«Без Бога я ничто»

Сергей Андреевич Бобровский, хоккеист

Завершился самый престижный ежегодный хоккейный турнир современности – Кубок Стэнли… Звучит сирена, спортсмены устремляются на лед поздравить одного из главных героев финальной серии – русского вратаря Сергея Бобровского. Буря на стадионе, среди болельщиков; феерия на льду, в раздевалке; многомиллионная аудитория зрителей – 16,3 миллионов человек только в Северной Америке. Среди невероятной суеты Бобровский дает свое первое чемпионское интервью и говорит: «Благодарю Бога. Без Него я ничто».

Если проанализировать лексикон русских хоккеистов в ходе их немногословных интервью за рубежом, можно составить очень тоненький словарь – буквально на 200–300 слов. И речь не идет о плохом знании английского или неспособности выразить свои мысли: к большой физической нагрузке, забирающей все силы и эмоции, присовокупляются профессиональные требования. Профсоюз заокеанских спортсменов активно консультирует ребят, что стоит воздерживаться от каких-либо речей, которые хотя бы намеком могут послужить поводом для ищущих повода. Иногда складывается впечатление, что достаточно заучить одну реплику, может, несколько, – и их будет достаточно для всех брифингов, подходов и пресс-конференций. «Достойный соперник», «высококвалифицированные игроки», «сложный вызов», «прекрасная возможность выступить в этом месте», «замечательная поддержка». Вот, собственно, и все – остается только их комбинировать в момент, когда по контракту необходимо отработать время общения с прессой. Поэтому любой игрок буквально понимает, что его каждое слово на вес золота, и за всякое слово необходимо давать ответ.

Часто за этой стеной из профессиональных вербальных клише проскальзывают мысли, которые беспокоят ребят; которые выражаются в их поведении в самые ответственные и волнительные минуты. Достаточно только посмотреть на наших хоккеистов в мгновения перед стартовой сиреной. Вся арена погружается во мрак, поется гимн, хоккеисты, чтобы сбить волнение, жуют жвачку, перекатываются с ноги на ногу, двигают коньками… И вот среди таких попыток сбросить напряжение заметно выделяются наши спортсмены – почему-то особенно вратари. Снятый шлем, слегка наклоненная вперед голова при ровной стойке, иногда уста закрывает верх джерси – воротника игровой формы, – закрытые или устремленные на лед глаза. Когда камера буквально выхватывает несколько кадров с изображением наших ребят, видно, что они молятся. Особенно эти моменты заметны, когда повторяются из игры в игру.

Зритель только догадывается о молитве, но когда вратарь после молитвы творит крестное знамение, – все становится ясно

Зритель только догадывается о молитве, но когда вратарь, как, например, именитый Игорь Шестеркин, после молитвы широко творит крестное знамение, – все становится ясно. Или как во время интервью Бобровского: оказывается, что в самый радостный момент, самый волнительный (стоит только посмотреть на спортсменов, как они переживают свой долгожданный, вымученный триумф) он говорит о Боге. Его исповедание кратко, немногословно, но самое поведение русского вратаря – на льду и за его пределами – говорит об искренности.

Для Сергея Бобровского этот кубок стал первым за многолетнюю карьеру (ему 35 лет). Он неоднократно признавался лучшим вратарем планеты, но свой трофей завоевал впервые. Притом всеобщее признание осталось далеко позади. Слава сменилась укорами и даже насмешками – его неудачи и травмы служили многим критикам пищей для обвинений в несоответствии своему статусу, для зачисления уроженца Новокузнецка на вторые роли в командах или даже на пенсию. В какой-то степени Сергей вышел в основу своей команды по случайности: его коллега по хоккейному клубу «Флорида» Спенсер Найт – юное дарование американского хоккея – получил травму.

«Я хочу посвятить свою победу Ему», – заключил начало своего победного интервью Бобровский, немного приподнимая правую руку к небу.

Свою личную жизнь, и религиозность в частности, как уже можно догадаться, русские хоккеисты не афишируют, но она заметна. Трудно увидеть нашего соотечественника без крестика, притом даже в раздевалке или во время напряженного матча. Иногда в сеть просачиваются фотографии или отрывки фраз, по которым становится ясно, что, например, Кирилл Капризов – один из самых перспективных игроков современности – стал крестным или был в церкви; что Андрей Василевский, разделяющий пальму первенства среди вратарей планеты с Бобровским, – получил благословение у Святейшего Патриарха; что Павел Дацюк, имя которого в этом году за виртуозность игры ввели в Зал славы мирового хоккея, открыто называет себя православным и отстаивает семейные ценности. Эти примеры можно продолжать – чего только стоит история с русским защитником «Коламбуса» Иваном Проворовым, который отказался надевать «радужную» джерси и объяснил, что не поддерживает ЛГБТ (запрещенная в России организация) по причине своей приверженности православной вере.

Нужно сказать, что не только наши ребята являются сторонниками семейных ценностей: достаточно глянуть, кто выходит на лед к игрокам этой победной серии или других важных матчей, – сразу можно увидеть семьи: большие, с детьми, бабушками-дедушками, поколениями спортсменов… И здесь приковывают к себе внимание игроки с русскими фамилиями: например, Мэтью Ткачак. Хоть он и Ткачак, но на джерси виднеется – Ткачук (Tkuchuk). У него предки, кажется, еще с пределов Российской империи перебрались в Америку, а теперь вся семья связана с хоккеем: папа, брат – именитые хоккеисты. Они на льду. Другой игрок – тоже наш, хоть и финн по паспорту (у него двойное гражданство, финляндское и российское) – Александр Барков. Его папа – советский хоккеист, а дома царит русская атмосфера. «Выхожу из дома – я финн, возвращаюсь – русский», – как-то сказал Барков. Теперь его все считают одним из лучших игроков планеты, вторым Сергеем Федоровым. В этом нашем русском парне привлекает внимание скромность, уважительная манера поведения, трудолюбие. Заокеанские коллеги восторгаются физическими нагрузками, выносливостью, мастерством Баркова – а он обязательно во время пресс-подхода похвалит кого-то другого, отметит какие-то свои недостатки или поблагодарит команду. У него на груди тоже всегда крестик. В прошлом году за каждую передачу и за каждый гол он жертвовал приличную сумму на детей-инвалидов. А, как всем понятно, забивает он немало – в завершившемся сезоне 23 шайбы и 57 передач, не считая того самого победного Кубка Стэнли.

…Флорида вырвала победу в финальной серии у невероятно сильной команды – «Эдмонтона». За этот выдающийся клуб когда-то выступал сам Грецки – лучший хоккеист всех времен. Рассказывая как-то о своем канадском городе и одноименной команде, Уэйн (у которого, к слову, тоже русские корни) сказал: «Здесь существуют только три важные вещи: Церковь, семья и хоккей».