Свет как явление русского пейзажа

Николай Николаевич Третьяков, художник

Мой собственный, субъективный признак оценки произведения изобразительного искусства – когда, впервые взглянув на него, я туда погружаюсь. Вот буквально – посмотришь, и ты уже там на мгновение, уже нет ничего вокруг. И в этот момент не думаю, как написана работа, какими художественными средствами пользуется художник… Осмысление идет уже потом. Если сразу анализ, значит, не легла работа. И какие достоинства ты потом ни отыщешь, анализируя, – все это будет исключительно «от ума», а произведение искусства все-таки лично для меня должно отзываться и в сердце. Стиль и прочее здесь, кстати, совершенно не важны.

Вот работы художника Николая Третьякова – отзываются сразу, начинают звучать внутри тебя, и только потом уже начинаешь думать и про мотивы, звучащие в творчестве, и про продолжение традиций русского пейзажа…

Первое общее впечатление от картин Третьякова – ощущение света. Мягкого, не слепящего и вместе с тем – пронзительного. И это при том, что далеко не всегда он пишет солнечный день. То есть свет в его работах мыслится не только как явление, связанное со временем суток, а как состояние, в принципе присущее русскому пейзажу, независимо от погодных условий и прочего.

«Кижи, конец зимы», 2022 г.

Одна из частых тем, к которой обращается Николай Третьяков, – пейзажи Русского Севера. Художник вспоминает, что впервые попал на Север, когда ему было года два – приехал на берег Белого моря вместе со своим отцом Николаем Третьяковым (в семье традиция – старшего сына обязательно назвать Николаем) – искусствоведом, который научил ценить русское искусство много поколений студентов ВГИКа и МГАХИ им. Сурикова, причем говорил он об этом искусстве именно с точки зрения верующего человека, христианина, не важно, дело происходило в 1970-е, 1980-е, 1990-е годы или в самом начале «нулевых». Своему сыну Николай Николаевич передал умение всматриваться в окружающее, видеть в нем глубинную красоту, отзвуки красоты мира Горнего.

Пейзажи Русского Севера у Третьякова – это прикосновение к неким основам жизни человека

Пейзажи Русского Севера у Третьякова – это прикосновение к неким основам жизни человека. Интересно, что его работы или безлюдны, или люди там маленькие, не главные вроде бы по сравнению с природой или архитектурой. Но они совсем не стаффаж, не изображаются заодно, просто так. И даже если в работах нет человека, они всегда – о людях, живущих и живших на этой земле.

Вот, например, пейзаж «Улица в деревне Кимжа. Март», где изображена Кимжа в Мезенском районе Архангельской области. В центре работы – поклонный крест, сразу обращающий на себя внимание. Этот крест был установлен на том месте, где когда-то стоял дом жительницы деревни, которая проводила на фронт во время Великой Отечественной пятерых своих сыновей. И ни один из них не вернулся…

«Улица в деревне Кимжа. Март», 2022 г.

Еще один крест мы видим в работе «Обетный крест на Мезени» (2022): эта картина – напоминание обо всех, кто когда-то ходил в море. «Неслучайно в тех местах существует поговорка ‟Кто в море не ходил – тот Богу не молился”», – замечает художник.

В Кимжу он впервые приехал тоже с отцом, зимой, будучи студентом второго курса института, и настолько был потрясен этим местом, тем, насколько здесь сохранились не просто отдельные строения, а ансамбль целиком, что через полгода приехал уже сам, на летнюю практику. А потом вернулся туда спустя уже почти 30 лет… И увидел, что изменения времени в чем-то печальны (какие-то здания просели, например), а в чем-то очень благотворны – восстановлен храм. Но главное – тем же осталось ощущение величественности пейзажа…

«Обетный крест на Мезени», 2022 г.

Особенно Николай Третьяков любит писать зиму. Зима подчеркивает ощущение первозданности, реальности пейзажа, стирает ощущение времени. В его работе «Кижи. Март» (2022) памятники архитектуры выглядят не просто талантливо собранными музейными экспонатами, а настоящей живой деревней.

«Ничем не заменишь дыхание жизни», – говорит художник

Третьяков пишет обязательно с натуры, в мастерской может доделать лишь небольшие детали. «Ничем не заменишь дыхание жизни», – говорит художник. Как-то он писал даже при -39 в Костромской области, согревая краски с помощью свечки. В итоге получилась картина «Крещенское утро» (2009) – мягкая по цветовому звучанию, с солнечными лучами, лежащими на сиреневатом снегу, наполненная хрустальной тишиной и покоем.

«Никольский скит на Валааме», 2003 г.

Очень любит Николай Третьяков изображать Валаам – по его словам, нет места красивее. Он прочитывает его пейзажи как монументальную панораму («Спасо-Преображенский собор на Валааме», 2007), как какое-то личное воспоминание («День Кирилла и Мефодия», 2021), а порой, возвращаясь к одному и тому же месту, чуть иначе расставляет акценты. Так, в работе «Никольский скит на Валааме» (2003) он передает красоту церковной архитектуры, гармонично вписывающейся в окружающее пространство. В работе «Свет Валаама» (2021) – тот же Никольский скит. Но там действительно больше света, больше простора, здесь мы видим характерный для русского искусства (вспоминаются работы Исаака Левитана, и не только) мотив изображения воды, который не просто расширяет пространство картины визуально – оно делает его глубоким смыслово. Бескрайность неба, воды, трепетные деревья на Никольском острове, храм Николая Чудотворца – прекрасный здешний мир, который вновь очень зримо и явно напоминает нам о другом, о прекрасном Горнем мире.

«День Кирилла и Мефодия», 2021

Третьяков нередко изображает храмы на возвышенности – это тоже лейтмотив русского искусства (например, работы Михаила Нестерова). И часто – в удалении. Это не просто топографическая фиксация пейзажа, наиболее правильно выбранная точка композиции и так далее. Храм здесь и как маяк, указатель пути. Причем пути не только вдаль, но и вверх («Гора Голгофа». 2012).

«Вид на Московский Кремль в летний вечер», 2022 г.

В своих пейзажах Третьяков совмещает величественность (природы, архитектуры) и вместе с тем некоторую камерность. Все его пейзажи соразмерны человеку, они не подавляют его и не растворяют. Внешний мир так же уютен для человека, так же благорасположен нему, как теплое обжитое пространство деревенского дома. В пейзажах Третьякова так же легко «присутствовать», как и в написанных им интерьерах. Художник не раз писал интерьеры деревенского дома, куда летом обязательно уезжает с семьей. Писал своих детей в этих интерьерах, московских детей, которые воспринимаются органичной частью этого не-городского мира. На картине «На Светлой неделе в деревне» (2014) девочка завороженно всматривается в огонь в печи, так же, как всматривались ее сверстницы и 100, 200, 300 лет назад… Эта работа перекликается с картиной «Бабушкины сказки» Валентина Сидорова (2007) – трогательным образом детства, тем, что все это – про настоящее тепло и настоящую жизнь.

«На Светлой неделе в деревне», 2014 г.

«Дети, настоящие то есть дети, то есть дети людей, должны родиться на земле, а не на мостовой. Можно жить потом на мостовой, но родиться и всходить нация, в огромном большинстве своем, должна на земле, на почве, на которой хлеб и деревья растут», – писал Ф.М. Достоевский в «Дневнике писателя».

Вот чего не встретишь среди работ Третьякова – так это московских городских пейзажей. За исключением Кремля. Современный урбанистический пейзаж не интересует художника. И не потому, что современный, а потому, что дисгармоничный, слишком уводящий от Вечности в профанную сиюминутность… А вот красоте Кремля художник не перестает удивляться. Он писал и продолжает писать его с разных ракурсов, снаружи и внутри. «Вид на Московский Кремль с Москвы-реки», 2003, «Вид на Соборную площадь Московского Кремля», 2004, «Теремной дворец Московского Кремля», 2010. И всегда художник изображает не просто историю, и уж тем более категорически не реконструирует прошлое. Он пишет живую жизнь, наше настоящее, которое просто неразрывно связанно с прошлым, составляет с ним единое целое. Такой подход дает возможность художнику прикасаться уже и к другой категории – категории Вечности. Потому ее отзвук присутствует практически во всех работах Николая Третьякова.

«Теремной дворец Московского Кремля», 2010 г.

О художнике:

Николай Третьяков родился в 1962-м г. В Москве. В 1985-м г. окончил МГАХИ им. В.И. Сурикова. В 1992–1996-м стажировался в студии творческой живописи Российской академии художеств под руководством академиков А.П. Ткачева и С.П. Ткачева. Работы художника находятся в собрании Российской академии художеств, Липецком областном Художественном музее и в частных собраниях.