Прививка от гордости

Фото: patriarchia.ru     

В одном из московских храмов недалеко от свечного ящика почтенного возраста женщина тихо ожидала, когда освободится монахиня, принимавшая требы. Бабушка стояла немного в сторонке в своем пуховом деревенском платке, а люди намного моложе торопливо проходили вперед, не замечая или делая вид, что не замечают ее.

Еще долго в храм входили люди, крестились, прикладывались к чтимой иконе и бодро шли мимо молчаливой фигуры прямо к свечному ящику. Она без осуждения пропускала всех: ведь они были так заняты, их ждали важные дела, надо было уступить им. Когда наконец людской поток иссяк и монахиня осталась одна, старушка подошла к ней, чтобы заказать сорокоусты за своих родных. Читая по бумажке, чтобы никого не забыть, она неторопливо называла имена всех: и давно умерших, и недавно родившихся. В тишине храма отчетливо звучал ее голос, и казалось, что смотревшие с икон святые внимают каждому ее слову, принимая в свои молитвы очередное произнесенное имя.

Какую жизнь прожила эта женщина? По-видимому, тяжелую, с немалыми скорбями и трудностями. Вот так безропотно, с мирным сердцем пропустить всех бесцеремонно рвущихся вперед, будто только для них все и существует в этом мире, мало кто способен, разве что тот, кто имеет большой опыт терпения и смирения. Эти добродетели или их отсутствие проявляются в человеке постоянно, даже в, казалось бы, совершенно незначительных бытовых ситуациях. Человек постоянно решает, порой и не задумываясь, чему он отдает предпочтение: требованиям своего я или потребности другого человека — родного, знакомого или совсем чужого.

Это предпочтение и есть индикатор и результат христианского подвига. Уступать окружающим и терпеть чужие несовершенства требует самая понятная из евангельских заповедей: поступай с другими не иначе, а как ты хочешь, чтобы поступали с тобой (см. Мф. 7:12). Но именно ее мы нарушаем чаще всего. Следовательно, любому из нас надо трудиться над приобретением этих качеств: терпения и смирения. Они настолько взаимосвязаны, что нельзя сначала стяжать одно, а потом другое. Христос сказал своим ученикам и последователям, в том числе и нам: «Терпением вашим спасайте свои души» (ср. Лк. 21:19). Если научимся без ропота принимать все, что посылает Господь (жизненные обстоятельства и людей), то это приблизит нас к смирению. Ведь гордость не дружит с терпением. Гордый человек всегда поставит на первое место свой интерес и заставит терпеть других, но не себя.

А святые, возлюбившие Христа даже больше своей жизни, проявляли терпение в мучениях за веру или в добровольных страданиях ради приближения к Нему. Во вторник на этой неделе церковь вспоминала преподобного Тихона Калужского чудотворца — великого подвижника Земли Русской, жившего в XV в., но до сих пор чтимого не только в нашей стране. Подобно киникам древности преподобный Тихон жил отшельником в глуши безлюдных лесных дебрей. Безропотным терпением невыносимых условий жизни среди диких животных, без супермаркетов и бутиков, теплой одежды и жилья, смирением перед Богом и доброжелательностью к обидчикам приобрел преподобный Тихон особую силу молитвы и ходатайства перед Богом за людей. Веками в основанном им монастыре велась запись о случаях защиты, исцелений и благодатных утешений, полученных людьми от Бога по молитвам Преподобного. По сей день ведется эта запись. Даже в годы гонений на церковь в советское время на источник преподобного Тихона приходили люди, несмотря на колючую проволоку и бетон, с помощью которых атеистическая власть пыталась предать место его подвигов полному забвению.

Не только отшельники могут развивать в себе евангельское смирение и терпение, к этому призван каждый христианин, несущий свой крест и последующий Христу (ср. Мф. 16:24). Это видно на примере жизни княгини Московской Евдокии — супруги святого князя Дмитрия Донского. Почти одновременно ее постигли великая радость и безутешная скорбь: через четыре дня после рождения сына она лишилась супруга, с которым прожила в браке 22 года. О глубине горя великой княгини рассказывает дошедший до нас ее плач о потере любимого супруга.

В отличие от многих современных женщин, да и мужчин, Евдокия не искала счастья в новом замужестве. Сегодня можно нередко услышать: «Я уже готов или готова к новым отношениям». С земной точки зрения таких людей можно понять: они нуждаются в любви, сопереживании, поддержке. И если в браке супруги не были объединены духовно, жили как соседи, то после смерти одного из них его может заменить другой человек. А духовное единство супругов сохраняется даже после ухода из этой преходящей жизни. Смерть для них — лишь временная разлука, потому что они пребывают единым целым в вечном Боге, и новые отношения в этой парадигме просто немыслимы.

После смерти мужа княгиня Евдокия посвятила себя Богу и служению людям, которых Он ей посылал. В этом она находила утешение и поддержку свыше. Она помогала погорельцам, лечила больных, погребала на свои деньги москвичей после эпидемий и набегов татар или литовцев. Впоследствии она приняла монашество с именем Ефросиния, навсегда сохранив в сердце любовь к мужу.

Но чтобы суметь так принять волю Божию, как преподобный Тихон и преподобная Ефросиния, нужно смирение. Обычно мы хотим не то, что нам дано Богом, а желаем лучшего по нашему представлению. Вот святитель Григорий Богослов возмущался, что ему не дают спокойно жить в пустыне, а призвали в город Сасимы и поставили епископом. Но впоследствии он принял этот поворот в своей судьбе как Господню волю и обрел душевный покой. Так и мы, живя среди суеты и треволнений, можем учиться смиряться: принимать все обстоятельства своей жизни из заботливых рук Божиих.

Смирение приобретается, когда человек усердно трудится над исполнением евангельских заповедей. Господь говорит, что заповеди Его легки (см. Мф. 11:30), а нам, привыкшим к своеволию, они кажутся невероятно сложными. Но вспомните, как в евангельской притче отец понуждает сыновей идти работать в виноградник. Один сначала охотно согласился и никуда не пошел, а другой честно признался, что не хочет идти, но подумал и послушался отца (см. Мф. 21: 28–31). Так и нам необходимо, смиряя себя, поступать по заповедям Христа. Смирение выражается не в том, чтобы ходить с поникшей головой или елейной улыбкой. Христианин, как любой человек, может и погорячиться, и не то сказать или не так поступить, но он старается сверять все свои слова и поступки с Евангелием. Рассудив, какова в данной ситуации воля Божия, затем надо понуждать себя исполнить ее, а не поддаваться своему хотению.

Противоположность смирения — гордость. Ее опасность в том, что это духовная страсть, т. е. она не требует для своего удовлетворения ничего вещественного: ни денег, ни имений, ни телесных удовольствий. Гордыня поражает наш бессмертный дух самомнением, самолюбованием, неблагодарностью Богу. Любую внешнюю добродетель гордость может осквернить своей печатью. По словам преподобного Ефрема Сирина, «без смирения напрасен всякий подвиг». Будь то воздержание, помощь ближним или многоученость — всеми этими добродетелями можно возгордиться.

Любое внешнее действие может иметь разную внутреннюю мотивацию. Когда в основании добродетели лежит превозношение, то каких бы высот в ней ни достиг подвижник, он изолирует себя от Бога — Источника вечной жизни, и в итоге погибает. Как фарисей, который регулярно постился, скрупулезно отдавал в храм десятую часть от всего, что получал, и выполнял другие предписания. Фарисей внешне был праведным человеком. Он был поражен только гордостью, которая порождала в нем все его «безумные глаголы» (канон Андрея Критского, Ср., песнь 9) и превозношения: «Я не таков, как прочие люди» (Лк. 18:11). К этой пагубной мысли может привести любой подвиг, любая добродетель, поэтому святые подвижники призывают никогда не придавать ценности своим добрым делам и навыкам, а быть зорким к своим грехам и несовершенствам.

По мысли святителя Иоанна Златоуста, гордость подобно зверю охотится за людьми с доброй совестью, им она опасна больше всего. И Христос заранее дал оружие на этого зверя — думать о себе как о незначительном исполнителе иной, высшей Воли (см. Лк. 17:10). Все доброе и полезное надо совершать с мыслью, что делается всего лишь должное, заповеданное Спасителем, и не более того. Прививка от ковида защищает нас от телесной болезни, и люди делают ее, чтобы сохранить земную жизнь. Так и мысль о любом своем добром деле, как ничего не значащем поступке, сделанном по повелению Господа и с Его помощью, для человека добродетельного — своеобразная прививка от смертельного недуга гордости. Такая духовная инъекция необходима для сохранения здоровья бессмертной души.

Нам надо стараться нести подвиги, преодолевать в себе зло и творить добро ради любви к Богу, как подобает Его сыновьям и дочерям. Для этого необходимо стараться глубже постигать, что сделано для нас Господом, и в ответ делать все, что в наших силах, в благодарность Ему за Его любовь, обращая внимание на несовершенство и недостаточность собственных трудов. Ведь что бы мы ни сделали, это всегда меньше, чем мы можем с Божией помощью, а значит, и должны делать. Это осознание послужит нам надежной прививкой от гордости.