Библия, изложенная для семейного чтения.
Книги Маккавейские. Часть 2

Тогда Иеремия, простерши правую руку, дал Иуде золотой меч и, подавая его, сказал: возьми этот святый меч, дар от Бога, которым ты сокрушишь врагов. 2 Мак. 15:15-16

Тогда Аполлоний, начальствующий над Самарией, выступил во главе многочисленного войска, чтобы воевать против молодого героя. Но «Иуда узнал о том и вышел к нему навстречу, и поразил, и убил его; и много пало пораженных, а остальные убежали. И взял Иуда добычу их, и взял меч Аполлония, и сражался им во все дни». Вскоре и Сирон, военачальник Сирии, желая прославиться, выступил также против Иуды и приблизился со своим многочисленным войском к возвышенностям Вефорона. Иудеи, хотя и в малом числе, но ободренные словами Иуды, что «легко и многим попасть в руки немногих» и что «у Бога небесного нет различия, многими ли спасти или немногими; ибо не от множества войска бывает победа на войне, но с неба приходит сила», — устремились на войско Сирона, преследовали его до пределов Филистимских, поразив на пути «до восьмисот мужей».

Дошло и до царя имя Иуды, и все народы со страхом рассказывали о его победоносных битвах. «Когда же услышал эти речи царь Антиох, то воспылал гневом и, послав, собрал все силы царства своего, весьма сильное ополчение». Но так как казна его была истощена, «а подати страны скудны по причине волнения и разорения, которое он произвел в земле той», то, по недостатку средств для военных расходов, «он решился идти в Персию и взять подати со стран и собрать побольше серебра».

«А дела царские от реки Евфрата до пределов Египта предоставил Лисию, человеку знаменитому, происходившему от рода царского, также и воспитание сына своего Антиоха, до его возвращения; и передал ему половину войск и слонов, дав ему приказания о всем, чего хотел, и о жителях Иудеи и Иерусалима, чтобы он послал против них войско сокрушить и уничтожить могущество Израиля и остаток Иерусалима, и истребить память их от места того, и поселить во всех пределах их сынов иноплеменных, и разделить по жребию землю их».

Лисий, избрав Птоломея, Никанора и Горгия, мужей сильных из друзей царя, «послал с ними сорок тысяч мужей и семь тысяч всадников, чтобы идти в землю Иудейскую и разорить ее по слову царя».

«Они отправились со всем войском своим и, придя, расположились на равнине близ Еммаума». Сюда же прибыли многие купцы, приглашенные заранее ввиду ожидаемой продажи им пленников иудейских. Увидели Иуда и братья его, что умножились бедствия, и говорили друг другу: «Восставим низверженный народ наш и сразимся за народ наш и за святыню».

«И собрался сонм, чтобы быть готовыми к войне и помолиться, и испросить милости и сожаления. И пошли в Массифу (прежнее место молитвы), напротив Иерусалима. И постились в этот день, и возложили на себя вретища и пепел на головы свои», после чего, несмотря на малочисленность своего войска, двинулись в путь и расположились станом на юге от Еммаума. «И сказал Иуда: опояшьтесь и будьте мужественны и готовы к утру сразиться с этими язычниками, которые собрались против нас, чтобы погубить нас и святыню нашу. Ибо лучше нам умереть в сражении, нежели видеть бедствия нашего народа и святыни».

Услышав, что Горгий выступил ночью с пятью тысячами мужей и тысячью отборных всадников, Иуда сам с рассветом дня явился на равнине с тремя тысячами мужей и, ободрив их, не имеющих даже ни щитов, ни мечей, напоминанием о не покидающем никогда народ Свой Боге Избавителе, напал на стан неприятельский. Бывшие с ним «затрубили, и сошлись, и разбиты были язычники, и побежали на равнину, а все остальные пали от меча; и преследовали их до Газера и до равнин Идумеи, Азота и Иамнии, и пали из них до трех тысяч мужей». Подойдя утром к месту сражения с другой стороны, Горгий, увидев, что воины разбежались из охваченного огнем лагеря, также обратился в бегство, но Иуда преследовал его, причем пало еще много народа, а иудеи захватили лагерь Горгия и Никанора и воспользовались богатой добычей.

Сильно опечален был Лисий такими победами иудеев, и «на следующий год собрал шестьдесят тысяч избранных мужей и пять тысяч всадников, чтобы победить их».

«И пришли они в Идумею, и расположились станом в Вефсурах; а Иуда встретил их с десятью тысячами мужей». Но, помолясь Богу с полной верой, он не убоялся превосходных сил неприятеля, и пало из войска Лисия до пяти тысяч мужей. «Лисий, увидев бегство войска своего и храбрость воинов Иуды и что они готовы или жить, или умереть отважно, отправился в Антиохию, набрал чужеземцев и, увеличив бывшее войско, думал снова идти в Иудею».

Очистив же страну от врагов, «Иуда и братья его сказали: вот, враги наши сокрушены, взойдем очистить и обновить святилище. И собралось все ополчение, и взошли на гору Сион. И увидели, что святилище опустошено, жертвенник осквернен, ворота сожжены, и в притворах, как в лесу, или на какой-либо горе, поросли растения, хранилища разрушены, и плакали горьким плачем, и падали лицом на землю и трубили вестовыми трубами, и вопили к небу» иудеи.

«Тогда отрядил Иуда мужей воевать против находившихся в крепости, доколе он очистит святилище. И избрал священников беспорочных, ревнителей закона. Они очистили святилище. И пришла им добрая мысль разрушить (оскверненный жертвенник), чтобы он когда-нибудь не послужил им в поношение, так как язычники осквернили его; и разрушили они жертвенник, потом устроили новый и святыни, и новую священную утварь и внесли в храм свещник и алтарь всесожжений и фимиамов и трапезу; и положили на трапезу хлебы, и развесили завесы, и окончили все дела, которые предприняли. И принесли жертву по закону на новоустроенном жертвеннике всесожжений. В то время, в тот самый день, в который язычники осквернили жертвенник, обновлен он с песнями, с цитрами, гуслями и кимвалами. И установил Иуда и братья его, чтобы дни обновления жертвенника празднуемы были с радостью каждый год. В то же время обстроили гору Сион вокруг высокими стенами и крепкими башнями, чтобы язычники, придя когда-нибудь, не попрали их, как сделали это прежде. И расположил там Иуда войско стеречь гору, и укрепили для охранения ее Вефсуру, чтобы народ имел крепость против Идумеи».

И эта предосторожность не была лишней, так как идумеяне и аммонитяне не без опасения относились к успехам иудеев и были случаи, что они избивали иудеев, попавших им в руки. Иуда, однако же, и в столкновениях с ними одерживал победы. Таким образом, выступив против сильного войска аммонитян, предводительствуемых Тимофеем, он разбил их и овладел их городом Иазером. Возвратясь после того в Иудею, он узнал, что угрожает опасность от язычников иудеям галаадским, и в то же время получил письмо и от иудеев галилейских, просивших защитить их от нападений со стороны язычников из Птолемаиды, Тира и Сидона, угрожавших им полным истреблением. Иуда послал тогда в Галилею брата своего Симона с тремя тысячами войска, а сам, во главе восьми тысяч воинов, выступил вместе с братом своим Ионафаном на помощь иудеям в Галааде. Иудею же поручил охранять Иосифу и Азарии, поставив их начальниками над ней, посоветовав им, однако же, не предпринимать никаких действий во время его отсутствия.

В это время Симон освободил галилейских иудеев и вывел их в Иудею с женами и детьми их, а Иуда прибыл в Галаад в самое время осады крепости Дафемы, в которой искали убежища притесненные иудеи. Взяв сначала и разрушив город Восор, он напал на осаждающих крепость Дафему и обратил их в бегство, причем пало восемь тысяч язычников. Затем он овладел многими укрепленными городами их, которые и предал на разграбление иудеям.

«После этих событий Тимофей собрал другое войско и расположился станом перед Рафоном по ту сторону потока», но Иуда быстро и неустрашимо переправился через поток, разделявший оба лагеря, «и весь народ за ним». «И сокрушены были пред лицем его все язычники, и бросили оружие свое, и убежали в капище, которое было в Карнаине». Иуда же, так же, как и брат его Симон, вывел в Иудею освобожденных им с женами и детьми их. «И взошли (они) на гору Сион с весельем и радостью и принесли всесожжения, потому что никто не пал из них до самого возвращения в мире».

В те дни услышали Иосиф и Азарий военачальники о славных подвигах, совершенных Иудой, Симоном и Ионафаном, «и сказали: сделаем и мы себе имя; пойдем воевать с язычниками, окружающими нас».

«Так объявили они бывшему при них войску и пошли на Иамнию. И вышел Горгий из города и воины его навстречу им на сражение. И, обратившись в бегство, Иосиф и Азария были преследуемы до пределов Иудеи; и пали в этот день из народа Израильского до двух тысяч мужей. И было великое замешательство в народе Израильском, потому что не послушались Иуды и братьев его, мечтая показать храбрость, тогда как они не были от семени тех мужей, руке которых предоставлено спасение Израиля».

Неудачу Иосифа и Азарии Иуда исправил взятием города Хеврон и селений его, «и обратился Иуда в Азот, землю иноплеменников, разрушил жертвенники их, сожег огнем резные изображения богов их, взял добычи городов и возвратился в землю Иудейскую».

Между тем царю Антиоху не удался его поход в Персию, куда он отправился, чтобы завладеть сокровищами одного богатого храма в городе Елимаисе, в котором хранились также золотые покровы, брони и оружия, оставленные там царем Александром Македонским. Узнав о его намерении, жители «поднялись против него войною» и обратили его в постыдное бегство. Прибыв же в Вавилон, узнал Антиох, что и ополчения его, ходившие в Иудею, были также обращены в бегство. Это так поразило его, что он «упал на постель и впал в изнеможение от печали. И много дней пробыл он там, ибо возобновлялась в нем сильная печаль; он думал, что умирает». Среди страданий своих сознавал он порою, что они постигли его в наказание за те злодеяния, которые он совершил в Иерусалиме. «И призвал он Филиппа, одного из друзей своих, и поставил его правителем над всем царством своим; и дал ему венец и царскую одежду свою и перстень, чтобы он руководил Антиоха, сына его, и воспитывал его для царствования».

Но гордость и злоба преобладали в душе его и, «воспылав гневом, он думал выместить на иудеях зло», «поэтому приказал правящему колесницею непрестанно погонять и ускорять путешествие, тогда как небесный суд уже следовал за ним». Ибо, «дыша огнем ярости на Иудеев», он сказал: «Кладбищем для Иудеев сделаю Иерусалим, когда приду туда».

«И тогда случилось, что он упал с колесницы, которая неслась быстро, и тяжким падением повредил все члены тела. И тот, который только что мнил по гордости, более нежели человеческой, повелевать волнам моря и думал на весах взвесить высоты гор, повержен был на землю и несен был на носилках, показуя всем явную силу Божию, так что из тела нечестивца во множестве выползали черви и еще у живого выпадали части тела от болезней и страданий; смрад же зловония от него невыносим был в целом войске. Теперь-то, будучи сокрушен, начал он оставлять свое великое высокомерие и приходить в познание, когда по наказанию Божию страдания его усиливались с каждою минутою. Сам не в силах сносить своего зловония, он так говорил: праведно покоряться Богу, и смертному не должно думать высокомерно быть равным Богу. Нечестивец молил Господа, уже не миловавшего его, и говорил: святый город, который спешил я сравнять с землею и сделать кладбищем, объявляю свободным; Иудеев сделаю всех равными Афинянам; святый храм, который прежде ограбил, украшу отличнейшими дарами, и необходимые для жертв издержки буду производить из моих доходов; сверх того, сам сделаюсь Иудеем и, проходя по всякому обитаемому месту, буду возвещать силу Божию. Но когда боли нисколько не умалялись, ибо пришел уже на него праведный суд Божий, он, отчаиваясь в себе, написал к Иудеям письмо, имевшее значение мольбы», в котором он ублажал их самыми лестными обещаниями. Но не мог он обмануть Господа Сердцеведца и не был помилован Им. «Так этот человекоубийца и богохульник, претерпев тяжкие страдания, какие причинял другим, кончил жизнь на чужой стороне в горах самою жалкою смертью. Когда Лисий узнал, что царь умер, то поставил на царство сына его, Антиоха, которого воспитывал в юности его, и назвал его именем Евпатора».

«Между тем находившиеся в крепости в Иерусалиме теснили Израиля вокруг святилища и всегда старались делать ему зло, а язычникам служить опорою; тогда Иуда решил выгнать их и созвал весь народ, чтобы осадить их. И, под водительством Господа, Маккавей и бывшие с ним опять заняли храм и город, а построенные иноплеменниками на площади жертвенники и капища разрушили.

Спустя очень немного времени Лисий, опекун и родственник царя, наместник царский, с большим огорчением перенося то, что случилось, собрал до восьмидесяти тысяч пехоты и всю конницу и отправился против Иудеев с намерением город их сделать местом жительства Еллинов, храм обложить налогом, подобно прочим языческим капищам, а священноначалие сделать ежегодно продажным.

Вступив в Иудею и приблизившись к Вефсуре, месту укрепленному, отстоящему от Иерусалима стадий на пять, он обложил его. Когда Маккавей и бывшие с ним узнали, что он осаждает твердыни, то с плачем и слезами вместе с народом умоляли Господа, чтоб Он послал доброго Ангела ко спасению Израиля. Маккавей же, сам первый взяв оружие, убеждал других вместе с ним, подвергая себя опасностям, помочь братьям; и они тотчас охотно выступили с ним в поход. Когда они были близ Иерусалима, тотчас явился предводителем их всадник в белой одежде, потрясавший золотым оружием. Все они вместе возблагодарили милосердого Бога и укрепились духом, готовые сокрушить не только людей, но и лютых зверей и даже железные стены.

Так пришли они, под покровом небесного споборника, по милости к ним Господа. Как львы бросились они на неприятелей и поразили из них одиннадцать тысяч пеших и тысячу шестьсот конных, а всех прочих обратили в бегство. Многие из них, быв ранены, спасались раздетыми, и сам Лисий спасся постыдным бегством». Услышав притом, что враг его «Филипп, которому царь еще при жизни поручил воспитывать сына, домогается принять на себя дела царства», Лисий решил поспешить в Антиохию для противодействия Филиппу, и потому предложил иудеям почетный мир, по которому им было предоставлено «поступать по законам их, как прежде», так как из-за законов, которые были отменены, они и сделали все это.

Предложение мира было подтверждено приветственным письмом самого Антиоха Евпатора к иудейскому народу и к Лисию, которому он заявлял, между прочим, следующее: «С того времени, как отец мой отошел к богам, наше желание то, чтобы подданные царства оставались безмятежными в отправлении дел своих. Желая, чтобы и этот народ (Иудеи) не был беспокоим, определяем, чтобы храм их был восстановлен и чтобы жили они по обычаю своих предков, чтобы, зная наши намерения, были благодушны и весело продолжали заниматься делами своими».

Между тем «в сто пятьдесят первом году вышел из Рима Димитрий, сын Селевка, и с немногими людьми вошел в один приморский город и там воцарился. Когда же он входил в царственный дом отцов своих, войско схватило Антиоха и Лисия, чтобы привести их к нему. Это стало известно ему, и он сказал: не показывайте мне лиц их. Тогда воины убили их, и воссел Димитрий на престоле царства своего».

Отношение нового царя к иудеям, вероятно, сохранялось бы мирное, если бы не воспрепятствовали тому некоторые прибывшие к Димитрию «мужи беззаконные и нечестивые из Израильтян, и Алким, который предводительствовал ими, домогаясь священства; и обвиняли они перед царем народ, говоря: погубил Иуда и братья его друзей твоих, и нас выгнали из земли нашей. Итак, пошли теперь мужа, кому ты доверяешь; пусть он пойдет и увидит все разорение, которое они причинили нам и стране царя, и пусть накажет их и всех, помогающих им».

«Царь избрал Вакхида из друзей царских, который управлял по ту сторону реки, был велик в царстве и верен царю». Но несмотря на поддержку со стороны Вакхида, Алким не имел успеха в своих домогательствах; когда он понял, что не может противостоять Иуде и бывшим с ним, то возвратился к царю и жестоко обвинял их. «Тогда царь послал Никанора, одного из славных вождей своих, ненавистника и враждебного Израилю, и приказал ему истребить этот народ».

Никанор явился сначала в Иерусалим под личиной мирного посредника, но «Иуде сделалось известным, что он пришел к нему с коварством, поэтому он убоялся его и не хотел более видеть лица его». «Когда Никанор узнал, что умысел его открылся, то вышел против Иуды на сражение близ Хафарсаламы. И пало из бывших при Никаноре около пяти тысяч мужей, а прочие убежали в город Давидов. После того Никанор взошел на гору Сион, и вместо доброго отзыва на мирные приветствия священников и старейшин народа, осмеял их, надругался над ними и, поклявшись, с гневом сказал: если не предан будет ныне Иуда и войско его в мои руки, то, когда возвращусь благополучно, сожгу дом сей и воздвигну здесь славный храм Дионису». Сказав это, он удалился, но так как ему «с клятвою говорили, что не знают, где находится тот, кого он ищет», то гнев его обрушился «на некоего Разиса из Иерусалимских старейшин, на которого ему указали как на друга граждан, имевшего весьма добрую славу и за свое доброжелательство прозванного отцом Иудеев».

Никанор «послал более пятисот воинов, чтоб схватить» Разиса. «Когда же толпа хотела овладеть башнею и врывалась в ворота двора и уже приказано было принести огня, чтоб зажечь ворота, тогда Разис, в неизбежной опасности быть захваченным, пронзил себя мечом, желая лучше доблестно умереть, нежели попасться в руки беззаконников и недостойно обесчестить свое благородство.

Но как удар оказался от поспешности неверен, а толпы уже вторгались в двери, то он, отважно вбежав на стену, мужественно бросился с нее на толпу народа. Когда же стоявшие поспешно расступились, и осталось пустое пространство, то он упал в средину. Дыша еще и сгорая негодованием, несмотря на лившуюся ручьем кровь и тяжелые раны, встал и, пробежав сквозь толпу народа, остановился на одной крутой скале, вырвал у себя внутренности и, взяв их обеими руками, бросил в толпу и, моля Господа жизни и духа, опять дать ему жизнь и дыхание, кончил таким образом жизнь».

«Когда, получив ожидаемое подкрепление, узнал Никанор, что бывшие с Иудою находятся в стране Самарийской, то думал совершенно безнаказанно напасть на них в день покоя. Превозносясь с великою гордостию, он думал одержать всеобщую победу.

Маккавей же не переставал надеяться с полною уверенностью, что получит заступление от Господа. Вооружил же он каждого из бывших при нем не столько крепкими щитами и копьями, сколько убедительными добрыми речами, и притом всех их обрадовал рассказом о достойном вероятия сновидении. Видение же его было такое: он видел Онию, бывшего первосвященника, мужа честного и доброго, почтенного видом, кроткого нравом, издетства ревностно усвоившего все, что касалось добродетели, — видел, что он, простирая руки, молится за весь народ Иудейский. Потом явился другой муж, украшенный сединами и славою, окруженный дивным и необычайным величием. И сказал Ония: это братолюбец, который много молится о народе и святом городе, Иеремия, пророк Божий. Тогда Иеремия, простерши правую руку, дал Иуде золотой меч и, подавая его, сказал: возьми этот святый меч, дар от Бога, которым ты сокрушишь врагов».

Утешенные этими речами иудеи решились отважно напасть на угрожавших их городу, и святыне, и храму и с полным мужеством вступили с ними в бой: «с призыванием и молитвами вступили в сражение с неприятелями. Руками сражаясь, а сердцем молясь Богу, они избили не менее тридцати пяти тысяч из бывших с Никанором, которые шли со звуком труб и криками. Никанор пал в своем всеоружии. Тогда Иуда дал приказание, чтобы отсекли голову Никанора и руку с плечом и несли в Иерусалим, а там созвал одноплеменников и, показав голову Никанора и руку, которую он простирал на святый дом Вседержителя и превозносился, приказал вырезать язык у нечестивого Никанора и, раздробив его, разбросать птицам, руку же безумца повесить против храма. Голову же Никанора повесил он на крепости в видимое для всех и ясное знамение помощи Господней.

Тогда все, обращаясь к небу, прославляли явившего помощь Господа и говорили: благословен Сохранивший неоскверненным место Свое!» И определили всегда праздновать этот день за день до дня Мардохеева. «И успокоилась земля Иудейская на некоторое время». Чтобы защитить ее и на будущее время, Иуда Маккавей вознамерился войти в сношения с могущественными в то время римлянами и отправил в Рим послов, которые, прибыв туда, «вошли в собрание совета и, приступив, сказали: Иуда Маккавей и братья его и весь народ Иудейский послали нас к вам, чтобы заключить с вами союз и мир и чтобы вы вписали нас в число соратников и друзей ваших».

«И угодно было это слово перед (римлянами)», и отозвались они ответным посланием, написанным на медных досках, «чтобы оно служило для них там памятником мира и союза». В то же время написали римляне царю Сирийскому Димитрию: «Для чего ты наложил тяжкое твое иго на друзей наших и союзников — Иудеев? Если они еще обратятся к нам с жалобою на тебя, то мы окажем им справедливость и будем воевать против тебя на море и на суше».

Между тем весной 160 года Димитрий, не получив еще этого послания от римлян и желая отомстить иудеям за смерть своего военачальника и избиение воинов своих, «послал Вакхида и Алкима во второй раз в землю Иудейскую и правое крыло с ними». Перебив по пути множество народа, войско царя Сирийского расположилось станом у Иерусалима. «А Иуда расположился станом при Елеасе, и три тысячи избранных мужей с ним. Но, увидев множество войска, они весьма устрашились, и многие из стана его разбежались, и осталось из них не более восьмисот мужей». Смутился тогда сердцем и сам Иуда, потому что не имел времени собрать их, «и сказал оставшимся: встанем и пойдем на противников наших; может быть, мы в силах будем сражаться с ними».

«Но они отклоняли его и говорили: мы не в силах, но будем теперь спасать жизнь нашу, и потом возвратимся с братьями нашими, и тогда будем сражаться против них, а теперь нас мало. Но Иуда сказал: нет, да не будет этого со мною, чтобы бежать от них; а если пришел час наш, то умрем мужественно за братьев наших и не оставим нарекания на славу нашу».

И двинулось из стана войско Иуды; затрубили трубами бывшие с ним, и поколебалась земля от шума войск, и было упорное сражение от утра до вечера, и «много пало пораженных с той и другой стороны, пал и Иуда, а прочие обратились в бегство».

«И взяли Ионафан и Симон Иуду, брата своего, и похоронили его во гробе отцов его в Модине. И оплакивали его и рыдали о нем сильно все Израильтяне, и печалились много дней и говорили: как пал сильный, спасавший Израиля?»