«Счастье – это выбор человека быть счастливым»

Беседа с Анастасией Цукало – супругой священника Евгения Цукало, настоятеля приходов Вьетнамского благочиния Филиппино-Вьетнамской епархии, дизайнером интерьера, регентом и мамой троих детей.

О том, что значит расти в священнической многодетной семье, быть женой священника, который несет служение в разных уголках мира, развиваться как профессионал, не делить себя натрое в воспитании троих детей и непременно любить – любить родителей, супруга, детей и свое дело.

Анастасия Цукало

– Из привычной Москвы, где на каждой улочке – родной сердцу храм, вы вдруг уехали на Командорские острова, а после – на полуостров Индокитай, во Вьетнам. Как разные испытания сказывались на вашей семье, влияли на воспитание детей, как вам удавалось преодолевать трудности?

– Поездка на Командоры для нашей семьи, в том числе для меня, была первой дальней командировкой. Это был действительно отрыв от привычного круга и образа жизни.

Первый год на Командорах показал, что если справимся, то можно спокойно оставаться на острове, налаживать быт, устанавливать связи, привыкать к новому приходу и новым прихожанам. Помню, как спустя несколько месяцев по приезде на остров Беринга отмечала свой день рождения. Я плакала на коленях у мужа оттого, что не могу, как привыкла, позвать родных, что мне тяжело принять эту новую действительность.

Во Вьетнаме тоже поначалу было трудно. Но уже к третьему году становится легче – ты осознаешь, что обжился и вошел в новую колею. Иногда я шучу, что живу сейчас «третью жизнь». Все те жизненные обстоятельства – в Москве, на Командорах, во Вьетнаме – настолько разнятся, что порой начинаешь ощущать, будто бы заново родился, проживаешь глобально новый опыт. Это очень ценно, поскольку все происходящее расширяет кругозор, развивает духовно, ты становишься терпимее к людям и обстоятельствам, бережнее к себе.

Порой начинаешь ощущать, будто бы заново родился, проживаешь глобально новый опыт

Это один аспект. Если же говорить об особенностях семейной жизни и воспитания детей…

– Простите, на Командоры вы поехали с одним ребенком. А во Вьетнам?

– На момент переезда во Вьетнам у нас уже было трое детей.

– Было легче в этом плане на Камчатке?

– Нет. Не скажу, что легче. Важно просто принять тот факт, что ты снова кардинальным образом меняешь свою жизнь…

В последние годы я поняла, что сложность в воспитании детей возникает, прежде всего, потому, что мы пытаемся менять их, а не себя. Ребенок – это, прежде всего, личность, данная нам Богом на какое-то время на воспитание. Но не для того, чтобы мы их строгали и пилили, пытались силой что-то из них сотворить. Все прекрасное в детях Господь уже заложил, мы можем только дать им навыки для более легкого входа во взрослую жизнь.

Церковь Николая Чудотворца в с. Никольское, Командоры

Мы натыкаемся на следующее: в наших детях повторяется то, что в нас самих нам не нравится, – и это обжигает. Мое прежнее мнение, что «надо читать умные книжки о воспитании детей – тогда все будет легко и хорошо», оказалось заблуждением. В первую очередь надо разобраться в себе, преодолеть свои пороки, из-за которых тяжело идти по жизни. Дети считывают все, чувствуют, что ты сам становишься добрее, мягче, более открытым, нежнее и трепетнее в отношении к ним, – и отвечают тебе тем же. То, что ты хотел в них изменить, меняется само по себе – только оттого, что внутренне меняешься ты.

Мнение, что «надо читать умные книжки о воспитании детей – тогда все будет легко и хорошо», оказалось заблуждением

– Мне в детстве казалось, что детям, которые воспитываются в семье священника, больше повезло, нежели остальным, ведь они с пеленок живут в благодати. Вы воспитывались в семье протоиерея Владимира Чувикина. Можно ли сказать, что вам было проще? Черпаете ли вы силы и вдохновение в воспоминаниях, каких-то традициях вашей родовой семьи, как помогает вам тот опыт сегодня?

– Я бы сказала, что расти в священнической семье сложнее, чем в обычной. Потому что к тебе, как к ребенку священника, предъявляют гораздо больше требований. Людям часто кажется, что дети священников априори святые.

Помню, на приходе у моего папы (ред. – протоиерей Владимир Чувикин, настоятель Патриаршего подворья храмов Николо-Перервинского монастыря г. Москва, почетный ректор Николо-Перервинской духовной семинарии), на первой седмице Великого поста служба начиналась в 5:00. С силой я отрывала себя от подушки и шла на богослужение. Таким ранним утром как-то один студент сказал мне: «Тебе, наверное, легко. У тебя же папа каждый раз приходит на службу в 5 утра». Вроде как – «Ему легко, а значит, и тебе это генетически передалось» (улыбается). Абсурд, конечно. Нет, не легко…

Уже сейчас я прекрасно понимаю, от чего оберегает священническая семья. Ты немного отдален от социума и осознания того, какой разной бывает жизнь. Очень долгое время я жила в розовых очках, видя пример своего папы – настоящего молитвенника и совсем не карьериста. Но с каким ужасом я однажды поняла, что и священники бывают разные, и жизнь по-разному у всех складывается. Безусловно, это мой личный опыт: какое-то время я была защищена от разнообразия мира. С одной стороны, это помогает по жизни, уберегает от дурных наклонностей, но, с другой стороны, мешает терпимее относиться к различным проявлениям человеческой натуры, с которыми все равно рано или поздно столкнёшься.

– Вы упомянули о чувстве ответственности. На священника и его семью паства часто смотрит пристально, с некоторыми ожиданиями. Вам довелось прочувствовать такое отношение людей на Командорах и во Вьетнаме, куда вы приехали не просто как священническая семья, но и как «новенькие»?

– Я столкнулась с этим, скорее, в детстве. Нам ставили высокую планку, что ты должен соответствовать своим родителям, должен всегда помнить, кем они являются. Лично на меня это повлияло негативно – я замкнулась. Со стороны казалось, что я высокомерная и гордая: знаю, кто у меня родители, и чувствую себя избранной. На самом деле это был страх проявляться, подавление каких-то черт характера, которые, как мне казалось, выходят за рамки дозволенного.

А на Командорах и во Вьетнаме я с этим не столкнулась, или, возможно, просто уже не думаю о том, кто и что скажет или подумает.

Остров Беринга

Но надо понимать, что на острове живут либо люди, которые не выезжают всю свою сознательную жизнь за пределы о. Беринга, либо те, кто приезжает в командировку в заповедник. Поэтому на Командорах у большинства людей не было опыта церковной жизни, это был, во многом, приход неофитов. Во Вьетнаме народ более просвещенный, понимающий церковную жизнь, потому что все мы приехали из России. Но и здесь прихожане не ожидали от нас соответствия идеалу, что иногда встречается в московских приходах. Опять же, повторюсь, возможно, я об этом не думаю.

– Вы вспомнили, какое раньше было отношение к семье священника. Помнится, что с непониманием и сочувствием тогда относились и к многодетности. Но в последнее время замечаю, что люди, наоборот, выражают сочувствие, если в семье воспитывается один ребенок: «Бедные родители, бедное дитя». Как с этим во Вьетнаме? Какие там семьи, какие методы воспитания?

– У нас трое детей. Сейчас это классический золотой стандарт, поэтому мы не выделяемся на фоне остальных. Хотя порой мне приходится слышать: «Ты же многодетная мама, помоги советом». Для меня это немного странно звучит — многие мои знакомые имеют четверых и больше детей. Трое детей сейчас – немного для меня. Наверное, поскольку наши дети подросли, или же я подросла, и мне с ними стало легче.

Приход во Вьетнаме

А методы воспитания во Вьетнаме такие же, как и в Москве. Есть люди с традиционными взглядами, считающие, что нужно за каждый проступок ребенка наказывать, тогда он поймет и исправится. Есть люди, придерживающиеся более современных методов воспитания: воспитай сначала себя, будь примером для них ежедневно – и детей не нужно будет наказывать.

Воспитай сначала себя, будь примером для них ежедневно – и детей не нужно будет наказывать

Я на собственном опыте поняла, что когда ты уделяешь особое внимание старшему ребенку, то вложенные ему знания и духовные ценности передаются по цепочке всем младшим. Нас у мамы пятеро, и раньше мы обижались на нее: «Ну, как же так, мама? Ты старшей сестре столько времени уделяла?! Ты ее и на такие кружки водила, и на такие, а нас – нет». Конечно, старшему ребенку всегда достается больше внимания, потому что он первый и еще в семье один. Но сейчас я понимаю: то хорошее и доброе, что ты вкладываешь в старшего, он распространяет на младших детей. Это так прекрасно, что не нужно себя делить натрое для всех троих детей! Главное – правильно заложить основы старшему ребенку.

– Четвертый год вы с семьей во Вьетнаме. Скажите, у вас, наверное, заведены уже какие-то традиции на приходе? Воскресная школа, хор?.. Или вы – и регент, и хорист, и «на дуде игрец»?

– У многих людей такие представления о семье священника, что это – набор полезных для прихода функций. Но это не так. Мне кажется, что каждый человек должен заниматься тем, что ему близко, что у него хорошо получается, что он делает с любовью. Я смотрю на своего мужа, как он с любовью несет свое призвание, и меня это очень вдохновляет. Меня радует, что для него священничество – не работа, не обязанность, человек любит то, чем занимается.

У людей такие представления о семье священника, что это – набор полезных для прихода функций

Когда мы сюда приехали, то ко мне подходили люди: «Настя, создавай воскресную школу». Но я-то отлично понимаю, что я не преподаватель. Возможно, потом я разовью и это качество, но не сейчас. Поэтому занятий для детей на регулярной основе, как в Москве, в нашем храме нет. Обычно мы собираем детей перед праздниками, проводим мастер-класс, или разучиваем колядки, или устраиваем просмотр фильма, а батюшка беседует на заданную тему.

То, что я люблю в храме, – это церковный устав и клирос. С детства мне папа привил такую любовь, и с течением времени это чувство только усилилось – мне нравится заниматься с хором.

– Что неудивительно, вы же регент.

– Да… На Командорах у нас ничего не получилось с хором. Буквально полгода я прожила на острове – и улетела на роды. Вернулась с грудничком, и было совсем не до хора. Мне легче было самой петь на службах. К тому же потенциальные хористы там были за 50–60 лет. Прихожане очень стеснялись петь.

Во Вьетнаме уже был хор, но все пели в один голос. Это было настоящее народное пение: один запевает, остальные подхватывают (улыбается). Я, конечно, не к этому привыкла в Москве. Очень хотелось, чтобы на приходе все могли спокойно молиться, а не отвлекаться на подобные моменты. Вначале я думала: «Нет, у людей навыка не хватает, наверное, ничего не получится. Зачем за это браться? Лучше одна буду петь». Но все получилось!

Приход Казанской иконы Божией Матери в г. Вунгтау, настоятель о. Евгений Цукало

Сначала наш хор пел в один голос, через некоторое время – в два, а года через два наш мы стали исполнять трехголосные песнопения. Батюшка нам, конечно, помогает по возможности. Сейчас мы дошли до такого звучания, что мне самой нравится (улыбается). Для меня это очень важно.

Мне посчастливилось работать здесь с такими людьми, которые сами приходят в храм и говорят: «Когда следующая спевка? Нам одного раза в неделю недостаточно!» Таких хоров мало! По моему опыту, регент постоянно уговаривает певчих: «Давайте хоть разок споемся, скоро праздник». А здесь люди сами просят провести спевку. Да, у многих наших хористов нет музыкального образования, им сложно, но у них такое большое желание! То, что произошло со звучанием за это время, – хорошее подтверждение этому.

– А в отношениях с мужем эти испытания расстоянием и временем изменили вас, возможно, научили по-иному смотреть на какие-то вещи?

– В какой-то момент я прочитала такую теорию: каждая пара проходит несколько этапов совместной жизни, и важно пройти их с открытым сердцем, не боясь трудностей. Потому что благодаря испытаниям, которые так или иначе встречаются на нашем пути, происходит развитие. Если бы не сложности, то люди застряли бы в одном состоянии.

Благодаря испытаниям, которые встречаются на нашем пути, происходит развитие

Кратко опишу эти этапы. Когда приходит влюбленность, пара только формируется, кажется, что ты нашел того единственного человека на всю жизнь, и вашим отношениям ничего не грозит. Происходит слияние душ. Но с течением времени каждый человек начинает искать себя и самоутверждаться, развивает свои сильные или подтягивает слабые личные стороны. На этом этапе многие пары встречаются с первыми сложностями. Оказывается, что любимый человек какой-то другой стал, вроде бы уже не тот, в которого ты влюбился. Но это те моменты взросления, которые просто неизбежны. Если каждый принимает эту данность, понимает, что этот этап неизбежен и важен, то люди взрослеют, могут на каждом следующем таком витке взросления снова и снова выбирать друг друга. И через время можно прийти к той любви, которая уже не будет подвержена мимолетным дуновениям внешних обстоятельств.

– К слову, еще немного о любви. Во Вьетнаме вам что-то уже полюбилось?

– Здесь очень интересно течет жизнь. Вот, например, едут вьетнамцы на байках, столкнулись, упали, сразу же встали, отряхнулись и спокойно поехали дальше. Казалось бы, нужно разругаться, ведь произошла такая неприятность. Поначалу я думала, что, наверное, это особенности нации: они более расслабленные. Но сейчас склоняюсь к тому, что теплый климат располагает к более спокойной жизни. Поэтому людям не так уж и хочется ругаться. С одной стороны, это подкупает, а с другой стороны, расслабляет всех, кто сюда приезжает. Иногда кажется: зачем что-то делать сегодня, если можно сделать завтра?.. Ну, и, конечно, здесь море. Даже если ты не ездишь к нему каждый день, то знаешь, что можешь это сделать в любой момент.

– Да, у нас люди, конечно, не такие терпимые, особенно на дорогах. А чего вам особенно не хватает там?

– Когда мы летом приехали в Москву в отпуск, то я поняла, что мне очень не хватало атмосферы Святой Руси, когда ты идешь по улице – здесь храм, а через 20 шагов – снова храм… Можно в любой момент зайти в него и помолиться. Особенно остро это ощущается в большие праздники.

Это я почувствовала еще на Командорах. Была Пасха. Пасхальное богослужение – торжество, радость. Потом была праздничная трапеза. Но служба закончилась – и все вокруг снова стало каким-то обыденным. Здесь ты понимаешь, что атмосфера праздника зависит только от тебя. А в Москве Пасхальную радость ощущаешь зримо всю Светлую седмицу. Помолился в одном, втором, третьем храме, поехал к дальним знакомым похристосоваться… Но в отдаленных местах этой атмосферы очень не хватает!

– В завершение беседы скажите кратко, что в вашем личном понимании семейное счастье?

– Только вчера об этом рассуждала. Я считаю, что счастье – это выбор каждого человека быть счастливым. Не принимать близко к сердцу все жизненные обстоятельства, чтобы не погрязнуть под негативом, а выбрать счастье – и совершать все те необходимые добрые действия, чтобы его достичь.