Немая проповедь бессловесных

– Не, не буду!

– Пиши-пиши: «Отрока Кактуса».

Перед литургией у стола с записками младшие начали дискуссию, с какого такого перепугу кот Кактус может быть удостоен внесения его достойного имени в синодик. Савва, хоть и самый младший, отличается рассудительностью и осторожностью, предпочитает раз сто, а может, и двести, подумать – и лишь потом что-либо предпринять («финские корни!» – шутит супруга), а Машка – безбашенный провокатор и инициатор всяких приключений, за которые им, бывает, влетает (это уже наследие от предков-немцев, по словам жены). Влетает, понятно, чаще всего Савве, за широкую спину которого Машка и прячется. Старшая, Серафима, самая мудрая из всей компании, смотрит на происки младших с иронией, присущей возрасту:

– Давай, напиши еще: «Непраздной Жучки»!

– Сама ты «непраздная»!

Папа немного напрягся, услышав о непраздности: девка – красавица на выданье, поэтому любой подобный намек отдается понятной паникой в родительской голове и сердце.

– Жучку – отставить! Нет у нас никакой Жучки – с Кактусом разберитесь сначала.

Кактуса провозгласили «отроком», размышляя, сколько же ему, по-человечески считая, лет. На «младенца» уже не тянет, на взрослого дядьку тоже – взрослые дядьки не устраивают охоту в квартире за мамиными ногами и не висят на шторах. Не жрут посаженные мамой цветы, в конце концов. Вывод: отрок, и никак иначе. Вписали все-таки его замечательное имя в записку о здравии – пусть радуется и благоухает теперь. После службы я отнес записку священнику – отец Сергий так обрадовался, что чуть со стула в трапезной не свалился. В трапезной мы с ним рассуждали о молитве за хвостатых, усатых, урчащих, хрюкающих и лающих меньших братьях. Дети задумчиво поедали сушки, запивая сладким чаем.

Отец Сергий напомнил историю о том, как преподобный Паисий, увидев задыхающегося кота, который подавился костью, упрекал себя: «Паисий, ты уже столько лет монах, а твоя молитва настолько слаба, что ты не можешь спасти жизнь даже бедному коту!» После этих слов и покаянной молитвы Паисий увидел, что кость выскочила из горла бедняги, и тот, спасенный и радостный, пошел дальше по своим котовьим делам.

Маша и Савва

– Так как вы считаете, можем ли, должны ли мы молиться о животных? – спросил священник.

– Конечно, можем, – подтвердил Савва.

– Ясное дело, должны! – возопила Машка.

Мы с вами для животных – почти что Бог. Они нас любят, верят нам, от нас зависят. Вопрос в том, насколько мы добрый Бог для них?

Отец Сергий продолжил:

– Понимаете, мы ведь с вами для животных – почти что Бог. Они нас любят, верят нам, от нас зависят. Вопрос в том, насколько мы добрый Бог для них: мы-то их любим, заботимся ли о них по-настоящему, а не на словах? Одно дело – «уси-пуси, какой милый котик», совсем другое – будем ли мы заботиться о нем, когда он заболеет, будем ли кормить его вовремя, будем ли прощать его шалости и терпеливо воспитывать его, страдать с ним и за него, жертвуя, например, прогулкой или пирожным? Вот, например, у кота нет еды, а вам жутко хочется лимонаду – вы откажетесь от «Пепси» ради кошачьей еды?

– Я «Байкал» больше люблю, – сообщил Савва. – Но так и быть, ради Кактуса потерплю, если надо.

– А я тогда от «Натахтари» откажусь, – вздохнула Машка.

– Что ж, очень по-христиански, – говорит священник. – Кстати, если подумать, что Христос ради нас делает, как Он нас любит, воспитывает и терпит, как Он с нами и за нас страдает…

– Это получается, что обычный кот нам может о Боге рассказать, – подытожила Серафима.

– Ха, интересно как у Бога всё устроено! Кот и говорить-то не умеет, а рассказать о Боге может. Мощно.

– Не «обычный кот», а мой Кактус, поняла? – Машка воздела указательный палец ввысь.

– Насчет того, как животные могут рассказать нам о Боге, много есть всяких историй, – улыбнулся отец Сергий. – Ослы, коты, «онагри в жажде своей» (Пс. 103, 11)…

– Еще левиафан! – восхищенно напомнил Савва. Он любит книжки с динозаврами. – Кстати, чего это Бог будет с ним ругаться?

Священник вопросительно посмотрел на покрасневшего папу, который не удосужился объяснить церковнославянские и русские паронимы собственным детям. Занятие, между прочим, интересное и вполне себе понятное. Домой дети шли и соображали, будут ли они прямо сейчас ругатися с отроком Кактусом или сначала накормят своего левиафана. Старшая права: вроде бессловесное животное, но о Боге рассказать может. Стоит только прислушаться, присмотреться. А, и помолиться! Келейно.