«Внутри каждого человека есть собственный стиль»

Любому человеку важно найти дело, которым он горит, которое позволяет наиболее полно реализовать творческие ресурсы, заложенные Богом. Часто это совсем не та профессия, которую выбирают после школы. Чтобы понять, к чему лежит душа, не стоит бояться тратить время и силы на то, что действительно интересно. Керамист Юлия Смирнова нашла свое призвание через хобби, доведя его до степени искусства.

– Юлия, чем вы занимались до того, как увлеклись керамикой?

– Много чем! Я поэт, у меня вышло две книги, которые имеют гриф Издательского Совета РПЦ. Одно из основных моих занятий – я 18 лет работала начальником отдела социальных программ в Благотворительном фонде имени Сергия Радонежского. И поскольку я человек творческий, мне сложно сидеть в офисе и работать по чужой указке, основатели фонда дали мне свободу. Я сама искала храмы, монастыри, многодетные семьи, детей, которым мы помогали.

Керамика в моей жизни появилась каким-то чудесным образом, но позже стало ясно, что всё случилось промыслительно. Мы с мужем просто переезжали с одной квартиры на другую, и мне захотелось в новую квартиру купить новую посуду. Стала искать такую, чтобы мне понравилась, но ничего не могла найти. Как-то в ресторане увидела красивые тарелки; сфотографировала клеймо и начала искать такие же, но нигде не было даже похожих.

Спустя некоторое время мы с сестрой поехали в Италию. Гуляя по маленькому городу, зашли в магазин, и я увидела там те самые тарелки! Купила 10 штук, специально для них приобрела чемодан и увезла их в Москву. А в магазине остались чашки, чайники, салатники, блюда... Там было всё! Я ходила, думала об этой посуде, а в голове крутились слова: «ручная работа, ручная работа...». И я решила, что попробую сделать такую посуду самостоятельно. В 2015-м году нашла курсы керамики и пошла учиться. У меня была вполне конкретная цель – изготовить посуду, но на курсах учили лепить только декоративные вещицы, яблоки с грушами. Я отучилась полгода, но как делать тарелки и салатники, мне никто не показал.

Керамика в моей жизни появилась каким-то чудесным образом, но позже стало ясно, что всё случилось промыслительно

– У вас раньше была склонность к прикладному творчеству?

– У нас вообще семья очень творческая, в ней были дизайнеры, художники, музыканты, мой прадед делал мебель из красного дерева; но никто никогда не занимался керамикой, так что в этой области я стала первопроходцем. Потратив энное количество денег на обучение, в том числе на индивидуальные уроки, я так и не приобрела навыки, к которым стремилась. Тем не менее базовые знания у меня уже накопились, и на их основе я начала создавать своё. Устроила дома мастерскую; все терпели грязь и пыль, которые я там развела; возила глину на своей машине... Довольно долго у меня не было ни своей мастерской, ни печи – я их арендовала. Фото изделий, которые у меня получались, выкладывала в Инстаграме. Я не собиралась продавать посуду, у меня была цель сделать набор посуды для себя; но уже под вторым фото тарелки появился комментарий моего знакомого: «А ты их продаешь?» Я мужу говорю: «Представляешь, их можно продавать!» И задумалась, сколько может стоить тарелка. У меня не было страхов, что нет своей печи, что я не знаю, какую поставить цену, не знаю, как вести Инстаграм – я всё делала интуитивно. Так появился мой личный бренд «JLV Ceramics». Заказы пошли один за другим, и в какой-то момент я осталась без тарелок. Я до сих пор не успеваю сделать себе сервиз, о котором мечтала!

Юлия Смирнова Так я поняла, что людей, подобных мне, очень много – они хотят обучаться керамике не для того, чтобы изготавливать декоративные вещицы, они хотят делать посуду для себя. И я придумала мастер-класс под названием «Набор посуды». Мы за два дня делаем 7 предметов и расписываем их.

– Сколько времени прошло с момента, когда вы занялись керамикой, до момента, когда начали преподавать?

– Обучать я начала примерно через год. У меня в принципе большой опыт, я преподаю с 17 лет – сразу после школы работала учительницей английского языка в шестых классах по уникальной методике моей преподавательницы. Вот тогда я поняла, что преподавание – это мое самое любимое занятие. За год работы с керамикой я создала собственную методику, потому что мне пришлось самой учиться делать посуду, набивать шишки, исправлять ошибки. Ты же имеешь дело с незнакомым материалом, у него много подводных камней. Ты сделала тарелку – а она трещит, и ты не можешь понять, почему она трещит? И как сделать, чтобы трещин не было? Керамика – непредсказуемый материал; даже мастер с большим опытом не знает заранее, что у него выйдет из печи. Запросто может всё разлететься. Нащупать все эти тонкости – большой труд, мозг все время должен анализировать. Я работала каждый день по многу часов, обжигала, делала выводы, пробовала заново.

Керамика – непредсказуемый материал; даже мастер с большим опытом не знает заранее, что у него выйдет из печи

Сейчас я продаю посуду по всему миру – в Россию, Европу, Америку. Моя собственная печь появилась у меня только через 3 года после того, как я начала заниматься керамикой. Было очень удобно работать дома, но мне понадобилась мастерская, чтобы проводить мастер-классы. Сначала я арендовала помещение, но со временем это стало неудобно, потому что ученики за один мастер-класс делали до 80 работ. Так у меня появилась своя мастерская, сначала небольшая, а потом и своя печь. А недавно я переехала в большую светлую мастерскую с двумя печами, и мастер-классы провожу уже там. Курс набирал популярность, ко мне приезжали даже из других городов – из Питера, из Ростова… Жители других стран тоже проявляли интерес, хотели научиться, но приехать в Москву, скажем, из Китая довольно проблематично. Поэтому год назад у меня открылась онлайн-школа керамики, и теперь я преподаю уже по всему миру.

– Ваша посуда расписана в интересном узнаваемом стиле. У вас есть художественное образование?

– У меня в семье много художников, но я себя никогда художником не считала. Я расписываю посуду в примитивном стиле, который очень востребован. Он тоже выработался благодаря ежедневному труду. Если ты тренируешь руку и рисуешь каждый день, стиль формируется примерно в течение года. Ты уже понимаешь, что ты внутри, потому что у каждого человека есть собственный стиль, просто нужно ежедневно практиковаться, чтобы вытащить его из себя и переложить во внешние формы. Я наблюдала день за днем, как развивается моя фантазия. Если вначале просто сидела и думала, что же нарисовать, то сейчас мне даже эскизы не нужны – я просто беру тарелку и рисую. Мне как-то сделали заказ из ресторана на 60 тарелок и спросили: можно, все они будут с разными росписями? Я ответила: можно. И сама себе удивилась – я действительно не повторила ни одну роспись. У меня есть свое видение, я не стремлюсь воспроизвести растения натуралистично – могу цветок нарисовать один, а листья к нему другие. И это нашло колоссальный отклик у людей, особенно полевая серия.

Сейчас мне даже эскизы не нужны – я просто беру тарелку и рисую

– Кажется, что такая увлеченность любимым делом не оставляет времени и сил для чего-то еще. У вас есть семья, как вы распределяли приоритеты?

– На первом месте у меня всегда был муж, потом дети. Это мое правило. Я замужем за мультиинструменталистом и композитором Михаилом Смирновым. Первую половину дня он проводит дома, ему нужно моё внимание; потом, он любит, чтобы я была с ним везде, на всех концертах. Дети у нас уже взрослые, не так во мне нуждаются.

– И как получалось это совмещать с занятиями керамикой?

– В первую очередь важно желание. Я верю, что если у человека есть желание, то средства для его достижения всегда найдутся. Когда мастерская располагалась у меня дома, я не тратила времени на дорогу, могла быстро суп сварить, еще что-то сделать по дому; любую свободную минуту использовала, чтобы заняться глиной. Со временем я научилась делегировать обязанности, в онлайн-школе у меня уже есть помощники. Планировать я не умею, всё делаю интуитивно. Но если есть желание, все получится.

– Такое количество дел не приводит к нервным перегрузкам?

– Любые нервные перегрузки исцеляет вера. Вообще, для меня спасением является муж. Он как штиль – спокойный и уверенный, во всем полагается на Бога. Его вера очень глубока, это у него семейное: Михаил – племянник отца Димитрия Смирнова. Такую черту не воспитаешь, с ней рождаются. В тяжелые моменты первая реанимация для меня – мой муж.

А вообще, пиковые ситуации – лучшее состояние, чтобы писать стихи. Когда накатывает, я думаю: о, ну ладно, сейчас будем стихи писать. Так что тяжелым временам тоже можно порадоваться, потому что когда всё хорошо и гладко, ничего не пишется.

Моя целеустремленность, вера в себя и любовь к делу принесли плоды

– Что вы могли бы посоветовать людям, которые хотели бы сменить род деятельности, но испытывают опасения?

– Всё, за что берётесь, доводите до конца. У меня не было дел, которые я бросила на полпути. Это принципиальный момент. Второе – дело, которым ты занимаешься, нужно любить. Ко мне приходили люди, которые хотели просто заработать на керамике, но не факт, что ты сможешь этим зарабатывать! Нужно любить, много трудиться, и потом, возможно, это дело начнет приносить тебе доход. Мне было очень непросто, я работала ночами, и моя целеустремленность, вера в себя и любовь к делу принесли плоды. Это, пожалуй, и можно назвать рецептом успеха.