Духовные искания Сергея Прокофьева

Внутренний мир талантливого человека всегда привлекает внимание своей многогранной таинственностью. Неисчерпаемая глубина, непрекращающиеся поиски и восхождение от земного и бренного к духовным высотам – вот что мы неизменно наблюдаем, знакомясь с личностью одаренной и созерцательной. Такова личность выдающегося русского композитора Сергея Сергеевича Прокофьева. Сегодня, 23 апреля, исполняется 130 лет со дня его рождения.

Новаторские идеи и поиски ответов на вечные вопросы не могут оставить равнодушным. Особенно в наше время, когда происходит переосмысление сложившейся в советское время однозначной интерпретации музыки Прокофьева или как идеологической, или исполненной «формализма».

Сейчас, спустя время, личность Прокофьева постепенно открывается нам с новой стороны – в большой степени благодаря публикации его «Автобиографии» и дневниковых записей, которые позволили взглянуть на духовные искания композитора. Наблюдая вокруг себя людей, которые видят мир сквозь призму атеизма, Прокофьев искал Бога, пока наконец не нашел Его. Через это обращение к вечности, к трудному и витиеватому пути преодоления, Сергей Сергеевич Прокофьев приходит к переосмыслению многого и сознательному христианству.

Постичь веру в детстве ему не позволили противоцерковные настроения матери, о чем он пишет в своей «Автобиографии». Но идя по пути размышлений и поиска гармонии, Прокофьев приходит к пониманию искусства как материи поистине духовной.

О его эпатажном и дерзком поведении повествуют люди, с ним знакомые, при этом Прокофьев все же оставался фигурой таинственной, тщательно скрывающей и оберегающей свой внутренний мир от посторонних взглядов. Человек весьма скрытный, он оставался загадкой не только для современников, но даже для самого себя. Его поиски смысла жизни и божественных начал, которыми он делился в своих личных записях, проливают свет и на эволюцию его музыкального стиля. Духовное становление композитора можно наблюдать на протяжении всего его творчества, но особенно его религиозные изменения заметны после того, как каждого русского человека пошатнула революция 1917 года. Мы видим его человеком ищущим и страждущим в период сочинения оперы «Огненный ангел». И эти непростые поиски никак не находили выхода: опера создавалась с 1919 по 1927 год.

Утверждение композитора в вере – его балет «Блудный сын»

А утверждение в вере – в его балете «Блудный сын» (1929), где Прокофьев обращается к евангельской притче. Даже в самой музыке мы видим изменения. Композитор постепенно отходит от воинственного и пламенного стиля и обращается к хрупкому лиризму и утонченной прозрачной оркестровке, которую мы слышим в «Блудном сыне» и которая только больше раскрывается в его последующих, более зрелых сочинениях. Музыка балета прекрасно передала глубокий смысл притчи, те драматические переживания человека, покинувшего отчий дом, обманувшегося в своих устремлениях и надеждах и, пройдя через путь осмысления, наконец пришедшего к чистосердечному раскаянию.

И, конечно, нельзя не сказать о грандиозном фильме Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» (1938), музыку к которому написал Прокофьев. Впоследствии композитор на основе музыки к фильму составил кантату «Александр Невский», которая стала одним из самых популярных и узнаваемых сочинений Прокофьева. Хор «Вставайте, люди русские!» стал символом патриотизма и единения для людей, которые уже предчувствовали грядущую великую войну. Здесь мы можем также вспомнить и о знаменитом многолетии в партесном стиле, которое звучит в музыке к кинофильму «Иван Грозный» (1945). И это многолетствование до сих пор исполняется как церковными, так и светскими хорами.

Патриотизм, наряду с духовностью, становится важным инструментом для Прокофьева, который, объехав с гастролями полмира, возвращается на Родину в страшные 1930-е годы. Возвращается уже человеком, в котором духовно-религиозное и нравственное начала главенствуют над всем. С тех пор Прокофьев мечтал об искоренении грубой идеологии атеистического большевизма, о том, чтобы примитивная «власть тьмы» наконец отошла в прошлое и люди вновь обратились к Свету.

Характерная черта музыки Прокофьева – неиссякаемый оптимизм и светлый посыл

Одной из самых характерных черт музыки Прокофьева можно назвать неиссякаемый оптимизм и светлый посыл. Эти жизнеутверждающие бодрость и свет особенно контрастно воспринимаются при сопоставлении с творчеством большинства деятелей искусства первой половины XX века, чье мироощущение зачастую, наоборот, исполнено трагизмом и мрачной безысходностью.

Откуда же этот свет? Откуда столь жизнелюбивые звуки у человека, проживающего столь непростую жизнь и ведущего непрестанную борьбу не только с противниками его творческого новаторства, но и с самим собой?

Природа этого света не столь проста и однозначна. Оптимистичная и яркая, его музыка также и драматична, а порой достигает острого трагизма. Неслучайно мы говорим о Прокофьеве как о многогранном художнике, чье выдающееся творчество порождает множество трактовок, зачастую даже противоречащих друг другу.

Великий талант – всегда великие искания. И как же глубоко лежат ответы, когда жизнерадостность Прокофьева и его стремление следовать идеалам красоты и гармоничности, которые так просты и понятны, вдруг вступают в некое противоречие с его метафизическими и духовно-психологическими взглядами.

Хочется только предложить окунуться в его удивительный музыкальный мир и постараться найти ответы. Ответы, которые через звуки искал сам Прокофьев и которые он предлагает найти и нам.