Миссия выполнима

Команда российских ученых вылетела в Пальмиру. О подробностях экспедиции "РГ" рассказал директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский.

Источник фото: «Википедия»

Михаил Борисович, кто вошел в команду ученых, отправившихся в Пальмиру? Что у них в планах?

В Пальмиру вылетела группа археологов Музея Востока, Государственного Эрмитажа, Института археологии, с ними вместе представители министерства культуры и реставраторы. Это продолжение нашей миссии помощи Сирии и участия в компании ЮНЕСКО по возрождению Пальмиры.

Группа должна в течение нескольких дней оценить (научно и материально) размеры необходимой срочной помощи Сирии и подготовить материалы для подписания российско-сирийского соглашения о сотрудничестве в сфере археологии, предусматривающего более широкие вопросы, чем просто восстановление памятников.

А в чем будет заключаться срочная помощь?

Прежде всего, в полной научной фиксации сегодняшней ситуации. Надо определить места, где нужно срочное укрепление того, что устояло. Необходима также срочная консервация тех археологических мест, которые открылись в результате вмешательства террористов – допустим, произошел взрыв, что-то осыпалось, и обнаружились археологические материалы. Предстоит определить срочные меры и по восстановлению музея и реставрации его памятников.

Мы должны археологически вернуться в Сирию?

У России – до последнего времени – была большая археологическая экспедиция в Сирии, "копавшая" памятники дописьменных культур на севере страны. Так что по сути, да, это возвращение. Нам нужно лишь обновить соглашение о сотрудничестве и сделать его более широким. Что же касается Пальмиры, то там нашей экспедиции не было. Поэтому работа в Пальмире требует деликатности. Потому что как только кто-то чего-то касается руками, тут же начинается крик: "Это не ваше! Мы уже тут копали! Где ЮНЕСКО? Пусть срочно разберется!" Поэтому здесь надо действовать осторожно. И пока наша главная задача – все оценить.

После визита в Пальмиру министра культуры РФ мы получили список первоочередных просьб Сирии для работы там. Он включает в себя тщательную геофизическую и археологическую разведку местности, а также предоставление специалистов и оборудования для сохранения и консервации всего, что стоит. Прежде всего, надо позаботиться о том, чтобы не упало то, что устояло на войне.

Затем нужно составить план дальнейших восстановительных работ и некую смету, которая должна быть обеспечена международными усилиями. Франческо Бандарин, директор ЮНЕСКО по вопросам культуры, приезжавший в Москву и встречавшийся с Владимиром Мединским, договорился обо всем этом как о специальном российском вкладе в международную компанию по восстановлению Пальмиры. Кроме того, стоит задача подготовить соглашение с сирийцами о сотрудничестве в области истории археологии и охране памятников культуры, которое будет включать кроме Пальмиры, и другие памятники. Особо подчеркну, и христианские тоже.

Вообще с Сирией немало государств имеют соглашения о культурном сотрудничестве. И некоторые группы археологов уже находятся там. Нам нужно вернуться тоже. И та оценочная работа, которая предстоит улетевшей группе ученых, – начало этого возвращения. Им предстоит подробно описать всю ситуацию, наметить первоочередные, необходимые меры, которые можно осуществить и в рамках нашего двустороннего сотрудничества с Сирией и в компании с ЮНЕСКО, а также подготовить материалы для обновления и составления нового соглашения о сотрудничестве с Сирийской арабской республикой. И главный субъект всех этих действий – Министерство культуры вместе с Академией наук. Надо понять, какая действительно нужна работа и сколько это будет стоить.   И дальше уже выбирать, в чем Россия будет участвовать и на какие деньги – государственные или спонсорские – осуществлять проекты.

А разве не "кто деньги дает, тот и делает"?

В принципе, да, но тут все немного сложнее, потому что примешивается политика. Кто признает нынешнее правительство, кто-то нет. В Пальмире традиционно работают польские археологи и реставраторы. Они вообще молодцы, и сейчас уже ведут реставрацию ранее найденных ими вещей. Появляются и реставраторы из других стран.

А зачем нужно возвращать научные экспедиции в Сирию?

У всех серьезных стран в Сирии есть археологические центры. Французский центр, например, известен. Это некая школа. И нам безусловно нужен русский археологический центр в Сирии, который будет координировать археологические и реставрационные работы (теперешняя археология не бывает нереставрационной). Это, если хотите, форма нашего культурного возвращения в Сирию.

Вы возглавляли Йеменскую комплексную исследовательскую экспедицию, знаете, как важен в ней капитан. Он есть?…

Я официально предлагал министерству культуры целые списки людей, которые могут быть замечательными экспертами, в том числе и в рамках совместной работы в команде ЮНЕСКО. Я предложил повернуть в Сирию Йеменскую эекспедицию. Ее начальник – Александр Всеволодович Седов – не хочу никого обидеть, но он готовый капитан новой команды.

Почему все-таки важно российское археологическое и экспедиционное присутствие в этой древней стране? Что оно нам дает?

Российская наука, как и всякая серьезная наука, знаменита своей глобальностью. Изучение древности невозможно без изучения центров цивилизации. В свое время для нас были очень важны раскопки на Северном Кавказе и в Средней Азии, потому что они приближали наших археологов к центрам, где зародилась цивилизация, из которой все мы происходим. Всякая историческая наука не полноценна, если не изучает центральные мировые сюжеты, и "свои" вещи она должна исследовать в корреляции с ними. История – наука глобальная. Поэтому по возможности мы из России должны изучать весь мир. Мы должны изучать все, что важно для науки, а не только то, что есть у нас. Слава российской науки именно в ее глобальности. Почему мы до сих пор гордимся нашим востоковедением, которое признает весь мир? Потому в нем мы изучаем диалог культур, а не только свою культуру. Глобальность – признак здоровья науки. И интеллектуалы должны на этом стоять.

Сразу после возвращения группы ученых из Пальмиры мы будем обсуждать на Петербургском форуме совместные российско-германские планы участия в восстановлении Пальмиры. У нас есть интересные идеи, что можно сделать вместе, не дожидаясь общей компании ЮНЕСКО. Здесь очень важно деликатно-умное и правильное объединение научных сил России и Германии и Санкт- Петербургский диалог тому хороший пример.