Путешественник Сергей Синельник: «Чтобы поверить в людей, нужно отправиться в дальний путь»

Российский путешественник Сергей Синельник уже четвертый год в сопровождении верных членов команды совершает кругосветное плавание на деревянной ладье «Пилигрим» – копии поморского судна XVIII века. С легкой руки «сарафанного радио» кто-то назвал это путешествие «молитвенным», хотя сам Сергей как-то сказал мне: «Ну какие из нас молитвенники?»

Я был на борту «Пилигрима» (конечно, только посетителем) и видел, что для его капитана и экипажа Православие – не просто слово. И дело даже не в том, что на паруснике повсюду кресты и иконы и даже миниатюрные модели храмов в маленьком музее деревянного зодчества на борту. Члены команды несут русскую веру в себе, рассказывают о ней и о русской культуре людям – и это самое главное.

Члены команды несут в себе русскую веру, рассказывают о ней и о русской культуре людям – и это самое главное

Последние три года «Пилигрим», стартовавший в 2017-м из Петрозаводска, бороздит воды американского континента. Во время плавания, исключая зимовки, Синельник находится на борту постоянно, тогда как другие члены экипажа сменяют друг друга. Из-за пандемии ладье незапланированно пришлось провести лишнюю зиму в США, но сейчас она добралась-таки до Аляски. В сравнении с тем, что пройдено – а это Европа, Кабо-Верде, Карибские острова – осталось совсем немного до Чукотки. О плавании в нынешнем году, Русской Америке, молитвенном общении с ее святыми и о тех «жемчугах», которые открываются в общении с людьми, Сергей рассказал в интервью порталу Православие.Ru.

Сергей Синельник

Время – это гораздо большее, чем просто деньги

– С чего началось ваше путешествие в нынешнем году?

– У нас была сложная задача, решением которой мы занимались все время, пока ладья стояла на зимовке Дулут (штат Миннесота) – в самой западной точке Великих озер. В прошлом году мы дошли туда и уперлись в землю – для того, чтобы своим ходом достичь Тихого океана, нет ни проливов, ни каналов. Изначально мы планировали возвращаться через Панамский канал, но в нынешней ситуации из-за пандемии это невозможно – многие страны закрыты. В итоге остался один путь домой – на север.

Пришлось переправлять ладью волоком – по суше на траке, а для этого были нужны средства. Спасибо и нашим соотечественникам, и американцам за поддержку. Сначала мы участвовали в фестивале деревянных лодок и традиционных ремесел в городе Гранд-Маре на северном побережье озера Верхнее, после чего вернулись в Дулут и полностью «разоружили» корабль для наземной транспортировки – убрали все мачты, реи, такелаж, паруса, руль. Потом, когда привезли корабль в порт Эверетт на Западном побережье, близ Сиэтла, проделали то же самое в обратном порядке, после чего по приглашению Центра деревянных лодок стояли две недели в Сиэтле.

Ладья «Пилигрим»

– Перевезти через полстраны корабль, пускай и не самый большой, – дело весьма сложно и затратное. Как вы с этим справились?

Нам отмерено короткое время жизни, и, если измерять его деньгами, будет полный тупик

– Найти перевозчика несложно – были бы цветные бумажки, доллары, и нет проблем. Сумма немалая, и на ее сбор потребовалось время. Катализатором сбора выступил Денис Евстухин, музыкант из Миннеаполиса, который и сам был неравнодушен, и другим рассказывал. Люди приезжали к нам в Дулут из других городов, поддерживали, как и местные жители. Док-мастер пристани, где мы стояли, Зак Кросби, тоже всячески помогал нам, с нас не взяли деньги ни за стоянку, ни за погрузку-разгрузку. А как только мы приехали на траке в Эверетт, сразу же почувствовали, что попали в другой мир, где время – деньги. Зак, бывший пастор, говорил нам: «Ребята, будем спокойно снимать мачту и руль, мы никуда не торопимся». Это очень важно: для него время – не деньги, это гораздо большее. Оно намного ценнее. Нам отмерено короткое время жизни, и, если измерять его деньгами, будет полный тупик.

Православный человек это понимает, хотя другие могут не согласиться и даже взбунтоваться. Но я верю, что Господь всем управляет и все нам дает. Как в пословице: если Господь даст, то и в окно подаст. Вот и у нас в этот раз все чудесным образом устроилось, хотя поначалу казалось, что перевезти ладью по земле невозможно. Но у Бога нет ничего невозможного, поэтому все сложилось. От нас нужно было только терпение.

Десять суток без выхода на берег

– Канада из-за пандемии закрыта для иностранцев, а другого пути, чтобы добраться до Аляски, нет. Как вам удалось решить этот вопрос?

– Нам разрешили пройти только транзитом. Выбираться на берег было нельзя, но хорошо, что позволили хотя бы стоять на якоре. Дело в том, что там в проливах очень сильное течение, а выйти в тех широтах в открытый океан, где дуют сильные встречные ветра, с нашим моторчиком и парусами было просто немыслимо. Поэтому мы потихоньку шли проливами и, когда достигли северной части острова Ванкувер, уже подхватили попутные ветра и пошли до Аляски.

Конечно же, мы не заходили ни в какие крупные порты и старались продвигаться по «медвежьим углам», чтобы не давать повода для лишних вопросов. Все это время с нами в экипаже шли наш американский друг Стив Ласкер, Денис Евстухин и мой давний помощник Алексей Волчок, который еще во Флориде примкнул к нам с начала путешествия в США.

Команды, которая пошла бы до самой Чукотки, пока нет, поэтому, если кто-то хочет принять участие, мы открыты для предложений

– Сколько же пришлось жить на борту, пока проходили Канаду без единого выхода на берег?

– Наверное, десять суток. Были сильные ветра, дожди, сильные течения – спокойно в морях и проливах не бывает. И помпы отказывали, воды было по щиколотку, приходилось откачивать. Для деревянного корабля это нормально, а вот для яхтсменов, которые ходят на пластиковых и других лодках, это был бы шок, наверное. Если бы они увидели, с какими течами мы ходим!.. Для них это аварийные ситуации, с которыми они бегут в гавань. Мы же с таким наполнением воды спокойно ходим по морям и все время к этому готовы.

Теперь на Аляске нужно опять набраться терпения и продолжать путь на север. Я боюсь загадывать – до Чукотки еще почти 2000 миль, надвигается осень. Стив и Денис вернулись домой, мы с Алексеем Волчком продолжаем плавание, к нам присоединились Александр Уткин из Москвы, уже дважды ходивший со мной на «Пилигриме» на разных этапах, и Виталий Лищенко, с которым мы познакомились в Сиэтле. Однако команды, которая пошла бы до самой Чукотки, пока нет, поэтому, если кто-то хочет принять участие, мы открыты для предложений.

Святые Русской Аляски – аристократы духа

– Что будете делать на Аляске?

– Конечно, хотелось бы посетить Ситку – Ново-Архангельск, который был столицей Русской Америки. Там есть и музей, в котором широко представлена русская история, так что побывать в этом городе было бы полезно. Однако если идти на Чукотку, то нужно не терять времени, от Ситки двигаться на остров Кодьяк, а там уже ждать попутных ветров и следовать вдоль Алеутских островов. Но быстро только сказка сказывается, да не быстро дело делается. Все-таки осень на носу, и команды пока нет, поэтому будем думать, как быть. Опять же, как сложится – так и за все слава Богу.

– У вас есть ощущение, что находитесь на Аляске – земле, которую осваивали русские люди, в том числе и святые: преподобные Герман Аляскинский, святой Иннокентий?

– Конечно, такое ощущение было, особенно когда мы шли к Аляске в автономном плавании по канадским водам. Безусловно, думалось о том, что и наши промышленники плавали между этими островами на деревянных лодках. Но когда мы прибыли в городок, это чувство как-то улетучилось – наверное, сказалась суета, да и русского духа здесь, конечно, не осталось.

– Что именно для вас значат эти святые и Русская Аляска?

– Когда-то в университете я писал реферат о преподобном Германе Аляскинском, много читал о Русской Аляске, поэтому для меня это имеет значение. Эти люди – аристократы духа, они несли духовный подвиг. Во многом благодаря им, может быть, эти земли стали русскими. Наверное, они дали какой-то свет для будущего: ведь прошли века, но о них здесь помнят. И то, что на Аляске по-прежнему существуют православные церкви, – в какой-то степени их заслуга. Они освятили эту землю своим подвигом, несли настоящую любовь ближнему на деле, а не на словах. Наверное, это самое важное, что увидели от русских местные племена.

Братья Синельники

– Вы чувствуете сейчас особое молитвенное общение с этими аляскинскими святыми?

– Пока нет, но буду настраиваться на этот лад. В Дулуте, в Сиэтле я ощущал какую-то связь со святым Иоанном Шанхайским и Сан-Францисским. Сколько людей он окормлял, какую любовь проявил – не мне рассказывать об этом. Пока стояли в Сиэтле, я несколько раз приходил в Свято-Николаевский храм, где владыка скончался 55 лет назад. Прихожане предлагали показать мне ту комнату, где это произошло, но я решил, что важно не это, а духовное общение. Хотя в прошлом были и такие моменты. Например, когда мы с братом Александром 20 лет назад ходили на парусной лодке из Новороссийска в Санкт-Петербург, я почувствовал связь со святым праведным отцом Иоанном Кроншадтским, которую продолжаю ощущать до сих пор. Мы тогда поехали в домик, где он жил, нам было важно прикоснуться к его двери, съездить к его мощам. С тех пор, бывая в Санкт-Петербурге, я стараюсь посетить святого Иоанна.

Нужно отправиться в дальний путь, чтобы поверить в людей

– Во время стоянок вы рассказываете тем, кто приходит к вам на борт, о русской культуре, о нашей православной вере. Как реагируют люди – необязательно русские и православные?

– Я бы сказал, что мы несем Православие ненавязчиво, не проповедуем с корабля. Просто у нас на борту по всем сторонам света – кресты. Вера должна быть в сердце, тогда люди будут ее ощущать. У нас в кают-компании представлено деревянное зодчество, мы рассказываем о русской культуре. Люди приходят, и все это, наверное, в совокупности, их впечатляет. Эмоции добрые, положительные, и это важно.

Мы несем Православие ненавязчиво, не проповедуем с корабля. Просто у нас на борту по всем сторонам света – кресты

Например, одна женщина спросила: «Какая цель вашего путешествия?» Я ей ответил: вы пришли на борт, вам понравилось – вот и цель. Главное – контакт с людьми, мы остаемся друг у друга в сердцах, что-то друг другу даем, чем-то делимся, и если наше пребывание в том или ином порту приносит людям радость – значит, цель достигнута.

Когда-то в молодости у нас с братом были задачи: попасть из точки А в точку Б, какие-то маршруты, спортивные достижения, но сейчас все это ушло. Главное – путь, а это не только природа, созерцание моря, но и люди, их улыбки, которые я потом ношу в своем сердце. Вижу, сколько добрых, отзывчивых людей приходило к нам на борт в этот раз и на озере Верхнем, и в Дулуте, и в Сиэтле, и в других местах – для меня это самое важное.

Для того, чтобы поверить в людей, нужно отправиться в дальний путь. Тогда ощущаешь, что не все потеряно, потому что вокруг так много неравнодушных и хороших людей. Порой встречаются такие «жемчуга» – и от этого испытываешь радость.

Мы стараемся перебросить мост из настоящего в прошлое

– Интересно, что вы плывете из Аляски в Россию ровно в то время, когда отмечается 280-летие экспедиции Витуса Беринга и Алексея Чирикова, которая в 1741 году следовала в обратном направлении и положила начало освоению этих земель русскими поселенцами. Получается своеобразная связь времен.

– Мы стараемся перебросить некий мосток из настоящего времени в прошлое. Людям не хватает этого. Почему они проявляют такой невероятный интерес к нашей ладье? Казалось бы – ну стоит себе небольшая лодочка… Но все-таки это историческая копия, ручная работа, и она не оставляет людей равнодушными. Подобные вещи уходят в прошлое, все вокруг становится бетонно-пластиковым, и на таком фоне душа тянется к живому. Люди видят это, стремятся к этому – и стар, и млад.

– Я правильно понимаю, что у вас есть надежда зимовать на Чукотке, а не на Аляске?

– Какая-то надежда есть, пока я это допускаю, но загадывать трудно. Нужно потихоньку идти вперед, а там будет видно. Нам нельзя запаздывать: когда выйдем за Алеутские острова, будет уже совсем другой климат, температуры сразу будут приближаться к нулю градусов. Нечто подобное мы уже испытали в мае на озере Верхнем – в самом холодном месте, которое было у нас на пути до сих пор. Порой даже заморозки случались по ночам: выходили утром на палубу – а она в инее. Даже здесь, на Аляске, пока теплее, чем порой было там.

Возможно, хорошо было бы поставить ладью на зимовку где-то на севере Аляски – все-таки и мы подустали уже, да и время для навигации уходит. Кроме того, на Чукотке более суровый климат, и зима там может нанести деревянному кораблю больше повреждений, чем где-нибудь в Анкоридже, где погода помягче. Но пока мы не знаем, как сложится.