Православные гимназии – за и против

В преддверии нового учебного года священники размышляют о преимуществах и подводных камнях православных гимназий.

Христианин должен не защищаться, а нападать

Архимандрит Савва (Мажуко), насельник Никольского монастыря (Гомель), миссионер, видеоблогер, церковный писатель и публицист.

– Отец Савва, какова концепция православной гимназии в вашем понимании – чему вообще там должны учить, в чем принципиальные отличия от светской школы, кроме обязательных молитв и дресс-кода?

– В разговоре о православной гимназии следует различать два измерения: «буржуазное» и церковно-стратегическое. Первое – обывательское, и оттого самое понятное и близкое каждому. Его озабоченность умещается в один вопрос: как защитить ребенка от грешного мира? Мы, люди церковные, видим, куда катится этот мир, скорость его падения в бездну увеличивается, кажется, уже не год от года, а день ото дня, развратом и безбожием помечены даже детские программы, что уж говорить о школе, которая все глубже погружается в такое самоубийственное безумие, что впору бежать в леса и копать землянки.

Эта тревога всем нам близка и понятна. Почему я называю эту позицию «буржуазной»? Потому что мещанин, горожанин, обыватель – а именно это значение несет слово «буржуа» – отличается естественной и простительной близорукостью: он смотрит недалеко, и его тревога заканчивается на границах его семьи или работы. Эти границы можно очертить, укрепить и успокоиться – например, в богоспасаемом скиту и в землянке. Для таких церковных, а чаще нецерковных «буржуа» православная гимназия и выполняет роль заповедника и тихого пристанища, которое спасет детей от тлетворного дыхания развратного мира.

Архимандрит Савва (Мажуко)

Для церковных, а чаще нецерковных «буржуа» православная гимназия выполняет роль заповедника

Если православная гимназия строится с целью уберечь и защитить, такой проект обречен на провал. Христианин должен не защищаться, а нападать. Звучит вызывающе, но такова жизнь. Православная педагогика, как и в целом наука о духовной жизни, строится на евангельских словах, которые я бы взял как девиз православного образования:

«Не молю, чтобы Ты взял их от мира, но чтобы сохранил их от зла» (Ин. 17, 15).

Не надо прятать детей от мира, надо учить их этому злу противостоять. Родитель, духовник, педагог не всегда будут рядом, более того, как писал прп. Иоанн Лествичник в наставлении пастырям, задача духовника – стать ненужным, т.е. обучить молодого человека самому принимать решения и взаимодействовать с миром активно и бесстрашно. Не нужно воспринимать мир как зло. Мир, – что бы мы ни называли этим словом – космос или человеческое общество, – Божие творение, хоть и покалеченное грехом, но прекрасное в своем замысле, и за эту красоту следует бороться. Об этом и первая заповедь, первая просьба Бога к человеку: хранить и возделывать, беречь и улучшать мир Божий.

Первая просьба Бога к человеку: хранить и возделывать, беречь и улучшать мир Божий

Как писал один умный француз, каждому следует возделывать свой сад. Это правило отлично подойдет обывателю, да и православному «буржуа» тоже не помешает, ведь никто от нас не требует смотреть дальше собственного сада. Однако, кроме буржуа, есть на свете люди со стратегическим мышлением, люди, влияющие, а порой и определяющие развитие общества, государства, науки, Церкви. Таких людей называют элитой. Школа необходима каждому человеку, без нее невозможно воспроизводство культуры, передача традиции. Но гимназия и университет – это школа элитарная. Не в том смысле, что такое образование может себе позволить только элита, то есть люди влиятельные и состоятельные, а в том, что главная задача гимназии, а потом и университета – готовить людей со стратегическим мышлением, ту элиту, которая будет определять судьбы государства, мира и даже Церкви.

Задача гимназии, а потом и университета – готовить людей со стратегическим мышлением, элиту

– Отец Савва, у любой медали две стороны. Не является ли эта искусственная среда тепличной, изнеживающей ребенка, отчего ему будет тяжело с ровесниками в армии, институте? И, наконец, не воспитываем ли мы таким образом в детях лицемерие?

– Если православная гимназия учреждается не с целью оградить детей от мира, а с задачей воспитать не боязливых трусов, которые прячутся за юбку мамы или рясу духовника, а людей смелых и решительных, готовых сражаться за этот мир, бороться за его здоровье, которое невозможно без веры в Бога, – такой проект стоит того, чтобы за него бороться.

Любое начинание проходит через череду ошибок, и идея православной гимназии, которую бодро взялись осуществлять в начале 1990-х, едва не скомпрометировала себя, накопив за эти годы гигантский банк ошибок. Сотни историй о лицемерии гимназистов, о священниках, заигравшихся в духовную жизнь, о выпускниках-безбожниках и учителях-фанатиках. И еще больше рассказов о том, как трудно выпускнику православной гимназии адаптироваться в современном мире. Безусловно, это вещи горькие и бросающие тень на самую суть православного образования. Однако наши ошибки – это лучший капитал для дальнейшего развития, была бы воля эти промахи изучить, обобщить и сделать «работу над ошибками».

Сотни историй о лицемерии гимназистов, о выпускниках-безбожниках

По моему мнению, в церковном обществе и в церковной элите до сих пор нет ясного осознания важности именно образования. У нас нет четкой концепции, для чего мы это делаем, кого воспитываем, почему это важно, а между тем вопрос стоит не больше не меньше как о выживании Церкви – Церкви не как институции, а христианского сообщества в целом. Это важно понимать, потому что церковные чиновники очень часто мыслят православное образование как инструмент воспроизводства не церковной, а клерикальной элиты: мальчики станут батюшками, девочки – матушками. Это тоже разновидность буржуазно-сословной близорукости. В наших гимназиях должны воспитываться не только будущие духовники, но и те, кто станет дипломатами, политиками, учеными, поэтами, спортсменами, банкирами, и это будут люди, во-первых, воспитанные в Евангелии, во-вторых, получившие добротное образование, в-третьих, смелые и активные, готовые сражаться и нападать.

Добротность образования – важнейший из вопросов. Некоторым христианам кажется, что православная гимназия должна спрятать ребенка не только от нравственных, но и мировоззренческих соблазнов. Но особенность элитарного образования в том и состоит, что ученика обучают осваивать знания не пассивно, а в творческом споре, не замалчивая альтернативные точки зрения, а обучая, как правильно с ними вступать в схватку.

Мы живем в эпоху кризиса элит, острой нехватки людей со стратегическим мышлением

Другими словами, не прятать книги Ницше и Докинза, а показывать, как их можно читать, чтобы не пугаться, дать такую прививку мысли и воспитать такой навык интеллектуальной работы, чтобы нашего ученика никто не мог провести на мякине – ни эпатажные атеисты, ни проповедники-фанатики, ни манипуляторы-пропагандисты.

Мы живем в эпоху кризиса элит, острой нехватки людей со стратегическим мышлением, и нехватка таких людей наиболее остро ощущается именно в Церкви. Мир накрыла эпидемия сытой близорукости, и церковное сообщество бодро следует мировым тенденциям.

Гимназии и университеты – это вернейший способ «минировать» будущее. С близкого расстояния, с дистанции буржуазной близорукости, их эффективность и полезность сомнительна, и сам проект кажется чересчур затратным, однако другого пути выращивать и воспроизводить элиту человечество еще не придумало.

Надо тщательно подбирать педагогический состав

Иеромонах Александр (Митрофанов), настоятель храма Рождества Пресвятой Богородицы села Богородск Корткеросского района Республики Коми. Эксперт православного телеканала «Спас». Активный участник международного проекта «Батюшка онлайн».

– Отец Александр, существует ли проблема социальной дезадаптации детей, обучающихся в православных гимназиях?

– Я не настолько близко знаком с гимназиями, у меня нет перед глазами выборки детей, но мне кажется, что среда все равно там адаптивная, просто ребенок адаптируется в религиозной среде, а в школе ему пришлось бы адаптироваться в нерелигиозной среде, но все равно адаптация-то происходит. Социализация все равно происходит. И, опять-таки, от гимназии зависит, как гимназия подает материал, какая цель: если очень тепличная среда, – да, может быть, это и негативно. Но гимназия же может создать ту среду, где будет обучать детей и основам веры, и рассказывать о том, что им со временем придется войти в общество, где будут и многие неверующие. То есть от гимназии зависит, как там поставлен процесс, так что вообще сказать не получится, надо рассматривать личный опыт и оценивать отдельно.

Иеромонах Александр (Митрофанов)

– Не воспитывается ли таким образом в детях лицемерие? Ведь ребенок тотально зависим, дома – от воцерковленных родителей, в гимназии – от православных педагогов и батюшки, а зависимый человек какое угодно благочестие изобразит…

Адаптироваться в светском обществе, не потеряв при этом веру

– Тут тоже все зависит от конкретной гимназии. Да, такая опасность, что будем воспитывать в детях лицемерие, тоже присутствует, поэтому надо тщательно подбирать педагогический состав. Такие последствия могут быть из-за недостатка опыта педагогов. Поэтому, опять-таки, каждая конкретная гимназия может отличаться.

– И какова концепция православной гимназии в вашем понимании?

– Ну, вот, как раз, наверно, в этих гимназиях и должны помочь ребенку, чтобы, выйдя из гимназии, он мог адаптироваться в светском обществе, не потеряв при этом веру. То есть воспитать из ребенка за этот период личность достаточно самостоятельную и умеющую адаптироваться.

Евангелие не должно теряться под завалами православной культуры

О. Димитрий Диденко, Ростов, директор, преподаватель древнегреческого и латинского языков в Варницкой гимназии.

О. Димитрий Диденко

– Отец Димитрий, что говорит ваш опыт как педагога? Православная гимназия – заповедник для изнеженных тепличных растений или нет?

– Разумеется, это один из важнейших вопросов, который звучит в любом разговоре о православных или, шире, частных школах. Я думаю, что ответ должен быть дан не с позиции наблюдателя, пусть даже и находящегося внутри системы – родителя или учителя, – нужно полноценное научное исследование в области социологии и психологии, с привлечением большого числа респондентов и обработкой и анализом полученных данных. Quot homines tot sententiae (сколько людей, столько и мнений) – эта пословица применима и здесь.

Нужно полноценное научное исследование, с привлечением большого числа респондентов и анализом полученных данных

Среди тех, кому задается этот вопрос, сейчас найдутся те, кто скажет, что никакой дезадаптации нет, что эта среда исключительно полезна, но будут и те, кто скажут обратное, и зачастую влиять на ответ будет не объективная исследовательская позиция, а личный опыт травм или, наоборот, успехов. Чтобы не создалось впечатление, будто я ухожу от ответа, я предложу и свою точку зрения. Я убежден, что нам – тем, кто работает в православных школах – на этот вопрос отвечать нельзя, он должен всегда быть открытым и стоять на повестке дня. Ведь если сказать «все в порядке», прекратится совершенствование православного образования, а если сказать «все плохо», нужно увольняться. Безусловно, есть реальная опасность социальной дезадаптации учеников маленьких школ, которые учатся и живут в закрытом от мира сообществе. Волей-неволей есть противопоставление больших светских школ и маленьких православных. Но у нас в арсенале достаточно средств, чтобы не травмировать учеников. Во-первых, у нас есть евангельское учение, которое совершенно не предполагает презрения к «внешним» и превозношения над ними, наоборот, «так да светит свет ваш пред всеми людьми…» (Мф. 5, 16), мы призваны дарить этому миру любовь, и это очень важно обсуждать с детьми. Во-вторых, подготовка к переходу во взрослую жизнь – а переход этот в любом случае травмоопасен для любого подростка, из любой среды, – может и должен совершаться в маленьких школах с большим вниманием и профессионализмом, ведь мы, православные учителя, не стоим в стороне от педагогики и психологии. В-третьих, есть надежда, что в православной школе, если там действительно христианская атмосфера, ребенок не будет учиться парадигме насилия, с которой он, увы, потом обязательно столкнется и которую должен будет обозначить для себя как неработающую. Идея тут простая: чем меньше людей в обществе живут по закону «кто сильнее, тот и прав», тем лучше и легче будет житься в этом обществе каждому его члену, а «насильники» будут чувствовать, что живут неправильно.

Есть надежда, что в православной школе ребенок не будет учиться парадигме насилия

– А как насчет лицемерия? Не случаен ведь отток из Церкви подростков из православных семей…

– И этот вопрос, подобно первому, должен всегда, каждый день стоять на повестке дня педагогов православных школ. Объектом изучения, как ни странно, здесь является не ребенок («Лицемер он или нет?»), а взрослый: «Лицемер я или нет?» Если ребенок тотально зависим, то и спрашивать надо не с него в первую очередь, а с того, от кого он зависим.

Если в школе, а такое бывает в православных гимназиях, царит атмосфера лицемерия, доносительства, работы «ради галочки», если учителя не христиане, то бацилла лицемерия сидит буквально на каждом миллиметре школьного пространства. Что уж тут спрашивать с детей? «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Мф. 7, 3). Крайне важна в православной школе атмосфера открытости, доверия и нулевой толерантности к насилию. Это каждодневный труд всего педагогического коллектива, принцип, который должен не просто работать, а которым все должны жить каждую минуту. Евангелие не должно теряться под завалами православной культуры.

– Какова, на ваш взгляд, идея, концепция православной гимназии? Ведь это же не просто школа, где перед началом уроков читается молитва, а ученики соблюдают «православный дресс-код»?

– Это прекрасный вопрос. Хорошо бы, чтобы каждый педагогический коллектив формулировал для себя эту концепцию в процессе обсуждения. В чем наше конкурентное преимущество? В первую очередь, как мне кажется, в размере. Православные школы меньше, значит внимания ученику больше, учителю работать легче – образование лучше. Это не работает автоматически, но к этому нужно идти. То, что в основе воспитательного процесса лежит идея о всеобщем равенстве и безграничной любви Бога ко всем – если это действительно так, – тоже очень важно, ведь таким образом у школьников формируются единственно правильные навыки жизни в обществе, залог их будущего счастья.

В основе воспитательного процесса лежит идея о всеобщем равенстве и безграничной любви Бога ко всем

Кроме того, в христианском школьном сообществе нет места ставшим «притчей во языцех» конфликтам между школой и родителями. Я понимаю, что на самом деле так бывает нередко, но это повод задуматься над ответом на вопрос про лицемерие. Наконец, православные школы являются частными и гораздо более свободны в выборе образовательных стратегий, чем государственные, на частные школы оказывается гораздо меньше административного давления, это можно и нужно использовать. На своем опыте я могу свидетельствовать, что дружба, рожденная в Варницкой гимназии, где я учился и где работаю директором, является мощнейшим помощником в социальной адаптации в любом месте!