Германия, Росток, наш батюшка

20 июня 2022 года на 75-м году жизни отошел ко Господу иеросхимонах Рафаил (Кронштадт). в миру Борис Львович Кронштадт, настоятель прихода во имя Святой блаженной Ксении Петербургской в г. Росток (Германия). Статья прислана нам на почту его духовным чадом.

Иеросхимонах Рафаил (Кронштадт) Вечером 20 июня скорбно всхлипнул телефон: отошёл ко Господу наш батюшка, иеросхимонах Рафаил. Нахлынувшая волна воспоминаний приглушила скорбь, перед глазами понеслись кадры из «фильма», где не было ни надуманных сюжетов, ни ангажированных актёров. Этот документальный фильм был большим и самым значимым отрезком моей жизни.

1989 год... Я, с бьющимся сердцем, стою в Ростоке на ступеньках виллы — консульства СССР. Мне надо продлить паспорт. Обстановка в ГДР накалённая, через пару дней — 40 лет со дня образования страны, которая вскоре прекратит своё существование. Разве можно было представить себе такое? А ещё больше: разве можно было представить себе, что ровно 20 лет спустя через те же самые двери я войду в храм Божий, общину Русской Православной Церкви во имя Святой блаженной Ксении Петербургской, настоятелем которой будет иеромонах Гавриил. И будет Пасха 2009 года, будут те счастливые годы под батюшкиным крылом. А ведь как не понравился он мне вначале: суровый, требовательный, быстрый, он и от нас ожидал такой же активности и соображения в церковных делах. И как часто приходилось ему убеждаться в наших совсем противоположных качествах. Как часто в своей немощи думали мы: «Что же с нами теперь будет?»

И что же с нами стало? Мы ехали в Росток со всех уголков не только бывшей ГДР, но и Западной Германии – в «нашу» церковь, к нашему батюшке. Часто — с головой, гудящей как осиный рой от проблем и вопросов. Уезжали же мы от него, отстояв литургию, притихшими и умиротворёнными.

Храм Святой блаженной Ксении Петербургской в г. Росток (Германия)

12 лет рядом с отцом Рафаилом. Самое счастливое время моей духовной жизни

12 лет рядом с отцом Рафаилом. Самое счастливое время моей духовной жизни. И это при том, что мирская жизнь моя рушилась на глазах: всё, что когда-то было и смыслом, и целью, и радостью, теряло в одночасье свою значимость.

«Поставьте Бога на первое место, и тогда всё в вашей жизни встанет на свои места», — так наставлял батюшка.

Вспоминается одна из первых моих Исповедей. Тогда мне казалось, что это просто духовный «шедевр». В ответ получаю прямое и твёрдое: «Это не Исповедь». Он не сюсюкался с нами, не смотрел на наши мирские «заслуги», правду говорил в глаза, нисколько не задумываясь о последствиях. И, удивительное дело, я не чувствовала обиды на него. «Духовный отец даётся вам для спасения души, а не для того, чтобы гладить вас по шерсти». Ну, что тут можно было возразить, на что обидеться?

Так, шаг за шагом, постигали мы науку духовного возмужания. И примером в этом был сам батюшка. Глубина его веры поражала, правда у него была одна. Как далёк он был от «повестки дня», от конъюнктуры, наград и почестей. Служил до своей болезни каждодневно, никаких «послаблений» мы от него так и не дождались. В вопросах веры был строг до щепетильности. Разносил в пух и прах всё околоцерковное, приблизительное, псевдоправославное.

05:05 утра. Звон будильника будоражит, но не может заглушить нашу радость: к батюшке едем, на службу. До Ростока 80 км, а казалось, что наша церковь прямо за углом. Вот и подъехали, вот и дверь открываем в храм. Как же он радовался каждому пришедшему на службу человеку! В такие моменты он был похож на ребёнка, хотя мог встретить и по-взрослому: «Вот двоечница пришла. Пре-по-да-ва-тель. А эти из деревни приехали, из Швериновки (Шверин — столица федеральной земли Мекленбург-Передняя Померания) А вы что тут делаете? У вас что, там священника нет?»

В храме Святой блаженной Ксении Петербургской

Начиналась служба, всё мирское отходило на второй план, отпускали страсти, пусть и только на время литургии.

Нередко за литургией следовало и Соборование. Прихожан было много, часто с жалобами на плохое самочувствие. «Уже после третьего Помазывания вам станет лучше, — шутил батюшка. Это я вам гарантирую». То были его любимые присказки. Так подходил вечер, а мы с сыном всё не уезжали, оставались на вечернюю службу. И эти 3 часа пролетали незаметно. «Радуйся, Радосте наша, покрый нас от всякого зла честным Твоим омофором…» — заканчивалась служба, и такой мир был в сердце, такое благолепие…

За укреплением общины Святой блаженной Ксении Петербургской последовало создание её следующих «филиалов»: в городе Грайфсвальде открылась община во имя Блаженной Матроны Московской, в Деммине — Равноапостольного Николая Японского, в Штральзунде — Великомученика Георгия Победоносца. Как успевал всё наш батюшка, ведь настоятелем был он. Именно здесь, на новых, им созданных приходах, наше общение с батюшкой было особенно тесным. Работать с ним было непросто. В отличие от Ростока, помещения своего у нас не было, приходилось снимать его, а это означало, что свою «походно-полевую» церковь мы должны были развернуть в течение часа, не больше. Учиться приходилось буквально на лету, отличниками и тут мы не были. Помню, как, увидев непорядок в расположении церковного «интерьера», батюшка сказал мне со свойственной ему прямотой: «Я в ужасе от вас». Слёзы подступили к глазам, но обижаться и плакать было некогда, время было расписано по минутам, да и обличал ведь он нас справедливо.

Вспоминается ещё один случай, когда угнали мою машину, загруженную церковным скарбом. Отправив сына и маму с просфорами на приход, я осталась дома ждать полицию. Узнав об обстоятельствах угона (я оставила заведённую машину с ключом на улице), полицейские, отсмеявшись, посоветовали забыть о ней, ведь обычно угнанные в наших краях машины уже через час оказывались безвозвратно за границей. Однако, пока заполнялся протокол об угоне, раздался телефонный звонок: машину угонщик бросил в городе. И вот я несусь на ней на службу, почти уверенная, что служба будет отменена. И что же я вижу: батюшка спокойно кадит, всё к службе готово… Вот так помогал он нам святыми своими молитвами.

Вспоминается 8 апреля 2015 года, Берлин, Воскресенский собор: постриг в Великую схиму, наш батюшка теперь — иеросхимонах Рафаил.

А вот мы в Свято-Георгиевском монастыре в Гётшендорфе, под Берлином, где паломники спешат взять благословение у нашего батюшки.

Иеросхимонах Рафаил был человеком, который изменил не только мою жизнь, жизнь моих детей, но и сотен, если не тысяч таких же, как мы. Прихожанами мы были «сложными», духовно одичавшими от полного отсутствия церквей в этом уголке Восточной Германии. Батюшке удавалось управляться со всеми нами, прихожанами, представляющими более 20 национальностей.

Про наши трапезы в Ростоке можно писать и писать. Они были просто неповторимыми моментами нашего духовного общения с батюшкой. Вроде бы и спускались мы с небес, но всё-таки умел он и тут поставить Бога на первое место. Он открывал нам такие дорогие его сердцу имена, как святые Гавриил Самтаврийский, Иосиф Исихаст, Паисий Святогорец. Да что там говорить: он прочитывал нам целые курсы об истории Русской Православной Церкви, истории государства Российского… Знания его были универсальными, а рассказчиком он был просто бесподобным. Сколько людей получило здесь ответы на животрепещущие вопросы, скольким давал батюшка утешение, сочувствие, ободрение, а иногда оказывал и материальную помощь.

Скольким давал батюшка утешение, сочувствие, ободрение, а иногда оказывал и материальную помощь

Щедрость была одним из главных свойств его характера, а что же всё-таки было главным? Доброта, любовь к нам, его духовным чадам, которая, думаю, выражалась в том, что он мог терпеть нас. Бывало, и роптал: «За что же вы мне такие достались?» — и тут же отвечал: «Да по моим грехам».

Так и стоит батюшка перед глазами: в пасхальном бархатном облачении тёмно-бордового цвета был он красив просто неземной красотой. Таким и увидела его во сне на Преображение Господне: радостным, лучезарным…

Пишу эти заметки уже из России, из деревни моего детства, куда я улетела год назад, купив билет в одну сторону. Крылья мне дал отец Рафаил, милостью Божьей освободив от страсти, приведшей меня более сорока лет назад в Германию.

Вечная память иеросхимонаху Рафаилу, Царствие Небесное ему и мир его светлой душе.