Земной путь к Царству Небесному: памяти раба Божия Самуила

31 декабря исполняется 40 дней со дня кончины Станислава Федоровича Бециса, в крещении Самуила (1.09.1948 – 22.11.2023). О нем рассказывает супруга Анна Бецис. Воспоминания записаны по благословению иеросхимонаха Валентина (Гуревича), крестного отца и друга почившего.

Станислав (Самуил) Бецис     

Духовная родина

1980-е годы, время на заре «Второго Крещения Руси». Подмосковная электричка, субботний вечер. На станции Отрадное Белорусской железной дороги в вагон заходит разновозрастная компания. Лица у всех светлые и воодушевленные. Они возвращаются со всенощной в храме Покрова Пресвятой Богородицы в селе Акулово. Они православные.

Разговор заходит о чудесных явлениях. Один из собеседников рассуждает о том, что после воскресения Иисуса Христа Его Тело стало иным, приобрело сверхъестественные свойства: например, получило способность становиться невидимым. Его попутчик внимательно слушает и отвечает: «Да… Но иногда это и от нас зависит. Вот перед нами сидит обычный человек, а мы его в упор не видим!» Все улыбаются, и отвлеченно-возвышенный настрой беседы становится добрым, покаянным.

Во всех трудных обстоятельствах и сомнениях, не зная, как правильно поступить, он шел к своему духовнику

Эти простые слова сказал Станислав Бецис. Крестившись в 30 лет в Отрадном, он сразу стал духовным чадом отца Валериана – ныне архимандрита Серафима – Кречетова и до конца жизни не отходил от его духовного руководства. Во всех трудных обстоятельствах и сомнениях, не зная, как правильно поступить, он шел к своему духовнику. А еще записывал его проповеди в маленьком блокноте (диктофонов тогда не было). Часто в этих общих проповедях батюшка давал ответы именно на те вопросы, с которыми люди приезжали к нему.

Здесь, в Покровском храме, мы и познакомились. Нас окружала атмосфера крепкого православного прихода – настоящей «богослужебно-покаяльной семьи» (выражение священномученика Сергия Мечева, любимое отцом Валерианом). И мы, уже в сознательном возрасте обратившись к вере, хотели делиться этой радостью друг с другом.

Храм Покрова Пресвятой Богородицы в селе Акулово     

Правда, внезапное предложение Стаса объединить наши жизненные пути стало для меня совершенно неожиданным. О семейной жизни в тот момент я даже не задумывалась. У меня был диплом истфака МГУ, научная работа в Музее имени Андрея Рублева, древние иконы и рукописи… Казалось, так будет всегда. Были мысли и о монастыре: духовная высота, атмосфера вновь открывающихся обителей очень привлекали. Но Стас убеждал меня, что и в семье есть место для подвига, что мы будем помогать друг другу на пути ко спасению, а если Бог пошлет деток – это совсем здорово. Главное – чтобы было единство духовное. Как я узнала потом, на разговор со мной он брал благословение у отца Валериана. Конечно, батюшка молился за нас, но не торопил события. Для разрешения наших недоумений мы поехали в Печоры к старцу Иоанну (Крестьянкину).

В Псково-Печерском монастыре мы бывали и раньше, но по отдельности. А теперь отец Иоанн принял нас вместе в своей келье. Присев с нами на диванчик, он взял нас за руки и, обращаясь ко мне, стал говорить о трудностях, ожидающих на семейном пути: бессонные ночи с детьми и многое другое… Лицо старца лучилось любовью. В конце он сказал, что рад единению наших сердец, но решающего благословения не дал: «У вас есть свой арбитр», – заключил он. Отца Валериана он хорошо знал.

Прошло еще немного времени, и 26 января 1990 года состоялось наше венчание в Покровском храме в Отрадном. Батюшка одновременно венчал пять пар, мы стояли последними. Надевая нам венцы, отец Валериан сказал: «Ваши – самые древние. От основания храма!» Мы прожили вместе 33 года. У нас родилось шестеро детей, а сейчас уже четверо внуков. И можно точно сказать, что путь этот был пройден по милости Божией.

Протоиерей Валериан Кречетов совершает венчание в Покровском храме. Самуил и Анна – крайние справа     

Укрепление веры

Испытаний было достаточно, не обошлось без споров и разногласий. Но они преодолевались благодаря тому, что на первом месте в нашей семье всегда стоял храм, богослужение и церковные таинства – исповедь и причащение. Молитвы и мудрость нашего духовника помогали найти выход из самой сложной ситуации. Муж доверял отцу Валериану во всех вопросах. Правильнее сказать – он всецело доверял Богу, действующему через духовника. В этом проявлялась крепость его православной веры.

Первое, что начинал делать наш папа при переезде на новое место, – это обустраивать святой угол

Ощущалась она и в других моментах. За эти годы мы сменили несколько адресов: сначала была комната в коммуналке, потом жили у моих родителей, затем в другой коммуналке и наконец получили квартиру от государства. И первое, что начинал делать наш папа при переезде на новое место, – обустраивать святой угол, чтобы в каждой комнате можно было помолиться перед иконами. Это было главным для него, а прочие детали интерьера уже второстепенны.

Со старшими детьми - Дашей, Митей и Ваней     

Станислав был очень общительным. Он мог запросто разговориться с незнакомым человеком, легко сходился с людьми, спрашивал, чем помочь. Его проявление участия было таким искренним, что люди отвечали ему тем же. Общение он всегда старался перевести на духовную тему. Мог, например, поинтересоваться у случайного попутчика: «А вы в церковь ходите? А семья у вас есть?» Если чувствовал душевный отклик, помогал советом. Люди с разными внутренними недугами прямо-таки тянулись к нему: он действовал на них успокаивающе. При этом близких друзей у мужа почти не было: один-два школьных товарища, да и с теми он виделся крайне редко.

Во дворе Покровского храма в Акулове     

За семью наш папа нес особую ответственность, считая себя обязанным нас обеспечивать. Вопрос о том, чтобы мне выходить на работу, никогда не стоял: я была поглощена занятиями с детьми и знала, что благодаря мужу средств у нас хватает. На самом деле найти работу в 1990-е было непросто, вести семейный бюджет – тоже, а все это было на нем. И не только это. Приходя домой, он брал на себя самое трудное: успокоить тех, кто капризничает, уложить того, кто не может заснуть, помочь с физикой-математикой, пожарить рыбу и т.д. А в качестве отдыха перемыть гору посуды. Все делалось с радостью, любовью и молитвой.

Важным воспитательным моментом у нас были семейные чтения, которые тоже брал на себя папа. Вечером, перед сном, он читал детям жития святых – подробные, из Четий-миней святителя Димитрия Ростовского. Звучала и классика. Когда кому-то из старших задали прочесть «Ревизора», он организовал на даче чтение по ролям. Хохотали все, даже младшие…

Деток уже четверо: на руках у Анны – маленький Игорь     

Вообще, книг у нас дома всегда было великое множество. С юности Стас увлекался фантастикой: он перечитал все, что тогда издавалось, и разбирался в ней прекрасно. Но постепенно охладел к этому жанру, раздал большинство книг и говорил: «Ерунда все это…» Другим, уже серьезным его увлечением стали книги православных издательств. Хорошо помня времена, когда невозможно было достать молитвослов или Библию, он с жадностью приобретал труды святых отцов, жизнеописания подвижников, детскую литературу… И практически все успел прочесть – сам или вместе с нами – до наступления компьютерной эры, когда стал открывать что-то новое уже в интернете. Очень внимательно он изучал работы по апологетике, сравнительному богословию и сектантству. Муж общался с разными людьми, и, если разговор заходил о религии, стремился доказать, что не все равно, как верить, и что истинная вера – это Православие.

Самуил с крестным отцом, иеросхимонахом Валентином (Гуревичем), духовником Донского монастыря     

Как-то на улице Стаса подцепили мормоны. Красивые ребята в белых рубашках предлагали прийти к ним на собрание и почитать их «Библию». Муж не отмахнулся, взял книгу, они обменялись телефонами. Дома посмотрел – полный бред. Некоторое время он дискутировал с ними, а потом предложил: «Вашей церкви меньше двухсот лет, а нашей – две тысячи. Давайте сходим в православную церковь!» И повез их на всенощную в Отрадное.

Потом он рассказывал, как мормоны с удивленным видом стояли в храме, а когда пришло время елеопомазания, забеспокоились: «Там нужно что-то целовать?» Он ответил: «Так это же Евангелие – святая книга!» Они подошли, приложились, а отец Валериан помазал им лбы широким крестом – как припечатал. Больше проповедники мужа не беспокоили.

Радости большой семьи

Шло время, незаметно подрастали дети. Конкурсы, экзамены, поступления в вузы были всегда волнительны. Наш папа, как мог, поддерживал всех учащихся: и старших – «физиков» (Дашу, Митю и Ваню), и младших – музыкантов (Игоря, Юлю и Васю). Вникал во все подробности учебы, с огромным удовольствием слушал и записывал концерты и спектакли, где играли наши ребята. Возражал он в единственном случае – когда кто-то заводил речь о занятиях с репетитором. Причем не от скупости, а по моральным соображениям: он объяснял, что ему самому всегда было стыдно брать у родителей деньги, если можно добиться результата своим трудом. По этой причине, кстати, в свое время Станислав получил диплом заочника: учеба в институте показалась ему слишком долгой, он сдал все предметы за 2–3 года и пошел работать, чтобы не сидеть на шее у родителей.

Со старшей внучкой Сашей     

С сыном Димитрием и внуком Алексеем     

По милости Божией наши ребята благополучно поступали и оканчивали ведущие учебные заведения: МГУ, МГТУ им. Баумана, Московскую консерваторию. Дети взрослели, становились самостоятельными, а папа, глядя на них уже снизу-вверх, радовался как ребенок и часто говорил мне: «Представляешь, это все наши детки! За что мне такую радость Господь послал? Я недостоин!» Подойдет к каждому, обнимет и приласкает. От него всегда исходило душевное тепло. Вскоре появились и внуки – новое семейное счастье…

Важным для нас обоих было сохранение семейной памяти

Важным для нас обоих было сохранение семейной памяти. Оно началось с воспоминаний мужа об отце, трогательных и пронзительных, которые были опубликованы на сайте «Бессмертный полк». Затем мы стали искать сведения о братьях его мамы, пропавших без вести. Один из них оказался бойцом Московского народного ополчения, погибшим на Северо-Западном фронте. По обращению мужа память его дяди была увековечена. А в июне этого года нам удалось с группой потомков ополченцев проехать по Старорусской земле и посетить место гибели родного человека. Та незабываемая поездка стала первым и последним нашим путешествием без детей за годы совместной жизни.

Станислав на месте гибели своего дяди, красноармейца Айзика Басина. Деревня Великуша, Новгородская область     

В свете литургии

Несмотря на пенсионный возраст, Станислав продолжал трудиться. Много лет он проработал в маленькой частной фирме, которая поставляла штрих-кодовые марки для отделений переливания крови. На нем были все договора, отчеты, аукционы, печать самих марок. Сотни чатов в телефоне, беспрерывные звонки, необходимость быть всегда на связи. Зарплата достаточно скромная. Несколько лет назад сотрудники фирмы стали работать из дома. Тогда у него появилась мысль ходить по утрам в наш храм в честь Всех святых, в земле Российской просиявших, что в Новокосино. Самуил вставал рано, в седьмом часу, собирался и шел на службу, совмещая это с прогулкой на рассвете. В храме он по обыкновению всем помогал: отнести-принести, зимой – снег почистить, иногда – плат подержать во время причащения. На службе муж прочитывал все свои помянники – длинные списки тех, за кого он молился: родственники, крестники, друзья – живые и усопшие… С некоторыми не было связи много лет, но он поминал всех.

Храм Всех святых, в земле Российской просиявших, в Новокосино. Фото сделано Станиславом за три недели до кончины     

Ежедневное присутствие на литургии давало мужу необыкновенную радость и утешение. Ему хотелось со всеми делиться этой благодатью. Самуил стремился часто причащаться, но делал это только по благословению священника. По дороге в храм он любил наблюдать утренние картины природы, восход солнца, пение птиц; подмечал, когда яркий луч внезапно озарял церковь во время важнейших моментов богослужения. Такие особенные, одухотворенные пейзажи он снимал на телефон, а дома показывал мне: «Посмотри, как здорово!»

У Самуила было правило: ежедневно читать по 12 глав Евангелия с молитвой за близких

На колокольне храма Преображения Господня в селе Сухошины, Тверская область     

У Самуила было правило: ежедневно читать по 12 глав Евангелия с молитвой за близких. В любых обстоятельствах он старался выполнять его, а если не успевал, потом обязательно дочитывал «долги». День его был расписан по минутам: храм, работа, молитва, Священное Писание… Своей отдельной комнаты или даже уголка в квартире у него никогда не было. Но после того, как несколько лет назад старший сын с семьей перебрались за город, их комната на время стала папиной. В любое время можно было прийти к отцу посоветоваться, поделиться, чем охотно и пользовались младшие ребята.

После крещения младшей внучки Аленки. Покровский храм в Шереметьевском, Самуил – справа от настоятеля о. Николая Лузанова     

Хотя много лет Станислав был единственным кормильцем семьи, на себя он практически ничего не тратил. Подолгу носил старенькую одежду и обувь, и даже сломанные очки не выбрасывал, а собирал на «запчасти»: когда ломались следующие (такие же дешевые), он что-то заменял в них. Зато тщательно выбирал и покупал нужные для всей семьи товары: хороший мед, орехи, рыбу, лампадное масло. Планируя наши расходы, муж всегда выделял сумму, которую жертвовал на храм, и регулярно помогал нескольким семьям, находившимся в трудной жизненной ситуации. Об этом почти никто не знал.

В Троице-Сергиевой Лавре с Игорем, Юлей и Васей     

Последние дни

Здоровье Станислава не было богатырским. С детства он страдал бронхиальной астмой, однако в течение жизни занимался разными видами спорта, прекрасно плавал, ходил в походы. С возрастом появлялись новые болезни, которые муж переносил благодушно, считая, что они посылаются ему за грехи. Основными его лекарствами были мед, лимон и чеснок. По характеру Стас очень походил на своего отца, ветерана войны и труда, до глубокой старости сохранявшего жизнерадостность и бодрость духа.

В больнице с младшим сыном Василием за неделю до кончины     

В последнее время муж стал сильнее уставать, на прогулках чаще останавливался, чтобы передохнуть. В кармане его куртки лежало Евангелие, которое он читал каждую свободную минуту. Однажды, в начале ноября, он не смог утром пойти в храм как обычно. Игорь отвез его в поликлинику. Кардиограмма оказалась плохой, врач выписала направление на диспансеризацию и велела прийти завтра. Папа беспокоился об одном: чтобы сын из-за него не опоздал на работу.

На следующий день все повторилось, новая кардиограмма была еще хуже. Игорю с трудом удалось добиться, чтобы отца госпитализировали на «скорой». После уколов и капельниц ему стало лучше, но обследование показало, что муж перенес острый инфаркт и его состояние очень опасное. В любой момент могла наступить внезапная остановка сердца. Поэтому больного стали готовить к большой и сложной операции.

Наступило время общих молитв. За Самуила молилась не только наша семья, но также множество православных людей из разных уголков России, в храмах и монастырях. И он, чувствуя такую духовную поддержку, успокоился и смирился.

Самуил и Анна     

Мы с мужем и раньше говорили о будущей жизни. Он все спрашивал: «Интересно, как там будет? Узнаем ли мы друг друга?» И добавлял: «Я-то, конечно, недостоин. Ты там словечко замолвишь за меня?» А в одну из наших последних встреч сказал: «Какой будет результат операции – не так важно. Проснусь или здесь, или там. Вот проходить мытарства – это страшно…»

Пациентам реанимации не положено иметь личных вещей, но Стас попросил принести ему из палаты Евангелие, очки и нательный крест. (Он носил деревянный крест, старый и потертый, который сделал для него много лет назад друг-резчик.) Молодая медсестра строго ответила: «Украшений здесь не полагается». Заметив у нее золотой крестик на цепочке, муж не сдержался и сказал: «Это у вас украшение, а у меня нет». Позже он сокрушался: «Наверно, я обидел ее. Откуда ей было знать, что у меня – простая деревяшка на веревочке?» Просьба мужа была исполнена.

Уход в вечность

Накануне операции, в воскресенье, священник из нашего храма пособоровал и причастил Самуила, а вечером я пришла навестить его. Муж очень радовался тому, что перед причастием, кроме обычного правила, смог прочесть три канона с акафистом. Потом сказал: «А Евангелие я уже прочел за сегодня, завтра и послезавтра». И добавил: «Наверно, сразу после соборования и причастия помереть не получится…» Он уже полностью положился на волю Божию.

В последний раз голос мужа я услышала в нашем храме. Он позвонил мне утром перед тем, как его увезли в операционную. Мы с детьми стояли на службе, шла литургия. Он слышал любимые им звуки богослужения и говорил, что всем нам очень благодарен, что все хорошо. Голос звучал все тише, я что-то негромко отвечала, в храме продолжалась молитва…

Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Шереметьевском     

Оперировал очень опытный хирург, но сердце, крайне изношенное, которое плохо сокращалось и прежде, после операции уже не запустилось. Двое суток Самуил провел на аппаратах, ИВЛ и в медикаментозном сне. Он не приходил в сознание, но по его лицу было заметно, что он как-то чувствовал боль. На третий день муж скончался. Ему было 75 лет.

Последним, что Самуил прочел в воскресенье, был рассказ о воскрешении дочери Иаира

Дома мы открыли его Евангелие на том месте, где лежала закладка. Последним, что Самуил прочел в воскресенье, был рассказ о воскрешении дочери Иаира. Именно это чтение звучало в то утро на литургии, хотя он никак не мог об этом знать. А наш духовник архимандрит Серафим говорил проповедь о воскресении и будущей жизни…

Отпевание было очень светлым. Оно совершалось в храме Покрова Пресвятой Богородицы в Шереметьевском, давно связанном с нашей семьей. Восемь лет назад мы праздновали там венчание старшего сына Димитрия. Сейчас рядом живет его семья с четырьмя детками, ходит в православную школу внучка Саша.

Вот что еще удивительно. Бывало, муж говорил: «Мне бы хотелось, чтобы кто-то из детей меня отпел». Никто из сыновей не пошел по пути священства, однако трое младших ребят недавно увлеклись пением на клиросе. Когда они пели на богослужении, больше всех радовался папа. А на его отпевании в Покровском храме собрались все шестеро детей, так что получился целый семейный хор! Настоятель отец Николай Лузанов в надгробном слове сказал: «Сейчас во многих храмах есть хорошие церковные хоры. Но когда дети вместе провожают молитвенным пением своего отца – случай очень редкий, почти уникальный. Хотел бы и я, чтобы меня так проводили в последний путь!»

Потом мы шли за гробом вместе с батюшкой по заснеженному Шереметьевскому кладбищу, пели на могилке заупокойные песнопения и Пасхальные стихиры. Это был настоящий крестный ход. День завершился трапезой в прекрасном церковном зале, добрыми словами и воспоминаниями…

«Смерти нет!»

Самуил упокоился 22 ноября – в праздник иконы Божией Матери «Скоропослушница». Старинный храм в честь этой иконы несколько лет был нашим приходским храмом, куда мы ходили с детьми. Также это день памяти святителя Нектария Эгинского – великого греческого святого, который перенес много страданий и скончался в больнице от тяжелой болезни. Замечательный фильм о нем – «Человек Божий» – мы посмотрели всей семьей за два дня до того, как муж сам попал в больницу. А отпевание пришлось на празднование чудотворной иконы «Милостивая» («Киккская»). Этот образ Богородицы, привезенный сыном с Кипра, давно стоит у нас на видном месте рядом с иконой пророка Самуила. Перед ним мы молились каждый день о здравии нашего папы, а теперь молимся о упокоении его души.

Крестный ход на светлой седмице в храме Всех русских святых в Новокосино. Самуил с иконой Воскресения Христова     

Наш духовный отец сказал ребятам, что папа всех их вырастил, выкормил, положив душу свою за други своя. И что он был готов для вечной жизни…

Конечно, разлука с близким человеком – печаль, но она светлая. Семейное единство и духовное общение никуда не исчезают. Муж любил говорить: «Смерти нет! Это только переход». Он жил крепкой верой и упованием на милость Божию. Его жизнь – пример для нас. Мы тоже верим и надеемся, что Господь не лишит его Небесного Своего Царствия и нас помилует по его молитвам. Вечная и добрая память рабу Божию Самуилу!