Мужество смиренного сердца

Ищите во всем великого смысла.
Преподобный Нектарий Оптинский

У праведного Илии Чавчавадзе есть небольшой исторический рассказ – «Николоз Госташабишвили», опубликованный в 1880-м году, – в котором находим великий смысл.

Приведем это повествование с незначительными сокращениями.

«Мне и раньше приходилось вам рассказывать, что турки и персы часто нападали на нашу страну. Они не давали нам ни отдыха, ни срока, нападали на нашу страну то с одной, то с другой стороны. Мы воевали, отбивались, сколько было сил и уменья. Всякий человек любит свою Родину, а когда Родина в беде – редко кто отступится от нее и не пожертвует собою. И многие жертвовали жизнью… Многие прославили свое имя храбростью, отвагой и самоотверженной борьбой. Вот о подвигах одного из таких героев я и расскажу вам.

В то время царем Грузии был Георгий XI, а у кизилбашей царствовал султан Хусейн. Шах этот послал своего сардара с большим войском, приказав ему разорить и покорить Грузию. Кликнули у нас клич, собрались грузины дать отпор врагу. Встретились два враждующих войска. Выстроились друг против друга грузины и персы. Началась битва, а чем она кончилась – история длинная. Я вам расскажу только один случай, происшедший во время этой войны.

Битва была уже в разгаре, когда какой-то кизилбаш, взбодрив ударом ноги коня, отделился от своего отряда и поскакал по открытому полю. Он носился перед грузинским воинством, словно это был не бой, а джигитовка.

Рассердились молодые грузинские воины, что кизилбаш так дерзко и смело перед ними гарцует.

– Глядите, как издевается над нами! За людей нас, что ли, не считает, иначе разве посмел бы так бесстрашно кружить перед нами? – говорили они.

Юный стройный воин ударил пятой коня и подскочил к персу. Кизилбаш поразил его копьем в самую грудь. Несчастный витязь свесился с коня, а потом, бездыханный, упал на землю.

– Пусть никогда не покрою голову шапкой, если прощу тебе его кровь! – крикнул другой и наскочил на кизилбаша.

Кизилбаш и этого сбросил, и, еще пуще воодушевившись одержанными победами, загарцевал по полю на разгоряченном коне. Вышел третий, вышел четвертый, вышел пятый, и всех, одного за другим, уложил кизилбаш.

Он погубил лучших наших юношей. Опечалилось грузинское воинство: неужели мы снесем такой позор?

Он погубил лучших наших юношей. Опечалилось грузинское воинство: неужели мы снесем такой позор? И как теперь возвратимся домой? Не знали, как быть… Никто уже не решался выйти против перса. А он пляшет на своем коне, словно вышел на состязание, а до того, что кругом такая сила грузин, ему как будто и дела нет!

– Николоз! Где Николоз? – вскричали грузины. – Он один только может спасти нас.

– Николоз Госташабишвили! Николооз! – раздались отовсюду крики.

Госташабишвили в это время был в самой гуще сечи, но, услыхав, что его зовут, вышел из боя. Когда наши подбежали, чтобы рассказать о своем позоре, он отирал полою черкески окровавленную шашку.

Конечно, Госташабишвили был отважный, прославленный воин, но в ту пору его уже одолевала старость, могучая длань его утратила прежнюю мощь.

– Как же мне, старому и дряхлому, сравняться с таким в бою? – сказал Госташабишвили молодым воинам. – Не видите разве, как молод и подобен льву этот витязь.

– Он убил у нас пятерых храбрейших! Не оставь неотмщенной их кровь! Не дай неверному опозорить нас! – умоляли воины.

Госташабишвили призвал на помощь Господа Бога, натянул поводья и хлестнул коня. Конь раза два взвился на дыбы, поскакал и во мгновение ока стал – витязь перед витязем. Кизилбаш размахнулся копьем. Госташабишвили отбил копье рукой, и удар пришелся мимо. И так ловко он это сделал, что отовсюду послышались одобрительные возгласы. Прежде чем кизилбаш успел еще раз обрушиться на него с копьем, Госташабишвили бросил своего коня вплотную к его коню, схватил врага, дважды крепко встряхнул его и грохнул оземь так, что тому трудно было встать. Соскочил Госташабишвили с коня, поднял кизилбаша и сказал:

– Не бойся, я не отниму у тебя жизнь, отдаю ее в дар твоему мужеству. Грех тебя убивать! Да даст тебе Бог мирную дорогу! Ступай с миром.

– И я могу принять жизнь свою в дар только от витязя, подобного тебе! – ответил кизилбаш, поклонился и ускакал».

Нам в XXI веке очень тяжело понять то, что совершил в XVII в. этот удивительный человек – Николоз Госташабишвили. Как можно совершать такие поступки, когда идет война, сражение еще не выиграно, враг пришел разрушить твой дом, разорить древние храмы, убить твоих братьев, родных, а оставшихся в живых увести в полон? По законам военной науки, Николоз должен уничтожить врага, или забрать его в плен, или хотя бы взять с него слово, что он никогда не придет с оружием на родину Николоза. Ничего подобного. Как будто с сыном встретился Николоз. По-отечески поднимает его, оглушенного, с земли, благословляет иноверца и отпускает с миром на все четыре стороны. Чудное дело.

Как можно совершать такие поступки, когда идет война

Я же хочу спросить Николоза: откуда в тебе эта милость неземная, этот мир и спокойствие душевное? Как ты посреди кровопролитного сражения не забываешь Творца и милуешь создание Его?

Откуда в тебе, простом грузинском крестьянине, это неземное благородство? Николоз сходит с коня, поднимает с земли противника и лишь потом обращается к нему с речью. Ни словом, ни движением, ни жестом не унижая, не оскорбляя достоинства его.

Скажи нам, Николоз, какой такой благодатной молитвой ты молишься, что в гуще сечи не теряешь ни молитвы, ни страха Божия и имеешь такую любовь к ближнему? В каких монастырях ты обучался этому? Может, в Иерусалиме, может, на Синае, может, на Афоне, а может, в Давидо-гареджийской лавре?

Через 100 лет после этого сражения Святой Серафим Саровский произнесет знаменитые слова: «Человек человеку – радость». И мы можем это понять, когда христианин встречается с христианином, и они радуются друг другу.

Но тут война, сражение, убивают твоих братьев, друзей, соотечественников. Ты можешь быть ранен. Как тут радоваться врагу?

Но Николоз совершает невозможное – «невозможное человекам» (ср. Лк. 18, 27). Он радует земной радостью своих соратников, радует неземной радостью противника – и через столетия, из вечности, паки радует нас.

Мы, в своем просвещенном XXI веке, обучившись в академиях, перечитав все руководства о молитве, не имеем и понятия о том, какой молитвой горит твое сердце. Там, где льется кровь, слышатся проклятия и ругань, ты проявляешь мужество и любовь, благородство и смирение. Где и у кого ты учился и воспитывался? Кому ты уподобился, Николоз, что говорит твое сердце?

Там, где льется кровь, слышатся проклятия и ругань, ты проявляешь мужество и любовь, благородство и смирение

Быть может, твое сердце говорит: «Не знаете, что вы творите, люди. Придите ко мне как гости, и накрою вам стол с лучшим кахетинским вином, заколю для вас отборного тельца, угощу хлебом и солью». И уподобишься гостеприимному Аврааму.

А если чужеземцы больны, то такое сердце и такая молитва способны исцелять любую немощь. И уподобишься ты, Николоз, святым врачам-бессеребреникам.

О, если бы эти чужеземцы искали истину, то ты, Николоз, поведал бы им, Кто есть Истина, Путь, Жизнь и Любовь, и что первые святые христианские мученики Грузии – Ражден и Евстафий – были персами, а духовным покровителем столицы является Або Тбилисский – по происхождению араб. И уподобился бы ты просветителям и учителям вселенским.

А может, ты уподобился многострадальному Иову, лишившемуся дома, богатства, детей и здоровья, но не возроптавшему, а благодарившему Бога за все: «Бог дал, Бог взял, да будет Имя Его благословенно отныне и до века» (Иов. 1, 21).

Ответь нам, Николоз.

Но молчит смиренно Николоз, молчит и тот, кто донес до нас его мужество – праведный Илия Чавчавадзе. Вверили они себя в руки Божии, вверили Родину свою – Иверию – и ближних. Вверили и врагов. Хотя нет у них врагов. Из врага сотворили друга. Закончили они свое повествование. Перешли они с земли на Небо. Оставили они нас – земнородных – со своими вопросами. Или не оставили?

Но нам отвечает другой гигант духа, живший через 200 лет после этих событий – старец Силуан Афонский. И как отвечает.

«Господь научил меня любить врагов. Без благодати Божией не можем мы любить врагов, но Дух Святой научает любви, и тогда будет жалко даже бесов, что они отпали от добра, потеряли смирение и любовь к Богу. Молю вас, испытайте. Кто вас оскорбляет, или бесчестит, или отнимает что ваше, или гонит Церковь, то молитесь Господу, говоря: ‟Господи, все мы – создание Твое; пожалей рабов Твоих и обрати их на покаяние”, и тогда ощутимо будешь носить в душе своей благодать. Если будешь молиться за врагов, то придет к тебе мир; а когда будешь любить врагов, то знай, что благодать Божия живет в тебе большая… Наученный любви от Духа Святого – всю жизнь скорбит о людях, которые не спасаются, и много слез проливает о народе, и благодать Божия дает ему силы любить врагов. Господь есть любовь, и дал на землю Духа Святого, Который учит душу любить врагов и за них молиться, чтобы и они спаслись. Это и есть любовь».

Только такие слова духовного витязя – старца Силуана – могут нам объяснить чудесное поведение Николоза.

Вот какими качествами характеризует старца Силуана архимандрит Софроний Сахаров, подвизавшийся с ним на Афоне несколько лет.

«Это был человек вполне бесстрашный и свободный, но вместе с тем в нем не было и намека на дерзость. Искушения он переносил с великим мужеством. Бесстрашный, он перед Богом жил в страхе: оскорбить Его хотя бы помыслом дурным – он действительно боялся. Большого мужества, он в то же время был исключительной кротости. Мужество и кротость – какое редкое и необычной красоты сочетание. Это был воистину благородный муж, как может быть благородным только христианин».

Удивительно, но в этом описании старца Силуана Афонского мы видим духовный портрет Николоза Госташабишвили. Хотя узнали о нем и его героизме всего несколько минут назад. Чудны дела Твои, Господи! Почему это так?

В этом описании старца Силуана Афонского мы видим духовный портрет Николоза Госташабишвили

И опять отвечает старец Силуан.

«Благодать дала мне познать, что все люди, любящие Бога и хранящие заповеди Его, похожи на Господа. И это естественно. Господь есть Свет, и Он просвещает рабов своих, а те, кто служит врагу, от него восприняли мрак».

Так, может быть, Николоз уподобился Паисию Великому. Преподобный Паисий Великий молился за своего ученика, который отрекся от Христа, и когда он молился, явился ему Господь и говорит: «Паисие, за кого ты молишься; ведь он отрекся от Меня?», но преподобный продолжал жалеть своего ученика, и тогда Господь сказал ему: «Паисие, ты Мне уподобился любовью».

«И нет большего чуда, как любить грешника в его падении», – сказал это старец Силуан, сделал это старец Николоз, поведал об этом старец Илия, Господи благослови – буду подражать им и я (1 Кор. 4, 16).

Молитвами мужественных и кротких, смиренных и благословенных старцев всего христианского мира – Господи Иисусе Христе, спаси, сохрани, благослови вся православные христианы и помилуй меня грешного. Аминь.