Мистик Огня и Света

Братолюбивый нищий, неистовый ревнитель о славе Божией, мистик Огня и Света — все эти эпитеты характеризуют личность преподобного Симеона Нового Богослова. В этом году празднуется тысячелетие кончины святого отца: в честь этого события в Волоской богословской академии в Греции прошла международная конференция^[1], посвященная его наследию; в ней приняли участие специалисты и профессора из разных стран христианского мира. Однако в русскоязычной среде столь значимая дата не получила, к сожалению, должного освещения. Общецерковная традиция указывает, что преподобный Симеон Новый Богослов скончался 12/25 марта 1022, однако поскольку память святого приходилась на Великий пост, Церковь перенесла празднование на 12/25 октября, к чему мы и приурочиваем настоящую публикацию.

Святой Симеон Новый Богослов Святой Симеон Новый Богослов (949–1022) — представитель аскетико-мистической традиции византийского монашества, игумен Студийской обители, затем монастыря Святого Маманта в Константинополе, и в конце жизни — скита Преподобной Марии. В 27 лет, оставив путь госслужбы при дворе, удалился в монастырь в поисках духовного руководства, которое обрел у преподобного Симеона Благоговейного в Студийской обители^[2]. Церковная традиция наградила его титулом Богослов — наряду с апостолом и евангелистом Иоанном и святым Григорием, епископом Назианза. И это неслучайно: преподобный Симеон по глубине своей созерцательной жизни по праву стоит в одном ряду со своими предшественниками, и, однако, остается как бы в их тени. При жизни официальная церковная власть его теснила, притесняли его и братия обители Святого Маманта — одним словом, память о нем старательно стремились вытравить из соборного сознания Церкви. Даже его именование «Новый Богослов» поначалу носило иронично-отрицательный характер: его противники видели в богословии преподобного непонятное для устоявшихся форм византийского Православия дерзновение, граничащее с безумием. Он словно шел против течения, нарушая оформленный, формализованный уклад монастырской жизни, ставший привычным для многих поколений монахов Студийской обители. Образ жизни святого Симеона и его духовное руководство ставили слишком высокую планку для братии — казалось, он проповедует какие-то новые истины.

Образ жизни святого Симеона и его духовное руководство ставили слишком высокую планку для братии — казалось, он проповедует какие-то новые истины

Но что «нового» было в богословии преподобного Симеона на самом деле? По сути, новаторство преподобного Симеона — лишь возвращение к истокам богословской мысли Евангелия и святых отцов первых веков христианства: святой отец говорит о необходимости стяжания Царствия Небесного ещё в земной жизни; о новом Адаме, об обожении и души, и плоти; о дыхании Святого Духа и Его всепросвещающей благодати, изменяющей не только душу человека, но и его тело, так что и человек «вохристовывается»:

«Он (Бог — Г.Б.) даровал мне неизреченные блага, всего меня обновив, всего обессмертив и Христом соделав»^[3].

Все его писания пронизаны опытом Боговидения, опытом переживания Божественного присутствия, о котором он не мог не говорить, которого не мог сокрыть:

«И хотел я молчать (о, если бы я мог!), но страшное чудо возбуждает сердце мое и отверзает оскверненные уста мои. Говорить и писать даже и не хотящего меня заставляет Тот, Кто воссиял ныне в моем мрачном сердце»^[4].

Этот опыт выражен многогранно, антиномично, парадоксально. Главный пафос мысли преподобного заключается в следующей идее: Бога возможно познать уже сейчас, в текущей жизни — в Его благодотной силе; видеть её, эту спасающую любовь, слышать и, даже таинственно осязать. Именно это стало камнем преткновения для братии и христиан-современников Симеона.

Протопресвитер Иоанн Мейендорф так определял ключевые черты, которыми должен обладать богослов:

«Истинным богословом был тот, кто видел и испытал суть своего богословия; и этот духовный опыт полагали принадлежащим не одному лишь интеллекту (хотя интеллект не исключался из восприятия), но и ‟очам духовным”, которые позволяли человеку в целом, во всей его полноте — интеллекта, чувства и даже ощущения — войти в соприкосновение с Божественным существованием»^[5].

Эти слова с полной уверенностью можно отнести к преподобному Симеону Новому Богослову. Его особое взаимообщение с Богом, ради стяжания которого он брал на себя тяжелейшие аскетические подвиги, было в первую очередь плодом не его усилий, но благодати Святого Духа, о чем он неоднократно свидетельствует в своих писаниях, облекая свои прозрения в дивные метафорические выражения. В его богословии прослеживается несколько основных тем: он пишет о покаянии и плаче сокрушенной личности, осознающей свою греховность; о том, как этот плач покаяния постепенно переходит в плач радости и умилостивления, после чего подвижник мало-помалу восходит к созерцанию Бога в таинстве Евхаристии, а затем и в видениях Света — нетварного, как позже о нем скажет святитель Григорий Палама, который был знаком с учением святого. Бог для преподобного Симеона — это Свет, Огонь, Пламя, Солнце, Молния, увидеть которые сподобляются лишь воспринявшие благодать Святого Духа. Богословствовать и совершать таинство Евхаристии, считал преподобный, может лишь тот, кто стяжал благодать и ежедневно проводит время в очищении сердца через покаяние. Его учение сыграло ключевую роль в развитии монашества на Афоне, предопределив традицию исихазма и богословские споры о природе Фаворского света в XIV в.

Преподобный Симеон был человеком, который не побоялся коснуться Бога «духовными руками» — и которого Бог в ответ коснулся Своей любовью

Преподобный Симеон был человеком, который не побоялся коснуться Бога «духовными руками» — и которого Бог в ответ коснулся Своей любовью. Вся его жизнь была жертвой, которую он положил на алтарь священнослужения во имя спасения себя и своих братьев. Каждый день он служил литургию и причащался Христовых Таин — на протяжении 50 с лишним лет. Итоги его духовного пути подводятся в Божественных гимнах — одном из самых уникальных произведений святоотеческой литературы, представляющем собой автобиографию, в которой автор очень живым и вместе с тем интимным языком, в стихотворной форме дает возможность познакомиться со своими мистическими откровениями, богословскими воззрениями и учением. В них раскрывается и глубина его личности, и высота его подвига, и та предельная, искренняя любовь, которой он любил Бога: «Я хочу умереть из-за любви (к Нему), зная, что я не умру»^[6].

Он пишет о том, что познал на собственном опыте, — чуткий читатель ощущает это и доверяет словам святого

Авва Симеон звал за собой всех неравнодушных к стяжанию святости и обожения тысячу лет назад — продолжает он это дело и сейчас, через свои писания: богословские, огласительные и нравственные слова, послания, благодарения, ёмкие сотницы и гимны. Его эпистолярное наследие обширно и богодухновенно: он пишет о том, что познал на собственном опыте, — чуткий читатель ощущает это и доверяет словам святого. Хочется пожелать всем жаждущим видения Света во мраке жизни прийти к его созерцанию вместе с этим прекрасным Световидцем, Божественным Симеоном.

В заключение приводим русскоязычную библиографию трудов преподобного Симеона Нового Богослова.

1. Симеон Новый Богослов, прп. Главы богословские, умозрительные и практические / Преподобный Симеон Новый Богослов. Преподобный Никита Стифат. Аскетические сочинения в новых переводах / Сост. И общ. ред. Епископа Илариона (Алфеева). — изд. 3-е, испр. — СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2009. — 224 с.
2. Симеон Новый Богослов, прп. «Прииди, Свет истинный». Избранные гимны в стихотворном переводе игумена Илариона (Алфеева). — СПб., 2000.
3. Симеон Новый Богослов, прп. Слова. / Пер. с древнегреч. свящ. Максима Михайлова; вст. ст. П.К. Доброцветова — М.: Изд-во Введенского ставропиг. Муж. М-ря Оптина пустынь; Изд. Перервинской духов. Семинарии, 2021. — 480 с.
4. Симеон Новый Богослов, преподобный. Творения. В 3 т. Т. 3. Божественные гимны. — СТСЛ, 2017. — 544 с. [перевод основных гимнов по изданию: Симеон Новый Богослов, прп. Божественные гимны преподобного Симеона Нового Богослова / пер. с греческого иеромонаха Пантелеймона (Успенского). — Сергиев Посад, 1917].

Приводим также список литературы, посвященной исследованию трудов прп. Симеона Нового Богослова на русском языке:

1. Алфеев Иларион, митр. Преподобный Симеон Новый Богослов и православное предание. — М.: Издательский дом «Познание»: Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2017. — 7-е изд. — 448 с.
2. Исихазм. Аннотированная библиография. / Под общ. и науч. редакцией С.С. Хоружего. — М.: Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2004. — 912 с.
3. Кривошеин Василий, архиеп. «Тварная сущность» и «Божественная сущность» в духовном богословии преподобного Симеона Нового Богослова / Богословские труды // Составитель, автор биографических вступлений диакон Александр Мусин. Нижний Новгород: Издательство «Христианская библиотека», 2011. C. 565–586.
4. Кривошеин Василий, архиеп. Преподобный Симеон Новый Богослов (949–1022). YMCA-PRESS, Париж, 1980. — 354 c.
5. Мейендорф И., прот. Византийское богословие. Исторические тенденции и доктринальные темы. / Пер. с англ. В. Марутика. – Мн.: Лучи Софии, 2001. — 334 c.
6. Преподобный Симеон Новый Богослов и его духовное наследие: Материалы Второй международной патристической конференции Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия. – М.: Общецерковная аспирантура и докторантура им. свв. Кирилла и Мефодия, 2017. — 488 с.
7. Шлёнов Дионисий, игум. Исаак Сирин и Симеон Новый Богослов как учители безмолвия / Преподобный Исаак Сирин и его духовное наследие – 2-е изд. — М.: Общецерковная аспирантура и докторантура свв. Кирилла и Мефодия, 2017. — с. 333–349.