Апологетические беседы. О загробной жизни

Из книги архиепископа Нафанаила (Львова) «Ключ к сокровищнице», изданной в серии «Духовное наследие русского зарубежья», выпущенной Сретенским монастырем в 2006 г.

Мы веруем, что связь человека с Богом не прерывается по смерти, что и за смертным порогом душа, любящая Бога и сохранившая верность Ему, будет жить в великой радости и счастье постоянного общения с Богом. И мы верим, что в этом, в общении с Богом, заключаются в предельной степени все радости, все счастье, доступное человеческому существу.

Но не правы ли тогда те, кто говорит, что христианская вера корыстная, что мы верим в Бога и служим Ему из страха смерти и бедствий, которые она может принести нам, а также из корыстной надежды на плату блаженством, которое Бог даст нам по смерти за служение Ему при жизни? Но это, конечно, не так.

Все христианские учители, касавшиеся этого вопроса, говорят, что служение Богу из-за страха пред адом или из жажды райской награды — недостойно христианина. Авва Дорофей, древний почитаемейший наставник монахов, говорит, что служить Богу из-за страха — это состояние раба, служить из-за награды — состояние наемника, и лишь служить Богу ради Него Самого, из любви к Нему, есть истинно христианское сыновнее состояние, единственно достойное состояние чада Божия.

Если бы христианство основывалось на страхе пред адом и на ожидании райского вознаграждения, то и в учении Христовом, и в проповеди апостольской было бы сказано гораздо больше и о том, и о другом.

Между тем и Евангелия, и Послания изумительно мало говорят об этом. Господь лишь кратко упоминает о муке вечной, уготованной диаволу и аггелам его, куда будут отосланы и нераскаянные грешники, и о вечной радостной жизни, ждущей праведных, никак не давая подробного описания райских радостей. Апостол же, говоря об этом, лишь вкратце повторяет слова ветхозаветного пророка: «Не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор 2, 9).

Конечно, эта краткость Господа и Его апостолов в описании райской жизни происходит не оттого, что они опасались упрека в корыстности своей проповеди, а оттого, что невозможно нашим человеческим языком описать и нашим трехмерным сознанием понять условия иного, внетелесного бытия. Но из этой краткости, почти молчания Евангелия относительно подробностей райского жития можем мы вывести заключение, что не на этом основываются призывы христианства.

Основным обещанием Господа для всех в Него верующих и Его любящих являются Его слова: «Возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я». По-славянски это звучит еще ярче: «Да идеже есмь Аз, и вы будете» (Ин 14, 3). Конечно, ожидание такой награды никак нельзя назвать наемничеством. Это есть проявление любви. Ибо только для любящего ценно быть там, где тот, кого он любит. И если христианин служит Богу для того, чтобы быть с Ним в вечности, то он не наемник, а чадо Божие.

Однако Священная история знает примеры и еще более высокого взлета в служении Богу, когда люди, безгранично преданные Господу, любившие Его беспредельно, готовы были отречься от счастья быть с Ним и обречь себя на муку отлучения от Него — ради свершения Его задач. Так, святой пророк Моисей, испрашивая у Бога прощение своему народу, восклицал: «Прости им грех их, если же нет, то изгладь и меня из Твоей книги жизни, в которую Ты вписал меня» (см.: Исх 32, 32). Так, апостол Павел говорит: «Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти» (Рим 9, 3). Так безмерно любящий человек может иногда отказаться от всего более в жизни ценимого счастья общения с тем, кого любит, если этого требует польза любимого. Тут высота самоотвержения.

Но не будем смешивать святейшего самоотвержения праведного Моисея и апостола Павла с готовностью грешника жертвовать своим спасением, то есть будущим общением с Богом, ради тех или иных греховных искушений. Там через край переливаются любовь к Богу и преданность Его делу, а тут равнодушие к Богу и к собственной душе. Так отказ любящей матери от счастья пребывания с любимым ребенком, когда этого требует его благо, нельзя смешивать с преступным небрежением нелюбящих родителей к нелюбимым детям.

Итак, не из трепета перед адом, не из корыстного желания заслужить блаженство на небесах служит христианин Господу. Но, служа Ему по любви к Нему, знает христианин, что и Господь, в безграничной мере отвечая любовью на любовь, не оставит души, верной Ему, в сколько-нибудь бедственном состоянии, но привлечет ее к Себе по слову Своему: «Идеже есмь Аз, и вы будете» (Ин 14, 3).

Так, плоха невеста, выходящая замуж не по любви к жениху, а по стремлению получить от него удовольствия и богатство. Но если она по любви стремится к своему жениху и в то же время, зная его богатство и любвеобильность, уверена в своем будущем счастье, то это естественно и хорошо. Таким должно быть по учению Церкви отношение подлинного христианина к своему Господу.

Но не будем при этом думать, что слова Христовы о вечном блаженстве и о вечных муках не имеют существенного значения в христианстве. Как и всякое слово Господне, эти слова имеют важное значение, но лишь на периферии Церкви, где страх пред мукой может остановить душу, готовую к злодеянию, или жажда вечного блаженства заставит очнуться заснувшую душу и подвигнет ленивого христианина к выполнению своего жизненного долга.

В своем же воспитании человеческих душ Церковь стремится к тому, чтобы ее чада имели перед собой целью не только спасение от мук или приобретение блаженства, а прежде всего стяжание любви Божией, чтобы не ради чего-нибудь иного, но только ради Него Самого стремилась христианская душа к Богу, зная притом, что там, где Он, там райская радость, ибо там полнота любви.