Кудеяр из Улан-Батора

Свято-Троицкий храм в Улан-Баторе построен недавно, в 2007-м году, а община возрождена в 1996-м. Но община большая, крепкая и гостеприимная. Приходский дом – место встреч, бесед, помощи. Добрые встречи всегда полезны, много хорошего можно узнать. Например, о том, что благоразумные разбойники всё еще встречаются.

Троицкий храм в Улан-Баторе

Разговоров «о духовности вообще» отец Антоний не любит. Морщится:

– Разная она, эта духовность, бывает. В наших местах один такой «духовный» человек убил священника, чтобы стать еще духовней, для достижения просветления. Я о бароне Унгерне говорю. Да-да, том самом, который «воплощение Махакалы – черный демон войны, защитник буддизма и воплощение Чингисхана», как его называли здесь, в Монголии, во время его кровавых походов. Священника Феодора Парнякова, последнего настоятеля православного храма в тогдашней Урге, который проповедовал монголам Православие, рассказывал им о Христе, Унгерн убил в 1921-м году. Такая вот духовность.

Расскажу лучше о плодах христианства в Монголии. Я сам-то здесь недавно, всего 3 года, но уже успел увидеть тот свет Христов, который просвещает всех – просвещает, несмотря на всякие пандемии, кризисы, неустройства и тревоги. Кому-то может показаться, что христианство и монголы далеко отстоят друг от друга, но вот вам недавний пример. Однажды перед началом литургии я обнаружил на паперти лежащего человека. Думаю, опять какой-нибудь пьяный явился (тут это бывает), собираюсь оттащить за ограду. Наклоняюсь – нет, вроде трезвый, взгляд осмысленный, серьезный и какой-то, знаете, добрый. Я немного оторопел, спрашиваю, в чем дело. Мужик отвечает по-монгольски, что пришел помолиться. В чем дело, – говорю, – пожалуйста, но имеет смысл, наверное, встать, в храм зайти, и там молись себе на здоровье. Встал, зашел в храм и снова лег – головой к алтарю. Кое-кто из прихожан начал переглядываться, другие совершенно спокойно смотрят: «А, знаем его. Это наш старый знакомый. Наш дорогой Кудеяр». Я заинтересовался.

У нас ведь как: служба делится на две части – литургию и Исповедь. Это всем приходам знакомо, где один священник, думаю. Приглашаю на Исповедь этого незнакомца. И выясняется, что в храм пришел человек, который был измучен грехами: в 1990-е годы он, оказывается, был бандитом самым настоящим (Монголия мало чем отличалась в этом смысле от России), и на руках его много крови. Вот эта самая кровь и не давала ничего не знавшему о Христе монголу жить. Говорит, однажды иду по Улан-Батору в страшном унынии и отчаянии, мысли о самоубийстве. А тут увидел крест, храм – пришел сюда. Расскажите мне, в чем дело. Тогда настоятелем Свято-Троицкого храма был отец Алексий Трубач, он много говорил с этим человеком, а закончились разговоры принятием Крещения.

Говорит, однажды иду по Улан-Батору в страшном унынии и отчаянии, мысли о самоубийстве. А тут увидел крест, храм – пришел сюда

У нас потом еще было несколько встреч с этим человеком, который вот так узнал о Боге. А на службах этот наш «Кудеяр» так и продолжал лежать головой к алтарю – мы его не трогали: пусть себе молится, как хочет. Он участвовал в таинствах, конечно. Меня, молодого священника, поразило то, как он вошел в храм и как он продолжал раскаиваться в своих старых согрешениях, подобно апостолу Петру и другим настоящим христианам, всё это весьма удивительно. Я после этого случая позвонил отцу Алексию, уточнил, что это за Кудеяр такой, он и рассказал, что это раскаявшийся разбойник, который оставил свои злые дела, а теперь трудится на самой грязной и тяжелой работе, которую любой уважающий себя монгол считает ниже своего достоинства. Вот такой человек, такой христианин.

Потом случилась эта страшная пандемия с ее запретами, изоляцией и всем прочим, и след покаявшегося благоразумного разбойника-монгола затерялся. Знаете, мы с семьей часто путешествуем по Монголии – любим ездить в Гоби, например. Поход с ночевкой в палатке, да еще в пустыне – прекрасная вещь. Вполне допускаю, что найдем где-нибудь в скалах или песках какую-нибудь келлию пустынника. Не уверен «на все сто», конечно, однако это было бы очень логичным продолжением нашего знакомства с тем человеком, который так искренне покаялся, и, я убежден, может быть примером подлинного изменения своей жизни для многих и многих христиан. И не только из Монголии.