туалету и перевязке раны. По тщательной очистке первой раны, с соблюдением правил антисептики, наложены шелковые лигатуры на две кровоточившие артерии и края ее соединены пятью швами. Во второй ране также перевязаны две артерии и наложено пять швов. Затем на раны положены градусные компрессы из сулемованной марли и соответственная повязка, а поверх ее – лед. Во время отчистки второй (лобно-теменной) раны извлечен мною, свободно лежавший между сгустками крови, осколок кости – клиновидной формы, около 2½ сантиметров длиною, два миллиметра шириной в одном его конце и 1 миллиметра в другом. Толщина осколка в лист обыкновенной писчей бумаги. Самочувствие Его Императорского Высочества все время остается прекрасным, силы вполне хороши, состояние духа бодрое – хотя замечается некоторая степень возбуждения … Киото. Апреля 29 дня 1891 года. Статский советник Рембах. Статский советник Вл. Попов. Коллежский советник М.Смирнов».

В тот же день князь В.Барятинский, сопровождавший Наследника в путешествии, написал Императору Александру:

««На одной из главных улиц, полицейский нижний чин, в форме, внезапно подбежал сзади к экипажу Николая Александровича и нанес ему удар саблею по голове. … Николай Александрович стоял посреди улицы, без шляпы, держась правою рукою за голову, из которой сильно лилась кровь: на правой стороне довольно высоко над ухом была, как всем показалось, глубокая рана…».

Из письма Цесаревича отцу от 7 мая 1891г.:

«На голове у меня оказались две раны, но до сих пор спорный вопрос о том, получил ли я два удара или один, причем сабля соскользнула, не разрешен. На шляпе один разрез, но я потерял ее после первого удара и, по-моему единственного, и затем тот час же выскочил из дженрикши, потому что увидел, что этот замахнулся во второй раз».

В дневнике Николая Александровича за 1891 год имеется такая запись:

«29 апреля. ... Выехали в джен-рикшах и повернули налево в узкую улицу с толпами по обеим сторонам. В это время я получил сильный удар по правой стороне головы, над ухом. Повернулся и увидел мерзкую рожу полицейского, который второй раз на меня замахнулся саблей в обеих руках».

Все это давно и хорошо известно.

Следам от рубленых ран на черепе № 4 из-под мостика в Поросенковом Логу останков придавалось очень серьезное значение. Их обнаружение стало бы одним из веских свидетельств в пользу принадлежности черепа Императору. Было очевидно, что поиск окажется непростым делом, так как на черепе очень много дефектов. Вот как описал состояние костей профессор В.Попов в работе «Идентификация царских останков», вышедшей в Петербурге в 1994 году:

«…поверхность костей шероховатая, поверхностные слои костей хрупкие с множеством дефектов костной ткани…».

И там же:

«В основном было обнаружено две группы повреждений. Одни возникли от тупого воздействия, другие – от выстрелов из огнестрельного оружия. Интерпретация повреждений первой группы была затруднена тем, что на останках имелись костные дефекты, доказать прижизненное происхождение которых не представлялось возможным. Более того, часть из них могла быть маскирована или искажена посмертными воздействиями…».

Рис.1. Череп № 4 (https://commons.wikimedia.org/wiki/File:Tsar_family_expertise_skulls_4a.jpg )

Ячеистость поверхности по причине практически полного отсутствия наружной костной пластинки.

Как и следовало ожидать, поиск следов сабли оказался безрезультатным. Эксперты объяснили его так:

«… при условии получения повреждений, описанных в медицинском акте 1891г., такие повреждения носили поверхностный характер и не могли сохраниться на черепе из-за того, что верхний слой черепа № 4 подвергся разрушению в результате неблагоприятных условий (воздействие серной кислоты, влаги и др.)».

При чтении этого вывода бросается в глаза уверенность экспертов в том, что следы сабли на ЭТОМ черепе БЫЛИ. Нельзя не почувствовать виноватую интонацию экспертов, которые устыдились своей неспособностью найти нужные следствию следы, и пытаются хотя бы как-то оправдаться.

В 2011 году, выступая на радио «Эхо Москвы», следователь В.Соловьев присоединился к объяснению отсутствия на черепе следов сабли:

«…сегодня судебные медики сказали, что она (сабля) не могла оставить никаких следов, поскольку наружная часть черепа уничтожена воздействием серной кислоты».

Тем не менее, выполненные исследования получили высокую оценку. В 1998 году профессор В.Попов написал о них:

«… в Екатеринбурге проведено исследование черепа № 4 на компьютерном томографе. Исследовались «срезы» этого черепа через каждые полмиллиметра. Результат – отрицательный».

А вот выдержка из его интервью 2005 года:

«… на голове должен был остаться хоть какой-нибудь след. Пытаясь найти его на черепе, якобы принадлежащем Государю, провели колоссальную работу, провели компьютерную томографию, «изрезали» весь череп рентгеновскими лучами через каждые полмиллиметра и ничего не нашли…».

Еще одна цитата (2015 год):

«Один из ударов повредил кость, был удален кусочек кости длиной 2,5 см во время обработки и перевязки раны. Но на черепе № 4 следов от удара не найдено, несмотря на то, что с помощью компьютерного томографа екатеринбургские специалисты миллиметр за миллиметром исследовали каждый участок поверхности черепов».

Во всех этих интервью профессор высоко оценивает выполненную коллегами работу, отмечает тщательность исследования, при котором «миллиметр за миллиметром исследовали КАЖДЫЙ (выделено мной – Ю.Г.) участок поверхности черепов». Он называет проделанную экспертами работу КОЛОССАЛЬНОЙ. При этом говорит про ДВА удара и ОДНО повреждение кости.

И вдруг в 2017 году, профессор В.Попов в интервью А Степанову, заявил:

«В 1991 году очень тщательно искали следы ударов, но ошибочно искали на другой стороне черепа - на левой».

Признался профессор и в собственной оплошности:

«Мы в 1991 году проводили только стоматологическую экспертизу, исследовали огнестрельные повреждения и составляли реконструкцию условий расстрела. Но и тогда мы обратили внимание на изменения на правой половине черепа. Но тогда всё внимание было сосредоточено на левой половине черепа…».

Колоссальная работа оказалась фикцией! Никакого тщательного исследования не было!

Все обстоятельства получения Цесаревичем травмы свидетельствуют только об одном: удары были нанесены по ПРАВОЙ стороне головы. Нам предлагают согласиться с тем, что маститые эксперты с многолетним опытом производства сложнейших экспертиз, имеющие высшую квалификацию, высшие ученые звания и степени, высокие награды и почетные титулы не знали, что всякая экспертиза начинается с изучения обстоятельств причинения повреждений. Получив экспертизу по столь важному и резонансному делу, эксперты не потрудились изучить его обстоятельства, и вместо них занялись гаданием. Перед началом исследования предположили, что нападавший и пострадавший были обращены один к другому лицом, что полицейский был правшой, а следовательно, удары саблей пришлись по левой стороне головы. После чего приступили к тщательному исследованию ЛЕВОЙ стороны черепа, оставив правую без должного внимания.

Не слишком ли много глубокомысленных допущений они сделали вместо того, чтобы ознакомиться с обстоятельствами дела?

Основываясь на придуманных предпосылках, маститые эксперты не исследовали должным образом весь объект полностью, а только ЛЕВУЮ сторону черепа. И это еще одно недопустимое для экспертов высочайшей квалификации и потому вопиющее пренебрежение правилами производства экспертиз, которое не позволит себе даже начинающий специалист.

Все указанное выше следует из интервью профессора В.Попова. Возникает новый вопрос. Если профессор ЗНАЛ, что исследование черепа выполнено некачественно, то зачем убеждал в обратном? Зачем называл ту работу колоссальной?

Поскольку сами оплошавшие эксперты заявление В.Попова не опровергают, то придется признать, что они с обвинениями в свой адрес согласны.

В том же интервью А.Степанову профессор объявил о сделанном им открытии:

«Я вам еще не сказал самого главного: мы нашли на голове следы удара саблей. … Самое интересное, что исследователи в 1991 году сфотографировали место удара саблей. И теперь когда мы начали этим заниматься, то заметили два продольных углубления. … Можно с уверенностью утверждать, что это прижизненный перелом, что это старый перелом, и он соответствует удару продолговатым рубящим предметом, например саблей».

В этом же интервью профессор отметил, что такой вывод подтверждает совпадение количества ран в волосистой части головы Цесаревича и повреждений на его шляпе.

На прошедшей 27.11.2017 года в Сретенском монастыре конференции профессор В.Попов показал слайд с найденными им повреждениями и пояснил:

«…мы видим два следа продолговатой формы. Ну, если бы нас спросили, от чего они возникли, эти два следа, эти углубления с чуть-чуть немножко вздыбленными по краям кости, это следы от действия какого-то продолговатого предмета. Если бы сказали, могло ли это быть от удара саблей или там каким-то похожим предметом, мы бы сказали: Да. Что это может быть».

В отличие от сказанного в недавнем интервью А.Степанову, здесь сообщение о находке не столь категоричное, и сопровождается неоднократными «если бы» и «может быть».

Тем не менее, подводя итог своего выступления, профессор сказал:

«ТАКИМ ОБРАЗОМ, РЕЧЬ ИДЕТ О ТОМ, ЧТО НА ЧЕРЕПЕ № 4 ИМЕЮТСЯ ДАВНИЕ СЛЕДЫ ДВУХ УДАРОВ ПРОДОЛГОВАТЫМ ПРЕДМЕТОМ (ВОЗМОЖНО, РУБЯЩИМ, НАПРИМЕР, САБЛЕЙ)».

Следы то есть, то их нет. Ищут их то тщательно, то, мягко говоря, не очень. История получается почти детективная. Читатели детективов всегда пытаются разгадать интригу до того, как ее откроет автор. Приведенные выше противоречивые заявления известных экспертов заставляют разобраться во всем без их помощи.

Рана затылочно-теменной области на голове Цесаревича была без повреждения кости. Сомневаться в этом нет никаких оснований, потому что врачи, которые оперировали Цесаревича, видели эту рану, что называется, «живьем». Толщина осколка, излеченного из раны лобно-теменной области, была около 0,1 – 0,2 мм (в лист обыкновенной писчей бумаги), максимальная ширина 2 мм, соотношение длины и ширины повреждения было не менее 125 к 1.

На фотографии показанного профессором слайда, сделанной с экрана монитора, при всех ее недостатках, хорошо видно два продолговатых углубления длиной 2,5 - 3 см каждое, располагающиеся одно возле другого и разделенные гребнем. Ширина следа около 16 мм, а соотношение его длины и ширины не более чем 2 и 1.

Измерения, выполненные по фотографии на экране, ни в коем случае не претендуют на абсолютную точность, но различия в размерах осколка кости и найденного на черепе углубления настолько велики, что этой точности хватает, чтобы признать значительное несоответствие «следа» размерам извлеченного из раны осколка.

Рис.2. Фотография обнаруженных следов, сделанная с экрана монитора.

Так как шляпа после первого удара упала с головы Цесаревича, то повреждения на ее тулье и поле образовались от ОДНОГО удара.

Второй удар был. Потому что рана на кисти Цесаревича НЕ МОГЛА быть причинена первым ударом (Цесаревич прикрыл рану на голове рукой после ПЕРВОГО удара).

Ударов было два, а повреждение кости одно. Но даже если допустить, что врачи, обрабатывающие раны на голове Цесаревича, не заметили повреждение кости во второй ране, то и в этом случае найденные профессором В.Поповым элементы не могут быть причиненными Цесаревичу повреждениями, потому что на показанном профессором слайде повреждения ПРИЛЕЖАТ ОДНО К ДРУГОМУ (и разделены только гребнем), в то время как РАНЫ НА ГОЛОВЕ ЦЕСАРЕВИЧА ОТСТОЯЛИ ОДНА ОТ ДРУГОЙ НА 6 см. (см. выше Выписку из Протокола врачей от 29.04.1891 г.).

Приведенная ниже фотография демонстрирует расположение ран на черепе Цесаревича по их описанию врачами

Рис.3. Фото черепа с отмеченным расположением ран на голове Цесаревича по их описанию в протоколе. Значительное расстояние между повреждениями.

Указанное профессором совпадение количества повреждений в волосистой части головы Цесаревича и на его шляпе есть. Так как оба повреждения на шляпе причинены одним ударом, а раны двумя, это совпадение ни о чем не говорит и ничего не доказывает.

На основании проведенного анализа можно сделать выводы:

ОБНАРУЖЕННЫЕ НА ЧЕРЕПЕ № 4 УГЛУБЛЕНИЯ
НЕ ЯВЛЯЮТСЯ СЛЕДАМИ САБЕЛЬНЫХ УДАРОВ

Следовательно, нет никаких оснований считать данную находку подтверждением принадлежности черепа № 4 Николаю Александровичу.

Конференция показала горячее желание части экспертов во что бы то ни стало доказать принадлежность екатеринбургских останков царской семье. Для достижения поставленной цели им приходится порой и фантазировать, и выстраивать цепочки ничем не обоснованных предположений.

Методологический принцип Вильяма Оккама гласит: «Не следует множить сущее без необходимости».

Проще говоря, что может быть сделано на основе меньшего числа предположений, не следует делать, исходя из большего.

Если эксперты будут следовать предложенному В.Оккама принципу, для фантастических обоснований принадлежности екатеринбургских останков царской семье не останется места.