Язык

Колокольня Иверского женского монастыря в Самаре

«Язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли», – сказал мастер политической интриги француз Шарль Талейран.

У нас же привыкли руководствоваться другим понятием о назначении языка и произносимых нами слов, даже порой не зная, что они сказаны в Евангелии от Матфея: «От слов своих оправдаешься, от слов своих и осудишься» (Мф. 12: 37).

Хочу поделиться с вами историей, которая произошла не так давно в нашем Иверском монастыре. Но прежде всё же надо немного сказать о самом монастыре, чтобы понятней стала и сама история.

У каждого города есть особо чтимые места, которые и есть его лицо, его «визитная карточка». По колокольне монастыря в честь Иверской иконы Богоматери, по его церквям и еще по кафедральному Воскресенскому собору, который высился за монастырскими святынями, находясь неподалеку, и узнавалась Самара.

Старинная Самара. 1908

А там, где был погост и захоронения, возвели жилой дом, в котором поселили местную элиту

В безбожные годы снесли и знаменитый на всю Россию собор, и колокольню, и храмы Иверского, оставив лишь здание трапезного храма. В нем разместились кабинеты Дома ученых, которые занимались распространением знаний – разумеется, соответствующих марксизму-ленинизму. А там, где был погост и захоронения самых выдающихся граждан Самары, возвели жилой дом, в котором поселили самых видных жителей новой Самары – то есть управленческий аппарат во главе с первым секретарем обкома КПСС.

В наши сегодняшние времена квартиры в «обкомовском» доме стали покупать самые богатые жители Самары, так как «отцы» упокоились, а их дети предпочли выгодно продать доставшееся им жилье. Квартиры в «престижном доме», из окон которого открывался чудесный вид на Волгу, теперь принадлежали предпринимателям, или бизнесменам, как их стали называть на капиталистический манер.

Среди них особенно выделился один, который создал в Самаре сеть торговых точек, самых, пожалуй, крупных. Он-то и выкупил анфиладу просторных комнат с высокими окнами, расположенными полукругом.

Так обустраивались «новые русские», не придавая значения и другому обустройству города и государства. А возрождался мало-помалу и Иверский монастырь. Трудностей было не перечесть – спуск к Волге шел как раз мимо «дома ученых», прямо к Пивзаводу, к тому известному всей Самаре месту, которое называлось «Дно». Тут шла торговля «распивочно и на вынос», и каких только картинок тут тогда не увидишь. Неслучайно известный кинорежиссер Станислав Говорухин финал своего документального фильма «Россия, которую мы потеряли» снял именно здесь, показав, как в обнимку, шатаясь, идут от «Дна» к Волге пьяные мужчина и женщина.

Но если бы режиссер приказал своему оператору повернуть кинокамеру в противоположную сторону, на Иверский монастырь, находящийся через дорогу, то он увидел бы, как возникают, словно град Китеж из-под вод, каменные стены, первый храм в честь иконы Иверской, первый сестрический корпус.

Но режиссер ставил другие задачи, и потому если и увидел, что возрождается монастырь, то этот факт «не вписался» в ткань его в свое время нашумевшего фильма.

Иверский женский монастырь. Открытка начала XX века

Сестер обители, бывшей прежде духовным центром Самары, становилось все больше, молитва их усиливалась. Особенно в самые тяжкие дни, когда, казалось, беды накроют всех с головой и уже не выбраться из-под бушующей стихии «девяностых». Назову лишь одну из них: на территории монастыря образовался так называемый «рабочий городок» с коммуналками и всеми прелестями жизни в подобных «вороньих слободках», описанных известными сатириками. Все водопроводные и канализационные коммуникации сгнили, дома ни разу капитально не ремонтировались, и когда из обувного предприятия стали возрождать прежде бывший здесь главный храм обители, сгнившие трубы вот-вот должны были прорваться. Не успели ликвидировать эту грозную опасность, как возникла новая, не менее страшная. Угол «обкомовского дома» стал оседать, грозя обвалиться. Немудрено, ведь дом построили на рыхлых грунтах, на погосте.

Обнажившиеся гробы и склепы свезли на новое место территории монастыря, где устроили некрополь. Отслужили молебен во главе с предстоятелем епархии владыкой Сергием. Перезахоронения провели совместно с учеными, которые почерпнули для своих научных работ немало ценнейших фактов, связанных с историей Самары. Убедили власти помочь строительству – для этих целей пришлось закачать огромное количество бетона в холм, построить опорную стену, чтобы «обкомовский дом» не сполз вниз.

Пришло время, и дивной красотой засиял возрожденный храм в честь чудотворной иконы Иверской Богоматери. Сюда, в обитель, где уже не теплилась, а горела неугасимая лампада веры православной, со всего города потянулись люди, вспомнив, что именно Иверский монастырь был центром духовной жизни губернии.

Игумения Иоанна (Капитанцева)

Наш архиерей, духовное чадо покойного Блаженнейшего Владимира (Сабодана), в то время митрополита Киевского и всея Украины, попросил своего учителя прислать к нам духовно опытную монахиню, которая бы возглавила возрождение обители. Выбор пал на монахиню Иоанну из Золотоношского монастыря, что неподалеку от Почаевской Лавры. И матушка Иоанна вот уже более 20 лет несет послушание здесь, на самарской земле. Знаменательно, что родилась она в Сталинграде и в зрелые годы снова вернулась на волжские берега. Упоминаю об этом неслучайно, потому что в характере матушки Иоанны есть черты именно коренные волжские.

Настало время возведения колокольни, с которой мы и начали наш рассказ. Ведь и сама колокольня, и ее особенные звоны служили опознавательным знаком Самары, ее духовным символом, были радостью для горожан.

И кто бы мог подумать, что это деяние матушки Иоанны станет еще одним испытанием для настоятельницы, может быть самым тяжелым!

Он крайне раздражился, увидев из своих высоких окон, что колокольня строится напротив его апартаментов

Тот самый бизнесмен, который занял анфиладу комнат в «обкомовском доме», крайне раздражился, увидев из своих высоких окон, что колокольня строится напротив его апартаментов. Ему бы порадоваться, что звоны, которые лечат болящих, будут лететь прямо к нему, что колокольня будет не закрывать ему вид на Волгу, а, наоборот, украшать, как в былые времена, и панораму всего города, и обзор из его окна. Но он рассудил иначе. Посыпались письма в самые разные инстанции. Ему объяснили, что земля, на которой возводится колокольня, монастырская. Что восстанавливается историческая святыня, принадлежащая монастырю более 150 лет.

Старая Самара

Тщетно!

«Захар», так называли бизнесмена и его торговые комплексы, никак не мог согласиться с тем, что его железная воля наткнулась на камень, который он не может сдвинуть с места.

Исчерпав все аргументы, которые приводятся в законном порядке, он прибег к тому, который используется в его мире как самый действенный.

Когда мне поручено было написать о матушке Иоанне к 50-летию ее монашеского пострига и 20-летию служения на самарской земле, ее келейница рассказала вот что:

Глубокой ночью раздался звонок в дверь игуменского дома. Я вышла. Смотрю: на пороге стоят двое с автоматами…

– Однажды глубокой ночью раздался звонок в дверь игуменского дома. Звонок настойчивый, требовательный. Я вышла. Смотрю: на пороге стоят двое с автоматами, а между ними сам Захар. Говорит: «Зови свою начальницу». Я к матушке: так и так. Она встала с постели, оделась. Говорит: «Иди открой. Ничего не бойся». Вышла к незваным гостям. Захар принялся грозно так матушку бранить и нецензурно, матом. «Если, говорит, ты стройку не прекратишь, мы тебя уберем». И опять матом. И опять грозить. Я вам скажу, что ни один мускул на лице матушки не дрогнул. Она спокойно так всё выслушала и говорит: «Ты ведь не меня бесчестишь, а Саму Богородицу. Одумайся». В ответ он опять пригрозил и только после этого ушел со своими автоматчиками. Я тогда подумала: «Вот это да, вот это матушка наша! Вот у кого мы должны учиться, как в вере стоять. Вот что значит воин Христов».

Ему пуля попала прямо в язык. Пришлось половину языка отрезать

– После этого случая узнаём, что этот Захар уехал отдыхать на Лазурный берег во Францию, – продолжила рассказ келейница. – И вот там между ними, этими бизнесменами, произошла перестрелка. И этому Захару пуля попала прямо в язык. Пришлось половину языка отрезать. А потом, уже в другом месте, его расстреляли насмерть.

Я навел справки, прежде чем публиковать очерк о матушке Иоанне. Действительно, в известного самарского предпринимателя стреляли дважды. Первый раз пуля попала в щеку, прошла навылет, повредив язык. Второй раз, на пляже в Марселе, «Захар» в криминальных «разборках» был убит.

***

С колокольни Иверского монастыря открывается чудесный вид на Волгу, на город. Конечно, не всё в моем городе так, как хотелось бы. «Свечки» построили вдоль набережной и закрыли тем самым вид на старую, исконную Самару. Что поделаешь, многие предприниматели воюют за выгодные, особо привлекательные места поближе к Волге, забывая, что такие города, как наш, поднимались от реки ярусами, не закрывая один дом другим. Но ничего, зато красуется на высоком откосе храм во имя Георгия Победоносца, построенный к 2000-летию рождения Спасителя и к юбилею Победы. Высится и колокольня Иверского, и ее звоны зовут к молитве в самом центре моего города. Звонарь – невысокая, худенькая матушка – звонит прекрасно: у нее замечательный музыкальный слух.

Я слушаю эти звоны, смотрю на колокола и вижу, что у каждого из них есть язык, как и у человека. И этот язык зовет во храм, ко Господу, к Пресвятой Богородице, Которая, как глубоко убеждена матушка Иоанна, и является Игуменией монастыря.

А язык «празднословный и лукавый», как сказано у Александра Сергеевича Пушкина в знаменитом «Пророке», вырывается с корнем.

Иногда и в прямом смысле, как это и произошло у нас.