Мозаичист Анастасия Денеш: «Рука Божия чувствуется»

Мы беседуем с мозаичистом Анастасией Денеш в ее уютной мастерской недалеко от Донского монастыря. На стене – начатое мозаичное полотно с ликом Христа. Периодически звонит телефон: дети художницы (а их у нее пятеро!) спрашивают маму о чем-то важном. Она отвечает, а потом продолжает рассказ о том, как создавала самый большой в мире образ Спасителя в храме святителя Саввы Сербского в Белграде, от чего зависит взгляд на мозаике, в чем разница между подходами мозаичиста и живописца… И хотя я никогда не занималась ни мозаикой, ни профессиональным рисунком, ее рассказ увлекает…

Мозаичист Анастасия Денеш работает над созданием образа Спасителя

Анастасия создала самый большой мозаичный лик Христа в мире

– Анастасия, правда ли, что вы делали самый большой мозаичный лик Христа в мире?

– Да, это был образ Спасителя для собора святого Саввы Сербского в Белграде. Он находится в восточной конхе, то есть на своде алтаря над иконостасом. Размер лика – 5 метров. Руководителем проекта и автором эскизов всех мозаик в этом величественном храме был академик Российской академии художеств Николай Александрович Мухин, а мне он мне дал возможность сыграть роль первой скрипки – сделать лик. Мне очень понравился этот лик, я прониклась им, было легко делать его от души. Но было важно не допустить фальшивых нот.

В соборе свт. Саввы Сербского в Белграде – От чего же могла появиться фальшь при создании мозаичной иконы?

– Расскажу вам об одном непростом для меня эпизоде этого проекта. Как это часто бывает, работу надо было выполнить в кратчайшие сроки, что создавало определенное психологическое напряжение. И вот, в одиннадцать часов вечера, после трудового дня, я спускаюсь с туры, отхожу, смотрю на образ – и вижу взгляд, который ужасно давит. У меня буквально земля ушла из-под ног! Я ошиблась на полтона в зеленом цвете, который шел между веками и бровями: взяла слишком темный. Из-за этого глаза сразу же оказались в глубине, провалились, и образ стал производить зловещее впечатление. Я никогда не забуду этот момент! Естественно, я выбила все эти камни и на следующий день продолжила поиск, в итоге заменила их на более светлые. Каким бы богатым ни был твой опыт мозаичиста, ты никогда не можешь заранее сказать, что тебя ожидает, потому что камни есть камни. Это живой материал. Нельзя взять знакомый тебе цвет и ожидать привычного эффекта. Это новый размер, новый лик…

– Смальта и камни смотрятся по-разному в зависимости от размера панно?

– Именно так. А еще имеет значение фон – цвет и фактура стены, на которой находится мозаика, угол и расстояние, с которого на него будут смотреть. Нюансов очень много! В работе живописца все иначе – с красками проще. А у смальты, камня на восприятие влияет не только цвет, но и фактура. Если вы возьмете краску и смальту одного цвета и создадите из них две картины – они могут оказаться совсем разными по тону. Например, смальта легкого, светлого голубого цвета на стене может оказаться темной. Это происходит потому, что мозаика непосредственно связана со светом.

– Получается, что для того, чтобы воспроизвести в мозаике существующую живописную икону или фреску, потребуется серьезный творческий поиск?

Даже один и тот же камень, наколотый крупно, средне и мелко, воспринимается по-разному!

– Да. Нельзя безусловно копировать эскиз или, к примеру, буквально воспроизводить в мозаике живописную картину. Многие художники совершают эту ошибку, у меня так тоже было. Еще учась в Суриковском институте, я должна была выложить образ Нерукотворного Спаса и смонтировать его над входом в храм на белой оштукатуренной стене. И я вместо того, чтобы скомпоновать этот белый плат в каком-то обрамлении (темном или цветном), решила, что он будет хорошо смотреться без фона. Взяла белый известняк, думая, что он будет прекрасно «работать» при естественном освещении, отражая лучи солнца… Но когда я поместила мозаику на стену, мой кипельно-белый плат оказался серым! Вступили в действие законы визуального восприятия. Камень имеет свой объем, и, как ни крути, отражение от него не будет таким же, как от ровной белой поверхности. Стена смотрится светлее самого белого камня! Я на всю жизнь запомнила этот опыт. Надо было сделать обрамление фоном, отделяющее стену от иконы, и плат сразу же стал бы белым. Это всего лишь один пример, а таких тонкостей очень много. Даже один и тот же камень, наколотый крупно, средне и мелко, воспринимается по-разному!

Работа над образом Спасителя для собора прп. Саввы Сербского – Мозаичист сам колет смальту – нарезает фрагменты нужного размера из палочек цветного художественного стекла или камня?

– Я – да. Когда позволяют сроки. Но для самых важных частей композиции – обязательно. Для лика Спасителя в храме свт. Саввы Сербского я даже холст сама грунтовала: потому что мне была важна толщина грунта, степень его шершавости и т.п. Вообще, большую часть работы мозаичиста как раз и составляет подготовка материала и выбор палитры. Как говорил мой учитель Александр Давыдович Карнаухов, с которым я начинала работать, мозаичный образ на 80% зависит от того, как наколот материал. Накалывая смальту и камень, ты получаешь опыт общения с материалом, начинаешь его чувствовать. Одни камни более плотные, а другие – рыхлые; податливые или прочные. Опираясь на это, ты уже по-иному подходишь к работе. Например, тебе нужен зеленый позем – трава на иконе. Если ты знаком с материалом, ты не просто выложишь эту часть композиции зеленым. Ты употребишь камни разных цветов, пород.

Мозаичный свод в храме прп. Гавриила Самтаврийского – Наколка камней влияет на выражение ликов на мозаичных иконах?

– Каждый камушек, который участвует в композиции лика, может влиять на его выражение. Например, камень, от которого зависит поворот глаза, взгляд – каким ему быть: идеально круглым или с небольшими уголками? Это наш творческий поиск. Сочетание камней и пауз между ними – это как звуки и паузы в музыке. От того, разреженная у нас кладка или плотная, зависит зрительное восприятие образа. Поворот камней влияет на выражение лика, отражение света, даже на цветопередачу. Художники иногда специально кладут смальту под углом, чтобы мозаика отражала свет. Этот прием применен, в частности, в композиции Преображения Господня в монастыре святой Екатерины на Синае. А в Хоре ощущение лучей, исходящих от мозаик в куполах, создается за счет того, что мастер клал золото на слегка вогнутые лепесточки – и в каждой части лепестка оно сияет по-разному, получается как будто солнечный свет. Александр Давыдович Карнаухов применял этот прием, я тоже его использую.

– С чего начинается создание лика?

Создание лика начинается со взгляда. Он образует все остальное

– С эскиза. А если говорить о воплощении образа в мозаике – то со взгляда. Он образует все остальное. Поэтому я первым делом начинаю выкладывать глаза. Как только ты попал во взгляд – ты понимаешь, что особо не видишь стены. Надо уловить этот момент. Это делается с помощью движения зрачков, бликов. У тебя есть монохромный рисунок, контур глаза. Ты ставишь черные зрачки, поворачиваешь их… пока взгляд не начнет останавливать твое внимание. Это достигается в значительной мере интуитивно. На взгляд влияет и линия бровей, и тени под глазами, их густота, оттенок… Это и есть работа: когда ты все время наблюдаешь, реагируешь на то, что видишь, меняешь то, что не нравится.

В храме Покрова в Ясеневе – Одна из самых крупных ваших работ в России – благоукрашение храма Покрова Пресвятой Богородицы в Ясеневе. Там вы тоже делали большой образ Спасителя в конхе алтаря.

– Да, храм Покрова в Ясеневе сейчас пятый в мире по площади мозаичного убранства, а на момент своего создания для Москвы он был первым мозаичным храмом в принципе. Я делала для него образ Спасителя, ростовые фигуры апостолов Петра и Павла… Мы работали вместе с моим однокурсником Алексеем Мальцевым. Большой монументальный труд не может совершаться в одиночку. У нас была бригада из трех мастеров: я, Алексей и человек, который помогал нам накалывать камни. Все-таки при большом объеме работы без такой помощи не обойтись.

– Насколько я знаю, над мозаичным убранством Покрова в Ясеневе работало очень много мастеров, причем не только опытных профессионалов, но и начинающих?

Создание подготовительного картона с ликом Христа для храма Покрова в Ясеневе

– Это была очень интересная история. К тому времени, в 2006 году, я уже вела на Малой Полянке в старинном особнячке детскую студию мозаики и там же делала свои работы. И вдруг ко мне приходят около 15 женщин и говорят: «Здравствуйте! Нас батюшка благословил стать мозаичистами!» Я, конечно, внутренне улыбнулась. Можете себе представить, с какими скепсисом я к этому отнеслась. Люди учатся годами, институты оканчивают – а их «батюшка благословил»! А одна из этих женщин говорит: «Я сейчас была в “Арсони”»… А «Арсони» — это производитель самой дорогой смальты. Я отвечаю: «Знаете, нельзя взять скрипку Страдивари и сразу сыграть Баха». Но я не знала, что благословил их отец Мелхиседек (Артюхин) – и, конечно, благословил не случайно. В итоге у нас завязалось общение, я начала курировать их обучение. Работали они в вагончике около строящегося храма Покрова в Ясеневе, потом в его цокольном этаже – нижнем храме, пока верхний еще возводился. Я туда приезжала. И конечно, в тот момент, только что окончив институт, любя мозаику и зная о ней многое, я все это вливала в сердца этих женщин. И все двигалось так, как должно. Из этих чад отца Мелхиседека создалась отдельная бригада, именно ими были выполнены, в частности, архангелы, которых часто помещают в публикациях о храме – ряд под ликом Христа и в алтаре, а также иконы в малых куполах. Учились они, главным образом, работая с материалом, копируя памятники – моя роль в их обучении была не так уж велика. Зато очень важна была неустанная мотивация со стороны отца Мелхиседека! Некоторые из этих женщин уже имели иконописное образование, другие окончили курсы за тот год. Это был чистый эксперимент, очень интересный, и в итоге у них получилось.

В мастерской Анастасии Денеш. Мозаика для храма прп. Гавриила Самтаврийского

– Вы работаете над мозаичным убранством храма преподобного Гавриила Самтаврийского в деревне Федора Конюхова. Оно очень впечатляет: глубокий темно-синий фон, этимасия, образы херувимов… Как рождался замысел?

Храм преподобного Гавриила совсем небольшой, а в маленьком пространстве не стоит пестрить и изощряться

– В этом храме я использовала очень мало цветов, в частности, всего три оттенка синего. Фон синий, херувим – красный, звезды – из золота и серебра, в этимасии – оттенки голубого. Почему? Дело в том, что храм преподобного Гавриила совсем небольшой, а в маленьком пространстве не стоит пестрить и изощряться. Там хочется простоты, ясности цвета. А так как у нас присутствует золото, которое на каждом участке искривленной поверхности играет по-особому, то однообразно и слишком просто не будет точно. Человек заходит в храм, поднимает голову – и видит звезды, каждая из которых мерцает по-своему, потому что солнечный свет на них падает под разным углом! Я применила здесь многие чисто мозаичные приемы: где-то золото более тонкое, где-то пошире. Для меня эта работа очень интересна!

Занятие с ребятишками при Третьяковской галерее

– Чувствуете ли вы помощь Божию в работе?

– Конечно! Любой верующий человек расскажет вам случаи, когда Бог действовал в его жизни. Приведу совсем недавний пример. Когда ко мне обратились с просьбой украсить мозаиками храм преподобного Гавриила Самтаврийского, возведение которого курирует Фонд Архангела Михаила, у меня не было собственной мастерской. У меня пятеро детей, и делать большую работу дома уже невозможно. И вот, буквально через две недели мне звонит моя знакомая, замечательная матушка Феодосия, и говорит, что освободилась эта мастерская, через стенку от нее! Более того: оказалось, что она находится всего в пяти минутах ходьбы от моего дома – а для меня это очень важно, потому что моему младшему сыну всего два года! Здесь и создавалась мозаика для церкви святого Гавриила. Более того, я вспомнила, что здесь же, за стеночкой, в мастерской у матушки Феодосии, я уже работала! Мы делали там мозаичное крыло Архангела – пробник мозаик для храма Покрова в Ясеневе, который показывали Святейшему Патриарху, испрашивая его благословения на работу. Это крыло до сих пор стоит в офисе Фонда Архангела Михаила, который курировал работу, как важная часть нашей общей истории. И когда я приходила сюда делать это крыло, то видела этот дом, этот зеленый район, детские площадки и думала о том, как хорошо было бы жить и работать здесь! И вот, два года назад абсолютно промыслительным образом наша семья переехала в этот район, мой ребенок гуляет на детской площадке, которая мне некогда так понравилась, а я работаю в этой мастерской! Предугадать это заранее было просто невозможно! Я очень благодарна за это Господу! И таких случаев – когда все происходит вовремя, одно за другим, так, как надо, – в моей жизни было очень много. Рука Божия чувствуется.